Читать книгу Сага о Белом Свете. Порнократия. Книга третья. Часть вторая - Евгений Черносвитов - Страница 4

…Кирилл, как всегда, когда им овладевала идея, переживал пляску святого Витта в своей голове. Фуга мыслей – обычное и частое его состояние. Тем не менее он в этом состоянии совершенно внутренне пассивен и отдается мыслям, не сопротивляясь и не вмешиваясь в процесс мышления. И это он делает сознательно, то есть, сознательно не вмешивается в процесс мышления и просто как-бы наблюдает себя со стороны и ждет, когда все это кончится и какая идея окажется в состоянии sui generis3.

Он давно перестал удивляться внутренней связи того «компота», который варится в его голове. При этом он боится двух вещей: 1) его мысли будут метаться по vicious circle и доведут его до бессилия, разобраться, что, где и почем? И, тогда он может отдаться первой попавшейся и слегка задержавшейся мысли, как правило, ложной. 2) Он отлично помнить «Науку Логики» Гегеля и уверен, что не ошибся, обнаружив у великого мыслителя банальный страх перед бесконечностью в мышлении. Гегель так и говорил: schlechte Unendlichkeit4…

Вот и сейчас в голове Кирилла в пляске святого Вита кружились: 1) Три закона механики Ньютона… Но, при этом нарушаемые сразу, если только тела (масса) находятся не в покое или прямолинейном движении, а во вращении. Фибоначчи и Ньютон – одно исключает другое! Эйнштейна он давно признал для себя мошенником, которому не удалось преодолеть механику Ньютона, ибо все его «относительности» происходили в мире твердых масс (тел), «закованный в пространственно-временной каркас. 2) О, это навязчиво и неоднократно посещало «котелок» Кирилла с разной приправой. И, если с механикой Ньютона и теориями относительности Кирилл мог сделать, что хотел, то вот с Werner Spalteholz, его уж очень примитивным способом делать невидимок, не давал ему покоя! Приготовления прозрачных или просвечивающих анат. препаратов основанный на законах оптики, которые куда-то исчезали, если появлялись метилсалицилат, бензилбензоат, сафрол и изосафрол, согласно которым непрозрачное в обычных условиях тело становится максимально прозрачным, если оно окружено и пропитано веществом, имеющим одинаковый с ним показатель преломления света. Шпальтегольц (труды 1900—1914 гг.) применительно к анат. препаратам с определенностью выяснил характер имеющих место здесь физических явлений, определил показатель лучепреломления отдельных тканей и т. н. средний индекс целых органов и организмов, сообразно чему оказалось возможным подобрать жидкости (эфирные масла), давшие весьма высокий положительный эффект. Так, по Шпальтегольцу показатель преломления целых крыс с внутренностями равен 1,549; декальцинированной кости взрослого человека—1,547; сердца взрослого человека—1,551. В качестве жидкостей Шпальтегольц рекомендует применять следующие эфирные масла, показатель преломления которых близок к показателю лучепреломления тканей и органов: искусственное гаультеровое масло (Wintergrunol), показатель лучепреломления к-рого 1,534—1,538; Benzylbenzoat (1,568—1,570); Isosafrol (1,577); Safrol (1,540—1,542). Смешивая в определенных пропорциях жидкости с более высокими и более низкими показателями, получают искомую в каждом данном случае величину. Так, для просветления декальцинированных костей взрослого берут Wintergrunol—5 весовых частей, Benzylbenzoat—3 весовых части, или Benzylbenzoat—3 весовые части и Isosafrol—1 весовую часть и т. д. Сердце взрослого человека просветляют смесью 1 весовой части Wintergrunol и 1 весовой части Benzylbenzoat; можно также брать Wintergrunol—9 вес. частей и Isosafrol—5 весовых частей. Для человеческих плодов последних месяцев беременности берут Wintergrunol—2 весовые части и Benzylbenzoat—1 весовую часть. Для эмбрионов первых месяцев беременности: Wintergrunol—3 весовые части и Benzylbenzoat—1 весовую часть. Для эмбрионов первых стадиев развития: Wintergrunol—5 частей и Benzylbenzoat—1 часть. Здорово, кричали в голове мысли! Как загнули и обманули всех последователей Вернера Шпальтегольца. Всего-то нужно в этой интерметаморфозе превращения видимого в невидимое 5-ти % перекись водорода и такого же процента формалин. Последовательный ход приготовления просвечивающего препарата по Шпальтегольцу следующий: 1) подготовка препарата (напр. инъекция кровеносных сосудов, окраска кости, хряща, окраска нервов); 2) фиксация: формалин 5—10%-ный; 3) побелка (в случаях искусственной окраски отпадает) в 3—5%-ной перекиси водорода с добавлением х/2—1% формалина; 4) отмывка в проточной воде; 5) обезвоживание в спиртах восходящей крепости (50—100%); 6) пропитывание бензолом; 7) помещение в жидкость готового состава. Для монтировки препаратов, так как просветляющие смеси летучи и растворяют замазки, рекомендуется следующая смесь: гумми-арабика 50 частей, сахара 50 ч., растворимого стекла 2 ч. и формалина 1 ч.; смесь замешивается, как густое тесто, с минимумом воды. Приготовленные по способу Шпальтегольца препараты (особенно инъецированные сосуды органов) являются чрезвычайно ценными для изучения ряда вопросов как нормальной, так и пат. анатомии. При такой лапше на уши, он забыл, с Сергеем Хорошко или с ним произошел случая в районе Чумикана. Тогда туда ссылали всех на бесконечное досиживание, ибо в мир не пенитенциарной социологии этих бывших воров и убийц допустить было нельзя. Проституток и тунеядцев. Но, вот последние попадали в Чумикан только, если не могли откупиться или за ними не было, как сейчас говорят, корпорации. Именно таким способом – крепкой поддержкой корпоратива, не попал в Чумикан ленинградский поэт-тунеядец Иосиф Бродский… И, почему это сейчас тоже в голове варится, Кирилл не знал! Наверно потому, что Чумикан у Кирилла прямо ассоциируется с Вернером Шпальтегольцем. Дело в том, что в Чумикане один постоянный житель зарезал финкой из напильника, почти, как у Высоцкого:

Думаете это, Высоцкий, не в жилу? В жилу, да еще как ко всем размышлениям Кирилла! А, вот это к чему? Так, «просочилось!»:

«…История патологической анатомии тесно связана с историей методов исследования тел умерших людей и трупов животных. Первым европейским врачом, применявшим аутопсию, был представитель александрийской школы Герофил (III век до н. э.), ученик Праксагора Косского. Полагают, что он и его ученик Эразистрат проводили вивисекцию – вскрытие живых людей, преступников, которых царь Птолемей II Филадельф (правил эллинистическим Египтом в 283—246 гг. до н. э.) передавал для медицинских исследований, что расценивалось как один из способов смертной казни. Труды Герофила и Эразистрата до нас не дошли, но римский учёный Авл Корнелий Цельс описал технику вивисекций, практиковавшихся александрийскими врачами. Вначале вскрывалась брюшная полость, затем пересекалась диафрагма, после чего человек умирал. Далее исследовались органы грудной полости… У Кирилла же было в Чумикане вообще чудо, опережающее науку Вернера Шпальтегольца. Двое помощников из бывших зэков помогали с трупами. И видели, как Кирилл в пол-литровые банки (они думали со спиртом), не обращая внимания на запах… формалина. Кирилл обработал участки, кожи, куда вошли заточки, 5% перекисью водорода, а потом положи их в 5% формалин. Кусочки стали невидимыми! А формалин потерял свой насыщено желтый цвет. Вот бывшие зэки-помощники и выпили содержимое пол-литровых банок. Когда их обнаружил сторож, то чуть не сошел с ума: у трупов не было частей тела! Кишки были наружи, но в полном порядке и не все! Бывшие убийцы, хлебнув формалина с перекисью водорода. Обесцветили себе животы, ибо сразу загнулись, и содержимое банок вылилось им на животы. Так как число трупов выросло с двух до четырех, Кириллу пришлось прочитать лекцию постоянным жителям Чумикана о вреде перекиси водорода с формалином, ибо превращает людей частями в невидимки, но при этом полностью лишает жизни…

…Вскрытие тела человека не поощрялось по религиозным и этическим мотивам. Так, при бальзамировании трупов умерших в Древнем Египте рассечение тела производилось особой категорией лиц, которых греки называли парасхитами. Парасхиты были презираемой кастой. По описанию Геродота, после того, как парасхит вскрывал брюшную полость, он бросал нож и с криками ужаса бежал от трупа. Считалось, что при рассечении тканей из тела умершего исходит сила, способная причинить зло живому человеку. После вскрытия парасхит должен был совершить обряд очищения, его не пускали ни в один дом, он уходил из поселений в пустыню. Так как парасхиты больше ничего не делали, кроме как занимались трупами, то и превратились в паразитов…

