Читать книгу Сочинения. Том 1. Антидепрессант - Эмануил Бланк - Страница 8

Бани не любил с детства. Как-то, ещё в Сокирянах, меня повели в центральную. Видимо, с целью образовательной.

Ведь кардинальные купания в жестяной ванночке, где была установлена дровяная водогрейка, осуществлялись на нашей большой кухне еженедельно. Этого было вполне достаточно. Процедура была приятной. Под заботливым руководством бабушки Ривы, я расставлял на водной глади любимые пластиковые кораблики, лодочки, дюжину солдатиков. Морской бой в мыльной воде был ожесточенным.

Правда, приходилось, нехотя, поочередно отдавать на расправу бабушке то руку, то ногу. По ним быстро и с ласковыми уговорами проходилась намыленная мочалка. Потом и она становилась одним из важных кораблей, на котором размешался целый отряд бравых солдафонов.

Меня легко убедили, что, несмотря на то, что все свои тайные прелести я видел в ванночке прекрасно, никому больше наблюдать их было невозможно. Поскольку слой прозрачной колодезной воды для чужого взгляда был, по свидетельству бабушки, преградой неодолимой.

– Клара, обращалась она к моей маме, ты что-то видишь?

– Откуда? Ничего не видно, – Мама была очень убедительна, – Кому нужна твоя пуцька?, – смеялась она

– А ты, Роза? – обращалась бабушка к своей сестре, – Зэйст (видишь, идиш)?

– Я, без очков, вообще ничего не вижу. Гурнышт (ничего, идиш), – уверенно заключала Роза

Теперь, я был спокоен

Центральная Сокирянская баня поразила жуткой концентрацией уродства. Толпа голых мужиков, собранных в одном месте, с висящими, торчащими и трепыхавшимися причиндалами, представляла собой жуткое зрелище. Некоторые из них, громко хохотали, другие окатывали друг друга водой из шаек и нещадно хлестали допотопными вениками из дубовых листьев.

А самое неприятное, там было душно. Очень. В клубах пара, тут и там, шныряли человеки с многочисленными татуировками. Поразили мультики на ягодицах. У одного, при ходьбе, мышка даже запрыгивала в самую задницу, а за ней бросалась кошка. У другого, при движении, савковая лопата засыпала туда уголёк. Наверное, для того, чтобы быстрее ходилось.

Симон – второй муж Розы, потащивший меня в баню, положил на плоскую каменную лежанку и стал истово мылить, жестко, до боли, протирать грубой мочалкой и обливать из шайки. Затем душ. Горячий и холоднющий.

Никаких игрушек, никаких ласковых воркований. Под конец измывательства, садист завёл меня в парную. Дыхание остановилось. Нестерпимый обжигающий пар окружил со всех сторон. Смеясь, Симон схватил меня и секунд на пять поставил к себе, прямо на самую жаркую третью полку.

Я закричал. Заорал так, будто меня убивают. Собственно, так мне и казалось. Крик, видимо, перешёл в область ультразвука. По крайней мере, Симон испугался и быстро выставил меня из парной.

Больше, в детстве, я в баню не ходил. Да и сейчас, не люблю.

– Импринтинг (первое впечатление), – грустно заключил Саша Кокурин – старинный приятель, всегда обожавший этот вид релаксации и безуспешно пытавшийся приобщить меня к банному удовольствию…