Читать книгу Могильный переплёт - Евгений Бриз - Страница 6

По окончании дежурства его никто не сменил. Телефоны обоих сменщиков не отвечали. Андрей Валерьевич и вовсе был недоступен для звонка. Беспокойство накатывало всё настырнее, проявляясь в каждом жесте и брошенном в пустоту слове. Оставаться на кладбище Петро не желал более ни минуты. Пока он ехал домой, ему не встретилось ни одного человека. Все словно испарились. Даже старики покинули излюбленные лавочки.

Придя домой, он не обнаружил отца ни в комнате, ни в палисаднике. Исчез как и вся деревня.

Петро вновь потянулся за телефоном. По привычке набрал Затравкина, но тот не снял трубку. Да и как бы тот помог? Пока Петро думал, что ему делать дальше, из зала донёсся громкий смех. Фоново слышался шум работающего телевизора.

Стараясь шагать как можно тише, Динцев прокрался к залу и заглянул внутрь. Ещё одна неприятная находка ждала его прямо по центру комнаты – в массивном кресле расположился его старший брат Саша с голым торсом, в бейсболке и с бутылкой пива в руке. Он смотрел канал про животных и громко смеялся над мелькающими на экране утконосами.

– Не, ты посмотри на них, какие нелепые создания. – Саша Динцев ткнул пультом в сторону телевизора, а сам даже не взглянул на вошедшего.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Петро. Вопрос изрядно удивил брата.

– Отдыхаю. Нельзя?

– Но ты же… – Петро понял, что нет смысла пытаться что-то доказать ни брату, ни даже самому себе. Человек, заключённый в тюрьме в двухстах километрах от села, сейчас сидел перед телевизором, пил пиво и смеялся. Неужели «Слипинцвейг» так долго воздействует на мозг?

Не говоря больше ни слова, Петро выбежал из дома и похлопал себя по щекам.

– Просыпайся, чёрт тебя дери! Я же сплю? И хожу наяву?

Петро вышел на дорогу и отправился в сторону центра. Появление соседа Фёдора, резко выбежавшего из-за поворота с вытаращенными глазами, напугало и успокоило одновременно. По крайней мере, встретился хоть кто-то живой.

– Беги! – закричал Федор. – Скорее, они приближаются!

– Кто? – Петро было поддался перекочевавшей от соседа панике, но быстро опомнился. – Ты под «Слипинцвейгом»?

– Я не знаю, но там целый батальон фрицев! Они перестреляли всю деревню, теперь отстреливают уцелевших.

– Фрицы? Те, что из сорок первого? – Почему-то с языка сорвался именно этот год.

– Я не спрашивал!

Запуганность Фёдора не ставилась под сомнение. Он и впрямь мог видеть батальон вооружённых немецких солдат образца 1941 года, но каждый из этого батальона был не реальнее, чем восставшая прошлой ночью из мира мёртвых Анжелика.

– Успокойся, сосед. – Петро не сдвинулся с места, демонстрируя полную уверенность. – Там никого нет, тебе это приснилось.

– Я видел, как они расстреливали людей!.. – Фёдор напряжённо всматривался туда, откуда он прибежал. Пока что из-за поворота никто не появлялся.

– Я верю, что ты видел это, – сказал Петро. – Я тоже видел кое-что невероятное. Оно казалось таким же реальным, как и сама реальность. Прислушайся, никаких звуков, воплей и выстрелов.

Зубарев прислушался. Испуг немного спал с его лица.

– Это действие «Слипинцвейга»? – спросил он. – Но я принял пилюлю вчера вечером.

– Вероятно, чтобы погрузиться в этот мир, достаточно и первой дозы.

Петро понял, что встретил брата по несчастью, поэтому не стал скрывать от него всех приключившихся с ним галлюциногенных перипетий. Он рассказал про Анжелику и брата Сашу.

– Значит, моя измена тебе тоже предвиделась, – заключил Фёдор, когда они вернулись к своим домам. – Ты ведь увидел меня с той женщиной как раз после приёма пилюли?

