Читать книгу Час Андромеды. Научно-фантастический роман - Евгений Беляков - Страница 8

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ОСТРОВ МАТЕРЕЙ
6.Инь и Ян

Оглавление

Линда и Динг сидели на краю обрыва и тихо разговаривали.

– Как ты уже знаешь из передачи СТВ, – говорила Линда, – Совет решил-таки отпустить тебя в Пещеры. Правда с перевесом в один голос: Эвда была на твоей стороне.

– Я очень ей благодарен. Она просто спасла меня…

– Давай я продолжу свой рассказ. Вообще-то система управления на Земле – это полный бедлам. Когда все идет штатно, вся система еще как-то работает: сверху вниз идут инструкции, они аккуратно выполняются и так далее. Люди у нас исполнительные, аккуратные… Но когда возникают какие-то выходящие из ряда вон обстоятельства, все сразу же вспоминают, что все свободны и никакой высший орган не есть указ для низшего. Воцаряется невозможный хаос…

– Неужели и в ПНОИ все точно так же, как и в других организациях?

– Совершенно также! Приказа отдать нельзя, все начинают утверждать, что они свободные существа, что не допустят выполнения преступных приказов и так далее и так далее. Представляешь? Майор может послать генерала, а простой рядовой или сержант, как я, хоть самого начальника ПНОИ в чине маршала… Правда, потом довольно быстро все устаканивается. Если нет единого центра, то все работают поодиночке, но ориентируются на организацию в целом. В результате прорезываются согласованные действия, и командиры начинают отдавать внятные приказы, которыми уже и руководствуются их подчиненные. Ну, а потом все, кто перессорился, приносят друг другу извинения. Воцаряется дружба… И так – до следующего ЧП. Есть даже теория такого способа справляться с неприятностями: ТСО – теория хаотических организаций. Обязательна для усвоения младшим комсоставом.

Если вдуматься, чем наше общество отличается от того, что было в ЭРМ. Ну, многим, конечно, но вряд ли я ошибусь, если скажу, что главное – каждый ведет себя так, как считает нужным. По большому счету. И управлять нами так, как управлялись с массами и толпами в прежних обществах абсолютно невозможно: каждый сам-сусам. Ну это я отвлеклась чуток.

Так вот Пур Хисс, как только заседание закончилось, подозвал меня и сказал: «Сержант Линда Чесс! Я не могу следовать преступному решению АГР, а посему приказываю вам арестовать Зуг Динга, а в случае сопротивления – приказываю стрелять на поражение».

– Ну а ты?

– Я говорю: «Как же побежала». А он возмутился, говорит, если не ты, у меня найдется много верных своему долгу людей. Достал служебный СТВ, стал соединяться с отделом быстрого реагирования… А там все смотрели Совет и все буквально влюбились в Руну. И они…

– Да?

– Послали его…

– Как это? Куда?

– Динг, ты знаешь, что такое «ругательство»?

– Эмоциональные выкрики психически несдержанных людей?

– Да, верно. Так вот они его и произнесли. Пур Хисс был в бешенстве. Я подумала, что он может наделать бед, и решила пойти на хитрость. Я протянула ему руку и сказала: «Беру свои слова назад, товарищ маршал. Готова к исполнению своего служебного долга». Он сказал: «Так бы сначала», протянул мне лазерное оружие…

За камнями послышалось какое-то неуловимое движение.

Линда вдруг столкнула Зуга вниз по каменному обрыву. Он прокатился несколько метров, содрав кожу на коленях. Вверху раздались какие-то хлопки и вскрики. Затем голос Линды сказал:

– Лон, бросай игольник!

– Линда, это ты?!

– А то кто же? Динг, вылезай из-под обрыва. Позволь познакомить тебя с поклонником, нет, не поклонником – с полковником, с вами от волнения заговариваться начинаешь, Лон Тагом, который чуть не влепил мне и тебе целую обойму наркоигл.

Динг с опаской поднял голову над обрывом.

– Здрасте, – сказал растерявшийся Лон, протягивая Дингу руку. – Прошу прощения, я… думал, что спасаю человечество…


Перелет на винтолете не занял много времени.

Вскоре Динг уже стучал в ворота Пещерного Города. Они немедленно стали открываться. За ними обнаружился темный коридор. В темноте выделялись две фигуры: высокая женщина в длинном белом платье и столь же высокий мужчина в одеянии, напоминающем камзол мушкетера.