…Физического тела Христа распятого, непосредственной проверкой, как Фома, или просто увидев Учителя, загадочна – то Христос ест рыбу с учениками, как будто не был распят, а потом проходит сквозь стену как призрак…

…Борхес, ссылаясь на китайского «анонимуса», сформулировал это явление так: «Один китайский писатель как-то сказал, что люди не замечают единорога именно потому, что он абсолютно ненормален. Глаза видят то, что привыкли видеть» («Скромность истории»)…

…В середине XVII века ещё не существовало современной техники дифференциального и интегрального исчисления. Соответствующий математический аппарат в 1680-е годы параллельно создавался самим Ньютоном (1642—1727), а также Лейбницем (1646—1716). Завершили математизацию основ механики Эйлер (1707—1783) и Лагранж (1736—1813)…

Кирилл продолжал настойчиво решать какую-то задачу… о параллельных мирах, веря, что мы – одни на всем Белом Свете. Безусловно, от Вернера Шпальтегольца (перекись водорода и формалин 5%) + пластинизация частей человеческого тела и всего тела в разных позах житейских, появился Доктор Смерть – Гюнтер фон Хагенс – по давлением насыщая анатомические препараты активным пластиком… В 1993 году был основан целый Институт пластинации. Так и хочется сказать (в голове у Кирилла) – пластидов…

В науке, пожалуй, нет более туманного понятия, чем инверсия. Реверс – тоже путаное слово, особенно, если инверсия и реверс пытаются применить к объяснению чего-то обычного из повседневной жизни. Инверсия в русском фольклоре – «как аукнется, так и откликнется». Реверс – об этом слове хорошо сказал Сэлинджер – состояние действительно близкое к паранойяльному. Прочитай, например, его рассказ-притчу «Хорошо ловится рыбка бананка». Но, Кирилл решил именно путем инверсии (самое близкое значение слова – отражение) «вынуть» душу Хильды, находящейся в состоянии тончайшей грани между жизнью и смертью, и поместить ее в Лину. Мысль об этом заставила его улыбнуться. Он вспомнил выражение: вытрясти из человека всю его душу! Технически очень простая процедура. И в бытовом смысле тоже… Но, как это выглядит научно? Как и везде, здесь нужны сотни, тысячи операций. Это и для Кирилла невозможно. Кто согласится быть подопытным? Отдать свою душу чужаку или взять чужую душу?

…В начале 70-х годах выдающийся советский ученый, врач-психиатр, профессор Валентин Федорович Матвеев, пресёк пандемию, вызываемую мошенниками и наркодельцами и разносимую психически больными. Тогда в разных странах, в том числе и в СССР, появились «учителя», которые морочили голову о «путешествиях» вне времени в запредельные нашему сознанию состояния. В разных европейских странах, в том числе и в СССР, стали продавать открыто «ириски» – конфетки, содержащие ЛСД. Профессор В. Ф. Матвеев провел серию экспериментов в Московском Институте Психиатрии МЗ РСФСР. В эксперименте участвовали студенты московских и ленинградских ВУЗов. Никакая Ultima Fula – последняя инстанция, в которой человеку открывается Истина и его личная тайна, обнаружена не была. Было состояние «легкого психоза» от приема ЛСД – полусинтетического психоактивного вещества из семейства лизергамидов. Химические названия: N,N-диэтиламид лизергиновой кислоты. Тем не менее, появилась и быстро в мире стала распространяться литература, и от лириков, и от физиков (это еще до эпопеи Life after Life and Life after Death5), якобы побывавших в Ultima Fula инстанции. Так, возникла идея Центра Циклона. Адепты «новой религии» или «сплава религии и науки» возникли, конечно, не на голом месте. И, даже, не скуки ради. Наркосиндикаты финансировали на первый взгляд безобидные и почти повседневные конфетки, которые изготовлялись сначала в США. Эти конфетки приводили к зависимости как допинги от фрустрационных переживаний повседневного характера в обыденной жизни. А, от них, скоро – к тяжелым наркотикам. Не случайно на публичной арене возник и «учитель учителей», Карлос Кастанеда со своим магом (вымышленным) Хуаном. Кастанеда был обвешан различными титулами и дипломами, подтверждающими, что он сделал переворот в науке. Философия и магия, медитация под действием психотропных веществ растительного происхождения и обыкновенное шаманство не знали ни границ, ни пределов в его многочисленных книгах. Кто эти книги издавал и распространял – очевидно. Но только сейчас! Книги Карлоса Кастанеды в течение долгого времени сохраняли репутацию антропологических исследований. Однако, в настоящее время, в другом веке, академическое антропологическое сообщество постановило рассматривать творения Кастанеды, как чтиво… У Кирилла были основания считать книги Карлоса Кастанеды – криминальным чтивом… Интересен факт, по увлечению Кастанедой можно было ставить диагноз увлекающимся. Ибо понимали его, по преимуществу, психически больные люди. И были они аутичны и шизоидные, в сообщества не объединялись, считая только себя – «просветленными»…