– Да. Но тогда я решил, что проснулся. Но ты ведь тоже был под «Слипинцвейгом» в то утро. Мог и не запомнить о маленьком любовном приключении.

На секунду Фёдор задумался, затем покачал головой:

– Нет, на пожар я ведь прибежал со стороны поля, а не из дома.

– А был ли пожар? – осенило Динцева.

– Конечно, был! Его-то видели все.

– Ага, а ещё все при этом наверняка находились под препаратом фармацевта.

Фёдор помассировал виски.

– Что же получается – коллективный сон? Или переплетение снов?

– Не знаю, – сказал Петро и кивнул в сторону соседского гаража. – Я думаю, нам стоит съездить в город и привезти оттуда человека, не принимавшего пилюль для полусна, чтобы он объективно оценил обстановку.

– А может, нам лучше разыскать этого Розенцвейга?

– У меня давно появилась такая мысль, но где его искать? – Петро принял позу мыслителя. – Нереальные эпизоды вторгаются в наше сознание, а потом исчезают. Или заменяются другими…

– И как с ними бороться?

Динцев пожал плечами.

– Думаю, нам пока стоит держаться вместе. Поехали к Затравкину. Кстати, где твоя жена?

– В лагере, как обычно.

– За ней тоже заедем. И отправимся в город.

Пока Фёдор прогревал и выгонял «волгу» из гаража, Петро выкурил три сигареты, обдумывая наилучший план действий. Наилучшего плана на ум не приходило, поэтому пришлось пользоваться имеющимся. Он заглянул в дом. Брат исчез, неработающий телевизор покоился на тумбочке. А чего он ещё ожидал?

Петро забрался в просторный салон «волги», опустил стекло и закурил очередную сигарету.

– Может, не стоит столько курить? – поинтересовался Федор. – Не хватало ещё откачивать тебя от никотинового отравления.

– Не парься, я не в затяг.

Через десять минут они подъехали к дому Затравкина. Не успели остановиться, как раздался выстрел. Пуля пробила левую фару.

– Ближе не подъезжать! – закричал Дмитрий, целясь из приоткрытого окна. – Кастелано с вами?

Петро инстинктивно пригнулся, а затем медленно поднял голову.

– Шериф, ты с ума сошёл стрелять!? – завопил Зубарев. – Это же мы!

– Не поможет, – шепнул Петро. – Он в глубоком сне. Надо сваливать.

– Повторяю вопрос – Кастелано с вами? Вы привезли эту мексиканскую мразь? – продолжал кричать Затравкин.

Фёдор молниеносно включил первую передачу, максимально вывернул руль и резко стартовал. «Волга» рванула с места, кренясь и поднимая клубы дорожной пыли. Выстрелы посыпались один за другим. Несколько пуль попали в кузов.

– Ебаный в рот! – Голос Фёдора возвысился до фальцета. – Нас чуть не застрелил собственный шериф!

– Похоже, об адаптации к препарату не идёт и речи, – сказал Петро. – Его разум поглощён снами, которые он отчётливо видит наяву.

– Ты точно прав в одном – из села надо уносить ноги как можно скорее.

«Волга» неслась по ухабам просёлочных дорог как в ралли-рейде. Зубарев остановился возле школы и выскочил из машины.

– Надеюсь, Ирка не захочет меня убить, – бросил он, обернувшись.

Петро остался ждать снаружи. Он открыл дверь, вышел и осмотрел пулевые отверстия на кузове. Почти как в боевиках, подумал он. Через две минуты вернулся Зубарев. Без жены, но с озабоченным видом.

– В чём дело? – тут же спросил Петро, вцепившись руками в плечи соседа.

Одна только мысль, что с Ирой что-то произошло, заставила его потерять всё накопленное с таким трудом самообладание.

– Вахтёрша сказала, что с утра она поехала на озеро, чтобы стрелять по крокодилам. Так и сказала. И при этом спокойно подметала пол.

– Дьявол! – выругался Динцев. – Неужели в Изнанке все сошли с ума! Какие крокодилы?

– Ты же сам сказал – галлюцинации, сны, – напомнил Фёдор. – Надо спешить.