– Мама! Отец! – крикнул Динг и сделал несколько шагов. – Ну, здравствуйте!

– Здравствуй, сын! – сказала женщина. – Как я рада, что ты, наконец, вернулся.

Они обнялись. Потом Динг подошел к стоящему поодаль мужчине и, встав на колени, прижался к его ногам.

– Ты выполнил задание? – спросил мужчина.

– Да, отец. Я привел мою жену, ее зовут Руна!

Руна стояла в тени дерева поодаль.

– Здравствуй, Руна, дочь моя, здравствуй. Проходи сюда, ты устала и голодна. Поешьте и ложитесь спать. До утра еще много времени. А утром я поведу вас знакомиться с нашей страной… Во-он она – светится вдали, смотрите!

Динг и Руна увидели вдали вязь разноцветных неоновых огоньков. Некоторые вспыхивали и пропадали, другие горели неизменно… Страна напоминала именинный торт со свечками. Издали она выглядела уютной и ласковой. Какой она окажется вблизи?

– Моего отца зовут Кэр Бинг, мать – Гуэра Динг, – сказал Динг Руне. – Здесь они – одни из самых уважаемых сограждан.

Кэр Бинг привел Руну и Динга в небольшую комнату, освещенную горящей свечой. Руна видела свечу первый раз в жизни. На столе были разложены вкусные, неведомые аскетичным землянам кушанья. Руна и Динг поели немного.

– Ты говорила, что хочешь ребенка?

– Да!

– И как ты его назовешь?

– Я назову его Ивейн. Если ты не возражаешь.

– Нет, почему-то мне тоже приходило в голову это имя.

– А что это было за задание, которое ты выполнил? – спросила Руна.

– Я отвечу. Но сначала нужно рассказать о подземной цивилизации. Конечно, она небольшая. Всего около тысячи обитателей пещер. Вот и весь город.

– Я думала – больше. Ведь должен быть какой-то демографический рост, – сказала Руна.

– Нет ни роста, ни уменьшения. И так уже многие десятилетия.

– Жесткий контроль?

Динг усмехнулся.

– Контролировать нечего. Прирост населения равен рождаемости минус смертность. А здесь и рождаемость, и смертность равны нулю.

– Как так?

– Полный демографический баланс. Бессмертие. Оно достигнуто не подсадкой памяти, над чем работает множество ученых внешнего мира, но вмешательством в фетальные генетические механизмы. Раз! И рождается бессмертный младенец. Сменилось поколение – и никто уже не будет умирать. Никогда.

– А ты?

– И я тоже… такой. Хотя остается еще всегда возможность смерти от внешних причин. Или если человек сам захочет.

– И такое было?

– Нет. У нас такого никогда не случалось.

– Значит, наступит момент, когда я буду старухой, а ты все еще цветущим, вечно молодым мужчиной…

– Нет. Потом объясню.

– Какой же мощной должна быть научная мысль в вашем мире, – сказала Руна.

– Да, и это при том, что нас сравнительно мало. Пойми, Руна, мы не хотим держать наши достижения в секрете от вас. Ну… нас, вас… Я уже не знаю, чей я…

– Так за чем же дело стало? Мы-то всегда были открыты к диалогу?!

– Да, понимаешь, все не так просто. Вы – это вы. Мы… они… – это мы. Желток не должен смешиваться с белком, иначе цыпленок не появится… Мы – маленькие, вы – большие. Кристалл неизбежно растворится… Вот почему здесь считают, что контакт не должен быть слишком интенсивным.

– А за счет чего вы достигли таких успехов?

– У нас несколько иная научная парадигма. Ты, наверно, знаешь о Тамасе? То есть об оборотной стороне пространства?

– Мы строим корабли, которые будут достигать отдаленных галактик, следуя по границе между Тамасом и обычным пространством Шакти в многомерной точке, которую мы называем нуль-пространством аннигиляции.

– Здесь достигают Тамас без всяких кораблей, пользуясь многократно усиленными возможностями психики – Способностями Прямого Луча.

– Это почти невероятно. Если бы это говорил не ты, я бы не поверила.

– Тем не менее, это так. И, если хочешь, я покажу тебе один небольшой опыт. Возьми меня за руку, вот так. Закрой глаза. Не пугайся, что бы ни произошло. Все продлится не более секунды.

