Читать книгу Быть человеком. Концепция человека у Карла Маркса - Эрих Фромм - Страница 8

2 мая 1964 года, на Конгрессе столетия, организованном Национальной медицинской академией Мехико, Фромм прочитал лекцию на испанском языке под названием «Problemas psicologicas del hombre en la sociedad moderna». Англоязычная версия лекции была среди неопубликованных рукописей Фромма; она явилась основой настоящего текста.

Имеет место широко распространенное в мире убеждение, что все главные потребности человека будут удовлетворены, если усовершенствовать индустриальный способ производства, сначала в Соединенных Штатах и в Европе, а со временем в Латинской Америке, Азии и Африке. Если человек, как предполагается, получит достаточно продовольствия, свободного времени и все возрастающих возможностей потребления, он будет счастлив и психически здоров.

Однако раздается все больше и больше голосов, подвергающих сомнению этот наивный оптимизм. Почему, спрашивают некоторые наблюдатели, наиболее развитые и процветающие страны, такие как Швеция и Швейцария, занимают верхние строчки рейтинга по количеству самоубийств и алкоголиков? Почему самая богатая страна в мире, Соединенные Штаты, дает пример того, что мы живем в «век тревоги»?

Почему самые экономически передовые страны мира угрожают друг другу полным уничтожением, а себе – полным самоубийством? Только ли потому, что индустриализация еще не достигла всех своих целей? (Этому предположению, как представляется, противоречит пример Швеции.) Не может ли быть, что нечто фундаментально неправильное происходит с индустриализацией в той форме, какую она приняла в капиталистической и в советской системах?

Где мы находимся сегодня? Опасность всеуничтожающей войны нависла над человечеством, опасность, ни в коей мере не преодоленная нерешительными попытками правительств избежать ее. Однако даже если у политических представителей хватит разума избежать войны, состояние человека далеко от такого, которое означало бы исполнение надежд XVI–XVIII веков.

Характер человека формируется требованиями мира, который он построил собственными руками. В XVIII и XIX веках характер среднего класса проявлял сильные эксплуататорские и накопительские тенденции. Этот «активный» характер определялся желанием эксплуатировать других и накапливать собственный доход, чтобы получать от него дополнительную выгоду. В XX веке ориентация характера демонстрирует заметную пассивность и идентификацию с рыночными ценностями. Современный человек определенно пассивен в проведении свободного времени. Он – вечный потребитель; он поглощает выпивку, пищу, сигареты, лекции, пейзажи, книги, фильмы; все потребляется, заглатывается. Мир есть один огромный объект его аппетита: большая бутылка, большое яблоко, большой зверь. Человек сделался сосунком, вечно ожидающим кормления и вечно разочарованным.

В той же части, где современный человек – не потребитель, он – торговец. Центром нашей экономической системы служит рынок, определяющий стоимость всех товаров и регулирующий долю каждого в социальном продукте. Экономической активностью не управляют ни сила или традиция, как в предшествующие века, ни мошенничество или обман. Человек свободен производить и продавать; рыночный день – судный день для успеха его усилий. На рынок выставляются не только товары; товаром стал и труд, продаваемый на рынке труда в тех же условиях конкуренции. Однако рыночная система распространилась шире, чем на экономическую сферу товаров и труда. Человек превратил себя в товар и рассматривает свою жизнь как капитал, который следует выгодно вложить. Если ему это удается, он «успешный» и его жизнь имеет смысл; если нет – он неудачник. Его ценность заключается в продаваемости, а не в его человеческих качествах любви и разума или в его артистических способностях. Поэтому его чувство собственной ценности зависит от внешних факторов; его успех – от суждений других. Поэтому он зависим от других, и его безопасность кроется в конформизме – никогда нельзя удаляться больше чем на два фута от стада.

Впрочем, не только рынок определяет характер современного человека. Другим фактором, тесно связанным с функцией рынка, является способ промышленного производства. Предприятия становятся крупнее и крупнее; численность людей, занятых на этих предприятиях, как рабочих, так и служащих, непрерывно растет; собственники отделяются от менеджеров, и промышленные гиганты управляются профессиональной бюрократией, которой движет заинтересованность в бесперебойном функционировании и расширении предприятий, а не личная корысть как таковая.

Какой же человек нужен нашему обществу, чтобы успешно функционировать? Это должен быть человек, который легко сотрудничает с большими группами, который хочет потреблять все больше и больше, вкусы которого стандартны и могут с легкостью подвергаться влиянию и предсказанию. Обществу нужны люди, которые чувствуют себя свободными и независимыми, не подчиненными никакому авторитету, принципу или совести, однако готовые подчиняться командам и делать то, что от них ожидается, которые легко, без трения становятся деталями социальной машины; таких людей можно направлять, не прибегая к силе, ими можно руководить без вождей, их можно заставлять двигаться без цели, не считая цели быть постоянно в движении, функционировать, идти вперед.

