Читать книгу Сага о Белом Свете. Порнократия. Книга третья. Часть вторая - Евгений Черносвитов - Страница 6

Кирилл и Даша оказались одновременно, без двух минут 12 часов у двери легендарной лаборатории Замка. «Гробы» с Абигуль и Хильдой были убраны – следов не осталось. Все было восстановлено, как прежде, когда именно отсюда исчез «гроб» Сергея Васильевича с Вероникой и Дашей. И вот теперь, пропуская друг друга вперед в настежь открытую дверь лаборатории, стояли, чуть смущенные Кирилл и Даша. Совсем другая Даша: и не только внешностью, но и аурой, которой она была плотно окутана. Кирилл крепко взял Дашу за талию и так и внес ее стоя. Даше пришлось сильно повернуть голову, чтобы смотреть Кириллу прямо в глаза. Но, это было всего мгновение. Войдя в лабораторию через узкий коридорчик, Кирилл бережно поставил Дашу на пол. Мелькнула мысль, что это первая его красавица – а Даша была красива, не как супер модели, а как может быть красива девушка, о которой сначала напрашивается слово «мила!», а, потом «До чего же красива!» Кириллу с женщинами везло, как и Сергею Васильевичу – сплошь писаные красавицы кистями далеко не похожих друг на друга художников, знатоков женской красоты…

И вот Даша, случайно и невинно вчера лишившаяся девственности, среди куражного группового секса, стоит в другом помещении, где было столько страсти, столько крови и спермы, столько брутальности и восторга от телесных наслаждений. Удивительно, в постоперационной плате вчера за короткое время, которое там была Даша, изменившая – в этом не стоит сомневаться – ее судьбу, она за миг, наверное, пережила то, что в этой чистенькой, спокойной и тихой, абсолютно белой комнате и помыслить невозможно! Помыслить не возможно, представить сложно, а было! Пространство, переполненное событиями, которые истинная агония, если их утаить, перепутало свое место нахождения. Так бывает всегда, когда время – просто пустое вместилище для событий. Что пространство, что время, что женская кровь и сперма самца в человеческом облике, когда все в конечном итоге оказывается свистопляской Жизни и Смерти! Как глупо и пошло звучат здесь, в этой лаборатории старинного баварского Замка слова гения, кому понятен их смысл?

И вот стоят они, ни касаясь друг друга телами. Но, большей близости представить невозможно! Кирилл чувствует плоть (душу?) девушки, пришедшей к нему надолго, навечно, навсегда! Да, что, в конце концов, не понятно принцу Гамлету – to be or not to be14? Почему он так наивно (трусливо?) путает жизнь со смертью? Все, что его сдерживает в жизни от жизни. Что после смерти – запугивание! Там, за чертой жизни если и бытие, то не из прожитого и пережитого. Там может быть только то, что было до рождения. А, из небытия бытие не появляется! Вот что понял Луи Пастер! Монолог принца Гамлета – превенция не оправдания его преступлений…

Кирилл смотрит на Дашу. Она смотрит на него, они молчат. Каждое сказанное слово будет ложью. Кирилл вчера соврал, конечно, Даше, что «хочет ее». Она знала это. Она пришла, как говорится, сломя голову…

Дарья Крюгер была праправнучкой короткой любви немецкого врача и советской медицинской сестры в те дни, когда в ста километрах от Брянска, в маленьком селе разбили фашисты госпиталь. Партизаны в брянских лесах причиняли немцам весьма существенные неудобства. Недолго длилась любовь немца и советской юной медицинской сестры. Немцы были оттеснены от Брянска. Даша осталась в госпитале, где уже находились наши, советские раненые. Так получилось, что в одну братскую могилу хоронили и немцев и русских. Потом, когда распался СССР, братскую могилу восстановили, поставив обелиск с православным крестом. И ни одной подписи. Да еще с Волги доставили огромный валун. Поставили в два ряда скамейки, посадили цветы. Но, так как скамейками, в основном, пользовались алкоголики и дешевые проститутки, а за цветами не ухаживали, то скоро скамейки убрали и клумбы больше не разбивали. Остался обелиск с православным крестом и огромный валун с Волги. Посетителей стало меньше, но все же захаживают и выпить, и для quick…15 Называют это место в поселке – «плошка»…

Даша взяла профессию наследственную: и бабушка, и мама были медицинскими сестрами в районной больнице. Дарья интересовалась своим происхождением, сама, по учебникам и разговорникам выучила немецкий язык на уровне общения. Как-то случайно наткнулась в Брянской газете на заметку о чудо-клинике на юге Баварии. Осмелилась и написала директору клиники и Университета письмо на немецком языке. Она только что окончила медицинское училище. Все написала о своей родословной, о своем прапрадедушке Гюнтере Крюгере. Неожиданно получила ответ. Да не просто ответ, а сертификат, дающий вид на жительство, право работать в медицинских учреждениях клиники, отельную квартиру в общежитии и возможность, при желании, продолжить учебу в университете. Даша была больше, чем счастлива. Она была просто потрясена таким везением. К бумагами прилагалась короткая записка на бланке директора: «Даша! Мы ждем Вас. С уважением Альфред фон Бугер». Вот так Даша Крюгер (фамилия передавалась по наследству) оказалась в клинике Альфреда фон Бугера. Вот так она попала к Кириллу…