– Ох. Что это было? Мне показалось, я стою в полутьме по щиколотку в воде…

– Это была не тьма, Руна. И это была не совсем вода, и ты – не совсем ты… Это был Тамас. Он совсем рядом с нами. Ближе, чем одежда. Ближе, чем кожа… Он в нас. И мы в нем…

– Не пугай, Динг.

– В этом нет ничего страшного. В следующий раз мы совершим более длительную прогулку по Тамасу, если ты захочешь, конечно…

Руну била дрожь. В глазах потемнело, но она взяла себя в руки и стряхнула дурноту. Динг внимательно смотрел на нее, не отпуская руки.

– Так бывает, Руна. Так бывает поначалу. Но это не опасно, поверь.

Наконец, она улыбнулась.

– Да, это было нечто. Ну – рассказывай дальше.

– Я уже рассказал почти все. Напоследок – самое главное. Цивилизация пещер решила сделать подарок внешнему миру. Мы хотим передать вам нашу методику физического бессмертия. Но это не просто технология. Это своего рода йога.

– Йога? При чем тут йога?

– Женщина, которая хочет родить бессмертное дитя, должна пройти через очень сложную тренировку и длительное обучение. Такая технология – не сумма чертежей, не какой-то совершенный электронный или квантовый механизм. Это – йога…

– Эта йога связана с выходом в Тамас?

– Да.

Воцарилось молчание.

– И вот, – продолжал Динг, – ты и есть та женщина, которая принесет дар. От имени Подземной цивилизации я предлагаю тебе овладеть этой йогой бессмертия и научить других во внешнем мире.

– Это и был весь твой секрет?! Только это? – сказала Руна. – И ты, ты – манипулировал мной и завлек меня сюда? Обманщик. Шпион.

– Прежде чем я вспомнил хоть что-то о своей миссии, я уже давно полюбил тебя.

Руна молчала.

– Или ты хочешь уйти? – с плохо скрытым страхом спросил Динг. – Еще не поздно…

Она не ответила.

– Динг, все-таки, ты сам к какому миру принадлежишь? Какой считаешь своим?

– Оба, – ответил Динг, – и если бы мне предложили сейчас выбрать, я разорвался бы на две половинки… Город ведь и возник как диалектическое дополнение непрерывно унифицирующегося мира обычных землян. В древности был символ в виде круга из двух половин, напоминающих две рыбы: темную и светлую, Инь и Ян. Пещерный Город – это темная половина… А я в равной мере связан с обеими. Ну, как, например, Линда – с морем и с сушей… А ты, – добавил Динг, – со мной и с нашим будущим ребенком…

– И где будет жить наш ребенок?

– И тут, и там, во внешнем мире…

– Клянешься?

– Да.

– Тогда я остаюсь.


Утром Динг и Руна проснулись одновременно.

– Уже чувствуешь его?

– Это же еще две, еще, наверно, не слившиеся клетки, Динг.

– Я и спрашиваю: чувствуешь ли ты, что они слились…

Она кивнула несколько раз, не переставая улыбаться.


На столе стояла неизвестно откуда взявшаяся огромная охапка сиреневых цветов, возвышающихся среди темных листьев. Свет не проникал внутрь комнаты; окна были задернуты аккуратными занавесками с вышитыми трехцветными узорами, покрытыми серебряной сеткой. Ваза, в которой стояли цветы, была одновременно светильником. Руна так и не поняла, как устроена эта необычная лампа: казалось, что это множество, светлячков, дающих ровный голубой цвет.

Они вышли в город. Он был невелик. Дома прямоугольные или странных, непривычных форм: линейчатый конструкции, взлетающие вверх поверхностями отрицательной кривизны, кристаллические столбы, от которых исходил все тот же приятный синеватый свет всюду чувствовалось аккуратность и тщательность. Красивыми узорами по обеим сторонам дороги вились темные цветы.

Чем больше Руна всматривалась в окружающий пейзаж, тем красивей он ей казался. Каждый ракурс поражал совершенством пропорций, цветовых соотношений. Город был словно живая картина, разворачивающаяся в медленном движении. Что это напоминало? Старину и далекое будущее одновременно. «Среднее между Леонардо да Винчи и Ле Корбюзье», – подумала она. – Ну нет, конечно, – не то, и не другое».