Кирилл с горечью вспомнил, что вместе с прекращением экспериментов с ЛСД, прежде всего биохимических, прекратили исследование с серотонином, весьма близким по химической структуре к ЛСД…

После растворения останков Абигуль в «царской водке» и «переселение ее души» в сестру, новоиспеченная Анна, вроде бы никак не изменилась психологически, если не считать результатов работы с ней Наташи и Киры. Ну, появилась новая леди, ну и что? Несколько необычная. Но, не потому, что в ней «две души и обе не в ладах друг с дружкой» – этого как раз не случилось, а, потому, что она все же антропологически была далеко не европейка. А, статус приобрела европейский. Короче, в ней появилась та изюминка, которая так необходима мужчинам – Дон Хуанам! У Анны начались приключения. Случайно или нет, но перед каждым новым мужчиной, она неделю не вылезала из кровати Кирилла, когда он занимался любовью с Наташей и Кирой… Ménage à trois6 – будет правильнее, чем L’amour aux trousses7. Ибо, во-первых, Анна в любовный треугольник никак еще не входила, хотя и очень старалась. Во-вторых, это была не любовь в собственном смысле слова, а групповой секс… Печально, но факт – Абигуль очень быстро забыли. И то дело: она продолжала жить новой и интересной жизнью в своей двойняшке, забыв о странных прихотях пить мужскую мочу с огромным, но не сексуальным желанием держать при этом головку полового члена во рту и смакуя… рифму пропустим!

Но, вот с Линой совсем другое дело… взять и впустить на ПМЖ в себя чужую, совсем не знакомую Душу. Да не простую, а наделенную гениальными способностями. Вернее будет, конечно, что душа Хильды будет весьма порядочной и не попытается выселить из субъективной реальности Лины ее собственное Я! Формально, на этот Прометеевский подвиг Лина была готова. Она, в принципе, оставалась девственницей… Ведь провела с Кириллом в душевой только несколько часов и это было уже не вчера! Она любила Кирилла, как любят своего первого мужчину, и готова была для него на все, что угодно. Но, кто мог сказать, что будет это «на что угодно»? Хильда, освоившись в субъективной реальности Лины, в силу своего Я, начнет приобретать ее и, что немаловажно, преобразовывать по-своему, как она расписывала пещеры и писала портреты женщин в вечерних платьях с драгоценностями из «сундука», но также и нагишом. Как-то, кажется это было в самолете, совершавшим рейс Виндзор – Владивосток, она призналась Кириллу, что любит его, но, хочет он того или нет, сделает из него того, рыцаря без страха и упрека, который ей видится в ее творческих грезах. Можно только представить, что она будет делать, завоевывая субъективную реальности Лины, женщины супер! Одно утешало, что вот самое место и время для Жертвы ради Подвига. Обе женщины – Хильда и Лина должны быть готовы на Жертву ради Подвига, который собирался совершить Кирилл. ОН-то знает, что такое поместить свое Я в «чужую шкуру». Несмотря на то, что субъективная реальность его родной дочери Евгении, отдавшему ему свой «носитель», не была ему незнакома и чужда. Именно поэтому они с Евгенией на это решились и все у них, считай, получилось. Если не считать, что Кирилл слегка просчитался во времени и помолодел на двадцать лет больше, чем планировал. Но, и к такому «несовпадению во времени» он был готов. И, уже в этой жизни он быстро уровнял счет со своим просчетом! Почти каламбур получился.

– Ты меня любишь, Лина?

– Люблю!

– Ты представляла себе, на что дала согласие? Впустить «чужого» в свою квартиру – всякое может получиться… А, тут впустить чужую душу в свое субъективное Я!

