Читать книгу Страсть герцогини - Элоиза Джеймс - Страница 6

– Карола! – позвала Джина, перегнувшись через перила.

Карола, подняв голову, улыбнулась.

– Боюсь, оркестр скоро заиграет, а мне бы не хотелось пропустить первый танец.

Джина спустилась к ней по лестнице.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказала она, сжав руку подруги.

– Я не уверена, что столь легкий материал подходит девушке такого невысокого роста, как я.

– Такой покрой лифа – последний писк моды, – заверила ее Джина. – Ты похожа на ангела в этих воздушных шелках, со светлыми кудряшками.

– Я немного нервничаю, потому что мой муж обычно присутствует на церемонии открытия праздника, – прошептала Карола. – Ты уверена, что я не кажусь слишком толстой, Джина?

– Совершенно уверена.

Они прошли мимо леди Трубридж и других матрон, которые встретили их загадочными улыбками, обещавшими детальное обсуждение их туалетов за завтраком.

– Почему ты нервничаешь из-за встречи с мужем? – спросила герцогиня. – Я видела его всего один раз, и он показался мне очень милым.

– Он действительно милый, – произнесла Карола несчастным голосом. – В том-то весь ужас! Дело в том, что он мне очень нравится.

– Честно говоря, я тоже нервничаю, – призналась Джина. – Мой муж может появиться в поместье сегодня вечером.

Карола приподняла бровь.

– Значит, он уже в Англии?

– Я получила записку от его адвоката, в которой говорилось, что герцог, вероятно, приедет сегодня вечером в усадебный дом леди Трубридж, – сообщила Джина. – Но я представить не могу, как он сейчас выглядит. Боюсь, я просто не узнаю его.

– Я бы тоже хотела забыть, как выглядит мой муж. Мне стало бы легче…

– Легче?

– Да, легче жить вдали от него… – Они миновали еще одну группу великосветских дам в бриллиантах. – Когда Таппи нет рядом, я почти не вспоминаю о нем. Ты же знаешь, как я люблю танцевать, ходить по магазинам, встречаться с подругами…

– Прекрасно знаю.

– Но когда я вижу его, я чувствую себя виноватой! – закончила Карола.

– Почему ты рассталась с ним?

– Мы поссорились, – грустно сказала Карола, – сильно поссорились, и я ушла от него. Я думала, он приедет за мной к моей матери и будет умолять меня вернуться, но он не сделал этого.

Джина с любопытством посмотрела на подругу.

– И тебя это огорчило? Я думала, вы расстались по обоюдному дружескому согласию.

– О, нет, сначала я без конца плакала, – с наигранно беспечным видом сказала Карола. – В те дни у меня были довольно высокие представления о браке.

Джина заметила, что в глазах ее подруги стоят слезы.

– Но ты же и без него счастлива!

– Да, конечно, – согласилась Карола, неуверенно улыбнувшись. – Без мужа моя жизнь стала намного интереснее. Таппи – ужасный зануда. Он любил сидеть дома и не хотел никуда выезжать по вечерам.

В этот момент Джина заметила Себастьяна, разговаривавшего с Сесилией Девентош, у которой было пять дочерей на выданье.

– Посмотри на леди Девентош! Она обхаживает моего жениха, пытаясь сосватать ему одну из своих дочерей.

– Я бы на твоем месте не беспокоилась. Маркиз всецело предан тебе, это все видят, – сказала Карола, и ее лицо озарила озорная улыбка. – Интересно, что в нем есть такого, чего не может дать тебе герцог?

– Разве можно их сравнивать! – возмутилась Джина. – Мы с Кэмденом едва знаем друг друга, а Себастьян для меня – идеал мужчины: спокойный, уравновешенный, добрый!

– Ну да, конечно, – промолвила Карола, проследив за взглядом подруги. Голубоглазый маркиз Боннингтон с тонкими чертами лица и высокими скулами, несомненно, был одним из красивейших мужчин Англии. – А тебе не приходило в голову, что брак с ним может быть… несколько обременительным для тебя?

