Читать книгу Очаровательная сумасбродка - Эллисон Чейз - Страница 3

– А я говорю вам, что в этом году Грей Момус снова получит Золотой кубок в забеге на две мили!

– Уж слишком вы уверены, Бентли. Лошадь, ставшая чемпионом в один год, в другой может и не показать такой прыти. Так что лучше не возлагать все свои надежды на единственного скакуна, – заявил лорд Киннард.

Двое джентльменов, оба – влиятельные члены английского клуба «Жокей», которые несли личную ответственность за многие новые правила, касающиеся лошадиных бегов и скачек, стояли бок о бок, заложив руки за спину. Задрав подбородки на сорок пять градусов, они наблюдали за бригадой рабочих, суетящихся тремя этажами выше их. Сильный ветер, гуляющий над Аскотской пустошью, носил по голубому небосводу яркие белые облака.

Колин Эшуорт стоял на небольшом куске земли, поросшем травой, между беговой трассой и недавно построенной трибуной. Он почти не обращал внимания на щуплого Бентли и коренастого лорда Киннарда. Вместо этого он наблюдал за тем, как бригада рабочих с помощью веревок и блоков поднимала на балкон третьего этажа секцию балюстрады из железа и дерева высотой в десять футов.

Строительство нового здания началось почти год назад, однако из-за постоянных задержек и неудач дело затягивалось, так что Колин и его друзья из клуба «Жокей» опасались, что рабочие не успеют завершить стройку до Королевских скачек. Поэтому они испытали большое облегчение, когда выяснилось, что осталось только возвести балюстраду. С тех пор как старый король Уильям предпочел сидеть дома с женой и своими гончими, а не ходить на скачки, Королевские скачки в Аскоте, как это ни печально, потеряли былую популярность. Но после того как в прошлом году скачки посетила его молодая племянница, интерес к ним возродился после почти двадцатилетнего забвения.

Неожиданный скрежет отвлек Эшуорта от размышлений, и он снова посмотрел в сторону рабочих. Край перил выскользнул из веревок, и секция, покачиваясь, зависла над землей. Конечности Колина напряглись. Секция, сделанная из тяжелого дуба и украшенная затейливыми завитушками из кованого железа, весила не менее десяти стоунов*. Она непременно развалится, если упадет на землю.

Когда секция качнулась в сторону от здания, Колин бросился вперед.

– Они уронят ее! – Он сложил руки воронкой вокруг рта. – Эй, вы там, осторожнее! Укрепите веревки!

Бентли с Киннардом продолжали спорить о возможном фаворите этого года, претенденте на Золотой кубок, и, похоже, не замечали опасности. Щуря глаза от яркого солнца, Колин заскрежетал зубами. Остальные веревки были на месте, но перила опасно накренились и царапали свежую краску на стене постройки, а рабочие продолжали тянуть веревки через систему блоков. Секция почти миновала второй этаж. Четверо плотников, высунувшись с балкона, пытались подцепить секцию сверху.

– Чертовы болваны! – пробормотал Колин. – Куда они торопятся?

Он уже хотел было подойти к зданию, чтобы приказать рабочим поднимать секцию осторожнее, как вдруг громкие крики заставили его и его спутников резко повернуться. Колин не мог понять, были это мужские или женские вопли и что стало их причиной – радость или боль, однако от нехорошего предчувствия по его спине пробежал холодок. Приложив руку к глазам козырьком, он обвел взором пустошь позади скакового круга. Вдалеке тренеры и жокеи занимались со скакунами, но там Колин не заметил ничего тревожного.

А вот на западе, напротив, было на что посмотреть: в воздух поднималось облако пыли, окружавшее открытый фаэтон, мчавшийся вперед. Вопли раздались снова, и кучер пустил пару своих гнедых прямо к скаковому кругу.

К тому самому скаковому кругу, в восстановление которого было вложено немало средств и который только что получил новое покрытие в ходе подготовки к Королевским скачкам.

Колин поспешил к центру круга, пересекая скаковые трассы и газоны между ними. С возрастающим страхом он наблюдал за фаэтоном, который мчался к нему, как паровоз по рельсам. Громкие вопли перемежались с истеричным хохотом. Колин разглядел две фигуры, прижавшиеся друг к другу на сиденье: одна из них была в темной мужской одежде, а другая – в ярком платье, которое развевалось и шумело, как парус на полном ветру.

Гнев охватил Колина, когда он узнал гнедых, фаэтон и парочку безумцев, явно вознамерившихся испортить только что отреставрированную трассу, не говоря уже о том, что они рисковали парой отличных лошадей, заставив их бежать с такой бешеной скоростью.

Он смотрел на приближающийся экипаж в надежде, что тот отвернет в сторону и что кучер посмеется над ним, махнув ему рукой, прежде чем направить лошадей назад.

Но в течение следующих нескольких секунд экипаж только стал ближе к нему, и надежда Колина угасла.

– Черт бы тебя побрал, Сабрина, – пробормотал он. – И тебя тоже, Джеффри. Вам отлично известно, чем это кончится.