– Ты говорил, что нужна жертва для Подвига. Я хочу, чтобы ты, мой любимый мужчина, совершил свой подвиг. И, счастлива, сознавая, что могу быть твоей Жертвой!.. Я как-то легко прошла через большие испытания. Все легко мне досталось, даже твои «иные» Я – Наташа и Кира, для меня не чужие, и даже не какие-то отдельные женщины. Они, по разным обстоятельствам, которые вроде бы ко мне, не имели никакого отношения, как например прыжок в жерло Йеллоустонского вулкана, становились все ближе и ближе мне, частицей моей души. Думаю так и о Хильде. Хочу представить, какой она была женщиной с тобой…

– У тебя все, что оставила Хильда вплоть до того, как ее помещали в жидкий гелий. Все, без утайки, что у нас с ней было и наедине и в «групповухе». Ты миллион и больше раз видела душу Хильды. Все живое постоянно стремится показать себя, даже когда скрывается. Ты не задумывалась, почему женщина красива, желанна? Потому, что она своими движениями, позами, мимикой и особенно взглядом показывает нам свою душу. Нужно уметь это видеть. Тело женщины всегда было фетишем и почти у всех народов за небольшим исключением. Признайся, что до знакомства с Хильдой ты не интересовалась своей наготой. Она научила тебя, и разглядывать себя, и позировать себе в самых изощренных…

– И извращенных позах! Надо же! Сейчас я с удовольствием разглядываю свою промежность и благодарю Создателя, что у меня и эти места без единого волоска… Даже подмышками красивый светлый пушок…

– Остановись, а то это кончится…

– Кирилл, я сильно хочу, чтобы это началось!

– Лина, ты на меня все больше и больше начинаешь действовать, как Наташа и Кира… То есть, каким-то противоестественным образом, вызываешь самые неожиданные желания, часто, смешные…

– …Знаешь, что самое страшное, что может случиться с тобой, это то, что ты можешь ослепнуть! Но, это то, что я могу предположить, а что будет на самом деле, я не знаю. Вся операция, которую ты должна перенести, это замена твоих естественных хрусталиков на хрусталики, которые мы сделаем еще из неизвестного ни Природе, ни цивилизации, вещества. Ты должна знать, на что ты идешь, а, вот что тебя ожидает – это сказать я тебе не могу!

– Расскажи мне все, Кирилл. Я живу только для того, чтобы ты сделал это. Даже, если не будешь уверен в результате. Смерти я не боюсь. Страдать ты мне не дашь. Считаю, что мне опять чрезвычайно повезло, что я могу быть твоей Жертвой! И, еще: мне очень интересно, как ты ко мне относишься? Самое удивительное, что ни Наташа, ни Кира, ни я – не являемся твоими возлюбленными в подлинном смысле этого слова. Это мы любим тебя. А ты делаешь свое дело, в котором для каждой из нас троих свое место…

– Вы трое – действительно любите меня, а я – делаю то, что должен сделать, и счастлив, что это делаю с вами! Но, тебе, родная, придется еще научиться меня любить. Без Наташи и Киры – я 0. По-видимому, сейчас я на том отрезке пути, где еще нужна ты… Я имею в виду не как жертва будущего эксперимента… а, как женщина! Научись меня любить… Я расскажу тебе об одном явлении, о котором знают не многие. А, те, кто знает, и не догадывается, из чего складывается это явление! Я не знаю ни одного ученого, который изучал бы то, о чем я тебе расскажу. Все мои знания от романистов и крохи от случайных людей.

– Я слушаю!

– …У кельтов был обычай «проводы умирающего». Проводы осуществлялись один-на-один. Мне не известно, от чего умирали те, кого «провожали на Тот Свет». От ран или от болезней и в каком возрасте. Знаю только, что это были мужчины и женщины не младше 18-ти летнего возраста. А, вот возраст старости я не знаю. Еще мне известно, как оформлялось место, где совершались «проводы». Молодые, не больше двух метров дубы, окружали площадку, покрытую разного цвета пионами. Верхушки дубов были согнуты и связаны вместе, и получалось что-то вроде живого шалаша. После «проводов», один умирал, а это далеко не всегда был тот, кто собирался умереть, вот, что интригует. Останки умершего кремировались на площадке пионов, на которой разводили костер. Провожатым мог быть любой по желанию человек одного пола с умирающим и без большой разницы в возрасте, так в пределах десяти – 15 лет. Мне известно, что каждый пятый человек умирал вместо умирающего, ибо умирающий забирал его душу, следовательно, и жизненную силу. Если умирающий страдал неизлечимой болезнью, то быстро поправлялся. Если умирал от ран, то раны быстро заживали. А «провожающий» умирал здоровым. В провожатые была очередь. Не за блага земные, и не за славу. Скорее, ради самоиспытания и самопознания. Он, победивший смерть, становился избранным и дальше мог жить так, как душа захочет: богатство, женщины, всевозможные почести. Все это легко начинало ему даваться. Он мог горы своротить и Океан переплыть! А, если побеждал умирающий, к нему начинали относиться, как к святому. Он легко давал советы на все случаи жизни и никогда не ошибался. …На все, кроме здоровья! О «проводах умирающих» писали многие, в основном, романисты, в роду у кого, якобы, были кельты. Я собирал информацию у известных кельтских авторов. Именно, кельтских, ибо кельты, как наши цыгане и трансильванцы – народ, скажем так, не высказанный. Множественные, самые противоречивые сказки, байки, легенды и т.п., указывает на далеко не полную, а, скорее, невозможную, вербализацию – духовности (здесь, это понятие уместно) кельтов, цыган и кого-нибудь из трансильванцев… Что, к примеру, мы знаем о графе Дракуле? Это интересно! Наяву был Влад III Цепеш (Дракула) – господарь Валахии (XV век). Но, мы узнали о нем от кельтского (sic!) писателя Брэма Стокера, впервые опубликовавший свой роман в 1897 году…

