Читать книгу Теневые - Эм Ленская - Страница 1

Они были везде.

Люди, которые кроются в тени. Ждут в темноте. В ночи. В страхах и холодных кошмарах. Ждут за поворотом и за любым из углов, куда не достигает свет солнца. Следуют по пятам у тебя за спиной. И молчат. Их не услышать, покуда не станет поздно.

Они – Теневые. А я оказался одним из тех, кто мог им противостоять.

Впервые Теневых я увидел, когда мне было лет пять.

Я встал по нужде, а вернувшись, выглянул в окно детской, влекомый ярким блином полной луны. На улице под фонарем я и заметил их. Три темных, как самая плотная ночь, фигуры без лиц, словно сотканные из мрака. Они окружили какого-то парня и… Тогда я не мог толком понять, что те странные люди конкретно с ним делали. Они даже его не касались, лишь стояли вплотную. Мне казалось, что парень кричит от боли, но на улице было подозрительно тихо – я слышал, как тикают на полке часы. Вместо крика изо рта того бедолаги, словно мутно-серая дымка, тянулись тонкие струи. Они не испарялись, как теплое дыхание зимним днем. Не рассеивались в ночном воздухе, уносимые легким ветром. Струйки змеились, пока безмолвные фигуры не впитывали их в себя. А затем парень просто упал. Обмяк, как выпотрошенная тряпичная кукла.

В тот момент я закричал, а фигуры обернулись на шум. Но их лиц я так и не смог разглядеть. Ни от страха или отсутствия хорошего света. Лиц просто не было. Лишь густая черная пустота.

Родители, конечно, списали все на детский кошмар. Но я, лежа в их спальне – единственном месте, которое казалось тогда безопасным, – не мог уснуть вплоть до утра, пока усталость окончательно не сморила, переборов окутавший меня первобытный страх. Еще долго после того случая я не мог лечь без зажженного в комнате ночника, вскакивал в поту в кровати, чувствуя, как мрачные плотные тени без лиц высасывали из меня саму жизнь.

Но постепенно все забылось. Образы вымывались из памяти, терапия давала свои плоды, и я убедил себя, что фигуры, исчезнувшие в тени, – лишь плод моей детской фантазии. А найденный в тот день мертвый соседский парнишка, конечно, никак не был связан с людьми без лиц.

Я выкинул Теневых из памяти на долгих пятнадцать лет. Пока они не пришли за мной.

* * *

Подработка в клинике затянулась практически до полуночи. Несмотря на усталость, вызывать такси я не стал, предпочтя прогуляться, благо в преддверии осени погода еще позволяла.

Первое, что я ощутил – абсолютная, давящая на уши тишина. Будто меня погрузили в вакуум без единого звука. А затем холодное касание на затылке: липкое, вязкое, словно желе.

Я обернулся.

Их было трое. Прямо как в детстве. Высокие человекоподобные фигуры без лиц. Сплошной непроглядный мрак, который против воли затягивал.

Ужас, запрятанный под замок и выпущенный памятью, как ядовитые споры, вмиг сковал меня изнутри. Мои ноги будто увязли в сыром бетоне или топкой болотной трясине.

Я закричал. Но из глотки не вырвалось даже писка. Я чувствовал, как напрягаются связки, как то, что должно было стать криком, обдирало горло. Но на выходе – мертвая бесполезная тишина.

Когда фигуры сомкнулись около меня кольцом, я тотчас вспомнил о высасываемой из парня дымке, и понял: я скоро умру. Я приготовился к жгучей боли, но, что странно, не почувствовал практически ничего. Горло и нос защекотала легкая прохлада, как от мятных леденцов или зубной пасты. Будто мне вкололи анестезию.

А затем вспышка яркого света, чей-то голос, говорящий на незнакомом мне языке, и крепкая хватка у меня на плече.

