Читать книгу Если меня не станет… Прощаясь – помни - Элизабет Гафри - Страница 6

Дома меня по-прежнему ждали кислые рожи. Но я решила, что больше обращать на это внимание не буду.

– Лик, там картошка жареная, поешь. Я с грибами сделал. Молчание было моим ответом.

– Лик, а ты где целый день была, чего так поздно, я волноваться начал.

– Гуляла, спасибо, не голодна, – на одном дыхании выпалила я. Даже не собираясь оправдываться. Взяла зубную щетку, полотенце и вышла чистить зубы. В доме почему-то категорически делать это расхотелось. На улице так хорошо: сверчки, сова где-то далеко и эта долгожданная прохлада.

– Лик, давай поговорим, – сказала вдруг откуда ни возьмись материализовавшаяся Ленка, а я чуть не заорала от неожиданности. Испугавшись почти до икоты.

– Лен! – заорала я с полным ртом пасты. – Ты нормальная – так подкрадываться? Я чуть щетку не проглотила.

– Извини, я не хотела пугать. Правда. Но давай поговорим. Пожалуйста.

– О чем? – сплюнула я, прополоскав наконец рот.

– Ну, обо всем… Обо всем, что произошло.

– Лен, я это уже много раз слышала. Моё прощение тебе вряд ли нужно, да и общение тоже. Так что давай просто будем как соседи. Я не лезу в твою жизнь, а ты в мою.

К концу лета я все-таки научилась говорить нет и хоть немного давать отпор, а не вестись на первую же провокацию.

– Нет, Лик, так не получится, и ты не права. Я хочу с тобой общаться, и прощение мне твоё нужно.

«Ну да, – подумала я, – на гулянки без меня тебя никто не отпустит. С соседями не дружишь, девчонки с тобой тоже не горят общаться, да и на дискач ходить не с кем. По всем пунктам полный провал. Да, жаль, Сашка не сможет пойти с тобой на дискач. Староват, да и не интересно ему», – злилась я.

– Если ты о прощении, то мы в расчёте, я тебя спасла, ты меня. В расчете.

– Лик, ну зачем ты так? Я ж нормально, по-человечески к тебе.

Сердце дрогнуло. Я всегда была очень добрая и не могла отвечать грубостью, когда человек с добром.

– Лен, я привыкла не доверять тебе, и ты сама в этом виновата. И не понимаю, что ещё можно сказать?

– Спасибо. Я хочу сказать тебе спасибо, – драматично опустила глаза вниз. – Спасибо, что два раза вытащила оттуда. Меня из семьи никогда и никто такой не видел. А тебе вот, к сожалению, пришлось. И прости меня за это. Я эмоциональная, нервозная дура, и это не оправдание. Но я пришла к тебе сказать, что мне не все равно, я хочу, чтобы ты была моим другом. О, такой пламенной речи я от неё не ожидала. И опять, в который раз, я сжалилась, и мне опять захотелось ей поверить. «Ну что, станцуем еще раз танго на граблях?» – метнулась мысль в голове.

– Ладно, я не держу зла, выходи из пике и возвращайся. Но надеюсь, мне больше не улыбнётся такая «удача» – увидеть тебя при смерти.

– Я обещаю, я постараюсь, – кинулась она ко мне. – Мир?

– Я с тобой и не воевала. – Значит, я тащу плед и картошку? Карты? – с надеждой перебирала она.

– Сигареты и ключи от машины.

– Что? Ты шутишь, что ли?

– Нет, будешь учить меня курить. А то я почему-то не закашлялась с первого раза, как все говорят. Неправильно это, – серьезно сказала я, а Ленка засмеялась. А потом спросила:

– Ты курила? – вытаращив глаза.

– Тихо ты, нас же слышно. Иди, я сейчас щетку занесу и помогу тебе. Сначала для вида посидим на крыльце. Ещё не так поздно, и Игорь не лёг.

– Лик, а ты какие курила, у кого? – не могла успокоиться Ленка.

– Нет, ты серьёзно?

– А что, похоже, что я пошутила? Я надеюсь, у тебя не «Казбек».

– О боже, ты серьёзно курила эту дрянь? – перешла на шёпот Ленка.

– Других под рукой не оказалось. А когда тебя только что чуть не убили, подошли бы любые. Даже «Беломорканал», я думаю.

Ленка таращилась на меня во все глаза.