– Разве это не ваши брат с сестрой? – изумленно спросил лорд Киннард, приблизившись к Колину с правой стороны.

Бентли подошел к нему слева.

– Они что, лишились рассудка?

– Нет, – огорченно вздохнул Колин. – Нельзя лишиться того, чего у тебя нет. – Но, еще не закончив фразу, он понял, что его слова не совсем соответствуют действительности. Да, Сабрина порой бывает безрассудной и вздорной, но она никогда не станет рисковать лошадьми.

Никогда!

– Боже!.. Святой Господь!.. – выкрикнул Киннард, попятившись назад, когда фаэтон стал еще ближе, так как было понятно, что сестра Колина не собирается останавливать лошадей, прежде чем экипаж доедет до дорожки. – Новое покрытие… Господи, они же испортят его…

У Колина перехватило дыхание, когда фаэтон тряхнуло и он подскочил в воздухе, съехав с невозделанной почвы. Лошади перебирали ногами, пытаясь найти опору, экипаж неуклюже накренился и закачался, оказавшись рядом с дорожкой. Сердце Колина замерло, когда буксующие колеса стали разбрасывать в стороны куски грязи. Его кровь похолодела, когда он увидел лица брата и сестры, которые по-прежнему заливались смехом, раздражающе не понимая грозящей им опасности.

Вот фаэтон достиг западного поворота, и Сабрина позволила лошадям повернуть головы. Глупая девчонка! Почему она просто не управляет ими спокойно, не следит за ними? Поверни же, черт бы тебя побрал!..

И тут какой-то рев, доносившийся с трибуны, отвлек Колина, развеяв на миг его страх. Неужели это рабочие потешаются над Сабриной и Джеффри? Нет, смешков оттуда он не услышал, только испуганные крики. Колин не решался оглянуться, чтобы увидеть, какая судьба постигла балюстраду. Впрочем, даже если бы он захотел повернуть голову, это бы ему не удалось: его мышцы словно окаменели.

Бентли взялся за лацканы и засвистел.

Киннард заломил свои мясистые руки.

– Господи, они же перевернутся! – простонал он.

От этих слов по спине Колина побежали мурашки, по бокам потекли струйки холодного пота. Фаэтон накренялся все ниже и ниже, и тело Колина напряглось, как струна, в ожидании чудовищного момента, когда коляска опрокинется. Его ноги были готовы бежать – бежать, чтобы вытащить брата и сестру из искореженных обломков фаэтона.

И вдруг произошло настоящее чудо: экипаж наконец-то миновал опасный поворот и каким-то непостижимым образом вновь обрел равновесие. Только что бесполезные, правые колеса опустились на дорожку и покатились по дерну. Лошади немного успокоились, их бег замедлился и стал равномерным. Сабрина передвинулась на свое место и с пугающей аккуратностью остановила фаэтон прямо напротив королевского загона, в каких-нибудь двух дюжинах ярдов от того места, где стояли Колин, Бентли и лорд Киннард.

Несколько секунд Колин не мог пошевелиться, его легкие с трудом втягивали в себя и выдыхали воздух. Его гнев кипел, но где-то в глубине души он уступал место ужасу, который обуревал его при мысли о том, что он только что мог потерять двух членов своей семьи.

Новый взрыв смеха, раздавшийся из фаэтона, вывел его из состояния ступора. Звонкие голоса Джеффри и Сабрины звучали в унисон, отчего в висках у Колина застучало, и он наконец-то смог передвинуть ноги.

– Выходите из экипажа, немедленно! – крикнул он, не преодолев и половины расстояния, отделяющего его от экипажа. – Вы оба! Слышали, что я сказал? – повторил он.

Несмотря на то что его приказ заставил Сабрину и Джеффри замолчать, ни один из них не двинулся с места. Когда Колин приблизился к экипажу, Джеффри при виде искаженного гневом лица брата стал задом вперед выбираться из фаэтона со своей стороны сиденья. Второпях он не заметил ступеньки и наполовину съехал, наполовину вывалился на землю и едва смог приземлиться на ноги. Взмахнув руками, он вовремя успел ухватиться за подножку, что спасло его от падения задом на дерн.

Сабрина едва сдержала смешок, но вся ее бравада исчезла, когда она уцепилась дрожащей рукой за Колина, который с мрачным видом протянул ей руку. Встав ногами на землю, она прикусила верхнюю губу и посмотрела на брата из-под ресниц. И все же ей удалось довольно быстро овладеть собой.

– В самом деле, Колин, неужели так трудно обзавестись хотя бы малой толикой юмора? – заговорила она. – Неужели ты всегда должен быть таким пугающе угрюмым?

Стоявший со своей стороны фаэтона Джеффри издал какой-то странный звук, но Колин так и не понял, то ли это был смешок, то ли испуганный вскрик.

Колин бросил взгляд на брата, на ходящие ходуном бока лошадей, на свежие борозды, вспахавшие ровную поверхность трассы ярдов на пятьдесят… Прищурившись, взглянул на надменное выражение лица Сабрины, а затем, глубоко вздохнув, подавил в себе желание устроить сестре нагоняй, чтобы стереть высокомерие с ее лица.