– Кирилл! Я думаю, что ты не случайно все это мне рассказал. И, знаешь, какая мелькнула у меня сейчас мысль – что я твоя Мэри Шелли! Только Байрон, когда написал для Мэри «Франкенштейна» был в нее влюблен на столько, что, по сути дела, довел до самоубийства Перси Шелли – своего единственного друга! Думаю, что эту историю ты знаешь?..

– Знаю, конечно, изучал ее по оставшимся рукописям разных авторов, близких лорду. Но, все же интересно услышать ее от тебя!

– Байрон как-то гулял в одиночестве по берегу Женевского Озера и увидел не земной красоты юную леди. Он мгновенно в нее влюбился. И она влюбилась в него также сразу, еще не зная, что он друг ее мужа, Перси Шелли. Начался медовый месяц. Это было откровенная и не скрываемая L’amour aux trousses8. При чем, много свидетельств и о том, что Байрон и Шелли находились в гомосексуальной связи. Перси был красавиц по всем параметрам. А, Байрон красив был только лицом, имея маленькое, изувеченное рождением и нечеловеческими тренировками в борьбе с врожденными недостатками. Мэри вскоре забеременела, но от мужа держала это в тайне. Ибо, в основном жила половой жизнью с Байроном. Когда пришло время рожать, Мэри родила тайком, и девочку Байрон также тайком отвез своей двоюродной сестре Августе, которая была замужем и имела троих детей. Покрывая Байрона, она публично объявила, что была в любовной связи с Байроном и родила от него дочь Августу-Аби. И муж, и Свет простил Августу за честность. Но, дочь Байрона прожила меньше года и умерла. Тройственный союз Мэри-Байрон и Шелли продолжался. Они потрясали своими «бесстыжими» вечеринками высшее общество. В этот очаг порока стремились лучшие дочери и сыны Европы. Именно тогда, когда умерла дочь Мэри Шелли и Байрона, он написал роман «Франкенштейн». В каком-то смысле, аллегорически, это был пересказ поэта о своих переживаниях и грезах, врожденного уродца. Мэри была почти нег8рамотная. По моей просьбе, Анатолий Петрович достал копии рукописей писем Шелли, указывающих, что она не умела грамотно написать даже «люблю»! Она была красива, но пуста и невежественна… Но, Барон любил ее, как может любить большой поэт. Как любил Петрарка Лауру, всего однажды, через забор, увидевший полуобнаженное тело юной, далеко не красавицы, тело… У Барона, при первом знакомстве с Шелли, была только одна мысль – убить его! За красоту, за талант (Байрон подражал Шелли и считал его более талантливым, чем был сам). И, вот, вернувшись в Лозанну, Байрон заключил с Шелли пари, кто доплывет в шторм до буйка на небольшой яхте. Шелли в жизни не управлял никаким суденышком и вдобавок боялся воды и не умел плавать. Байрон был отличным моряком и, несмотря не свое уродство – отсутствие ахиллесовых сухожилий (конские стопы) – отлично плавал в любую погоду и на большие расстояния. Вдобавок Байрон предложил Шелли заключить договор: ели кто-то утонет, то его труп должен сжечь другой ночью в одиночку, собрав сухие, выброшенные озером, деревья. Кому первому плыть к буйку – тянули жребий. Он достался Шелли! И Шелли поплыл ночью в бушующем озере. От берега оттолкнул его, наверняка злорадно улыбаясь, Байрон! Яхта, естественно, утонула вместе с великим поэтом Перси Биши Шелли! Труп, запутавшийся в рыбацких сетях и объеденный озерными тварями, нашли через трое суток. Байрон подошел, не доходя несколько шагов, к сетям с останками его друга и сквозь зубы презрительно процедил: «Он и плавать даже не умел!» Но, тем не менее, сдержал договор и в одиночку, ночью, натаскав деревьев на большой костер, запихал на костер останки Шелли и в одиночестве сжег его…