– А я этого даже не помню.

– Чего не помнишь? – не поняла я.

– Игорь сказал, что я прибежала в тот дом через маковое поле. И там же и рухнула.

Тут пришла моя очередь удивляться.

– Ты серьёзно?

– Ага… ладно, чувствую, нам есть что обсудить. Я только Игорю скажу, что мы надолго, он не будет возражать. Он же тоже сильно виноват. Теперь будет какое-то время шёлковый ходить. И она наконец ушла в дом, а потом пришла сначала с табуретом, забрала мою щетку, вынесла картошку, вилку, хлеб, плед и подушки.

– Ешь, я знаю, что ты голодная.

А мой живот предательски заурчал. Последний раз я ела у тети Гали.

Малину и смородину я не считаю. Их было настолько мало, что они переваривались, не долетев до желудка. Так что мне пришлось сдаться и наконец-то сытно поесть. Ленка потом ещё кофе вынесла. И тут мы включили Петлюру и вдвоём тихонько запели:

«…предо мной стоит стена, за стеной стоит она, воля непроглядная моя…», а потом ещё «Пацанку» и «Барабанит по улице дождь».

К концу лета она знала наизусть все песни Петлюры, а я напевала Nirvana.

В машине мы сидели очень долго. Сначала обсуждали моё спасение, я рассказала ей все в подробностях, а она никак не могла успокоиться и переспрашивала снова и снова все мельчайшие детали. После мы все-таки сделали перекур в прямом смысле этого слова. И Ленка научила меня курить, задавая при этом миллион вопросов. Приходилось снова и снова рассказывать про эту хибару и алкашей, которых я там лицезрела.

Я облокотилась на Ленку, а она полусидя спиной прижималась к двери машины. Она подкурила сигарету и дала мне. Приходилось курить с её рук, чтобы не палиться перед Игорем. Сделав первую затяжку, я опять не закашлялась, но смысл курения так и не поняла. Ленка говорит, что смысл и кайф приходят не сразу, а когда куришь уже долго. Но бросить потом очень сложно. Покурив, Ленка тяжело вздохнула и тихо спросила:

– Хочешь, расскажу, как все было?

– Ну давай, – решила я дополнить мозаику и наконец сложить все воедино. А то некоторых деталей не хватало. К тому же дам Ленке первой выговориться, потому как не хотелось первой рассказывать о том, что было со мной и Камом в ту ночь. Я знала, что Саша уже ей все поведал, но он рассказал ей только свою точку зрения и свое видение ситуации, а не моё. Так что я приготовилась долго слушать.

– Я тогда убежала к Саше, потому что не решилась к Жене, испугалась, что он не примет меня, да и бежать далековато. Прибежала, а Галя против была, не пускала меня, но Саша заступился. Я знала, что нравлюсь ему, уже давно. И, если честно, грубо этим воспользовалась, мне вообще в тот момент все равно было, что будет с ним. Главное, чтобы меня не убили. Тут уж каждый сам за себя, а мне жить хотелось…

Ленка говорила, а я все больше удивлялась, какие же мы разные… Она знала, что Игорь мог покалечить Сашу, и все равно к нему побежала.

Я развернулась и села облокотившись на противоположную дверь, чтобы видеть её лицо. Ленка опять закурила и, сделав пару затяжек, передала мне, перед этим закрыв окно всякими шмотками.

– Я не представляла себе, куда ещё можно было податься. Сашка запустил меня, обнял и сказал, чтобы не боялась, что он все сделает. Я ж думала, Лик, он сильный, раз войну прошёл. Думала, он с Игорем справится. А оказалось как оказалось, – вновь вздохнула она.

– Он меня спустил в подвал. Он у них прямо под полом, как погреб. Только там ни освещения, крысы и тараканы. А ты ж знаешь, как я всего этого боюсь. Так вот он мне табурет туда спустил, одеяло небольшое да бутылку с водой. Я сидела трясясь от страха, что, не дай бог, крыса или кто ещё. Я даже на время про Игоря забыла. Темно было, хоть глаз выколи. Только свет из щелей, что сквозь пол из комнаты проникал. Но выбора у меня не было. Сидела и ждала. Сашка сказал, что как все утихнет, я тоже смогу выйти и поспать, он уступит мне свое место, а сам на диван ляжет в кухне. А у них чисто, ты знаешь?! Я думала, раз он пьёт, будет грязно. Но видно, тётя Галя следит, молодец. Потом ты приходила, я тогда, как услышала, что Серёга тебя выгнал, прямо наорала на него. Мол, чего выгнал, ну, сказал бы как есть, я-то знаю, что ты ни в жизнь не скажешь. А он струсил. Мол, малая ты ещё.

