Читать книгу Рукопись несбывшихся ожиданий. Последняя осень - Элтэнно. Хранимая Звездой - Страница 1

По-настоящему тяжёлые времена – это те дни, что смогли уничтожить до основания всё, включая вашу любовь к жизни

Понятное дело, что нисколько Мила не хотела ни на какой научной конференции присутствовать и, тем более, двухдневной. Даром она ей не сдалась из-за того объёма и разнообразия знаний, которые старательно вкладывали в студентов преподаватели Первой Королевской Академии магических наук. Мила даже с трудом сдала нынешние экзамены. Она (в большинстве своём) при ответе на теоретические вопросы билета просто твердила зазубренные факты без понимания, так как в её голове была самая настоящая мешанина. Не самые лёгкие термины по второстепенным предметам, никому не нужные факты из прошлого, которые необходимо знать только потому, что о них, вроде как, любой образованный маг осведомлён быть должен, изучение биографий давным-давно почивших чародеев… Всё это мешало усвоению действительно важного. И всё это привило Миле такую нелюбовь к научным диспутам ни о чём, что она с содроганием смотрела на тиснёное приглашение на конференцию.

«Да неужто лорд Грумберг ничего получше выдумать не смог?» – мысленно раз за разом стенала Мила, но останавливали её от выражения недовольства вслух два очень простых обстоятельства. Первое, мероприятие нисколько не подходило для того, чтобы некую помолвку на нём заключать. Второе, после него Мила надеялась сбежать из столицы куда-нибудь, где получилось бы схорониться до начала учебного года. Всё же научная конференция – это далеко не трудовая каникулярная отработка, порядок прохождения которой прописан в договоре.

Но если вернуться к минусам, то не только описанное выше тревожило Милу. Предусмотрительность надоумила Германа Грумберга озаботиться тем, чтобы «невеста» всяко в столицу прибыла, и по этой причине молодой женщине надлежало покинуть академию не самостоятельно, а в составе группы преподавателей, а также нескольких студентов с последних курсов, включая, конечно же, Антуана Грумберга. Однако, Миле до последнего никто не сообщал, как именно все они до места назначения добираться будут. Она трижды спрашивала о том мэтра Ориона, но куратор группы неизменно пожимал плечами и его лицо раз за разом выражало всё более искреннее негодование из-за того, что он не может дать чёткий ответ.

– Ничего ещё не решено, аир Свон, но как только решится, я сразу подойду к вам и сообщу. Скрывать мне от вас в этом моменте нечего, так что не наседайте.

– Так, быть может, это от вас господин фон Дали что-то скрывает? – в какой-то момент не сдержалась от возмущения Мила. – Или как, это так сложно, что ли, четырнадцать человек в дорогу отправить?

– Понимаю ваше недовольство, но… как выяснилось, да, сложности те ещё, – криво улыбнулся Люций Орион. – Все вы в один дилижанс не поместитесь, нужно два дилижанса. И не так проблематично их нанять, сколько решить вопрос этому препятствующий.

– Какой же? – и не подумала отступить от своих расспросов Мила. Она даже сощурила глаза. Весь вид её выражал тот факт, что так просто Люций Орион никуда на этот раз не уйдет. И он, понимая это, с раздражением развёл руками да сказал напрямик:

– Как делить пассажиров.

– Эм-м, а в чём сложность? Нас же чётное количество.

– Но у вас разный статус, – с совершенной серьёзностью напомнил мэтр и даже указательный палец поднял. Однако, Мила только презрительно фыркнула.

– Пф-ф, опять на ровном месте проблема.

– Как сказать. Преподавателей ведь десять человек, а студентов всего четверо. Так что если по этому критерию рассаживать, то кое-кто немыслимо тесниться всю дорогу будет, пока кто-то…

– И причём студенты, – с ехидством вставила своё слово Мила.

– Да. Господин фон Дали решительно отказался тратиться на найм трёх экипажей, когда достаточно всего двух, вот только десятиместный дилижанс используется исключительно для перевозок пассажиров третьего класса. В нём нет никаких удобств. Ехать придётся, сидя на деревянных скамьях, и преподавателям, понятное дело, это не нравится, – подтвердил куратор группы, прежде чем устало вздохнул и продолжил сетовать. – По полу тоже не особо деление получается, так как женщин всего две. Вы и мисс Боллоу. Ну, и в дележе студентов по два на каждый экипаж свои недостатки есть.

