Читать книгу Сочинения. Том 4. Антидепрессант - Эмануил Бланк - Страница 9

Прошли считанные секунды, после второй рюмки. Она добавила в горло еще двадцать грамм многоградусной фито-водки. Та была, определенно, чище слезы ребенка. После этого, в окружающем пространстве наступила какая-то особая тишина и прозрачность, никогда прежде невиданные и неслыханные.

Нет-Нет! Отдалённые ассоциации, конечно, присутствовали. Зачастую, к середине осени, мы замечали, как горизонты становились слегка синеватыми, а солнечный свет, отражаясь от золотого убранства, удивительно ярким. Тогда и пространство, из-за просветов в опустевших кронах деревьев, само, как-будто, значительно раздвигалось.

Воздух, при этом, ощущался прохладным, свежим, терпким, от запаха опавшей листвы и каким-то, каким-то, призрачно-прозрачным. С глаз, казалось, снималась мутная пелена, и погрустневшему взору открывались новые, невидимые прежде, красоты и дали.

Однако, прозрачность воздуха, вернее, удивительная острота зрения, наступившая, сразу же, после приема порции Миртовки, была необыкновенной.

Эфирные масла и влага, только-только, испарённые листьями живых растений Мирта, в наших установках, попадали прямо в спирт. А следом, и в наши Души. Спирт был охлаждён аж до минус сорока трёх градусов Цельсия. При этой температуре, он был прекрасным сорбентом, с жадностью присоединявшим, и бесценные эфирные масла, и чистейшую влагу из межклеточного пространства живых растений

Кристально чистая вода и терпеноиды из миртовки, расширив микрососуды глаз и головного мозга, значительно улучшили подачу кислорода и, как следствие, восприимчивость и остроту зрения.

Итак, воздух стал суперпрозрачным. Однако, это было ещё не все! – Зеленые растения, густо заполнявшие фитокамеры, превратились, вдруг, в ярко зеленые. Будто их, вдобавок, подсветили невидимой лампой. Вишневая салфетка, покрывавшая небольшой столик между кресел, также, налилась яркой пунцовостью. Календарь, висевший на серой стене, засветился ярко голубыми небесами.

– Знаменитый Абсент, содержавший экстракт горькой полыни, по разговорам, тоже творил особые шутки с насыщенностью цвета. Поэтому, многие импрессионисты так боготворили этот напиток. От «Любителя абсента» Эдуарда Манэ, до «Любительниц абсента» Пабло Пикассо, пролегли, и «Абсент» Эдгара Дега, и «Стакан Абсента» Пикассо, и художник-сюрреалист Гигер, писавший картины под действием экспериментальных доз. Он удостоился даже того, что именем Гигера назвали знаменитый французский абсент из классической линейки Brevans.

________________

– Здесь, у тебя, в питейной жидкости, содержится сильнейший нейростимулятор, – заключил один из моих знакомых академиков. В результате пристального биохимического исследования Миртовки, получила, наконец, объяснение и яркая цветонасыщенность, возникшая после его употребления

– Эфирные масла – монотерпены, кстати, похожи на те, что в полыни, анисе и в иссопе. Печально известного туйона, виноватого в галлюцинациях после абсента, в Миртовке не обнаружено, – обрадовал и, одновременно, немного разочаровал именитый академик

– Зато в их испарениях присутствует богатейший букет антимикробных, антиоксидантных и противоопухолевых компонентов, – азартно добавили мы, опрокидывая очередные двадцать грамм

_______________

– Эмануил, не томи. За сколько ты готов продать мне еще, хоть немного, этой божественной амброзии?, – вкрадчиво спросил один из моих высокопоставленных знакомых. Распробовав маленькую бутылочку чудесной эманации живого растения, он, тут же, тут же, сел мне на голову

– Честно говоря, я никогда не собирался творить бизнес на алкоголе, – заявил я, приготавливая, иногда, горючие смеси. Готовил только для исследования и внутреннего потребления. В небольшом и хорошо спаянном коллективе, мы занимались, в основном, только добропорядочными делами. В крайнем случае, экспериментировали. Проводили опыты на себе.

Однако знакомый-проситель миртовки, оказался опасно-убедительным и угрожающе-навязчивым, заставив меня горько пожалеть о сделанном подарке. Видимо его воспоминания о безотказном прошлом, как генерала силовых структур, не давали ему покоя. Даже на штатском, вполне обеспеченном поприще

– Назови любую сумму!, – нервно зачастил он, заставив меня специально назвать очень высокую, несуразно-несусветную сумму, которая, по моему разумению, должна была бы отпугнуть любого наглеющего бюрократа. Но отпугнуть, как оказалось, только не его

– Три тысячи баксов? Три, так три.

Сказал бы, что десять тысяч гринов, тоже, никаких проблем!, – выложив тридцать стодолларовых купюр за одну небольшую бутылочку, радостно произнёс мучитель

_____________

– Придётся продолжить процесс изготовления ночью, – хмуро заявил я своим ребятам

– А продукт-то, пробовать можно? Это же стимулятор. Чтобы спать не очень тянуло, – помощники бойко убедили меня принять необдуманное решение