– Поехали. – Петро сел обратно в машину.

Полпути до озера они ехали молча. Фёдор сосредоточенно смотрел на дорогу, а Петро рассматривал проносящиеся мимо дома. Несколько раз он увидел шествующих на некотором отдалении людей.

– Я думаю, над нами поставили эксперимент, – высказал предположение Зубарев. – Нас хотят превратить в зомби и контролировать с помощью снов. Фармацевт – лишь исполнитель, за ним наверняка стоят могущественные корпорации. – Он посмотрел на Динцева. – У тебя есть опыт борьбы с такими корпорациями?

– Нет.

– У меня тоже.

Зубарев открыл окно со своей стороны на максимум и плюнул с таким раздражением, будто вобрал в плевок весь накопленный за сутки негатив.

– Да пошли они в анал! Я не подписывался на роль лабораторной крысы, – заявил он.

Петро ничего не ответил. Он молчаливо обдумывал вариант причастности к происходящему Ежи Сквозняка. Насколько он невероятнее варианта с причастностью могущественных корпораций, поставивших эксперимент? Кто прав, а кому лишь снится сон? И где заканчиваются сны и начинается реальность? Ни одного ответа за плечами, ни одного достоверного факта. Сплошные домыслы и предположения слепых мышат в клетке.

Они подъехали к лесу, в котором находилось главное деревенское озеро. Никто не захотел ломать голову над названием, поэтому оно так и называлось – Лесное. Обычно в жаркую погоду на нём роилось столько людей, что у местных комаров наступал пир. В этот раз, несмотря на жару, прилегающие беседки и поляны с многократно использованными кострищами пустовали. Из-за поваленного посреди узкой дорожки бревна машину пришлось оставить метров за пятьдесят до озера. Петро спешно выбежал из машины, лихо перепрыгнул бревно и побежал вперед с такой скоростью, будто в опасности находилась жизнь его жены, а не соседской. Фёдор старался не отставать.

Картина, увиденная ими на бревенчатом мостике, плавно уходящем прямо под воду, заставила остановиться обоих. Ирина стояла одна, по щиколотку в воде и смотрела на усеянную водомерками поверхность лесного озера. В руке она держала ружьё, с которым её муж охотился на дичь последние сезоны.

– Пупсик, зачем ты взяла моё ружьё? – как можно мягче спросил Фёдор.

Ирина повернулась. Петро дал бы голову на отсечение, что видел точно такой же замогильный взгляд и лишённое всяких эмоциональных красок лицо у Анжелики. Его женщины начинали смотреть на него как мёртвые пережитки прошлого, и ему не нравилась такая тенденция. Но ещё больше ему не понравилось наличие ружья в неловкой сцене встречи трёх углов классического любовного треугольника. Оно даже не висело на стене, а находилось в руках женщины, что не являлось добрым знаком. Худшие опасения начали подтверждаться, когда Ира взяла их обоих на прицел.

– Детка, опусти ствол, – решил попробовать и Петро. Её лицо тут же покрылось багровой коркой гнева.

– Ты – старый тюфяк! – едко бросила она Зубареву. – Под твоим носом молодой жеребец окучивает жену, а тебе хоть бы хны! Потому что я никогда не была у тебя на первом месте. Охота, рыбалка, хоккей, футбол – что угодно, но не я.

– Пупсик, успокойся, – Фёдор запнулся, не зная, что на это ответить. Ответил Петро:

– Ира, мы можем обсудить всё в дороге, но сейчас нам стоит уехать из деревни. Как можно скорее.

– Уехать? – удивилась Ирина. – Я никуда не поеду, – затем уточнила: – С вами двумя. Одного придётся убрать.

Она приняла задумчивый вид, словно выбирала в кого пустить пулю.

– Ты под «Слипинцвейгом»? – поспешил спросить Петро. – Пожалуйста, не поддавайся его влиянию.

– Да, это всё чертовы пилюли! – подхватил Фёдор. – Тебе нехорошо, опусти ружье, я помогу тебе.