– Все верно! Прекрасно, Лина! В тебе явно поэтический талант ко всем твоим достоинствам! Жаль будет, если в результате моего эксперимента по возвращению души Хильды, вы обе погибните… Поэтому я даю тебе возможность требовать от меня исполнения любого твоего желания, касающегося только нас двоих…

– Завтра мы вдвоем с тобой летим из Веймара во Владивосток с заправкой в воздухе. Не приземляемся во Владивостоке, поворачиваем и летим назад, в Замок…

– Догадываюсь…

– По пути во Владивосток все четыре часа без перерыва на голодные желудки я делаю тебе минет… можешь мочиться в меня, я выдержу до Владивостока и не прекращу минет… Я хочу, чтобы ты узнал, как любят эти женщины! Только самолет ляжет на обратный курс, все резко меняется. Мы, совершенно обнаженные много пьем виски, водки и коньяка, много едим и, конечно, много занимаемся любовью во все мои дырки и делаем друг с другом все, что в это время придет в голову… Да, ты будешь носить меня на руках в туалет, присутствовать при моих физиологических отправлениях и подмывать меня, тоже самое я буду делать с тобой…

– Не получится!

– Что «не получится?

– Унести тебе меня на руках до туалета… глядишь, вместе обкакаемся!

– Лина плавно, но мгновенно встала и, оторвав Кирилла от кресла, в котором он сидел, подняла и начала кружить!

– Согласен, отпусти! Даже ни разу не пукнула… но, проститутку Троцкого – не блять, не блять, не блять!..

…Они вылетели во Владивосток в 6 часов утра. Когда Кирилл уходил, Наташа и Кира притворились, что крепко спят.

Инверсия, можно тысячи раз повторить, обросла немыслимыми значениями. Есть чудак, который отождествляет инверсию с гомосексуализмом. А, что? Но, у этого понятия есть один единственный смысл – отражение. Можно и так сказать: зеркало суть функция инверсия. Но, попробуйте объяснить, что такое отражение? Кэрролл попытался и написал две сказки, понятные только детям. Вообще нет народа ни «дикого», ни цивилизованного, который бы не мистифицировал инверсию. Четыре часа подряд, как в той солдатской песне (а, для тебя, родная, сто раз, не вынимая) длился минет, и только минет. От германского города Веймара до российского города Владивостока. Оргазмов, нет, правильнее будет так:

«Утки» одна была – в яблоках…

…Обратный путь был в полусне-в полуобмороке с обеих сторон. И, это, не было неприятно…

Кирилл решил смастерить хрусталики, которыми собирался заменить хрусталики Лины. Новые хрустали и должны были осуществить инверсию (отражение с изъятием) души Хильды. Мало, кто знает о многостороннем гении Луи Пастера. Это не случайное замалчивание его заслуг, и связывание его имени только с одним словом – «пастеризация». Кто опишет математически а) строение хрусталя Луи Пастера, по которому он пропускал луч света? Не объяснят, ибо скорость луча света без всяких «теорий» относительности, далеко не бесконечна. И она существует только благодаря инверсии. Закон отражения отражения, должен был бы добавить основные законы Сократовской и Гегелевской диалектики. Именно, благодаря этому закону (штуковина, что смастерили сейчас, если не шутят, китайцы – двигатель, который состоит из генерирующего микроволны магнетрона и резонатора, который способен накапливать энергию их колебаний. Необычная конструкция способна преобразовывать излучение в тягу, что позволяет преодолевать огромные пространства в сжатые сроки) возникает ничто из ничего. И в этом Пастера оболгали! Он говорил о невозможности возникновения жизни на Земле из ничего. Но, соедините эти его рассуждения с опытами, создавшими стереохимию и поляризацию. Напишите формулу превращения винной кислоты в виноградную – и Пастер выглядит совсем иначе, чем, например, Энгельс. Та жизнь, о которой писал Фридрих Энгельс, именно та, а не другая, невозможна по Пастеру! «Жизнь – существование белковых тел»… И, тем не менее, Кириллу нужно будет, весьма вероятно, создавать белковое тело, которое не могло само появиться в качестве жизни, и природа его тоже не создала. Это тело должно не мешать жить другим белковым телам в едином целом человеческого организма, не быть их «протезом», а быть самостоятельным органом, который заменит естественные органы. Это – не локтевой сустав. Кирилл вдруг подумал, что он, как Виктор Франкенштейн, создает своего монстра.