– Какие?

– Например, никто не хочет ехать с вами.

Рассуждение выходило логичным и доступным для понимания. Мила влёт осознала, отчего камень преткновения возник, она даже весело усмехнулась. Однако, вот чего она никак не могла понять, так это…

– Мэтр Орион, а неужели никто из преподавателей своим ходом в столицу отправиться не хочет? Ладно мы студенты. За нами, вроде как, надзор быть должен. Но они-то чего?

Миле этот момент показался странным, а потому она вмиг ощутила себя сродни детективу, обладающего значимой уликой, способной обличить хитроумного преступника. Внутри неё возникла волна предвкушения, даже какой-то нелепый азарт. Её плечи сами собой расправились, а пальцы невольно с агрессией сжали ремень сумки чуть крепче. Однако, реакция Люция Ориона говорила сама за себя – Мила ошиблась в своих догадках. Куратор грустно улыбнулся, прежде чем спокойно ответил:

– Всё просто. Дорожные издержки в таком случае никто оплачивать не будет, и для тех, кто едет на конференцию, это значимое обстоятельство. Кошельки преподавателей всегда тоньше их гордости. Да и не думаете же вы, аир Свон, что, когда господин фон Дали спросил есть ли желающие провести неделю летнего отпуска с пользой, но без оплаты сих дней, то преподаватели массово воодушевились? Большинство сходу озвучили отказ, аргументируя его забронированными поездками. Неудачникам чисто из принципа теперь неудобств ректору доставить хочется. Да и, право слово, имей эти преподаватели свободные средства, так с удовольствием бы не в столицу в некоем ими же нанятом экипаже мчались, а куда-нибудь на побережье. К сверкающему под солнцем морю. Туда, где бриз обвевает солёной влагой, а грудь дышит воздухом свободы…

Под конец слов голос Люция Ориона приобрёл такую мечтательность, что Миле тоже вмиг далеко не на столичную конференцию захотелось. Однако, развить эту тему не получилось. Хлопнувшая в коридоре дверь молниеносно вернула мэтру твердь под ноги.

– Хм, – кашлянул мужчина в кулак. – Не все преподаватели, сродни своим студентам, готовы на траты, которых можно избежать.

– Как и господин фон Дали.

– Ну, академия у нас большая. Стоит ему сейчас пойти на уступки, так в другой раз тоже придётся. Незаметно траты вырастут в разы и на ровном месте, поэтому он всячески старается разрешить вопрос, нанимая только два экипажа. Принципиальность нашего ректора связана исключительно с этим. Но он уже настолько устал вариться в этом конфликте интересов, что, вы только представьте такое, далеко не сразу отмёл вариант, при котором профессор Аллиэр ехал бы отдельно со студентами, так как среди них аж двое с его факультета. Но вы же сами понимаете.

– О да, прекрасно понимаю, – влёт развеселилась Мила. – Пф-ф, кто же это, святая наивность, такое предложил?

– Неважно кто. Дебаты продолжаются, и многие злятся, что вопрос количества так затягивает принятие решения.

– Ещё бы. Вот лично у меня последний экзамен и всё, – сообщила Мила с явным намёком на то, что, если она освободится до того, как подробности путешествия в столицу узнает, так запросто никуда не поедет.

«Вещички наскоро соберу и ищи-свищи ветер в поле», – вела молодую женщину мысль.

Собственно, близка уже была Мила к тому, чтобы это всё осуществить. Она получила в зачётную книжку последнюю за учебный год оценку, причём неплохую. Принимающий экзамен преподаватель не стал делать акцент на том, что студентка ему не ответила на два дополнительных вопроса и поставил «хорошо», хотя на первых курсах Милу бы ждало «удовлетворительно». Молодая женщина порадовалась этому, как порадовалась и тому, что уж сейчас-то припрятанный в кустах мешок с вещами через плечо закинет и…