Динцеву показалось, что именно последняя фраза почему-то вызвала в Ирине повторный приток гнева. Она что-то зло пробормотала себе под нос и выстрелила. Пуля угодила Зубареву в грудь и отбросила того в ближайшие кусты. Сама Ирина от отдачи не устояла на скользком и шатком деревянном краю и с криком упала в воду, выронив ружьё на мостик. Петро тут же кинулся в воду, чтобы помочь ей всплыть. Оказавшись в его объятиях, она, мокрая и будто пробудившаяся, задрожала от страха и стала хватать ртом воздух. Он вытащил её обратно на мостик, не забыв при этом самому взять ружьё от греха подальше.

– Я его убила? – спросила Ира, и по её лицу заструились слёзы, хоть она и не плакала. Может, это была просто вода.

– Не знаю, – сказал Петро и подошёл к кустарнику. Фёдор лежал без движения с развороченной грудиной. Даже самая быстрая реанимация в мире не смогла бы его откачать. – Ты не виновата. Виноват препарат.

– Что со мной происходит? – Теперь, кажется, она начинала не просто плакать, а рыдать.

– Со всеми, – уточнил Петро. – Все, кто принимал пилюли для полусна, запутались в своих снах. Поэтому нам и стоит как можно скорее уехать. – Он взял её за руку. – Пошли.

Она согласилась. Петро постарался как можно быстрее провести Иру мимо кустарника, в котором нынче покоился её бывший муж, усадил в машину, оказавшуюся незапертой, а сам вернулся к телу и достал из кармана его штанов ключи от «волги».

– Прости, сосед, – прошептал Динцев, – что я забираю у тебя сразу жену, машину и любимое ружьё.

Когда они выехали на асфальтированную дорогу, Петро тут же увеличил скорость. Теперь они неслись к спасительному шоссе быстрее ста километров в час.

– Я хочу есть, – вдруг сказала Ира. От былой печали не осталось и следа. Динцев испугался, что она вновь впала во власть подсознания.

– Как только приедем в город, я куплю тебе самый большой хот-дог, – сказал он, ещё увеличив скорость.

– Но я не хочу хот-дог! – Теперь эта тридцатилетняя женщина напоминала Петро обиженного ребёнка. Или, точнее, убийцу с лицом ребёнка. Что несколько меняло дело. – Я предпочитаю питаться в элитных ресторанах, где официанты в белоснежных рубашках ходят как по струнке.

– Хорошо, мы пойдём в самый дорогой ресторан, – согласился Петро.

Отсутствие денег даже на самый паршивый ресторан города не являлось проблемой в сравнении с опасностью на пассажирском сидении. Ира немного успокоилась. Она стала обдумывать свой заказ:

– Я закажу себе королевских креветок. Это в первую очередь. Вино только лучшее. Шардоне.

Динцев почувствовал, как покрывается мурашками. Она только что убила мужа и спокойно рассуждала о еде. С той же лёгкостью она могла всадить ему нож в горло, продолжая выбирать в уме вино. Не лучше ли было оставить её возле озера? – спросил он себя и тут же категорично ответил: – не лучше. О таком варианте не могло идти и речи.

– Тормози! – закричала Ира.

Петро вернулся к дороге и обнаружил, что та уходила в некое чёрное облако. Оно заволокло впереди всё, во всю ширину и высоту обзора. Вплоть до вершины неба. Но разглядеть это он смог лишь сейчас.

– Что это? – Петро успел остановить «волгу» метров за тридцать до границы, где асфальт покрывался тёмной газообразной массой. И вновь он сам ответил: – Нам отрезали путь.

– Кто? – спросила напуганная Ирина.

По крайней мере, отметил Петро, сейчас её эмоции не шли вразрез с той действительностью, которую они оба видели.

– Те, кто снабдил всю деревню пилюлями для полусна.

– Карл Розенцвейг?

– Имена не имеют значения. Они могут быть такими же ненастоящими, как и всё остальное.

Петро осторожно вышел из машины и немного приблизился к облаку. Ирина лишь открыла дверь и слегка привстала.

– Не подходи близко!

– Не буду. Но, возможно, там ничего и нет. Очередная иллюзия.