Я словно выплыл из-под толщи воды и ворвался в привычную какофонию шумного города. Будто кто-то повторно кликнул на «mute», резко вернув громкость звука до прежнего уровня.

– Ты как?

Я распахнул глаза. Мужчина, чей цвет глаз казался неестественно ярким, чтобы быть настоящим, взволнованно и чуть хмуро пялился, нависая сверху.

Вместо ответа я начал озираться по сторонам. И меня затошнило.

– Лучше пока не двигайся. До Ядра они не добрались, но успели тебя потрепать. Нужно время восстановиться, – деловито произнес незнакомец, хотя я абсолютно не врубался, о чем он мне говорит.

– Где…?

Я хотел уточнить кто именно, но мужчина явно меня понимал.

– Прогнал.

Значит, все-таки тоже их видел. Значит, видимо, я не сошел с ума. Правда, я был не уверен, что это – лучший исход.

Я закряхтел, ощутив неприятную ломоту и слабость. Да и лежал я на чем-то твердом. Скамейка. Когда я предпринял очередную попытку подняться – медленно, аккуратно – незнакомец помог мне, придержав за плечи. Я не противился.

– Кто это был? – уточнил я, растирая пальцами виски. В мозгу пульсировало, и меня по-прежнему слегка мутило.

Что-то мне подсказывало: незнакомец не просто случайный прохожий. И все эти люди… Тени были чертовски реальны. И смертельно опасны. А он смог их прогнать. Я сразу припомнил и полоснувшую вспышку света, и громкие неизвестные мне слова. Он что, какой-то хренов колдун? А эти мрачные твари…?

– Теневые, – коротко ответил мужчина, присев сбоку от меня. – На, выпей.

Протянул мне фляжку, не глядя, и держал, пока я наконец не забрал ту из рук. Открутив крышку, я хлебнул. Вряд ли он попытается меня отравить, после того как спас из лап этих… Теневых, значит?

– Подходящее имечко, – фыркнул я и вновь глотнул из фляжки.

Шок отступил, а горячий чай – внутри емкости был именно он, с травянистым привкусом, сладкий и крепкий – грел и бодрил, подавляя желание проблеваться. – Они же не люди?

Я, конечно, спросил, но заранее знал ответ.

– Они тени. Паразиты из Теневого мира. Питаются людскими Ядрами.

– Офигенно познавательно. Еще бы понимать, что вся эта хрень означает, – съязвил я.

Сам не знаю, почему дерзил. Делал это фактически на автомате. Наверное, афтершоки эмоций, последствия нападения. Почему я вообще еще не сбежал, не пытался укрыться где-нибудь в безопасности? Почему слушал чудно́го парня, заливавшего мне про ожившие тени, которые жрут людей.

– Я Ноа, кстати.

Он протянул мне ладонь. Свободной, незанятой флягой рукой я пожал ее и представился:

– Калеб.

Повторный взгляд на Ноа, уже не сквозь замутненное зрение, показал: он постарше меня, наверное, к тридцати. Светлые волосы собраны в короткий хвост, из которого выбивались пряди и падали на лицо: бледное, с давно зажившим шрамом на щеке, но при всем этом невероятно красивое. Но больше всего, конечно, привлекали его глаза. Ярко-голубые, почти флуоресцентные в свете уличных фонарей. У обычных людей подобных глаз не бывает.

Разве что похожими обладал я сам, хотя мои, конечно, так не светились.

Случайность? Навряд ли. В совпадения я не верил. Уж точно не когда за один вечер в мою жизнь ворвались и кошмар из детства, и парень с фантастическими глазами, спасший меня от него.

– Я, конечно, могу завалить тебя вопросами, – начал я, продолжая без зазрения пялиться на Ноа, – но предпочту, чтобы ты сам коротко и желательно максимально доступно все рассказал. Что случилось, кто ты такой и почему, как мне кажется, это имеет ко мне какое-то нелепое отношение?

