Читать книгу Однажды я выберу тебя - Эмма Скотт - Страница 5

Сан-Франциско, семь лет назад

Макс

– Эй, парень.

Джоуи показал мне маленький пакетик с белым порошком. Осторожно, чтоб ни один из парней, столпившихся под фонарем на углу, его не увидел.

Я поколебался. Хотя желания было не занимать. Мне отчаянно хотелось дури. Особенно сегодня вечером. Но в наркоту Джоуи обычно подмешивалась какая-то дрянь. Две ночи назад Мел получил передозировку. Нам пришлось бросить его возле отделения «Cкорой помощи» и сбежать. Я ненадолго задержался возле больницы; руки мои покрывала рвота Мела, а сердце колотилось от страха и наркоты. Мне так хотелось войти внутрь, к теплому желтому свету. А снаружи было холодно, темно и грязно.

Я гадал, каково это – неистово и отчаянно спасать чью-то жизнь, а не просто существовать в безумии и безысходности.

– Попробую обойтись, – пробормотал я, выдавливая из себя улыбку.

Но Джоуи не спешил улыбаться.

– Не сегодня.

Он был прав. Нервы мои натянулись как струны, а желудок узлом скрутило от боли. Я едва мог держаться прямо – напряженные мышцы сжимались, заставляя горбиться. Я сунул стиснутые кулаки в карманы кожаной куртки из секонд-хенда.

Джоуи мотнул головой в сторону темной улицы, куда не доставал свет фонаря.

– В первый раз тебе стоит расслабиться. Просто ни о чем не думай. Пусть случится, что должно. Подзаработаешь деньжат. Раз – и готово.

Я кивнул и употребил порошок прямо из рук Джоуи. Будто животное, что ест из рук хозяина.

– Что это? – спросил я, когда глаза заслезились. Но потом по венам разлилась сладкая нега, и меня уже не волновало, что я только что вдохнул. Несколько кратких, ярких мгновений ничто не имело значения. Угрожающая темнота ночи сменилась мягкой дымкой. Страх перед тем, что я собирался сделать, отступил, и мне плевать было на все. Кроме сиюминутных ощущений. Хотелось, чтобы подобное длилось вечно. Если сегодня вечером я решусь, у меня будут деньги на новую дозу.

Джоуи хлопнул меня по спине.

– Так лучше? Готов действовать?

Я лениво улыбнулся.

– Теперь ты мой сутенер?

– Просто присматриваю за тобой, – проговорил он, ведя меня обратно за угол, под уличный фонарь. – Нам скоро платить за аренду.

Платить за аренду. Я неопределенно хмыкнул. Мы заняли заброшенный дом в злачном квартале. «Арендной платой» считались отступные, которые мы отдавали парням, нашедшим это место первыми. Приходилось раскошеливаться, да и потребность в дури постоянно росла. Так что средства были на исходе.

Двое парней, стоявших на углу улицы, окинули меня не слишком дружелюбными взглядами.

– Ревнуют, – пояснил Джоуи и слегка потрепал меня за подбородок. – Взгляни на себя. Горячий красавчик, сладкая попка. Да ты просто создан для этого.

Создан для этого.

Благостная теплота притупилась, а вяло стучавшее о ребра сердце заколотилось быстрее. Ощущение кайфа теперь мешалось со страхом и отвращением. Сейчас я понятия не имел, для чего же создан. Я с трудом узнавал себя, словно между мной прежним и настоящим пролегло расстояние в миллион миль.

Конус желтоватого света осветил меня, будто прожектор. Чтоб не упасть, я оперся рукой о фонарный столб. Ладонь коснулась твердого, шершавого бетона. Настоящий. Только он и казался здесь реальным, в то время как проникшие в кровь наркотики боролись с голосом разума, твердившим, что я совершаю ошибку.

– Джоуи…

Но он уже ушел, скрылся в ночи вместе со стоявшими на углу парнями. Подобно упырям, они затаились на границе круга света. Я с такой силой цеплялся за фонарный столб, что заболели пальцы. Но так и не смог его ухватить. Столб оказался слишком широк для моей руки. Мне не за что было держаться.

Между лопаток струился пот. А вне пятна света, где-то за углом, город накрыла ночь.

Подъехала машина. Окно пассажирского сиденья поползло вниз. Я смутно осознал, что с полдюжины парней вокруг мгновенно переключили внимание на водителя. Он казался всего лишь расплывчатой фигурой за рулем. В его руке, зависшей над пассажирским креслом, светился оранжевым тлеющий кончик сигареты. Парни засвистели и, наклонившись, принялись трясти перед ним задницами. Сквозь издаваемый ими шум и гул в ушах пробился голос водителя:

– Ты.

Я.

В тусклой темноте огонек сигареты поплыл ко рту мужчины. И вспыхнул ярче, когда тот затянулся, позволяя разглядеть лицо. Среднего возраста. С обвислыми щеками. Взгляд черных глаз под густыми бровями прикован ко мне.

– Сделай вид, что тебе приятно, – наставлял меня Джоуи в грязном углу заброшенного дома. – Что они тебе нравятся. Все это игра. Изображаешь притворство и получаешь деньги. Легко и просто.

Свет фонаря освещал мою сцену. Мужчина в машине был зрителем, и ждал он только меня. Другие парни, чертыхаясь, растворились в темноте. Я крепче вцепился в фонарный столб. Грубый бетон царапал кожу. Если я отпущу его и сяду в машину, то изменюсь навсегда.

Дым выплыл из открытого окна. Темный город дышал, словно монстр.

Что бы я ни принял, наркотик оказался слабым. И вызываемое им радостное возбуждение, призванное облегчить задачу, уже прошло.

«Не отпускай. Держись, и будешь в безопасности. Отпустишь – и уже никогда не станешь прежним».

Другой голос возразил:

«Каким – прежним?»

Максом Кауфманом, сыном Лу и Барбары, младшим братом Рэйчел и Морриса? Этого парнишки больше не существовало. Его уже лишили привычной жизни за тяжкий грех. Ведь он тайком провел кого-то в свою спальню. Да не абы кого. Другого парня. Девятнадцатилетнего мужчину. Неважно, что парень был хорошим. И что мы просто целовались. Никого не волновало, что мы любили друг друга. Что с ним, впервые за свои шестнадцать лет, я почувствовал себя настоящим.

От прежнего меня не осталось ничего, кроме стремления. Бесконечного, отчаянного желания вспомнить, каково это – быть любимым. Но еще сильнее хотелось забыть, что чувствуешь, когда тебя отвергают. Мне пришлось заполнять пустую оболочку таблетками, дурью… Всем подряд. Постоянно, пока я бодрствовал. И уже не осталось ни работы, за которую можно цепляться, ни расписания, чтобы его придерживаться. Потому что эта потребность не признавала чужих законов, она стала вечной.

И лишь мужчина, ждущий меня в машине, мог помочь и дальше ее обеспечивать. Да и какая разница, что придется торговать собой? Ведь родители меня таким и считали. Как и Джоуи. Может, если я стану продавать себя достаточно часто, я и сам начну так думать. Возможно, даже к этому привыкну. Я уже осквернил свое тело. Так почему бы не позволить другим попользоваться?

Я создан для этого. Все просто.

Я отпустил столб.