– Лучше не проверять.

Петро засомневался. Может, стоит попробовать выехать в другом направлении, в город поменьше? А если и там та же ситуация? Необходимо проверить.

– Поедем обратно, в сторону Мелового, – сказал Петро, садясь за руль. Он проверил количество бензина. Чуть меньше половины бака, должно хватить.

Отсутствие встречных и попутных машин стало настораживать Динцева ещё с того момента, как они впервые выехали на асфальт. Теперь же он всерьёз обеспокоился по этому поводу. Куда делись люди? Неужели все спали, и никто не заметил перемен? Худший вариант пришёл на ум ещё позже – спать могли они вдвоём, поэтому и не видели никого. Но тогда бы в них уже давно врезался кого-нибудь. Значит, дорога действительно пустовала.

Миновав Изнанку, через несколько километров Петро пришлось ещё раз применить экстренное торможение. В этот раз чёрный густой туман поджидал их за крутым виражом, скрываемый массивными высокими деревьями.

– Дьявол! – выругался Динцев. – Я так и думал. Нам не позволят уйти.

– Зачем они это делают с нами? – спросила Ирина. В её голосе чувствовалось отчаяние, перемешанное с отстраненностью.

Петро показалось, что она снова теряет контроль над собой.

– Я бы тоже хотел знать, – ответил он и развернул машину.

Пришлось возвращаться в село. Ехать сквозь чёрный туман Динцев не рискнул. В первую очередь, из-за Ирины. Они остановились недалеко от кладбища, где работал Петро.

– Нам стоит найти Карла Розенцвейга, – предложила Ирина. – Теперь только он – ключ к разгадке всего. Захочет он помогать или нет, но без знания истины мы как слепые кроты.

– Возможно, – согласился Петро, оценив проблески разума в спутнице. – Но как нам его найти?

Он тут же вспомнил про визитку фармацевта, которую Затравкин дал ему в первый вечер эксперимента. Давно пора было позвонить в этот Университет прикладной алхимии. При ясном сознании такой звонок мог бы хоть что-то прояснить, а сейчас была лотерея. И всё же попытать счастья стоило.

Петро вытащил визитку (хорошо, что он не сменил штаны с того вечера), набрал на мобильнике один из номеров и прислушался. Пошли гудки, но никто не снял трубку. Тогда он позвонил по второму, и там ему ответили.

– Алло, приёмная Университета прикладной алхимии, – раздался приятный женский голос.

– Здравствуйте, – не сразу ответил Петро. – Могу я поговорить с Карлом Розенцвейгом?

– А кто его спрашивает?

Динцев немного подумал, как лучше себя представить. В итоге не придумал ничего лучше:

– Один из его бывших студентов.

– Профессора сейчас нет в Университете, – последовал незамедлительный ответ. – Он уехал в командировку на неопределённый срок.

– В село Изнанка Полтавской области? Распространять некое революционное изобретение?

Девушка нисколько не растерялась. По крайней мере, этого нельзя было заметить по голосу:

– Вы звоните оттуда? Вам кажется, что происходят странные вещи? Не можете выехать из населённого пункта?

Петро заметил, как побелело лицо сидящей рядом Иры. Она всё слышала. Динамик в телефоне был что надо.

– Вам всё известно? – спросил он повышенным тоном. – Мы хотим выбраться из этого безумия! Люди посходли с ума!

– Мы знаем. Лично вы тоже сошли с ума. Не думайте, что безумие вас не коснулось. Если вы ещё не поняли, то скоро поймёте. Взять даже этот разговор. Его нет, вы разговариваете с телефонными гудками, весь диалог – в вашей голове.

– Что? Не может быть.

– Удачи. Надеюсь, вы уцелеете.

Девушка, если она была, повесила трубку. Только после этого Петро услышал длинные гудки в динамике, хотя должен был слышать короткие. Очевидно, Ирина их слышала всё это время. Поэтому и побелела от страха. Теперь уже она боялась его, а не наоборот.

– Я ведь никому не дозвонился? – спросил Динцев и убрал от уха телефон. – Говорил сам с собой?