– Обременительным? – удивилась Джина. – Нет, что за вопрос?

– Маркиз крайне высокомерен и обидчив. Посмотри, с каким надменным видом он осадил леди Девентош. Я так понимаю, она его чем-то задела.

– Эта дама пытается навязать Себастьяну одну из своих дочерей! – воскликнула Джина. – Он ведь маркиз и знает себе цену.

– Это точно, – пробормотала Карола.

– Возможно, у Себастьяна немного чопорные манеры, но таково его воспитание. Однако он только на людях излишне сдержан, со мной Себастьян совсем другой. Хотя не думаю, что в браке он будет таким же добродушным, как твой муж.

Карола усмехнулась.

– Конечно, не будет, потому что он любит тебя. Добродушие – в значительной мере признак безразличия, с мужьями легко только тогда, когда они не питают к тебе любви.

– О боже, – прошептала Джина, заметив, что глаза подруги вновь наполнились слезами.

– Все в порядке. Первый вечер для меня всегда самый трудный, но вскоре мы с Таппи освоимся и будем чувствовать себя более комфортно в обществе друг друга, обещаю тебе.

К ним подошел маркиз Боннингтон и легким поклоном приветствовал дам. Из дальнего конца комнаты донеслись звуки настраиваемых скрипок, и лицо Каролы просветлело.

– Интересно, где Невил?

– А вот и он, – сказал Себастьян, заметив пробирающегося к ним через толпу необычайно элегантного джентльмена. У него были светлые волосы и голубые глаза щеголеватого купидона.

– Вы должны простить меня! – воскликнул он. – Ваша светлость, лорд Боннингтон, моя дорогая леди Первинкл! Я не успел сегодня одеться как следует. Неряха, вот кто я такой!

Джина улыбнулась. Невозможно было устоять перед жизнерадостной улыбкой Невила.

Карола взяла молодого человека под руку.

– Мне скучно. Может быть, потанцуем?

– Ваше слово для меня – закон, – заявил Невил. – Полагаю, леди Трубридж откроет вечер полонезом.

– Прекрасно! – сказала Карола. Судя по выражению лица, она чувствовала себя совершенно счастливой.

Ее кавалер поклонился.

– Ваша светлость, лорд Боннингтон, прошу нас извинить. Боюсь, леди Первинкл умрет от огорчения, если мы с ней не займем место в первых рядах танцующих пар.

Подруги со своими кавалерами ужинали за одним столом, и Джина была вынуждена признать, что Берни Бердетт, который ухаживал за Эсме, хотя и был занудой, обладал удивительно привлекательной внешностью.

– У него чудесные волосы, ты не находишь? – шепнула Эсме, когда джентльмены отправились за закусками, и с озорным видом засмеялась. – Мягкие, как шелк!

– Эсме, говори тише!

– О, если бы ты пощупала его плечи! – продолжала Эсме, не обращая внимания на предостережение подруги. – Сегодня вечером, когда мы были наедине, я это сделала! У него крепкие бицепсы. А профиль Берни? Он просто великолепен!

– Красота – не самое важное в мужчине, – заявила Джина тоном строгой учительницы.

– Твой Себастьян тоже удивительно красив, – заметила Эсме.

Джина не смогла сдержать улыбку.

– Но я люблю его не за это.

– Разве? – с озорным видом спросила Эсме.

– Себастьян будет отличным отцом благодаря своему характеру, а не привлекательной внешности.

Казалось, ее слова удивили Эсме, и она глубоко задумалась. Джина вздохнула. Они с Себастьяном никогда не оставались наедине, он заботился о ее репутации и не мог позволить такую фамильярность. Поэтому Джина понятия не имела, мускулистые у него руки или нет. Она сделала глоток шампанского и стала задумчиво наблюдать за пузырьками в бокале. Почему ее жених так строго придерживался правил приличия? Она же не была зеленой неопытной девчонкой, только что вышедшей из детского возраста.

