Читать книгу Теневые - Эм Ленская - Страница 5

Когда тело Ноа упало на землю, во мне что-то оборвалось, зато хватка Теневого ослабла, словно он только и ждал этого момента.

– Ноа! Ноа! Нет! – истошно орал я, но невидимые путы все еще стягивали мне руки по швам.

– Калеб?

Что? Откуда этот голос? Ноа? Но он же…

– Калеб!

Я ощутил хлесткий удар по лицу, а в следующую секунду я… очнулся.

– Ноа! – позвал я, хватая ртом воздух, едва увидел его лицо перед собой.

Он был жив и невредим. Рядом не было Теневых, а мы оба находились в доме, в моей спальне. Я лежал на полу, в то время как встревоженный Ноа нависал сверху, одной рукой впиваясь мне в плечо. Его ярко-голубые глаза сияли в темноте, словно путеводная звезда, которая должна вывести меня из того состояния, в котором я погряз. Кошмар, настолько яркий и осязаемый, буквально едва не потопил меня. Казалось, я правда мог умереть, если бы Ноа вовремя не пришел на мои крики. В том, что вопил на весь дом, тем самым разбудив Ноа, я даже не сомневался.

– Ноа… – я скорее выдохнул его имя, чем произнес, и повис у него на шее. Мне было жизненно важно почувствовать его реальность, осязать его теплое тело, касаться его целиком, прижимать к себе, только бы убедиться, что Ноа здесь, со мной, а не там, в парке, выжатый до смерти Теневыми. – Боже мой, я так боялся, что потерял тебя.

Мне было плевать, что он подумает. Уверен, Ноа видел вещи и пострашнее, чем распускающий сопли и слезы и все еще сотрясающийся от дрожи парень. В эту минуту я позволил себе быть слабым. Я просто хотел, чтобы Ноа был предельно близко и не выпускал меня из объятий, в которых я ощутил себя сразу, как сам его обнял. Я почти мертвой хваткой цеплялся за ткань его майки, судорожно вдыхал запах Ноа, ловил каждое биение его сердца напротив своего. Никогда даже представить себе не мог, что сон способен погрузить человека в почти истеричное состояние, заставить пережить такую боль.

А ещё я не представлял, насколько Ноа стал мне дорог. Не знал, что настолько связал себя с ним. Это было нечто большее, чем влечение, симпатия и интерес. Мои чувства к Ноа оказались гораздо глубже.

– Все позади, Калеб, я здесь, это лишь сон, – успокаивал Ноа, почти баюкая меня, как ребенка. – Я не позволю тебя обидеть. И себя тоже, обещаю.

Он пару раз поцеловал меня в висок, не переставая сжимать в руках. Это возымело эффект, по крайней мере, первая волна страха отступила. Я уже понимал, что мы в безопасности, хотя бы в конкретный момент. Что Теневые не более, чем образ из кошмара. И что Ноа не пострадал.

– Надо тебя поднять, – сказал Ноа и начал вставать с колен, на которых он все это время сидел, потянув меня вверх следом за собой.

Ноги ослабли, будто остатки сонного паралича ещё управляли моими конечностями. Я опирался на плечо Ноа и кое-как шагнул с его помощью к кровати. Он усадил меня и разместился сбоку, продолжая обнимать как можно крепче. От его тела к моему перетекало тепло, мое дыхание приходило в норму, пульс выравнивался. Паника отступала.

– Кстати, прости, что пришлось ударить тебя, – извинился Ноа, а я даже не сразу сообразил, о чем он говорил. И лишь через мгновение вспомнил о той пощечине, что, вероятно, и помогла вернуть меня в сознание. – Но я уже истратил все менее контактные способы привести тебя в режим бодрствования.

– Все в порядке, мне это явно требовалось.

– Расскажешь, что именно ты видел? – поинтересовался Ноа. Его ладонь сжала мою, видимо, в качестве поддержки, и он переплел наши пальцы в замок.

– Теневые напали на тебя. А я… не успел помочь, – ответил я, отгоняя жуткие кадры. А потом отодвинулся и твердо, насколько сейчас хватало сил, сказал: – Поэтому ты обязан научить меня растворять этих ублюдков. Я не допущу, чтобы подобное повторилось в действительности.