«Ищи-свищи ветер в поле», – мысленно захохотала она и потому вид за арочными окнами коридора вмиг сделался для неё в разы краше прежнего. Спрятав глубоко внутрь себя страх перед последствиями, она представляла как сядет в первый попавшийся дилижанс до Форкреста, как обрадуется её внезапному появлению Саймон, как уедут они куда-нибудь на всё лето, чтобы никто даже не знал куда. У Милы в голове мелькали счастливые картины, а благоухающие ароматами цветочные клумбы словно заиграли новыми пёстрыми красками. Бабочки как-то веселее запорхали над чашечками цветов, начали переливаться искрящимися бликами белые камни мостовой. Даже игривый прохладный ветерок, будто почувствовав радужное настроение Милы, проник через открытые створки окон в строгое здание учебного корпуса и, шаля, беззаботно растрепал волосы шагающих по коридору студентов. Мила тут же подставила ветру лицо, ей было приятно его дуновение в столь жаркий день. Но мгновение спустя воспоминание, что надо бы ей поскорее смотаться из академии, заставило молодую женщину перестать наслаждаться происходящим. Она встряхнула головой и, напоследок глубже вдохнув ароматную свежесть воздуха, быстрым шагом двинулась вперёд по коридору. Звук её шагов постепенно становился всё быстрее. Свобода была так близка!

– Аир Свон, подождите-ка, – вдруг остановил девушку столь хорошо знакомый ей мужской голос.

«Твою мать. Ну твою же мать!» – вмиг гневно прозвучало в голове Милы, хотя вслух она сказала совсем другое:

– Да, мэтр Орион.

Произнеся эти слова, Мила с самым угрюмым видом на свете повернулась в сторону светловолосого долговязого куратора, но тот не перестал излучать жизнерадостность. Люций Орион с энтузиазмом сообщил:

– Свершилось, аир Свон, свершилось! Решено, наконец-то, как вы будете до столицы добираться.

– И как? – спросила она, хотя совсем не хотела ничего об этом знать. Её куда как больше манила мысль сигануть с места прочь, чтобы ничего-то от мэтра Ориона важного не услышать. Ей так и виделось, что она резко распахнёт входные двери корпуса, вырвется из полумрака здания наружу и, словно горная козочка, быстро и ловко обходя наиболее людные парковые дорожки стороной, умчится к заветному мешку с вещами.

– Всё же организованно, – между тем ответил Люций Орион, и его довольный ответ раздражил Милу до крайности. Даже носок её ботинка гневно несколько раз ударил по полу, прежде чем она буркнула.

– Да это я уже поняла ещё как месяц назад. Но как оно организованно, это вы мне можете объяснить?

– Итак, аир Свон, ваш маршрут будет следующим. Господин фон Дали договорился, чтобы Ардгорд через телепортацию принял вашу группу в полном составе и…

– Твою мать, вот же сукин сын! – вмиг не сдержала ругательство Мила. Причём она так громко свои слова произнесла, что на неё прочие находящиеся в коридоре студенты покосились. Но Миле было всё равно. Она словно не замечала ни этих взглядов, ни недовольной мины своего куратора. Милу вели собственные мысли, а потому она ещё раз ругнулась: – Вот же говнотворец. Это господин фон Дали, наверное, решил так отыграться, раз скромный дилижанс кое-кого из преподавателей аж до скандала не устраивал.

– Нет, Аир Свон, всё намного проще, – голосом, в котором звучало откровенное осуждение, ответил Люций Орион. – С Ардгордом академия тесно сотрудничает. Телепортационный круг крепости связан напрямую со столичным, и по этой причине пространственные перемещения из Вирграда туда довольно-таки часто происходят. Так что этот вариант сразу был бы предпочтительнее прочих, если бы не личности участников конференции. Только профессор Аллиэр и профессор Каттильский значатся в особых списках, остальные нет. Поэтому для телепортации столь большого количества людей господину фон Дали потребовалось сперва получить разрешение за подписью таких лиц, в кабинет к которым только кланяясь низко в пояс заходить стоит. Уж поверьте, приятного в сей процедуре мало. Поэтому он исключительно в силу безвыходности выбрал телепортацию, и вам бы радоваться, что оно так.

– Мне радоваться? – округлила глаза Мила. – Это с тем, как я телепортацию переношу, мне радоваться?

– Считаю, что да. Так у вас…

Увы, Мила не желала слушать, что там до неё куратор группы донести хочет. Её хорошее настроение пропало напрочь, а потому ясное небо и слепящее лучами солнце вмиг перестали её радовать. Всё стало ужасно раздражать и вследствие этого Мила фыркнула:

– Пф-ф, по-моему, вы, как и господин фон Дали, перегрелись на солнышке.

– Аир Свон, да что вы себе позволяете?

– А академия что себе позволяет? – подбоченилась Мила. – Да о каком разумном выборе речь? Чего разумного в том, чтобы половина группы участников конференции от академии на больничной койке оказалась?

