Читать книгу Ты – моя паранойя - Элла Александровна Савицкая - Страница 17

Тара

Телефон Зак обратно не забрал. Сказал, что я могу отдать его моей маме, если мне он не нужен. Ей я предложила, но мама открестилась от него, как от зараженного новым неизвестным вирусом.

«Хочешь, чтобы я его обернутым в три слоя защитной бумаги носила? Нет, спасибо. С моей работой, когда мотаешься по больнице не хватало только уронить где-то. Я же сожру себя за такие деньги. Да и подарок это всё-таки тебе, медвежонок. Тебе проще перед Заком ответственность нести. У меня таких привилегий нет.»

Так он и лежит на том же самом месте.

А с Заком к моему огромному удивлению, общаться у нас получается лучше, чем я ожидала.

Мы время от времени смотрим вместе кино у меня дома, гуляем, режемся в «Ведьмака».

Четыре раза в неделю у него тренировки. Если они проходят вечером, после них он едет прямо домой, потому что остаётся практически без сил. Зная Зака, я могу себе отчетливо представить как он на них выкладывается. В следующем месяце у его команды какая-то супер важная игра, в подготовке к которой он вкладывает всего себя.

Футбол для него всегда был безумно важен. Как для меня танцы. Поэтому я хорошо понимаю его стремление завоевать для своего университета кубок. Более того, Зак на спортивной стипендии. По сути, он обязан выжимать из себя максимум ради команды. От него этого ожидают. Поступись он немного, дай слабину, перестань играть как сейчас, держать его просто так никто не будет. Переведут на платное. А Зак настолько гордится тем, что учится без поддержки родителей, что никогда не уступит. Этим он мне безумно нравится. Его целеустремлённость заряжает.

И сейчас, когда нам вот уже больше недели удаётся проводить вместе время без ссор я наконец чувствую себя счастливой и каждый день жду тех минут, которые мы проведём вместе. Они обычно ничем не выдающиеся. Мы смеёмся, обсуждаем что-то, иногда спорим. А порой, сама не знаю, как так происходит, но мы вдруг оказываемся друг к другу очень близко. Зак может взять меня за руку во время прогулки, а я и не сопротивляюсь. Я скучаю по нему. По близости, чувственности, поцелуям. Но полгода разлуки не прошли впустую. Я научилась держать себя в руках. Мне правда удаётся, хоть иногда и хочется плюнуть, и прижаться к нему самой.

***

– Ну давай же, ты чего? – психую, присаживаясь на пол и снимая с пылесоса щётку.

Уже полчаса этот упертый аппарат ни в какую не хочет работать. Процесс уборки превратился в какую-то пытку. Пытаюсь пропылесосить, но всё без толку.

В дверь раздаётся звонок как раз, когда я откручиваю шланг с другой стороны. Прямо с ним и иду открывать дверь.

– Привет, – раздражённо выпаливаю.

Зак с недоумением смотрит сначала на меня, а потом на шланг.

– Привет. – Склоняется, целует в щеку и входит в квартиру. – Ты чего?

– Да блин бесит, – направляюсь следом за ним на кухню, по пути заглядывая внутрь шланга. Может там застряло что. – Пылесос не хочет работать нормально. Я уже измучилась. Мешок вытрусила, поставила новый, думала проблема в мусоре, но нет. Не сосёт и всё.

– Когда не сосёт это хреново да, – хмыкает Зак на полном серьезе, ставя на стол привезенные пакеты.

Я прыскаю.

Оборачивается и усмехаясь, забирает у меня шланг.

– Забился где-то видимо. Пойдём.

Подтолкнув меня в спину, направляется следом. Усаживается рядом с пылесосом. Я остаюсь стоять рядом.

– Я разобрала все детали. Смотри, когда включаю без шланга – сосёт, то есть тянет отлично, – для подтверждения своих слов включаю пылесос и прикладываю руку к отверстию.

Зак делает тоже самое. Кивает, нажимая на кнопку отключения.

– Значит, проблема в шланге.

– Значит, да. Но я не пойму где. Я сняла всё, что могла, – демонстрирую три детали, в которые позаглядывала со всех сторон, но так ничего и не обнаружила.

– А тут? Это снимается? – повертев в руках одну из частей шланга, Зак заглядывает внутрь.

– Нет. Это не разбирается. Я пыталась.

– А ну-ка, – повернув её вверх ногами, он вставляет её в отверстие пылесоса и включает его на полную мощность. Несколько секунд так держит и выключает. Поднимает и внимательно всматривается внутрь, – Есть что-то длинное?