Ноа весело хмыкнул.

– А ты не промах, Калеб. Пойдем.

Он поднялся и протянул мне руку. Я хотел было оскорбиться, что он обращается со мной как с немощным, но желание взбрыкнуть откатило так же резко, как и накрыло секундой назад. Я даже мысленно устыдился своей реакции. Ведь Ноа мне, в общем-то, нравился. Почти инстинктивно я чувствовал, что могу ему доверять. Чутье? Интуиция? Сработал эффект подвесного моста, и я тупо запал на спасителя? Я не отрицал ни один из предложенных вариантов.

Ухватившись таки за протянутую мне Ноа ладонь, я поднялся со скамейки резвее, чем следовало в моем состоянии, – меня аж слегка пошатнуло. Но Ноа успел поймать. Одной рукой я продолжал сжимать его ладонь, теплую и сухую, а второй – цеплялся Ноа за плечо. Со стороны нас можно было принять за вставшую на изготовку пару, планирующую станцевать кособокий вальс прямо на парковой дорожке. Ладонь Ноа все также лежала у меня на талии для подстраховки, и его, в отличие от меня, кажется, абсолютно ничего в нашем положении не смущало. Даже смешно, как за секунды моя ночная прогулка в стиле мистический хоррор превратилась в клише для ромкома.

– Порядок? – уточнил Ноа, вопросительно приподняв не в пример волосам темную бровь. – Можем еще посидеть, если голова кружится или…

– Я в норме, – перебивая, убедил я и для верности отшагнул, отпуская его и вставая самостоятельно. Чтобы не выглядеть конченым грубияном, в благодарность за помощь я все же добавил: – Спасибо.

Ноа, будто сомневаясь, окинул меня быстрым оценивающим взглядом, потом кивнул и повторил:

– Тогда пойдем.

Он зашагал к дороге напрямик через газон, и мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.

* * *

– Я Видящий. И ты, судя по всему, тоже, – начал Ноа, когда мы, заняв крайний столик в углу круглосуточной забегаловки недалеко от парка, получили свой заказ. Я выбрал кофе, а Ноа принесли картошку, пирог и чай, на которые он с аппетитом набросился, будто давно не ел. – Мы способны растворять Теневых.

Он забросил в рот кусок пирога, прожевал, запил и только затем продолжил:

– Эти твари питаются Ядрами, что-то типа души человека, если проще, чтобы не исчезнуть и поддерживать материальную форму. Люди Теневых, к сожалению, а может, и к счастью, не знаю, – Ноа пожал плечами, – не видят, поэтому максимально уязвимы. И наша задача обнаруживать и растворять Теневых, пока они не успели к кому-нибудь присосаться.

Боже, сколько же в моей голове крутилось вопросов.

– Но зачем… Теневым, – это слово все еще казалось мне странным и чуждым, – поддерживать, как ты выразился, материальную форму? Зачем они вообще покидают свой мир?

Ноа вздохнул, а потом вытащил из внутреннего кармана пиджака ручку и взял из подставки чистую салфетку, раскладывая ее между нами.

– Смотри, – раздался щелчок, и из узкого пластикового носика показался металлический кончик стержня. Прытким жестом Ноа прочертил на салфетке чернильную линию, разделяя белое полотнище на две половины. – Это наш мир, – он ткнул ручкой в верхнюю от меня часть, – а это – Теневой.

Ноа наспех заштриховал пространство внизу. Я пока мало понимал, как эти каляки могли что-либо мне разъяснить, но продолжал молча слушать, не перебивая. Я лишь раз взглянул исподлобья на Ноа, но тот был, кажется, поглощен рисованием.

– Изначально Теневые так же бестелесны, как и обычные человеческие тени, которые не могут причинить вред своему хозяину, – Ноа быстро нарисовал в поле «нашего» мира улыбающегося человечка под солнцем. – В общем-то, то, что все мы видим – обычный эффект света. Физика, не более.