– Еще один бокал, пожалуйста, – сказала Джина лакею, подошедшему к ним с подносом, на котором стояли напитки.

Вернувшийся к столу Себастьян с недовольным видом нахмурился.

– Будь осторожна, Джина, – шутливым тоном произнесла Эсме. – Твой… – она сделала многозначительную паузу, – твой опекун следит за каждым глотком.

Себастьян бросил на подругу Джины уничижительный взгляд. На его лице часто появлялась недовольная гримаса, когда он общался с Эсме.

– Я всего лишь хотел указать на то… – начал было он.

– …что леди подобает вести себя прилично, – закончила за него Эсме, подражая его высокомерному тону.

Джина подняла бокал, бросив на жениха строптивый взгляд.

– Когда вы станете моим мужем, лорд Боннингтон, вы, наверное, запретите держать в нашем доме шампанское, – заявила она.

Себастьян сердито посмотрел на Эсме, но промолчал.

Джина поднялась, решив заставить жениха нарушить пару своих незыблемых священных правил.

– О боже, мне кажется, вы правы, – сладким голосом произнесла она. – Я выпила слишком много вина, и мне нужно выйти на свежий воздух. Здесь ужасно душно!

Маркиз тут же поднялся, и Джина улыбнулась через стол, встретившись взглядом с Эсме.

– Продолжайте без нас, – сказала она. – Не знаю, когда мы вернемся. Я здесь просто… задыхаюсь!

Карола подавила смешок, а Эсме, не выдержав, разразилась звонким смехом.

– Что такое? В чем дело? – растерянно спросил Берни, не понимая, что происходит.

Джина и Себастьян прошли мимо столов, спустились по лестнице в гостиную и вышли через открытые французские двери в сад. Себастьян остановился сразу же, как только они оказались на садовой дорожке.

Джина потянула его за руку.

– Давай прогуляемся, Себастьян, – проворковала она мягким бархатистым голосом.

Он высвободил руку и сердито посмотрел на Джину. Она увидела, что его губы сжаты в тонкую линию. Судя по всему, Эсме довела его своими колкостями до белого каления.

– Не знаю, зачем ты это делаешь, – холодно сказал Себастьян, – но мне очень не нравится быть объектом насмешек.

– Никто над тобой не смеялся, – возразила она.

– Вы все смеялись, – заявил Себастьян. – И ты, и леди Первинкл, и эта блудница, Эсме Ролингс!

– Не смей так называть мою подругу! – возмутилась Джина.

– Иногда откровенность идет людям на пользу. Твои подруги – легкомысленные кокетки, девицы с подмоченной репутацией, самые одиозные особы в высшем обществе.

Джина прикусила губу.

– Тебе не кажется, что ты слишком суров в своих оценках?

– Ты хочешь снова упрекнуть меня в чопорности? Я знаю, ты жалуешься подругам на то, что я излишне щепетилен и педантичен! Смею заметить, что среди тех людей, которые ценят хорошие манеры, я не слыву чопорным! Они воспринимают меня как благоразумного человека, в отличие от распутников!

– Я не жаловалась на тебя, – возразила Джина, игнорируя угрызения совести. – Просто у меня веселые подруги с хорошим чувством юмора, вот и все.

– Веселые или распущенные? Ты же знаешь, что многие с пренебрежением относятся к Эсме Ролингс.

– И это несправедливо! – сердито заявила Джина. – Те же самые люди почему-то восхищаются ее ужасным мужем, а Эсме рисуют в более мрачных красках, чем она это заслужила!

Себастьян прищурился.

– Посмотри мне в глаза и скажи, что у нее нет интимных отношений с Берни Бердеттом! – потребовал он.

– У нее нет интимных отношений с Бердеттом! – воскликнула Джина.

– Возможно, пока нет, – скривил губы Себастьян. – Но у них все впереди. Ему не отвертеться.

