Читать книгу Где бы ты ни скрывалась - Элизабет Хейнс - Страница 36

Я сделала это! Я смогла. Сегодня вышла из метро в двух милях от дома, но в одной миле от Уиллоу-роуд. Про себя, конечно, я трусливо желала, чтобы распроклятый медицинский центр оказался закрытым, но нет, он еще работал.

Вообще-то, Уиллоу-роуд пролегает в центре города, совсем рядом с шумными кварталами, но сама улица оказалась на удивление тихой. Маленькая парковка, рядом еще зубная клиника и аптека. Все ярко освещено. На парковке стояло приличное количество машин, в чистенькой и даже нарядной приемной сидело довольно много пациентов, вполне себе спокойных. В углу подмигивала зажженными гирляндами елочка.

– Чем могу помочь? – спросила меня молоденькая девушка в регистратуре. Она даже улыбнулась мне, чего я совсем не ожидала. Симпатичная, тоненькая, с рыжими, коротко стриженными волосами.

– Я… могу я зарегистрироваться и стать вашей пациенткой?

– Конечно, – сказала она. – Постойте-ка тут минутку, я сейчас принесу анкету.

Я осмотрелась. В углу был отгорожен детский закуток, где трое малышей лет двух-трех методично опустошали коробку с игрушками, выкидывая их на ковер. Недалеко от них какой-то старик в огромном пальто сидел на стуле, откинув голову к стене и закрыв глаза, в полуоткрытом рту виднелся один-единственный зуб.

– А с ним все в порядке? – спросила я, когда девушка вернулась.

– Вы о Джордже? Да, не беспокойтесь. Я его скоро разбужу. Когда на улице холодно, он приходит к нам поспать. Думаете, это пациент и вторые сутки дожидается приема?

Мы улыбнулись друг другу. Девушка вручила мне большой коричневый конверт:

– Здесь анкета и информация о нашем центре – клиники, с которыми мы работаем. Хотите сразу записаться на прием?

– Не знаю. Это обязательно?

– Нет, что вы, просто чаще всего люди регистрируются, когда им надо к врачу.

Я немного подумала – смогу ли я еще раз заставить себя прийти сюда?

– Да, думаю, лучше записаться. Можно к доктору Малхотре?

– Сейчас посмотрим, как у него с расписанием. Вы когда предпочитаете – вечером после работы?

– Да, если можно.

– Тогда в четверг в шесть сорок пять. Подойдет?

– Да, спасибо. Подойдет.

– А как вас зовут?

– Кэти Бейли.

Девушка-регистратор заполнила карту и протянула мне:

– Анкету можно занести и до приема, это было бы замечательно. Но если вам сложно, то просто принесете с собой в четверг.

– А можно мне заполнить ее прямо сейчас?

– Пожалуйста!

Я села на стул, положила анкету на конверт, а конверт – на колено и под храпение Джорджа заполнила все пункты, получалось медленно, не хотелось все это вспоминать. Но здесь, по крайней мере, это имело смысл, писать про перенесенные заболевания – и про приступы страха, и про депрессию.

Я отдала анкету обратно и, выйдя на темную аллею, выудила из кармана телефон и отстукала: «С., я решилась. Записалась на четв. К.». И через несколько минут получила ответ: «Прекрасные новости! Чай у меня?;) С. Ц.».

Почему-то глупая улыбающаяся рожица и «Ц.» совершили чудо: я проверила наружную дверь только один раз. Только один! Я такого не могла припомнить. Ощупав пространство над притолокой, я подождала, пока миссис Маккензи не дойдет до своей двери. Проверила ощущения – никакого беспокойства. Удивительно! Неужели у меня правда все получилось с первого раза? Я уже повернулась к лестнице, но тут наконец-то дверь приоткрылась.

– Кэти, это вы?

– Да, миссис Маккензи. Как поживаете?

– Хорошо, дорогая. Спасибо. А вы как? На улице холодно?

– Очень холодно. Закрывайте дверь, а то выстудите квартиру.

Она отправилась обратно к своему сериалу, я поднялась наверх, к себе.

Стюарт заставил меня минут пять стоять на лестнице, но мое раздражение как ветром сдуло, когда он открыл дверь: его левая рука была упрятана в лонгету из розоватой губчатой пластмассы, закрепленную ремешком под правой подмышкой.

– Что с тобой? – спросила я, захлопывая дверь.

– Получил пинок в плечо, – видимо, выбит сустав, жутко болит, зараза.

Пока я готовила чай, Стюарт маячил у меня за спиной.

– Хорошо, что ты зашла, – сказал он. – Как ты вообще?

– Вообще? Нормально. Чего ты не присядешь?

– Насиделся уже. Целый день сижу, надоело.

– Так кто лягнул тебя в плечо? Какой-нибудь ниндзя?

Стюарт рассмеялся:

– Нет, пациент. Он немного расстроился из-за вопросов, которые я ему задавал. Я сам виноват, вовремя не понял, что случай серьезный. У меня уже так было – в тот раз я получил по яйцам, не успел вовремя нажать кнопку вызова санитаров, вот тогда было ну очень больно.

– Подожди, а мне казалось, что твоя работа – просто сидеть и слушать, как пациенты рассказывают тебе о тяжелом детстве.

– Ну да, на приеме в клинике я так и делаю. Но я часто бываю в изоляторе для психически нестабильных заключенных. Собственно, это тема моей диссертации. Поэтому приходится там подолгу торчать.

Поставив кружку с чаем на стол, я занялась горой посуды, накопившейся в раковине.

– Я как раз собирался ее помыть, – промямлил Стюарт.

– Одной рукой?

Он все-таки сел и отхлебнул чая.

– Оказывается, одной рукой можно много чего сделать. Я и не подозревал. Так ты записалась на прием к Санджу?

– Да. Мне там понравилось. Все такие приветливые. А в углу спал старик. Они не прогоняют его, дают погреться. Это тоже понравилось.

– Джордж, что ли?

– Да.

– Хочешь, я схожу туда вместе с тобой в четверг?

Я быстро окинула его взглядом – от джинсов и зеленого, в тон глазам, свитера до замученного, бледного лица.

– Нет, спасибо.

Я помыла посуду, разогрела в микроволновке приготовленную на прошлой неделе говядину с овощами (он сунул ее в морозилку), и мы сели ужинать. Стюарт рассказал, что после окончания университета два года пропутешествовал. Где он только не побывал! Он притащил из спальни диск с фотографиями и отдал мне – чтобы я непременно их посмотрела. И еще сказал, что у него руки не доходят напечатать фотографии и разложить по альбомам. От путешествий мы перешли к комедийным шоу, и он рассказал об одном совершенно улетном шоу, которое он видел в Сиднее. Он пересказывал шутки, а я просто угорала от смеха, честное слово! Где-то ближе к десяти вечера я вдруг осознала, что – не боюсь. Не боюсь, и все! Это было необыкновенное чувство. Меня слегка разморило от тепла и усталости, и сделалось так легко.