– Например?

– Да что угодно, только длинное. Тут изгиб видишь. Нужно или протолкнуть, или достать.

Задумываюсь. Длинное, длинное.

– Типа спиц?

– Да, пойдёт.

Взяв у мамы из ящика бабушкины спицы, несу ему.

– Держи.

Усаживаюсь рядом и тоже заглядываю в шланг. Ничего не видно.

Зато чувствуется просто умопомрачительно. От Зака приятно пахнет ментоловым гелем для душа. Я поднимаю глаза, пока он сосредоточенно елозит спицей внутри и засматриваюсь. Скулы и щеки гладкие – он побрился. Над ухом расползлась татуировка в виде крупных лепестков. Они у него с двух сторон. Когда волосы отрастают, их не видно, а когда выбриты гладко, как сейчас, можно рассмотреть каждую деталь. Лепестки разных форм создают просто обалденную картинку. Раньше их было меньше. Я помню только те, что прямо над ушами. Сейчас добавились новые. Интересно, только здесь, или Зак еще где-то набил? Я рассматриваю их почти каждый день и всякий раз нахожу что-то новое. Ему они к лицу. Такой дерзко-опасный мальчик, на которого засматриваются прохожие. Всякий раз когда мы гуляем, он непременно приковывает взгляды. Их целая палитра – от восхищенных до остерегающихся. Если бы я его не знала, вероятно я бы тоже обошла стороной парня, у которого кожа головы, шеи, рук, запястий покрыта татуировками. Но мне как никому известно, что он не способен ни на что плохое.

Внешность – штука обманчивая. Иногда те, кто кажутся милыми и добрыми могут оказаться лицемерными и лживыми, а те, кто внешне пугает, наоборот – самыми искренними и доброжелательными.

Вот и Зак такой, во всяком случае, пока не начинает орать и предъявлять претензии.

А ещё он безумно красивый. Дыхание спирает прямо. Губы эти его слегка капризные, большие глаза, небольшой шрам на левой щеке. Крошечный совсем, сразу незаметный, но я знаю, что он там есть. Когда защищал меня от придурка одноклассника получил. Тот его печаткой приложил, вот и остался.

Зак вдруг поворачивается, поймав мой взгляд и неожиданно чмокает меня в губы.

– Эй, – возмущаюсь, внутренне испытывая мощный всплеск трепета.

– Ты так смотрела, я не смог устоять, – подмигивает и на губы мои смотрит.

А они горят. Требуют ещё.

– Зак!

– Не ворчи, мы тут с пылесосом разбираемся вообще-то, а ты меня отвлекаешь.

– Я тебя? Даже пальцем не тронула!

– А зря. Может надо было бы?!

– Обойд…

Окончание слова тонет в громком шуме показательно включившегося пылесоса. Вот же зараза.

Отчего-то улыбаюсь, пока Зак снова вставляет шланг в отверстие, а потом опять засовывает в него спицу. Подцепляет там что-то, тянет, тянет. Ещё раз. И ещё.

– Что там? Есть что-то? – вытягиваю шею, потому что понимаю, что да, там определенно что-то есть.

– Мхм. Ты удивишься.

Секунд десять и Зак вытаскивает изнутри огромный клок сбившихся волос.

– Боооже, какой кошмар, – с ужасом морщусь.

Это же наши с мамой. Ничего поделать не можем, они сыплются с нас, как с болонок. Ни витамины, ни маски не помогают.

– Поэтому я никогда не пылесошу, – Зак посмеивается, вручая мне трофей.

Это правда. Он никогда не пылесосит дома. Для этого у него есть прислуга, которая выполняет всю грязную работу за всё их семейство. Но несмотря на то, что он никогда не прикасался к пылесосу, на лице Зака нет ни капли брезгливость, а ведь клочок волос даже у меня вызывает не самые приятные ощущения.

– Спасибо, я почему-то не подумала, что здесь тоже может забиться. Вроде ровная часть, не ребристая.

– Это из-за изгиба, – быстро соединив все части шланга в одну, он вкручивает его обратно в пылесос и включает, – Пробуй.

Ну наконец-то! Показываю ему класс и быстро сбегав на кухню, чтобы выбросить волосы, принимаюсь наконец за уборку.

– Я пока нам поесть накидаю, – моей талии касается мужская рука и Зак крикнув мне это на ухо, уходит на кухню.