– Калеб, я уже обещал, что научу тебя всему, что умею сам, – подтвердил Ноа и мягко провел пальцами сначала по моему лбу, убирая упавшие волосы, затем, поглаживая, проскользил вниз по щеке. – Но если однажды мне будет грозить опасность, то запомни: ты должен спасаться сам, не пытаясь меня вытащить…

– Стоп! Замолчи. Пожалуйста, – перебил я. Какого хрена он говорил? Только не после того, что я видел пять минут назад. – Я твой напарник. Твой… друг, – лучше этого определения я пока не мог подобрать. – Я никогда, слышишь, никогда не брошу тебя в беде, не сбегу. Ты сам выбрал меня, так что будь добр, возьми ответственность.

– Андерсон, тебе говорили, что ты упрямый? – усмехнулся Ноа, упираясь мне в лоб своим собственным.

– Не упрямей тебя, Лайтхауз, – парировал я и первым потянулся к его губам. Никакой страсти, только еще одно весомое подтверждение, что мы оба в целости и сохранности, и значим друг для друга еще нечто неозвученное, но, кажется, очень важное.

– Подожди, я принесу тебе чай, – предложил Ноа, едва мы закончили. Наши лица по-прежнему соприкасались; я осязал на коже его ставшее более горячим дыхание. – Я быстро.

Он отпустил меня и, встав, вышел из комнаты. Пока Ноа отсутствовал, я привел в порядок смятую постель, в которой я без сомнения активно ворочался, переживая события кошмара. Вернул на место сброшенное одеяло, а после заглянул в ванную, чтобы сполоснуть холодной водой лицо. Из отражения в зеркале на меня смотрела далеко не лучшая моя версия: радужки, пусть и не такие яркие, как у Ноа, потухли, под глазами залегли тени, будто я не спал целую неделю, на макушке вилось гнездо из волос, и только зацелованные губы сочным пятном выделялись на фоне бледного лица.

Я вернулся в комнату почти одновременно с Ноа и сразу почуял знакомый травяной запах его чая.

– Сначала забирайся в кровать, – скомандовал Ноа, кивая на постель, когда я потянулся за кружкой.

Сев по-турецки, я прислонился спиной к стене и накрыл ноги одеялом, тут же похлопав сверху и приглашая Ноа занять положенное место рядом со мной. Как бы глупо это ни звучало, но мне было… тревожно отпускать его и вновь оставаться один на один с ночью.

– Если хочешь, я могу сегодня спать здесь, – предложил Ноа, как будто читал мои мысли. Или же те слишком очевидно отражались на моем озабоченном лице.

Он передал мне кружку и по привычке улегся головой мне на бедро. Я улавливал остатки волнения в его поведении, но был благодарен Ноа, что он старался вести себя как обычно, а не включал режим гиперопеки или ещё как-то нянчился со мной сверх меры. Он давал мне ровно такое количество заботы и комфорта, в котором я нуждался, не перегибая палку и не заставляя чувствовать себя ущербно и жалко. Возможно, он действовал интуитивно или же успел достаточно изучить меня за время нашего общения. Я давно заметил, что Ноа отличался повышенным чутьем и цепким взором, чего бы это ни касалось.

– Что в этом чае? – полюбопытствовал я. Давно хотел узнать. Не зря же Ноа часто пил его.

– Травы, щепотка сахара и ложка бренди, – усмехнулся Ноа, чуть откинув голову назад, чтобы встретиться со мной взглядом своих невозможных глаз.

– Какой-то особенный сбор? Ты ведь угостил меня таким же в день нашего знакомства, верно? – вспомнил я, перебирая пальцами длинные пряди на макушке Ноа. Наконец-то я это сделал, как давно хотел, словно сегодня между нами упала не одна, а все оставшиеся преграды, разделявшие наши личные пространства. Хотя в случае с Ноа о подобных границах изначально почти и не было речи.

– Да, он самый, – подтвердил Ноа. – Но в составе ничего сверхъестественного. Просто правильное сочетание компонентов для бодрости духа. А ты уже придумал себе какую-то легенду о чудодейственном напитке?

– Не то чтобы, но вдруг. Выпьешь супер чай, и никакие Теневые тебе не страшны, – я хотел пошутить, но услышал, насколько невесело я прозвучал. Всё, как минимум сегодня ночью я больше не намерен вспоминать этих чертовых тварей.

Пока я в тишине допивал чай, который зарядил меня дозой тепла и спокойствия, Ноа прикрыл глаза, и я даже почти подумал, что он заснул. Но когда моя ладонь легла на его лицо, Ноа завертелся, подставляясь под прикосновение, и довольно замычал.

– Кстати, откуда у тебя этот шрам? – я провел подушечкой большого пальца вдоль давно зажившего рубца, почти сравнявшегося по цвету с остальной кожей. Шрам абсолютно не портил красивое лицо Лайтхауза, даже наоборот, будто подчеркивал, насколько тот был хорош собой.