У Кирилла было такое чувство, что он дышать громко при Даше боится и что готов пылинки с нее сдувать. Он, конечно, мысленно сравнил ее, вернее то впечатление, какое она на него производит, со своими любимыми женщинами и с Линой. Сам удивился – что Даша была вне всякого сравнения, как нечто иное, очень живое, близкое, нежное и теплое! Он стоял, повернувшись к ней и положив руки ей на плечи. Даша была среднего роста, стройная, худенькая, но «женские места» Кирилла сильно волновали. Стоял и смотрел молча на нее. На лице была сосредоточенность, как будто он решал какую-то сложную задачу. Даша смотрела на него молча несколько минут. Потом улыбнулась и сказала:

– Кирилл! Вы язык проглотили? Мне как-то неудобно говорить самой. Да я не знаю, что Вам сказать, у меня ощущения, что Вы все мои мысли и прошлые давно прочитали и настоящие читаете сразу!

– Я действительно Даша не знаю, что Вам сказать! ТО, что Вы здесь для меня никак не связано со вчерашним. И я испытываю стыд и неловкость, что Вы увидели и что с Вами случилось… Я уже знаю всю Вашу историю из уст Альфреда, моего близкого друга и коллеги. Сразу хочу сказать, что буду дальнейшей Вашей судьбой распоряжаться, и не возражайте! Все с Вашего одобрения. И – ничего лишнего! Давайте я Вас угощу чем-нибудь вкусным. Здесь есть прямая связь с буфетами и ресторанами. А на Ваших глазах я в лаборатории смастерю уютный уголок A la Paris-Parnas.16

Кирилл, не дожидаясь ответа, нажал на кнопку в пульте и распорядился быстро организовать то, что предложил Даше. Много шампанского, цветов и фруктов. Даша улыбнулась и, глядя Кириллу в глаза, смело сказала:

– А я думала, что Вы предложите организовать роскошную постель с шёлковым бельем и водяным матрасом!..

Кирилл посмотрел в глаза Даше, тоже улыбнулся и сказал:

– А это – после, если пожелаете!

– Желаю! Или Вы меня больше не хотите? А я, дуреха, настроилась…

В этих словах и как они были сказаны была весьма деликатная месть Кириллу за вчерашнее беспардонное: «Приходи в лабораторию я тебя хочу, мне понравилась, как ты села, сначала на шпагат, а потом на мой член… В 12—00» Это, конечно, не до словно, но смысл точен!

– Кирилл! Как быть? Je ne plaisante pas… Le premier amour, puis le café Paris a la Parnas!17

– Даша! Вы меня не хотите. Не можете хотеть… Я, извините, стесняюсь Вас и всей этой нелепой ситуации. Давайте без шампанского: кофе, пирожные, фрукты и много цветов!

Даша загадочно улыбнулась и сказала: «А, можно все, что Вы предлагаете на широкой постели с фиолетовым шелковым бельем? Будем аккуратны и ничего не испачкаем…» Сказав это, она одним движением потянула за алую ленточку и осталась перед Кириллом совершенно нагой! Кирилл остолбенел! В голове Есенин: «Я красивых таких не видел…» Минуту стоял и любовался Дашей. Потом подошел к ней и быстро нежно взял ее, как мать берет ребенка, на руки. Даша положила голову ему на левое плечо, успев выдернуть ленточку из белокурых длинных кудряшек, которые тут же накрыли всю ее наготу. И начала одновременно покрывая его лицо поцелуями, расстёгивать пуговки на черной шелковой рубашке. Дотянулась до ремня и не спеша растянула его. Потом подняла голову и, продолжая загадочно улыбаться, смотря ему в глаза, спросила:

– Кирилл, ты меня по-прежнему стесняешься и… и не хочешь?

Кирилл одним рывком подкинул ее вверх и бросил на огромную кровать с фиолетовым шелковым бельем, откуда-то как раз появившуюся. Параллельно выскочил столик, накрытый кофейником, молочником, красивыми японскими чашечками, и вазой с двадцатью, не меньше сортов очень маленьких венских пирожных. Вслед за ним выскочил столик с огромной вазой фруктов, и, наконец, выплыли из небытия огромные китайские вазы эпохи Цин, наполненные чудо – цветами с клумб Поместья ДВ…

– Кирилл! А мы от этих цветов не угорим, как героиня Золя?