Ровно в момент, когда я вновь посмотрел на Ноа, тот, словно почувствовав, перевел взгляд своих нереальных глаз на меня и подмигнул.

– И? Как из привычного явления появляются эти… Бугимены? – спросил я, чтобы как минимум тупо не глазеть на него. Но, кажется, и сам Ноа словно ожидал закономерной реакции на свой рассказ. Неужто красовался? Хах.

– Теневые по своей сути – сгустки максимально сконцентрированной негативной энергии и отрицательных эмоций, которыми мы сами невольно питаем их, – серьезно продолжил Ноа.

Он нарисовал нечто похожее на черную дыру, линиями соединив ту с фигуркой наверху.

– Злость, гнев, раздражение, обида… Все наши порочные чувства кормят Теневых, пока те наконец не накопят достаточно силы, – теперь темная клякса стала обретать силуэт под руками Ноа. А после, помедлив, он начертил возле абстрактной фигуры крест. – Все Теневые – это тени умерших людей. То есть у них уже нет хозяина…

– Хочешь сказать, – перебил-таки я, чтобы проверить, точно ли следую за его ходом мысли, – что когда человек умирает, его тень переходит жить в Теневой мир? А потом, как стремная губка, впитывает всю негативную дрянь из нашего, пока не накопит ее достаточно для того, чтобы выбраться и начать жрать людей? Так, что ли?

– Да, – Ноа щелкнул пальцами и указал на меня. – Суть ты явно уловил. А ты смышленый, Калеб. Ты мне нравишься.

Ноа улыбнулся и абсолютно естественно, без неловкости смотрел мне в глаза. Я бы мог и залипнуть, но меньше часа назад мою душу едва не выпили хреновы тени, так что я лишь мазнул по лицу Ноа взглядом, на долю секунды притормозив на его полноватых губах, и, проигнорировав его последние слова о симпатии, снова спросил:

– Но если Теневые питаются негативом, зачем вылезают сюда? Зачем им телесная форма? По мне, так в мире достаточно токсичных эмоций, чтобы накормить весь их Теневой мир.

Ноа с любопытством посмотрел на меня, хмыкнул и откинулся на спинку дивана, на котором сидел.

– Токсичные, как ты верно их назвал, эмоции – равносильны отходам. Объедкам с человеческого стола. Да, они позволяют мертвым теням окончательно не исчезнуть. Но представь себе огромный аквариум.

Ноа сделал паузу, видимо, давая мне время нарисовать в голове картинку. Я кивнул, как бы сообщая, что ок, я представил, двигайся дальше.

– А в нем тысячи… со-о-отни тысяч плавающих рыб, – Ноа в воздухе обвел руками пространство. – Они барахтаются, борются за выживание, за пищу, которой на всех не хватает. Так и мертвые тени. Они потеряли свою связь с нашим миром, но стремятся в него вернуться. Поэтому им необходимо насыщаться, чтобы иметь достаточно силы для перехода сквозь разделяющую миры границу.

Ноа прервался, вновь беззаботно принявшись за еду, а я переваривал информацию. Больше всего меня поражало не то, что я узнал о существовании Теневого мира, а то, как спокойно на самом деле я это воспринимал. Не так, как обязан простой человек. Да, я отчасти терялся в потоке рухнувших на меня странностей. Но я полностью верил Ноа, даже не допуская возможности, будто все это какой-то дешевый фарс.

И все же…

– Окей, ладно, – я кивнул, давая понять, что готов продолжить наш экспресс курс по умбралогии*. Ноа, звучно хлебнув из стакана и с аппетитом жуя, жестом показал мне, мол, ага, я весь во внимании. – Что насчет Ядер? Как Теневые начинают высасывать их?

Я снова вспомнил свой детский кошмар. Вспомнил убитого Теневыми парня, увиденного мной ночью. Меня машинально пробрал озноб, и я вздрогнул. Если бы Ноа не пришел мне на выручку, вполне вероятно, что я был бы мертв.