«Хм, малая, – подумала я, – а потом вон как получил от этой же малой». Зла я была ещё на Сашу. А узнавая подробности, злилась ещё больше.

– Ну, он и собрался сказать тебе, когда я его отругала. Это надо было видеть, – вдруг засмеялась Ленка, – как я его из-под пола отчитываю. Теть Галя все кудахтала: «Что ж вы творите, что ж вы делаете! Он нас всех поубивает». Все за тебя переживала. Он крышку открывает, а я ему из подвала ору, мол, ты че Лику прогнал. Она ж не виновата. Он дверцу закрыл и собираться начал. Мать его все пускать не хотела, долго они сватались туда-сюда. Но он пошёл. Что там дальше было, я мало знаю, Сашка сбивчиво рассказывал, да и не до того мне было. Я уже знала, что этот урод обо всем догадается рано или поздно. И пока я нервничала и боялась, Игорь примчался с топором. Мы сначала услышали скулеж собак. И как ты с ними общалась, зверюги такие огромные. Меня Сашка мимо них, собой прикрывая, проводил. Прикинь?

– Правда? – удивилась я. – Они ж добрые.

– Ага, добрые, ты б видела их глаза. Если не цепи, они б сожрали меня.

– Да ладно тебе выдумывать, – не соглашалась я. – Они просто не знают тебя, вот и гавкали.

– Короче, не знаю как тебе, а мне они не нравятся.

– А их теперь один, – сообщила я ей.

– В смысле? – не поняла она.

– Лен, ну ты чего? Как с другой планеты прилетела! Игорь же одного лопатой зарубил. Мы его на следующий день похоронили.

– Да ты что? – ахнула та и прикрыла рот ладонью. – Я не знала. Но мне очень жаль, я знаю, как ты их любишь. Я промолчала. Знаю, что ей не жаль.

– Так и что дальше-то?

– Ну, а тут началось самое страшное. Игорь побил все окна и влетел в дом. Сашка орал, чего Игорь взбесился, спрашивал, чего он тут делает в такой час, а тот как будто не слышал его. Все орал: «Где она? Где она?» Я вся в комок сжалась, мечтая стать невидимой. Но он как будто издевался. Сначала Сашку приложил кулаком прямо по морде. Потом, представляешь, снял штаны и стал мочиться на пол. И вся моча сквозь половицы полилась на меня. Конечно, я как подскочила, как заорала. Умоляла его прекратить, но у него, как из рога изобилия, все лилось и лилось. А он все прыгал по полу и приговаривал: «На, получай, шлюха поганая. Будешь знать, как из дома убегать. Что, уже и тут ноги раздвинула?» Сашка было поднялся и стал говорить, что ничего между нами не было, но Игорь опять его ударил. Сказал, чтобы заткнулся.

А я все в щели пыталась смотреть, но боялась, что моча в глаза попадёт, закрывала лицо рукой и пыталась докричаться до него, но все бесполезно. Он как взбесился. А потом, видимо, закончился фонтан, он меня достал из подвала и прямо на Сашкиных глазах изнасиловал.

Тут надо сказать, что моя челюсть брякнулась на пол. И я никак не могла собрать её обратно. Не могла поверить в услышанное. Что? Это она сейчас про Игоря говорит? Не может быть! Хотя почему же не может, после того как он меня чуть не убил, можно уже не удивляться! И тут я сама вытащила у Ленки из пачки сигарету, переместилась к ней на грудь спиной и подкурила. Хотя в доме свет уже не горел, я все равно не хотела привлекать его внимание.

Я молча курила, слушала и передавала сигарету Ленке. А Ленка продолжала рассказ, голос понизив до такого шёпота, что мне приходилось напрягаться, чтобы услышать.