– Угадай, – Ноа приоткрыл один глаз и лукаво глянул на меня.

Конечно, первым делом я подумал о Теневых. Но будь они прокляты.

– Подрался с уличной шпаной за честь девушки? – предположил я первую же глупость, которая пришла на ум.

– Близко, – Ноа улыбнулся, но ожидал следующую попытку.

– Подрался с… девушкой? – хмыкнул я, продолжая ласкать его лицо и кайфуя от простоты и одновременно интимности этого момента.

– Эй, – он боднул меня головой, – я не дерусь с девчонками. Если только это не Джулс, – дерзко добавил Ноа и тут же уточнил: – Думаешь, кто научил меня всем этим трюкам?

– Неужели это Джулия оставила тебе шрам? – я был почти серьезен. Я с трудом представлял себе таинственную наставницу Ноа, но эта женщина уже внушала мне трепет.

– Ну, она могла бы. Но нет, это не Джулс, – ответил он и, сжалившись, рассказал, что было на самом деле: – В общем, сцепился с одним парнем, когда сидел в психушке. У него был сдвиг на религиозной почве, и в какой-то момент он решил, что я одержим демоном, поэтому саданул меня вилкой. Едва увернулся, иначе мог бы остаться без глаза.

– Тебе бы пошла пиратская повязка, – подколол я, а затем, поддаваясь порыву, наклонился и дотронулся губами линии шрама.

Ноа отреагировал моментально, обхватив мою шею рукой и не позволяя мне отстраниться. Ртом он поймал мои губы и нежно поцеловал. Несмотря на обрывки кошмара, которые не хотели так запросто исчезать из памяти и казались излишне объемными, по телу прокатилась волна зарождающегося возбуждения.

Я опустил ладонь на живот Ноа – горячий, рельефный после множества тренировок. Наш поцелуй углублялся, и даже все последние страхи начали развеиваться под натиском губ и языка Ноа. Возможно, стоило поддаться, полностью перекрыть тот урон, который оставил на моей психике сон, но я остановился. Не сегодня.

– Давай спать, – прошептал я, последний раз чмокнув Ноа.

– Обломщик.

Ноа лениво приподнялся, подполз выше и рухнул с краю постели на подушку.

– Не люблю спать у стенки, – сообщил он.

– А мне без разницы, – уступил я и юркнул ему под бок.

Едва я улегся, Ноа, обняв меня рукой, тесно прижался животом к моей спине. А еще через минуту он уже вовсю сопел.

Мне было действительно спокойно.

Проснулся я один. Первые секунды, встрепенувшись, я хотел было выскочить из постели в поисках Ноа, чтобы удостовериться: кошмар был нереальным, а спящий в моей постели Ноа – вполне. Но вкусный запах, а затем грохот откуда-то из кухни и следующее за этим ругательство успокоили меня. Ноа в порядке и, кажется, готовит завтрак.

Чувствовал я себя довольно бодрым, учитывая события ночи. И даже похмелье обошло меня стороной. Наверное, кошмар полностью меня отрезвил.

Я вошёл на кухню и уперся взглядом в голую спину Ноа, который что-то переворачивал на сковороде. Судя по аромату – блинчики.

– Доброе утро, – поприветствовал я, обозначая свое присутствие, оставшееся до сих пор незамеченным. Или же Ноа позволил мне так думать.

– Ты как раз вовремя, – ответил он с улыбкой, обернувшись через плечо. – Садись, буду тебя кормить.

На кулинарный шедевр, конечно, наш завтрак не тянул, но на вкус было весьма съедобно, особенно под толстым слоем сиропа и варенья.

– Пока ты спал, я позвонил Джулс, – произнес Ноа, а после запихнул в рот половину блина, что не мешало ему продолжить. – Она будет ждать нас к двум.

– Мы поедем к ней домой? – удивился я, зависнув с блином в руке, отчего сироп потек вниз по пальцу. Черт.

– Нет, конечно, – усмехнулся Ноа, будто я только что сморозил несусветную тупость, о которой все вокруг, кроме меня, отлично осведомлены. – Мы отправимся в тренировочный лагерь Видящих.

– И ты говоришь о его существовании лишь сейчас? – осведомился я в относительном недоумении.

– Ты не спрашивал, – Ноа пожал плечами. – Но ты же не думал, что я, Джулс и ты – единственные Видящие в городе? Или думал?

Он поднял бровь и пристально взглянул на меня.

– Нет, конечно… наверное… не задумывался вообще, – пробурчал я. – Это же ты мой наставник, вот и должен снабжать меня информацией.