Ирина испуганно кивнула.

– Чёртов «Слипинцвейг»! – Петро со всего маха выбросил мобильник в открытое окно. В сложившихся обстоятельствах от него проку было не больше, чем от местного шерифа. – Мы влипли.

Через секунду Петро пожалел, что оголил постигшее его отчаяние перед Ириной. Ему следовало бы излучать уверенность в каждом слове и поступке. Тогда, может, у них действительно появился бы шанс на спасение.

– Что нам делать? – спросила Ира.

Динцев ничего не ответил. Он пристально наблюдал за появившейся из-за ближайшего дерева фигурой. Человек в тёмной одежде с перекошенными на левую сторону плечами и повисшей головой ковылял в их направлении. Ещё один бесполезный спящий, подумал Петро, но всё же открыл дверь и крикнул:

– Уважаемый, с вами всё в порядке?

Человек не ответил. Он продолжал приближаться. Присмотревшись получше, Петро в ужасе разглядел в ковыляющей фигуре живого мертвеца. Он его узнал, так как хорошо помнил, как две недели назад похоронили Ивана Солодова – отца его школьного товарища. Мужчина упал с лесов во время стройки, сломал себе позвоночник и шею. Обычно после таких повреждений и последующих похорон вам не приходится рассчитывать на встречу с усопшим. Но, учитывая эпизод с Анжеликой, Пётр Динцев подсознательно был готов увидеть ещё нескольких зомби в ближайшие сутки. Так оно и вышло. Переломанный Иван Солодов, посиневший и разбухший, неуклюже передвигался по короткой траве к «волге».

Когда его разглядела и Ирина, она вскрикнула и закрыла рот ладонями. Петро взял с заднего сидения ружьё, вышел из салона и прицелился.

– Ты меня понимаешь? – спросил он. – Стой на месте!

Зомби отреагировал на голос и ускорил темп передвижения. Но это увеличило лишь амплитуду колебания его конечностей, а не скорость. Динцев выстрелил Солодову в голову. Тело упало на траву и затихло. Петро подошёл ближе и внимательно осмотрел мертвеца. Странно, проанализировал он, Анжелика вела себя относительно разумно, а этот – как классический зомби.

– Кто это, Петя? – Ирина боялась даже выйти из машины.

– Ещё один оживший кошмар, – ответил Динцев и вернулся к «волге».

– Он же нереален, как и всё остальное?

– Хотелось бы так думать.

Едва он положил ружьё назад, как заметил ещё несколько фигур, появляющихся из леса. С каждой секундой их становилось всё больше.

– О Боже! – Ирина забилась в истерике. – Их десятки! Петя, поехали отсюда!

Трясущейся рукой Петро завёл двигатель. Мертвецы бежали со стороны кладбища, поэтому их было так много. Некоторые еле двигались, а некоторые, свеженькие, бежали как атлеты. «Волга» сорвалась с места как раз в тот момент, когда первые зомби набросились на кузов автомобиля, стуча по нему и ударяясь головами. Одному удалось зацепиться за установленный на крыше багажник. Свободной рукой мертвец попытался выбить заднее стекло. Раздался хруст ломающейся кости, однако зомби не остановился и продолжил наносить удары. Петро резко вильнул рулём, стараясь сбросить повисшего на багажнике пассажира, но тот вцепился мёртвой, как и он сам, хваткой.

– Держи руль! – крикнул Динцев Ире.

– Но… я не умею! Мы разобьёмся!

– Держи прямо, чёрт тебя дери! – Он больно схватил её за руку, после чего женщина вцепилась в рулевое колесо.

Петро пришлось опустить педаль газа, чтобы взять ружьё, высунуться в окно и выстрелить в мертвеца. Он не целился в голову, а просто выстрелил в туловище. Этого хватило, чтобы тело отлетело в сторону. Динцев быстро вернулся к управлению.

– Молодец, детка, – похвалил он Иру.