Современная промышленная система преуспела в создании человека такого сорта: это автомат, отчужденный человек. Он отчужден в том смысле, что его действия, его собственные силы стали отделены от него; они стоят над ним и против него, скорее, правят им, чем им управляются. Жизненные силы человека трансформируются в вещи и институции; эти вещи и институции сделались идолами. Они воспринимаются не как результат его собственных усилий, а как нечто отдельное от него, нечто, чему он поклоняется и подчиняется. Отчужденный человек склоняется перед творениями собственных рук. Его идолы представляют его жизненные силы в отчужденной форме. Человек ощущает себя не как активного носителя своих сил и богатств, а как обнищавшую «вещь», зависящую от вещей вне его, служащих проекцией его живой субстанции.

Социальные чувства человека проецируются на государство. Как гражданин он готов даже отдать жизнь за соотечественников; как частное лицо он управляется эгоистической заботой о себе. Сделав государство олицетворением собственных социальных чувств, он поклоняется государству и его символам. Он проецирует свои чувства, силу, мудрость и мужество на своих вождей и поклоняется им как своим идолам.

Как рабочий, клерк или управленец современный человек отчужден даже от своей работы. Рабочий превратился в экономический атом, танцующий под музыку автоматического управления. Он не участвует в планировании рабочего процесса, не имеет отношения к его результату; он редко соприкасается с окончательным продуктом. Управленец, напротив, имеет дело с конечным продуктом, но тем не менее отчужден от него как от чего-то конкретного или полезного. Его цель – с прибылью использовать капитал, вложенный другими; товар – это всего лишь олицетворение капитала, а не имеющая значение сущность. Менеджер стал бюрократом, манипулирующим предметами, цифрами, человеческими существами просто как объектами своей деятельности. Такая манипуляция именуется «заботой об отношениях с людьми», в то время как менеджер имеет дело с совершенно бесчеловечными отношениями – между превратившимися в абстракции автоматами.

Наше потребление не в меньшей мере отчуждено. Оно управляется рекламными лозунгами, а не нашими действительными потребностями, нашим вкусом, зрением, слухом.

Бессмысленность и отчуждение труда приводят к стремлению к полной лени. Человек ненавидит свою работу, потому что она заставляет его чувствовать себя пленником и мошенником. Его идеалом становится полное безделье – когда он не должен шевелиться, когда все происходит по девизу фирмы «Кодак»: «Вы нажимаете кнопку, мы делаем все остальное».

Эта тенденция усиливается типом потребления, необходимым для расширения рынка, что приводит к принципу, очень лаконично сформулированному Олдосом Хаксли в романе «О дивный новый мир» (1932). Один из лозунгов, который впитывается каждым с младенчества, гласит: «Никогда не откладывай на завтра ту пятерку [долларов], которую ты можешь получить сегодня». Если я не откладываю удовлетворение своего желания (а я воспитан так, что желаю только того, что могу получить), я не вступаю в конфликт, не испытываю сомнений; никакого решения принимать не нужно; я никогда не остаюсь наедине с собой, потому что я всегда занят – или работаю, или развлекаюсь. Мне нет нужды осознавать себя, потому что я всегда занят потреблением. Я – система желаний и удовлетворения; я должен работать, чтобы удовлетворять желания – и именно эти желания постоянно стимулируются и направляются экономической машиной.

Этот отчужденный, изолированный человек испуган. Не только потому, что изоляция и отчуждение сами по себе порождают тревогу, но и по более конкретной причине. Бюрократическая промышленная система, особенно в той форме, в какой она развилась в больших корпорациях, порождает тревогу в первую очередь из-за несоответствия между величиной общественной организации (корпорации, правительства, вооруженных сил) и малостью индивида; более того, из-за общей неуверенности, которую система вызывает почти у каждого.

Большинство людей работает по найму и таким образом зависит от своих бюрократов-боссов, при этом они продают не только свой труд, но и свою личность (свои улыбки, свои вкусы, даже свою дружбу). Они предают свою целостность, но никогда не могут быть уверены, поднимутся они или рухнут, вскарабкаются по социальной лестнице или впадут в нищету, испытают позор и тревогу. При всем материальном изобилии промышленное бюрократическое общество есть общество обеспокоенных испуганных людей, людей, настолько обеспокоенных перспективой неудачи и тем, как она может отразиться на их личной жизни, что у них уже нет сил бояться возможности полного уничтожения в случае ядерной войны.

Со временем человек в наиболее развитых промышленных обществах все больше и больше привязывается к техническим устройствам, а не к живым существам и жизненным процессам. Новая спортивная машина для многих мужчин привлекательнее женщины. Интерес к жизни и к органике замещается интересом к технике и неорганическим веществам. В результате человек делается безразличным к жизни и скорее гордится изобретенными им ракетами и ядерным оружием, чем испытывает ужас перед ними и тоску в связи с уничтожением всякой жизни.

Определенные последствия этой ситуации важны для психиатра. Человек, обращенный в вещь, полон тревоги, лишен веры, не имеет убеждений и мало способен любить. Он ищет убежища в пустом бизнесе, алкоголизме, чрезмерной сексуальности, психосоматических симптомах всех видов, что лучше всего объясняется теорией стресса. Как ни парадоксально, самые богатые общества оказываются самыми больными, и прогрессу их медицины соответствует разительное увеличение всех форм психических и психосоматических заболеваний.