Мысль закинуть за плечо мешок и уйти куда глаза глядят выглядела для Милы всё привлекательнее. Она не хотела в столицу, она не хотела ни на какую научную конференцию, она не желала находиться вблизи Антуана Грумберга и, уж тем более, нисколько не соблазняла её телепортация. Но Люций Орион выглядел совершенно спокойным и уверенным, а потому она не посмела никуда уйти. Вот если бы куратор группы тоже вспылил, то могла бы в тот миг даже обматерить его и развернуться. А тут не вышло. Уважение к этому мужчине остановило её от столь недальновидного поступка.

– Вообще-то, аир Свон, далеко не всем после телепортации потребуется целитель. Поэтому большинству, – Милу аж скривило от того, какой акцент сделал мэтр на слове «большинству», – будет предоставлена возможность посетить дом ловушек Ричарда Бердхауэра. Помните такого сумасшедшего мага?

– Помню, – процедила Мила. – А ещё думаю, что как-то чересчур много внимания в Верлонии уделяется всяким выжившим из ума выскочкам. Может, поэтому всё и катится у нас не пойми в какую вонючую пропасть?

– Знаете, нисколько не готов поддерживать с вами диалог на эту тему, – жёстко и недовольно ответил Люций Орион. – Моё дело сообщить, что, либо вы в Ардгорде проведёте трое суток за восстановлением здоровья после телепортации и это будет для вас хорошо, так как тамошние целители, насколько мне известно, очень дотошные. Я более чем уверен, они за так сделают необходимую вам профилактику. Профилактику, на которую вы в прошлом месяце не явились, кстати. Либо у вас получится присоединиться к тем, кто в экипаже покинет крепость сразу, и это тоже будет для вас хорошо. Всё же дом ловушек не предназначен для открытого посещения, у вас получится расширить свой кругозор.

– Ба! А то я свой кругозор с такой участливостью ректора в моей жизни не расширю? Пф-ф, ага-ага. Если бы. И вообще, можете сообщить господину фон Дали при встрече, что лично я в шоке от того, как он ловко придумал четырнадцать человек на две части разделить. Одно не пойму только, нафига какая-то экскурсия? Типа бонус за крепкое здоровье?

– Нет, ну какие глупости вы несёте, – недовольно нахмурился Люций Орион. – Во-первых, будьте благоразумнее. Хватит прилюдно оскорблять ректора академии, в которой вы учитесь. Я же на вас донести могу.

– Не донесёте.

– А вот доведёте меня как-нибудь и донесу, – тут же пригрозил мужчина, и таким тоном он это сказал, что Мила, прикусив язык, продолжила слушать. – А, во-вторых, группа должна прибыть в столицу к одному дню, пребывание там так оплачено. Вот отчего кто-то после восстановления сразу в столицу двинется, а кто-то (вместо общества целителя) проведёт время куда как познавательнее и приятнее.

Разумеется, Люций Орион имел в виду, что экскурсия всяко интереснее нежели стеная от боли в постели лежать. Но Мила в тот момент подумала о совсем другом. Молодая женщина влёт вспомнила, как в прошлые каникулы граф Мейнецкий её и своего сынка через тот же самый Ардгорд из столицы в академию отправил. Вспомнила она и то, насколько им обоим пришлось несладко. Антуан Грумберг телепортацию перенёс не менее паршиво нежели сама Мила, просто ей тогда хватило упрямства вытребовать для себя новое пространственное перемещение сразу же. Но в настоящем путешествии от мерзкого лорда так было бы уже не сбежать. Тут либо на экскурсию, либо с этим говнюком на соседней больничной койке валяйся, а там и в экипаже сиди, и потому Мила даже прикусила нижнюю губу до боли.

«Бляха муха, это же прям без вариантов. Нисколько я не хочу это хамло в Ардгорде терпеть. Лучше уж какая ни есть, а экскурсия… хм. Да ещё, скорее всего, экскурсия, на которой будет Найтэ», – подумала она, и тут же ощутила, как быстро забилось её сердечко.

Да, хотя тёмный эльф вёл себя отстранённо, Миле было бы страсть как приятно сидеть в одном дилижансе с ним, иметь возможность смотреть на него вблизи. Это дарило ей до невозможности глупую надежду на сближение.