Они въехали в село. Петро сбавил скорость. Проезжая по центральной улице мимо церкви, он не смог не заметить удивительных метаморфозов и остановил машину. Церковь стояла в первозданном виде без всякого намёка на следы бушевавшего в ней пожара. Но что ещё казалось более невероятным и пугающим, так это ковёр из лежащих вокруг людей. Они не двигались. От увиденной картины Ирина окончательно потеряла контроль над эмоциями, а вскоре и над мозгом – он отключился.

Петро взял ружьё, вышел и осторожно подошёл к ближайшему телу. На спине крупного мужчины расплывались два пятна уже запёкшейся крови. Пули, пронеслось в мозгу Динцева. Бегло осмотрев несколько прочих тел, он без труда определил причину смерти всех этих людей – их расстреляли.

«Там целый батальон фрицев! – вспомнил он слова своего соседа. – Они перестреляли всю деревню, теперь отстреливают уцелевших».

Не может быть – в очередной раз сказал сам себе Петро. Выходит, теперь он видел остатки сна Фёдора про немецких солдат, напавших на Изнанку? Если так, то напрашивалась очевидная теория – все находящиеся под «Слипинцвейгом» могли подвергаться воздействиям снов оказавшихся рядом людей. Видения постоянно перемешивались, пока одни сны не вытесняли другие. Но даже если так, Зубарев-то был мёртв. Как тогда объяснить происходящее?

Петро вытащил сигарету и закурил. Не успел он сделать и двух затяжек, как один из лежавших перед ним мужчин зашевелился и начал подниматься. Тут же зашевелились и многие другие расстрелянные сельчане. Петро выронил сигарету и инстинктивно вскинул оружие.

– Стойте!

Он тщетно надеялся, что в этих людях ещё остались частицы разума и здравого смысла. Но они походили на тех же зомби, которые набросились на них возле кладбища. Петро выстрелил несколько раз, четверо воскресших упали наземь и окончательно прекратили своё существование в мире живых.

Динцев повернулся к машине – «волгу» уже окружили пять или шесть зомби. Ирина по-прежнему сидела без сознания. Оно и к лучшему, подумал Петро и открыл огонь по мертвецам. Они падали, как свежескошенная трава. Когда патроны закончились, Динцев подбежал к одному из ещё шевелящихся возле машины телу и добил его двумя сильными ударами прикладом по голове.

Отодвинув труп и уже собираясь залезть в салон, Петро услышал выстрел и одновременно почувствовал острую режущую боль в правом плече. Он повернулся и увидел белую «ладу» на противоположной стороне дороги. Прячась за автомобилем, Затравкин держал Петро на прицеле. Затем выстрелил второй раз. Пуля попала Динцеву в грудь. Он выронил ружьё и схватился за открытую дверь «волги». Попытался крикнуть, но вместо этого лишь прохрипел кровью. Картина перед глазами начала расплываться. Остатками периферийного зрения он заметил, что церковь вновь выглядела сгоревшей, а на дороге лежало всего семь или восемь тел, а не десятки. Те, которых успел перестрелять он. Остальные куда-то исчезли.

Третья пуля угодила Петро точно в голову. Его массивное тело сползло по кузову и распласталось на раскаленном асфальте.

***

– Ирка, очнись. – Затравкин похлопал Ирину по щекам.

Она пришла в себя лишь после того, как шериф сунул ей под нос вату, пропитанную нашатырным спиртом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Затравкин.

– Что? Где я?

Она сидела в их семейной «волге», стоящей посреди центральной дороги напротив сгоревшей церкви. Кругом лежали тела, участок ограждала жёлтая лента, а за ней столпилась целая толпа зевак. Чуть поодаль стояла карета скорой помощи. За ней – чёрный джип Петренко. Сам Петренко – солидный дядька в деловом костюме – толкал речь, пытаясь успокоить возмущённых жителей.

– Даю вам обещание – мы непременно расследуем это чудовищное преступление. И накажем всех, кто за ним стоит.

– Пусть тебя осмотрит доктор Ватсон, – сказал шериф Ирине и дал знак врачам увести девушку.

К Петренко подбежал человек в белоснежных штанах и голубой рубашке с коротким рукавом. В руках он держал компактный микрофон. За ним, как собачонка на привязи, следовал низкорослый толстый оператор с габаритной камерой.

