Читать книгу Развратные игры - Эмма Томова - Страница 8

Мой настрой по отношению к сексу совершенно изменился. Не осталось ни следа от неприятного чувства, которое я испытывала в детстве. Я хотела поцеловаться с мужчиной.

Моя самая близкая подруга в то время уже гуляла с мальчиком, с которым часто целовалась. Я наблюдала за ними с интересом и смущением, тайно, когда они меня не видели – ведь когда в этом возрасте целуешься, то никого и ничего не замечаешь.

В компании, в которой я вращалась в тот период времени, я была младшей, и поэтому, несмотря на то, что я всем нравилась, меня скорее воспринимали как милого ребёнка, и никто не смел перейти границу.

Мне уже исполнилось шестнадцать, когда все-таки наступило неизбежное. Мы пошли в гости к одному другу, где парочка влюблённых улеглась обниматься на одну из кроватей. Я чувствовала, что что-то произойдёт, и моё сердце было готово взорваться. Я была и возбуждена, и мне было стыдно, интересно – эмоции сливались в одно общее состояние транса, практически блокировки сознания. Я не знала, что делать, поэтому замерла, сидела робко на краю кровати и не двигалась, а мой друг ощущал, что владеет ситуацией и может делать всё, что хочет.

Он небрежно погасил свет и приблизился в темноте. Лёг позади меня и прижался. Я лежала возле него, словно загипнотизированная. Он обнял меня, провёл руками по попе и поцеловал с языком. Меня будто залила тёплая волна. Он начал дотрагиваться до моего языка, и вертеть его в разных направлениях. Ошеломлённая, я делала то же самое: круговые движения, наши языки переплетались, изгибались и время от времени разделялись с хлюпающим звуком, после чего его губы снова набрасывались на мои, и так продолжалось много часов, пока мои губы не раздулись…

И, тем не менее, это не было идеально, иногда он засасывал меня слишком сильно, пуская обильную слюну. Может быть, этот первый акт сформировал мой вкус – моё собственное, специфическое и индивидуальное восприятие хорошего поцелуя. Инстинктивно я понимала, что он должен быть другим.

Теперь мне нужно было узнать, каким должен быть идеальный поцелуй.

Позднее я могла трахаться и без поцелуев, но если уж дело доходило до них, то это было знаком, что с этим мужчиной у нас настоящие отношения, а не просто случайная страсть.

Так начался мой период поцелуев.

Я вела список мальчиков, с которыми целовалась. Была бурной, шаловливой, страстной, дерзко и сексуально одевалась, поэтому неудивительно, что список быстро расширялся. Посещение дискотек в пятницу вечером был тем моментом, когда я больше всего пополняла имена в моей записной книжке.

Я выпивала одну рюмку водки, начинала танцевать и улыбаться. На этом мои «усилия» заканчивались, и я уже не могла отогнать от себя желающих привлечь моё внимание – как мальчиков, так и взрослых мужчин. Остаётся фактом то, что я никогда ни на кого не смотрела, даже если мне кто-то нравился. Мне было очень неудобно пристально смотреть на человека, или когда кто-то пристально смотрел на меня. Но зато я могла с лёгкостью познакомиться, после чего уже спокойно смотрела человеку в глаза.

Моя самая близкая подруга делала почти то же самое с одеждой и танцами, но была более сдержанной и здравомыслящей. Хотя иногда мы менялись ролями. Мы присматривали друг за другом, думали друг о друге и таким образом ни разу не пострадали.

Нас связывала настоящая дружба и любовь, и мы даже были похожи. Мы обе были умными, гибкими, легко адаптировались – умели увидеть позитивное в любой ситуации и всегда держали марку. Отличницы, но в то же время шаловливые девочки, мы были всем, что только можно пожелать в этом возрасте.

А списки с мужчинами росли (разумеется, мой намного быстрее, иногда почти молниеносно). С волнением я убедилась, что все целуются по-разному. Я быстро бросала тех, кто мне не нравился, но истина состояла в том, что и с остальными всё заканчивалось лишь поцелуями.

А в школе пошли разговоры о сексе…

Одновременно с моими приключениями на улице, дома вещи никогда не были нормальными – не такими, какими по моим представлениям они должны были быть. Постоянная нехватка денег заставляла меня страдать, раздражала и создавала комплексы. Мой отец всё растрачивал. Меня бесило, когда он бросал деньги на ветер не думая о завтрашнем дне. Он всегда угождал сначала себе, а остатки давал детям (хотя чаще всего не оставалось ничего). В то же самое время он был ленив, и часто не желал работать. Поэтому скандалы с ним продолжались на протяжении всего моего детства. Я возражала ему, он бесился, кричал, обижал меня и даже бил.

Постепенно напряжение нарастало, и должно было выйти наружу. Мне было 18 лет, и я чувствовала внутреннюю готовность, почти какую-то потустороннюю силу, магию, которая меня подталкивала. Я была словно околдована – секс стал теми эмоциями, переживаниями, которые мне требовались срочно, здесь и сейчас.

В то время я гуляла с одним мальчиком. Даже думала, что влюблена в него, но скорее мне просто хотелось быть влюблённой, чтобы соответствовать «модели» первого сексуального опыта с любимым, а не со случайным мужчиной. Мальчик, не зная и не подозревая о том, был «избран» для совершения этого действа – нужный инструмент для выбранной цели в конкретный момент.

Я была женщиной и хотела своего.

Вряд ли вас удивит то, что случилось дальше…