И всё же, помечтать об этом стоило позже. В настоящем Мила собралась и, унимая полёт фантазии, более осознанно посмотрела на Люция Ориона. Это было необходимо сделать, так как он как раз произносил очередной укор по отношению к ней.

– Поняли теперь? Из-за того, что вы от профилактики в том месяце отказались, запросто теперь время после телепортации подле целителя проведёте, а не на экскурсии. И как, хорошая это экономия?

«Скорее поганая, раз грёбаный Антуан Грумберг мне компанию составит», – едва не сорвалось с уст Милы, но она влёт сообразила, что будет лучше объяснить свой поступок с логичной точки зрения. Всё же тут дело было отнюдь не в жадности.

– Мэтр Орион, профилактику своей головы я отложила не по этой причине. Очень уж хочется мне приступ где-нибудь посреди конференции получить.

– Пф-ф, ну какие глупости, аир Свон. Нельзя так рисковать своим здоровьем, – тут же забеспокоился Люций Орион да так, что его недовольство как рукой сняло. – Вы хоть осознаёте, что вы рискуете не чем-нибудь, а собственной жизнью?

– Ага.

– А мне видится, что нет. Какими бы неприглядными ни выглядели события, меняется судьба человека только при его жизни. Вам нужны силы для борьбы за своё будущее, а вы их на что тратите? На то, что сами себе могилу роете!

Куратор группы посмотрел на неё с откровенной укоризной, но Милу его взгляд нисколько не тронул. Вот кое в чём она была уверена на все сто.

– Честно? А вот плевать. Я настолько не хочу, чтобы… – тут она прикрыла глаза, так как ни с того ни с сего её озарило. Вроде никак желаемое вырваться наружу со столь хорошей идеей не было связано, но мысль пришла. И эта мысль настолько захватила Милу, что она открыла глаза и решительно сказала: – Мэтр Орион, забудьте. Я сейчас возражаю вам, так как реально сглупила. На самом деле вы правы, мне очень нужно моё здоровье.

– Благодарение высшим силам, – аж выдохнул с облегчением Люций Орион. – Неужели в вас наконец-то проснулось рациональное мышление?

– Видимо да, – подтвердила Мила и, проводив взглядом проходящего мимо стороннего преподавателя, в деловом тоне сказала. – Мэтр Орион, я правда дурость совершила. Сейчас я чётко понимаю насколько мне нужно моё здоровье, чтобы не остаться томиться в Ардгорде. Поспособствуете?

– Эм-м, а чем? – удивлённо развёл куратор группы руками. – Я занимаюсь проклятиями, а не благословениями… Но в вашем случае и благословения мало, тут от магии уже мало чего зависит. Только от вас. От вас и состояния вашего здоровья, к которому вы столь безалаберно отнеслись. Поэтому лучшее, чем я могу вам поспособствовать, так это советом. Будьте готовы, что очередной приступ подкосит вас не где-нибудь на конференции, а сразу после телепортации.

Скорее всего, Люций Орион был прав, но Мила редко когда могла принять ситуацию как она есть, а потому вмиг задумчиво поджала губы. В её голове зароились опасные мысли, и это было так очевидно, что старший преподаватель кафедры сглаза и проклятий посчитал нужным предупредить:

– Аир Свон, а ну прекратите.

– А? – словно очнулась она.

– Телепортация назначена на послезавтра. За это время вы никак не успеете сделать профилактику, вас без записи на такую процедуру в лазарете не примут. И добраться до Ардгорда самостоятельно вы не успеете тоже. Поэтому нет, нет и нет. Вы отправитесь вместе со всеми и точка.

– Да что вы, мэтр? Я о таком не думала даже.

– Да? Сбежать тоже не надейтесь. Прекрасно знаете, как оно вам аукнется, – погрозил он ей пальцем.

– Ха, и об этом я тоже нисколько не думала. Так, о своём замечталась, – широко улыбнулась мэтру Мила, но, конечно, Люций Орион её коварной улыбке нисколько не поверил.

***

Есть известная присказка, что первыми с тонущего корабля бегут крысы. И если это так, то в настоящем многие именитые верлонцы стали на этих самых крыс походить. Новость, что империя Золотого Паука вторглась в Лавратию, сорвала лицемерные маски с тех, кто рьяно напоказ клялся в верности своей родине, и Саймону могло бы показаться забавным, насколько двуличными могут быть люди, если бы не весомое «но». Он и сам не намеревался погружаться в хаос войны.