– А знаешь, Лик, что самое позорное? Он когда меня насиловал, мало того что жёстко, так он ещё после этого предложил меня Сашке. А тот, тот… – сбилась она. И заплакала. – Он даже не попытался вступиться, хотя не стал поступать как Игорь. Он молча смотрел. А Игорь ухмылялся, мол, все равно проститутка и чувств нет. Что привыкла к такому обращению. А я… – ревела Ленка, глотая слезы. – А меня никогда не насиловали, у меня даже групповухи никогда не было. Я этого слова раньше не слышала, но уточнять не стала, и так было понятно, что она имеет в виду. – И это унизительно, как я после этого жить должна?

– А почему ты с ним разговариваешь? – удивилась я, пребывая все ещё в шоке.

– А как ты хотела? Мне уехать отсюда надо? Надо! К Жеке съездить, объясниться надо? Надо! А одна я сделать этого не смогу. А он теперь как собачонка передо мной: всему потакает и обещал отвезти меня завтра к Жеке. Представляешь? А я ради этого и не такое переживу. Но никогда ему этого не забуду и, будет возможность, обязательно отомщу.

Обалдеть, вот это да! Мне такого никогда не постичь. Хотя никогда не говори никогда, учила меня мама. Может, я ещё слишком мала для таких вещей. Но для себя я поняла одну очень печальную вещь: я теперь совершенно одна, и помочь мне некому. Если Игорь опустился настолько низко, ждать от него защиты и помощи теперь бесполезно. Надо сберечь себя и любым способом попасть домой. А для этого я должна научиться контролировать свои эмоции. С этого момента я сама за себя. Жаль, что нельзя связаться с родителями. Мысли заметались в разные стороны. Что делать, если он запьет и везти нас будет некому?

Я прокручивала в голове разные варианты и пришла к выводу, что в случае чего попрошу денег у Жениных родителей. И попрошу отправить меня домой. Родители Камиля жили в Десногорске, поэтому просить его был не вариант. Я уже почти не слушала Ленку. Мне стало очень страшно. Оказывается, выжить – это еще не значит остаться. Волна паники прокатилась по телу, но я взяла себя в руки. «Лика, ты уже взрослая, справишься», – уговаривала себя. Но ведь это действительно так, за лето я повзрослела лет на пять и уже не смогу вернуться к прежней жизни.

Про то, что я сегодня виделась с Жекой, я умолчала. Пусть сначала встретятся и поговорят. А там посмотрим, может, Жека и не простит.

– А как же ты с синячиной поедешь? – вернулась я к диалогу. – Он в город ездил, купил мне тоналку новую. Она хорошо замазывает. Завтра поколдую, и все будет ништяк.

– Ты все ему расскажешь? – Постараюсь мягче, но мне придётся все рассказать. Я его люблю.

– Ну, тогда удачи.

– Спасибо.

– А видеться вы как будете? Даже если поговорите и он тебя простит?

– Это уже следующий этап. Так как я Игорю сказала, что не люблю его и никогда не любила, а после всего, что он сделал, и не полюблю никогда. Он понимает, что переступил черту. И сделать ничего не может. Просто надеется, что я передумаю, а пока он так думает, мне нужно на максимум вытянуть из него больше полезного для себя. Думаю, и дискач нам выбью. Так что не переживай. Хоть отдохнём нормально напоследок.

– А я и так не переживаю. Я, если ты заметила, уже три дня ничего не делаю. От слова «вообще»! Так что мне все равно, что он там думает и что разрешит. Я уже отдыхаю.

– О, ну надо же, наконец-то! Такая ты мне больше нравишься! А я все думала, когда же в тебе проснётся стерва?!

– Лен, это не стерва. Это та, кому надоело, что на ней ездят, как на лошади. Он пьёт, а я всю работу делаю! Это ж ненормально, правда? Я ехала сюда не ведра с водой таскать и сено косить и укладывать. Я ехала немного помочь и на пленэры. А что получила за помощь? Пощёчину и гору оскорблений.

– Поддерживаю, закуривай, – усмехнулась Ленка, – вот и я с ним спать больше не буду. Пошёл он, козёл гребаный! Мы ещё долго болтали и обсуждали всякие детали из приключившегося, но надо было ложиться спать. Завтра у всех был важный день. Ленка поедет к Жеке, а ко мне вечером придёт Камиль. Так что мы вышли из машины и пошли в дом. Игорь уже спал, и мы тихонько прокрались каждая к своей кровати. Было уже около четырёх утра, я сильно устала и поэтому уснула быстро и даже не ворочаясь. Без снов – и наконец-то выспалась.