– Не смей так говорить об Эсме! – с вызовом крикнула Джина. – Я не желаю слышать…

– Не желаешь слышать правду? – перебил ее Себастьян. – Но все вокруг в один голос утверждают, что она распутница. И ты это знаешь, и весь мир это знает.

Его голос звучал бесстрастно. Джина, побледнев, уставилась на него.

– Значит, я тоже распутница! – воскликнула она. – Потому что мой муж сбежал от меня. Он поступил со мной точно так же, как муж Эсме поступил с ней. К тому же я флиртую с тобой так же, как Эсме с Бердеттом.

Себастьян скривил губы.

– Это разные вещи. Твоя подруга спит со своими кавалерами, а ты, моя дорогая, невинна.

– Она не спит с ними! Это не так! – вскричала Джина.

Себастьян пожал плечами.

– Тогда, может быть, она занимается с ними любовью не в постели, а в саду!

– Эсме не позволит ни одному мужчине…

Себастьян презрительно хмыкнул.

– Ты сама-то в это веришь?

– А ты когда-нибудь слышал, чтобы кто-нибудь утверждал, что спит с ней? – спросила Джина.

– Джентльмены не хвастаются своими победами.

Джина не на шутку рассердилась.

– Прекрати сейчас же! Ты не имеешь права так говорить!

Себастьян, глубоко вздохнув, огляделся по сторонам. К счастью, никто не вышел вслед за ними на террасу.

– Может, нам лучше вернуться в дом, ваша светлость? – Он подал ей руку.

Джина, заколебавшись, подняла на него глаза.

– Не люблю злиться на тебя.

И что он должен был на это ответить? Джина придвинулась ближе.

– Я бы хотела немного прогуляться.

– После того, что произошло вчера, я зарекся ходить с тобой на прогулки, – медленно произнес Себастьян.

Джина молча протянула руку, ее зеленые глаза сияли в лунном свете.

– Ты настоящая ведьма, – со вздохом сказал маркиз и взял ее за руку.

Они подошли к небольшой рощице и остановились. Она положила ладони ему на грудь, а затем они скользнули вверх к шее Себастьяна.

– Не делай этого! – резко бросил он. – Мы не должны выходить за рамки приличий.

– Поцелуй меня, – прошептала Джина. – Поцелуй меня, пожалуйста!

Он наклонил голову и припал к ее губам. Но при этом Себастьян даже не попытался обнять невесту. Когда он отстранился, Джина увидела, что его глаза холодны и в них нет даже намека на желание.

– В чем дело?

– Где твоя девичья скромность? – ровным голосом спросил он. – Я не желаю целовать тебя в роще. Ты моя будущая жена, а не любовница. Все эти тайные ласки в потемках оставь своим испорченным подружкам!

Джину вновь охватил гнев, но она подавила его.

– Когда ты так себя ведешь, – медленно произнесла она, – у меня возникает ощущение, что ты меня не хочешь, Себастьян. Мне кажется, ты стремишься жениться на ее светлости, герцогине Гертон, а не на мне, Джине.

– Разумеется, я хочу жениться на тебе! Но ты дорога мне, Джина, и я не могу позволить себе обращаться с тобой как с легкодоступной девицей.

– Поцелуй меня, – снова попросила Джина. – Никто еще не терял девственность от поцелуя.

Вздохнув, Себастьян снова склонил голову. Сначала поцелуй был простым касанием губ, но затем его тело пробудилось, ему передалось возбуждение Джины, и постепенно их поцелуй стал более глубоким. Вскоре она оказалась в его крепких объятиях. Джина провела кончиками пальцев по его лицу – носу, подбородку, скулам…

И тут Себастьян выпустил ее из объятий.

– Этого достаточно?

– Конечно, – ответила она. – Давай вернемся в дом!

Джина предложила это, потому что Себастьян заслужил поощрение.

Он одарил ее самодовольной улыбкой.

– Давай! – радостно согласился он.