Однако (и это хороший такой бонус), ему довелось в правильный момент подготовку к отъезду начать. Хотя, кто бы знал, что его яркое и во многом спонтанное желание побыстрее вырвать Милку из цепких лап академии принесёт столь солидный куш! Да-да, не только тем, как оно с Грумбергами вышло, решение стало верным. В ту пору, когда многие дельцы выжидали развития событий, Саймон Сильвер уже принялся избавляться от товаров, что можно было бы назвать дорогими безделушками. Механические игрушки, статуэтки из алебастра, расписной фарфор да прочие предметы роскоши он выгодно сбыл местным купцам вместе со складскими помещениями, всего-то распустив слухи, будто оное проистекает исключительно из его желания закрепиться в столице, как некогда сделал брат. Ну, и так как рынок всяким разным барахлом, имеющим большей частью лишь эстетическую ценность, к тому часу ещё не насытился, то сделки удались на славу. А вот задержись он с решением на пару-тройку месяцев и нынче, как остальные, кусал бы локти. В нынешнее предвоенное время спрос на совсем другой товар вырос: на продукты питания, на шерстяное сукно, на оружие, на инструменты. Люди делали запасы, обустраивали тайники, и Саймон вновь пользовался этим. Он продавал с выгодой, покуда кто-то распродавал добрый товар за бесценок.

«И ведь с этим ничего не поделаешь, – подумал он, продолжая мерно шагать мимо торговых рядов в сторону выхода с городского рынка. – В другую страну за собой всё нажитое имущество не потащишь, если его в золото и камни не превратить».

Мысль заставила Саймона грустно вздохнуть и ненадолго остановиться перед старой щербатой статуей, изображающей довольно улыбающуюся женщину. Подле ног этой мраморной селянки теснился различный скот: блеющие козы, не особо хорошо чёсаные бараны, кудахчущие курицы, томящиеся в деревянных клетках, что располагались одна поверх другой. Но Саймон словно не замечал эту живность, хотя несло от неё помётом знатно. Так, что морщить нос хотелось. Он принялся рассматривать статую. В одной руке каменная женщина держала корзину со снедью, другую прижимала к округлившемуся из-за беременности животу. Статуя издревле символизировала достаток, вот и стояла перед входом на рынок. Однако, ныне Саймон видел в ней совсем другое. Трещинки и отбитый палец наводили на мысль о скором упадке. О том, что вот-вот пройдётся по этой дороге когорта солдат и ради установки своих орудий статую безжалостно снесёт.

– Эй, мистер, чего так стоите? Подайте нищему монетку, то вам воздастся, – отвлёк Саймона от мыслей какой-то ушлый слепец и после залатанной шапкой из стороны в сторону повёл.

То был хоть и наглый, но дряхлый старик, а потому Саймон смилостивился. Кинул в шапку медяк.

– Держи, доходяга.

Нет, на сердце от доброго поступка не стало легче. Продолжая шагать прочь от рынка вглубь Форкреста, Саймон продолжил думать, что хотя в самой Верлонии войны ещё нет, её дыхание ощущается на каждом шагу. Вот он, как купец, ощущал всё финансово. Селяне с замиранием сердца поглядывали на шныряющих от деревни к деревне голосистых королевских вербовщиков. Аристократы начали устраивать балы со сбором средств на укрепление армии. Вообще повсюду, куда ни посмотри, а где-нибудь некий оратор да взывал к тому, как важно для настоящего гражданина встать на защиту своей державы.

«И хорошо так глаголят дряни, – аж поморщился Саймон, глядя на стоящего на бочке мужичка, – даже меня прошибает. Последним скотом себя чувствую, что уезжать собираюсь».

Но мысли мыслями, а намерений своих Саймон бы не изменил. Уж в свете всего того, что происходило, не мог он пойти на попятную, а потому оставалось дождаться поздней осени, первых суровых ветров, неизменно приносящих с собой штормы и после такую морозную погоду, что море у берегов Верлонии порой промерзало аж на метровую глубину. Это было лучшим временем. В иное за Милкой ещё могли бы снарядить корабль, но к тому моменту, как первый королевский советник разобрался бы что к чему, понял бы куда девчонка делась, стало бы уже поздно.

«А уж по весне ему всяко будет не до её поисков», – с привычной для него рациональностью рассуждал глава торгового дома Сильверов, продолжая шагать по городу, который намеревался в скором времени оставить навсегда.