Перед Кириллом стояла задача создать новое белковое вещество и из него сделать хрусталики. Эти хрусталики должны обладать свойствами не только отражать, но и излучать свет. Мысль привела к единственно бессмертному существу на Земле – медузе Turritopsis (лат.) – род гидроидных из отряда Anthoathecata. Вылепить из нее хрустали сейчас легко, создав голографический каркас. Но, вскоре Кирилл отошел от идеи медузы, и решил создавать свое белковое вещество из клеток самого же человеческого хрусталика. Для этого клеткам необходимо, после изменения их цвета методом Вернера Шпальтегольца (применяя приготовления прозрачных или просвечивающих анатомических препаратов основан на законах оптики, метилсалицилат, бензилбензоат, сафрол и изосафрол), поместить их в голографический каркас. Вероятно, понадобятся и пластинанты. Все остальное в глазе останется свое. Главную задачу будут выполнять сетчатка и зрительный нерв. То и другое у Хильды в состоянии анабиоза – правильно: между жизнью и смертью. У Кирилла в научном багаже было несколько сотен вернувшихся более примитивным способом с Того Света – из комы. Кома (коматозное состояние) (от греческого – глубокий сон) – остро развивающееся тяжёлое патологическое состояние, характеризующееся прогрессирующим угнетением функций ЦНС с утратой сознания, нарушением реакции на внешние раздражители, нарастающими расстройствами дыхания, кровообращения и других функций жизнеобеспечения организма. Кома – коме рознь. Есть комы, возникшие в результате поражения вещества головного мозга. Есть комы, возникшие в результате возникшего запредельного торможения вещества головного мозга. Из таких ком человека, конечно, не вывести. Но, достаточно часто человек впадает в кому при совершенно, так сказать, состоятельном мозге, жизне- и функционально способным. Кирилл наблюдал пациентов, впавших в кому, в Институте нейрохирургии им. Н. Н. Бурденко, сотрудничая с группой гениального советского психиатра Тамары Амплиевны Доброхотовой и в Институте им. В. М. Бехтерева, сотрудничая с Наталией Петровной Бехтеревой. Да, конечно, операции, а их серия, Лина проведет, будучи в состоянии комы. Ее дублером будет девушка из Московского медицинского института, которая хотела на себе испытать, состояние комы, по ее убеждению – искомой Ultima Fula!9 Теоретически Катя, так звали студентку, была права.

А теперь самое время еще раз вспомнить в реверсе, как его понимал Джером Дэвид Сэлинджер. Работать с хрусталиками Лины нужно будет, введя ее психологически в состояние реверсии. Вот поэтому Кирилл попросил Наташу, Киру, Ирину и Анну составить предоперационную программу для Лины «премедикации». Для Кирилла просто была беда! Он чувствовал себя петухом с наседками. И, каждую, а то, сразу несколько, нужно «топтать»! У Сергея Васильевича были друзья. Сначала Владимир Николаевич, потом Клавдий. Жора для таких «балов Вальтасара» не подходил. Скорее он сам начертал бы на стене: «Мене, мене, текел, упарсин»! (Вот и значение слов: мене – исчислил Бог царство твое и положил конец ему; Текел – ты взвешен на весах и найден очень лёгким; Перес – разделено царство твое и дано Мидянам и Персам).

(Дан. 5:26—28)

Кирилл решил посоветоваться с Наташей и Кирой. Они, смеясь, были единодушны: «Натопим камины до березового жара в небольшой комнате в Особняке Алисы, разденемся до нога. Напьемся виски и будем бегать наперегонки по лестнице Фибоначчи вверх и вниз, пока не свалимся. Ну, а, если в головы наши запрыгнут хульные мысли, будем, как обычно их реализовывать!» – «Чего боишься? Ты ж Дубровский!» – это сказала Кира…

Да, Егор Прокудин не силен был в классике и в Бога не верил…

Будешь как этот герой Сергея Есенина или как Чайлд Гарольд.

– Лучше я буду с вами и Сергеем Есениным и Джорджем Гордоном Байроном…

– О, сколько же тебе придется выпить виски!

– Не мне, а вам, мои наседки, чтобы увидеть во мне двух великих поэтов!

– И, то, правда! – Еще громче рассмеявшись, выпалили Наташа и Кира.