Ну что ж, когда они поженятся, все будет по-другому. Ей больше не придется чувствовать себя охотником, выслеживающим добычу. После свадьбы Себастьян сможет свободно выражать свою любовь к ней – хотя бы только в пределах супружеской спальни.

Когда они подошли к дому, маркиз вдруг остановился.

– Надеюсь, ты знаешь, что я хочу жениться на тебе, – тихо сказал он.

– Знаю.

Он погладил ее по щеке.

– Потому что я люблю тебя. Но я боюсь испортить твою репутацию, вот и все.

Она улыбнулась.

– Я понимаю, Себастьян.

Когда они вошли в бальный зал, как раз объявили контрданс. Они заняли позицию рядом с раскрасневшейся смеющейся Каролой и ее партнером. Каждый раз, когда Джина оказывалась в паре с Себастьяном, она улыбалась ему так обольстительно, что у него от смущения багровели кончики ушей.

– Джина, – прошипел он, когда они закружились в танце.

– Неужели это любовь? – спросила она так тихо, что никто, кроме него, не мог расслышать ее слова.

Маркизу показалось, что ее глаза выражают неприкрытую похоть, и он испугался.

– Джина, вдруг кто-нибудь заметит, с каким вожделением ты на меня смотришь?

Она захихикала, и Себастьян наконец осознал, что его невеста действительно выпила слишком много шампанского. Покружив Джину, он передал ее следующему партнеру, как того требовал танец, а когда снова заключил в объятия, она откинула голову, и на ее обнаженные плечи упали рыжие локоны.

– Почему ты выглядишь так… так обольстительно? – процедил он сквозь зубы.

Поведение невесты по какой-то причине стало бесить его.

Джина взглянула на свое платье из тонкого шелка с розовой отделкой.

– Да, у меня слишком глубокий вырез, – признала она.

– Вот именно! – с вызовом воскликнул Себастьян.

– В последнее время мне кажется, ты постоянно сердишься на меня, – посетовала она. – Мое платье не более смелое, чем наряды большинства дам.

И она была права.

– Прости, но все дело в том, что ты скоро станешь моей женой. И я хотел бы быть единственным, кто восхищается твоей роскошной грудью.

Джина снова захихикала и прильнула к нему, чтобы закружиться в его объятиях в последней фигуре контрданса.

– Глупенький, – с улыбкой прошептала она, коснувшись пальцами его щеки. Маркиз крепче сжал ее в своих руках, и волосы Джины упали на черный рукав его сюртука. – Обещаю, что буду устраивать для тебя приватные танцы.

Кэмден Уильям Серрард, герцог Гертон, войдя в бальный зал в сопровождении Таппи Первинкла и своего кузена Стивена Фэрфакса-Лейси, нетерпеливо огляделся, надеясь увидеть Джину. Но ее нигде не было. Длинная вереница танцующих пар медленно двигалась в центре зала по диагонали. В этот момент ему бросилась в глаза великолепная молодая дама, которая смеялась над своим мужем. Ее тело, тянувшееся к мужчине, как лоза к солнцу, так явно выражало желание, что Кэм почувствовал жжение в груди. Она откинула голову, и светло-рыжие локоны, словно золотистый шелк, упали на ее плечи и спину.

– Боже мой, – восхищенно произнес Кэм, – кто эта красавица?

– Которая? – спросил Стивен.

– Вон та, что танцует с мужем.

Стивен вгляделся в пару, которая заинтересовала кузена, и усмехнулся.

– А почему ты спрашиваешь?

– Из нее вышла бы прекрасная Афродита, – мечтательно произнес Кэм. – Хотя она ведет себя, прямо скажем, вызывающе. Мне кажется, эта темпераментная леди готова съесть мужа живьем прямо здесь, в зале.

Стивен расправил плечи, и улыбка сошла с его лица.

– Это не ее муж, – решительно заявил он.

– Не ее?

– Нет. – Он сдержанно кашлянул. – Ее муж – ты.