– Как пиявки, – просто ответил Ноа и бросил в рот картофельную палочку. – Ты ведь успел ощутить, как они вытягивали из тебя твое Ядро?

– Я… Мне даже больно не было, – честно признался я. – Чувствовал слабость, страх, но не боль.

– Потому как она им неинтересна, – хмыкнул Ноа. – Твои эмоции – вот что действительно важно. Но, кажется, я вовремя прервал их трапезу.

– Спасибо. Правда.

Я вдруг понял, что ранее толком и не поблагодарил Ноа за спасение. Но он лишь отмахнулся, словно просто помог мне подняться с асфальта, когда я оступился.

– Делов-то. Главное, успел их прогнать прежде, чем они добрались до Ядра.

– Кстати, как тебе удалось? – задал я логичный вопрос.

– А это я расскажу тебе позже, не все сразу, – загадочно ответил Ноа, вновь улыбаясь. Он так и не выпускал из рук вилку, которой ел пирог, будто ждал, когда же я отстану с вопросами, хоть и живо мне все объяснял.

Но он прав. Мозг бурлил. От информации, от осознания ситуации, в которую влип. И, наверное, я все еще не до конца восстановился после того, как едва не расстался с Ядром и вместе с ним, видимо, с жизнью.

Помимо нас двоих, в закусочной было практически пусто. Время перевалило за полночь, но усталости я особо не чувствовал. Наверное, произошедшее сильно меня встряхнуло, а появление Ноа взбудоражило интерес. Вряд ли сегодня в принципе получится спокойно уснуть. Странно, но я не боялся, что Теневые могут вернуться и закончить начатое. Возможно, присутствие сидящего напротив Ноа и теплый свет ламп под потолком отгоняли естественный страх, но пережитого в детстве ужаса я больше не ощущал.

– И давно ты… такой? – поинтересовался я, вертя в пальцах чашку с остатками кофе.

Ноа проглотил последнюю картошку, вытер губы и посмотрел на меня в упор. Свет ламп снова блеснул в его ярких радужках.

– С рождения. Это либо есть, либо нет. Каждый Видящий обретает Зрение в разное время. Иногда оно вспыхивает, а потом угасает до определенного возраста. Я начал Видеть где-то лет в тринадцать, – он покачал головой и как-то грустно хмыкнул. – Просидел в дурке почти два года, пока меня не нашел мой наставник, объяснивший, что я не псих, а Видящий. Спорим, с тобой происходило нечто похожее?

Он лукаво улыбнулся, отчего на щеке – той, со шрамом – вновь появилась аккуратная ямочка. Я глупо смутился, не выдержав зрительного контакта, и отвел глаза, уставившись в чашку. На кону стояла моя кукуха, а я думал о том, как этот парень чертовски красив.

Ноа я так и не ответил: ни подтвердил, ни опроверг. Да и он словно не ждал что-либо услышать. Кажется, просто не сомневался, что попал прямо в цель.

Справившись с нелепым смущением, я вновь поднял голову, но Ноа уже вовсю уплетал остатки пирога, глядя в тарелку.

– И что мне теперь делать? Ну, если я и правда Видящий, и Зрение окончательно проснулось.

– Как что? – всерьез удивился Ноа. Его щеки чуть раздувались от недожеванного пирога. Он напоминал забавного хомяка, и мои губы невольно дрогнули в желании улыбнуться. – Работать вместе со мной, конечно.

Ноа протянул над столом руку и серьезно произнес:

– Будешь моим напарником?

До конца так и не представляя, на что подпишусь, я лишь надеялся, что однажды крупно не пожалею, что сегодня пожал протянутую мне Ноа ладонь.

Комментарий:

* Умбралогия – по сути я выдумала это слово

Umbra в переводе с латыни – тень