Навстречу шли люди: мужчины и женщины. Одежда мужчин напоминала средневековую Европу, женское платье, почти всегда- длинный колокол до земли и открытая грудь, как на древнем Крите. Длинные волосы женщин и наголо обритые, как в древнем Египте, головы мужчин. Встречные приветливо улыбались Руне и Дингу и молча проходили мимо. Руна кланялась и улыбалась в ответ.

К ним подошел Кэр Бинг. Обнял сначала Динга, потом и Руну.

– Хочу, чтобы вы чувствовали себя здесь как дома. Впрочем, это и есть ваш дом.

– Сколько же времени меня не было здесь! – воскликнул Динг.

– Гораздо меньше, чем пещерный город существовал без остального человечества.

И, обращаясь к Руне, продолжал.

– Вероятно, Зуг Динг рассказал тебе о даре, который мы хотим преподнести человечеству. Я говорю о реальном физическом бессмертии, достигнутом учеными нашего города. Достигший бессмертия народ не знает проблем поддержания численности. Меняется психика. Одна из главных черт человека нашей культуры – высокая осторожность, ведь непредвиденная катастрофа унесет не 20—30 лет, как у смертных, а огромный путь, наполненный самосовершенствованием, в чем ведь и состоит счастье человека. Пещера – лишь купол, защищающий нас от Стрелы Аримана. Выйдя наружу, мы окажемся в неопределенных условиях, притягивающих к нам большие и маленькие неприятности.

Кэр Бинг посмотрел на Руну. И она впервые обнаружила, что глаза его – огромные и темные, – излучали бесконечную доброту.

– Сколько вам лет? – спросила Руна.

– Много, дитя мое, много. Почти 800 лет – в это не верится, но это так. В моем возрасте зачать ребенка – это достойно красной книги, куда древние записывали рекорды.

– 800 лет читать книги, изучать ремесла, искусства, науки… вы равны, наверно богам.

– Нет. Нет, конечно. Впрочем, слово «бог» – самое многозначные среди всех слов… Если идти по полю, то где-то рядом, кажется, видишь горизонт, а когда чуть взбираешься на ближайший холм, – тебе открывается огромная панорама… Так было в моем детстве. Здесь конечно, нет никаких полей. Так вот – совершенство недостижимо у нас нет телескопов и космических кораблей все что у нас есть – очень маленькое, как и весь наш город… Вы открыты мегамирам, материи, Космосу. Мы – микромиром, внутреннему, духовному. И мы чувствуем: пришла пора соединить усилия в постижении великого единства Мироздания. Помни, что говорили древние: «Что вверху, то и внизу; тут звезды – и там звезды. Тот, кто разгадает эту загадку, будет счастлив». И нам кажется, что разгадка тайны бытия – не всей тайны, но существенный ее части, – нами найдена. Соединить две половинки человечества – в этом и состоит твоя миссия, Руна.

– А вы вы поможете мне?

– Да, юная женщина, да, дитя мое. И надо передать все, что достигли мы на нашем пути. Передать вам. В твоем ребенке будет хранится генная память нашей культуры, все, что мы достигли за столетие интроспективного познания

Руна внимательно смотрела на Кэра. Как он был молод! Не верилось, что этот человек мог быть отцом Динга. Но в его почти юных глазах сверкало мужество и печаль.

– Кто вы? – вырвалось у нее непроизвольно, – человек или бог?

– Я – всего лишь тот, кто понимает всю трагичность мира, и не закрывает глаза на чудовищную истину инферно, на цену, которая платит эволюция за продвижение вверх, за микроны продвижения вверх по стягивающемуся геликоиду развития. И потому я, и все мы, жители Пещерного города, хотим сохранить достигнутое нами и передать его нашим внешним братьям.

– Через моего ребенка?

– Да.

Кэр улыбался, в глазах его сверкали слезы.

– Почему вы так печальны, Кэр?

– Потому что я вижу будущее. И в нем не будет Города-Пещеры. Я не знаю причины, но наша судьба и прекрасна, и печальна, девочка. Вот поэтому нам надо спешить. А ты? Готова ли ты служить объединенному человечеству?

Руна, с улыбкой подняла руку в старинном пионерском привете.

– Всегда готова!

Час Андромеды. Научно-фантастический роман

Подняться наверх