Читать книгу Нефть! - Эптон Билл Синклер - Страница 19

Теперь Банни все время думал над вопросом: можно ли было вывести из поведения Пола Уоткинса заключение, что он сумасшедший? Если да, то это означало, что и он, Банни, тоже немного сумасшедший, так как Пол произвел на него необыкновенно сильное впечатление и Банни не переставал думать о нем. Он отдал дань чувству чести, так сильно развитому в Пола, решив, что он постарается не быть лгуном даже в пустяках. Кроме того, встреча с Полом заставила Банни в первый раз осознать, как спокойна и комфортабельна была его собственная жизнь. На следующее утро после встречи с Полом, когда он открыл глаза, лежа на мягком матраце удобной постели с белоснежными полотняными простынями, под теплым и легким как пух одеялом, – первой его мыслью было: а как-то спал эту ночь Пол? Где он нашел себе пристанище? Неужели ему пришлось спать на голой земле? Бабушка Банни, когда видела его сидящим вечером на земле, кричала ему, что он «простудится и умрет», а как же он, Пол? Позже, сидя за обильным завтраком в роскошной столовой отеля, он не находил уже никакой прелести в стоявших перед ним густых сливках, яйцах, ветчине, кексах и замороженном винограде. Пол в это время был голоден, так как он был чересчур горд, чтобы есть незаработанный хлеб, и Банни среди окружающего его комфорта снова почувствовал непреодолимое влечение к этому строгому анахорету.

На следующий день после бурного собрания у миссис Гроарти Банни уселся под высокой пальмой против отеля, надеясь, что, может быть, Пол пройдет мимо. Но вместо него пришли миссис Гроарти с мужем и мистером Дампри в сопровождении мистера и миссис Бромлей с их временными друзьями – двумя евреями-портными. Это была депутация от средних участков, заявившая, что их собрание продолжалось до часу ночи и решило расторгнуть их общее соглашение и действовать всем самостоятельно – каждый за себя; и вот теперь собственники средних участков пришли просить мистера Росса заключить с ними отдельный договор. Банни сказал, что его отец отправился с геологом исследовать почву; они могут подождать его. Но Банни прекрасно знал, как отец не любил иметь дело с небольшими площадями и подписывать отдельные небольшие договоры.

В ожидании возвращения отца Банни сел на скамейку рядом с миссис Гроарти, надеясь узнать от нее что-нибудь про Пола. Он признался ей, что накануне вечером сделал нехороший поступок: не запер двери ее кухни. Следуя своей программе говорить только правду, он прибавил, что один человек вошел после этого в ее кухню и взял немного провизии. Банни обещал не говорить, кто это был, но он был очень голоден, и Банни очень жалел его. Если миссис Гроарти разрешит ему… и он вынул свой маленький кошелек.

Миссис Гроарти сияла от удовольствия, растроганная деликатностью и благородством чувств Банни; она положительно влюбилась в этого странного мальчика, такого хорошенького, с яркими, нежно очерченными, как у девочки, губами и с манерами взрослого маркиза или кого-нибудь в этом роде (миссис Гроарти видала таких особ в кинематографах). Она отказалась от его денег и подумала: как жаль, что богатство не пришло к ней раньше; тогда ее дети носили бы такие же красивые костюмы и научились бы выражаться с таким же старомодным изяществом.

Дня через два-три Банни, проходя мимо дома Гроарти, увидел во дворе будущую «нефтяную королеву», кормившую своих кроликов. «А, милый мальчик!» Она подозвала его и, когда Банни подошел ближе, сказала:

– Вчера я получила письмо от Пола.

– Где же он? – с волнением спросил Банни.

– Письмо прислано из Сан-Паоло, но он пишет, чтобы его там не разыскивали, потому что он нигде еще определенно не устроился и переезжает с места на место.

– А как он живет?

– Он пишет, что все хорошо и чтобы о нем не беспокоились. Бедный мальчик! Он прислал мне марками плату за то, что он взял у меня. Он говорит, что заработал эти деньги. – По щекам миссис Гроарти текли слезы, и Банни усвоил трудный урок, что человеческая натура представляет нечто очень сложное и что одна и та же жирная леди может быть то гиеной жадности, то воплощением сострадания, как Мадонна.

Они сидели на клетке, где помещались кролики, и мирно беседовали. Банни рассказал подробно, как было дело, и чувствовал, что с его совести скатилась тяжесть. В свою очередь, миссис Гроарти рассказала ему о семействе Уоткинс – как они приехали из Арканзаса, проделав этот путь старинным способом – в повозке на лошадях. Она была тогда девочкой, а еще раньше, совсем ребенком, на руках матери она была привезена из горной области Теннесси. Участок Уоткинсов в деревне Парадиз в окрестностях Сан-Элидо – это ранчо с пастбищем для коз, с горным ключом в маленькой долине среди скал, и земли, годной для обработки, там не больше двух акров, и часть этой земли приходится поливать ручными насосами. Это был пустынный округ, и миссис Гроарти не представляла себе, как семья будет жить без Пола: на нем лежала вся тяжелая работа. Она послала бы им часть своих денег, которые получит за нефть, но она знает, что Абель – ее брат, отец Пола – не возьмет от нее ни копейки: он совсем помешался на своей религии.

Банни спросил, всегда ли ее брат принадлежал к этой секте. И она ответила, что нет: он сделался сектантом только в эти последние годы. Что же касается ее, то, выйдя замуж три года назад за католика, она узнала настоящую религию, которая в течение стольких веков оставалась неизменной. Это была очень удобная религия, которая оставляла вас в покое и не сводила с ума всякими нововведениями и сектами. В Бич-Сити была очень хорошая католическая церковь, и у отца Патрика было доброе сердце и прекрасный сильный голос. Знал ли Банни что-нибудь о католическом богослужении? Банни ответил отрицательно, и миссис Гроарти занялась бы, быть может, обращением в католичество красивого и богатого мальчика, если бы она не была всецело во власти соблазнов этого мира.

Да, без сомнения, дьявол привел ее сюда, усадил на клетку с кроликами и показывал ей все земное царство. Как раз против нее, на другой стороне улицы, на доме номер 5743 на бульваре Лос-Роблес красовалась вывеска «Грунтового синдиката», и к нему все время подъезжали автомобили, привозя желающих купить акции, продававшиеся по десять долларов каждая. Группа собственников средних участков, к которой принадлежала миссис Гроарти, еще ни с кем не подписала договора. Им было сделано много разных предложений, объяснила она, самые лучшие – компанией «Слипер и Уилкинс»… Не слыхал ли что-нибудь Банни об этих предпринимателях? И окончательно ли убедился его папочка в том, что лучшие нефтяные пласты находятся на северном склоне холма? Миссис Гроарти и ее муж предполагали на те деньги, которые получат в виде единовременной премии при подписании договора, купить несколько акций «Эврика-Пет» – сокращенное «Эврика Петролеум Компани», – которая обещает немедленно начать работы по бурению на северном склоне холма… И Банни вдруг вспомнил предостережение отца: «Берегись тех, кто будет смотреть на тебя как на нефтяную скважину и стараться выкачать из тебя все, что им нужно».