– Пётр Алексеевич, что вы скажете об этой бойне? – спросил проныра-журналист.

Петренко устало вздохнул и ответил:

– Похоже, нам удалось уничтожить фанатика-последователя Сквозняка. Тот же почерк – застреленные прямо на улице местные жители и ещё несколько раскопанных тел мы обнаружили возле кладбища. В них тоже имеются пулевые отверстия.

– Насколько нам стало известно, этот человек работал сторожем на том самом кладбище. Думаете, он спланировал всё заранее?

– Пока сложно судить. Но в вагончике мы нашли вырезки из старых газет, посвящённые делу Сквозняка.

– Ну, коль уж мы вспомнили Сквозняка, не могу вам не задать главный вопрос, интересующий многих и по сей день – о мотивах давнего расстрела мирных жителей и их ранее погребённых родственников. Если тут, с фанатиком, всё более-менее понято, то что вы скажете о мотивах Ежи Сквозняка? Лично ваше мнение.

Петренко пожал плечами:

– Моё мнение не отличается от общепринятого. Как давно известно, у Романа Сквозняцкого, сына небезызвестного Ежи Сквозняка, присутствовала редкая форма лунатизма. Ежи часто ездил в Киев и даже пару раз в Европу, пытаясь найти средство для лечения этой болезни. Будучи председателем, он расходовал бюджет на личные цели, наплевав на благополучие села…

– А у нас другая информация, Пётр Алексеевич, – перебил журналист. – Во времена Сквозняка Изнанка развивалась и процветала, а после тех событий всё стало приходить в упадок.

– Это поверхностная и недостоверная информация, – недовольно заявил Петренко. – Расхищение бюджетных средств началось именно при Сквозняцком.

– То есть, он ввёл моду, а преемники продолжили?

– Никто ничего не продолжал! Как раз его преемники по сей день стараются наладить жизнь в селе. Вы же должны понимать, что подобные инциденты не проходят бесследно.

– Само собой. Продолжайте, пожалуйста, рассказ про сына Ежи.

– Так вот, как-то раз Сквозняцкий уехал без Романа, поручив одному жителю остаться с сыном. Но житель напился и ночью не углядел, как молодой человек упал с лестницы, сломав себе шею. Консилиум сельчан пытался дозвониться до Ежи, но тот был недоступен несколько дней. Как потом выяснилось, Сквозняцкий проиграл сбережения в подпольном казино, накачался наркотиками и осел в каком-то притоне. Консилиум принял решение похоронить его сына. Когда Ежи Сквозняцкий всё же явился и узнал о случившемся, он тут же ринулся на кладбище и раскопал могилу сына. Ему якобы померещилось, что тот лежал на боку, а крышку гроба покрывали царапины…

– Я извиняюсь, но вам-то откуда знать, что ему в тот момент померещилось?

– Так говорят те, кто слышал его безумные речи и остался в живых. Такие тоже есть.

– Ладно. Понял.

– Обезумевший Ежи схватил ружьё, раскопал могилы родственников тех, кто принимал участие в консилиуме, и выпустил в них минимум по три пули. Затем проделал то же самое с живыми односельчанами. Той же ночью он исчез навсегда, хотя некоторые утверждали, что видели Сквозняка на ночном кладбище. А некоторые слишком усердно верили в его существование даже спустя десятилетие.

Пётр Алексеевич ткнул носком ботинка в упакованное в чёрный пакет тело, лежавшее возле водительской двери «волги».

Журналист попытался продолжить расспрос, но Петренко жёстко пресёк все намерения:

– Достаточно вопросов. Всю прочую информацию спрашивайте в департаменте.

Петренко отошёл в сторону, к нему тут же приблизился шериф Затравкин. Они украдкой огляделись. Когда журналист и его прихвостень-оператор с явной неохотой оставили Петра Алексеевича в покое и привлекли к себе внимание зевак, шериф достал из кармана пакетик с бледно-бежевыми пилюлями, вытащил две и протянул одну Петренко:

– Ну что, ещё по одной?