– Можем! Я же говорил, что нужно много шампанского с меленькими пузырьками. Углекислый газ шампанского соединится с угарным газом цветов и нейтрализует его.

– Давай шампанского и побольше с пузырьками поменьше – Я ХОЧУ ЖИТЬ!

Даша переехала в особняк, недалеко от небоскреба клиники Альфреда. Кирилл нанял репетиторов по всем европейским языкам и еще прикрепил ее к авто- и авиа – школам. Альфред ворчал, что он, Кирилл, портит наследственность, в смысле, медицинской, у Даши. Да, в лаборатории Кирилл с Дашей провели ровно неделю ни с кем не общаясь. А, потом, отправив Ирину в Замок в одну из пещер, провел неделю с Дашей в особняке Алисы вдвоем, только вдвоем! Со своими любимыми женщинами, как-то Наташей, Кирой, Линой, Хильдой, иногда и с Анной де Бейль, Кирилл тоже общался – мысленно. И все были довольны! Вот, что значит сотворить монстра – Лину, которая инвертирует мысли в реальность. И, при этом, никто не может догадаться, что все, что с ним происходит на Яву, на самом деле происходит в субъективной реальности Кирилла. Иногда для этих забав Кирилл выбирал субъективную реальность Хильды, как самую красивую и полную неожиданных цветовых и графических решений… В обеих реальностях пили много виски и занимались безудержно сексом. Без страха и упрека.

Кирилл был счастлив и ни с какой стороны не чувствовал грозящей ему беды. Еще и еще раз он мысленно, конечно, удивлялся Платону, передавшему нам мысли Сократа. Две мысли сократовские не давали ему полного покоя, ибо, часто он к ним возвращался. Первая всем известная: «Философствовать значит умирать» Кирилл никак не мог постигнуть ни смысл, ни глубину этой мысли. В банальном значении – понятно. Memento mori!18 Конечно, только, как предупреждение, напутствие слишком счастливых, как сейчас счастлива Даша, respice finem!19 В другом понятии «думать о смерти» причем здесь философствовать? Философствовать – любить мыслить, ergo20 любить жить! Кирилл благодарен Декарту за его медитации. Если отбросить все рассуждения Картезия, то медитировать – это созерцать предмет, который вызывает в тебе самые неожиданные чувства, мысли, переживания. У Кирилла было много женщин. Ему везло. Все они были красивы и каждая по-своему. Но, вот Даша, самая, если так можно сказать, простая из красавиц. Несмотря на то, что все при ней. И все на своем месте, что для женщины далеко немаловажно! А, Кирилл любил философствовать, отдавшись потоку чувств и видений, когда просто рассматривал наружные половые органы Даши, принимающей разные, самые не мыслимые формы. Для нее это была «глупая игра» воображения, доступная только мужчинам. И Даша была права: лесбиянки не медитируют, созерцая половые органы любимой. Они ими так или иначе пользуются. Не будем пояснять.

Кирилл наизусть и в разных переводах, в т ом числе и на языке Платона знал все диалоги Сократа и легко мог показать и доказать, где и в чем Платон сам неверно толкует учителя, ибо не может, да, не может его понять! Так, есть одно место у Сократа, которое не может понять ни один знаток древнегреческого языка… Сократа спросили, что важнее мысль или чувство (в чем больше знания)? Сократ ответил: прикосновение… Нет, нет, не ощущение, а именно прикосновение! Кирилл только на интуитивном уровне понимал, что сказал Сократ. Понимал, когда прикасался к половым органам Даши…

Жизнь Кирилла стала и простой, и сложной в одном, так сказать, порыве. Благодаря удачному опыту с воскрешением Хильды, Кирилл понял оживление Наташи и Киры. Он беседовал с вулканологами. Изучил все артефакты, которые оставил Везувий. Говорил со специалистами высоких температур. Остается феномен, до сих пор который не был во внимании ученых, ибо сильно попахивает мистикой – самокопирование. О двойниках и двойничестве написаны множество книг, научных и разных. А, вот, о том, что в определенных условиях человек может скопировать себя, вернее, свой носитель-гаджет, ни слова! Человеку не нужно копировать свое Я – «зачем же мне такая мука… от одного-то Я, порой такая скука!» (Е.Ч.) Наташа и Кира скопировали себя. Они сильные личности, фантастически совершенные Я. Природа не допустила их превращение в кварки, сидящие друг на дружке миллионы лет и ожидающие, когда самокопирование станет детской забавой! Они уловили момент, когда природа была в ударе противоположного характера и скопировали себя в Цунами. Они на 100% телесны и пахнут женщинами во всех, пардон, местах! И занимаются со своим единственным мужчиной, как занимались ранее только им понятным способом. Так, Наташа периодически просила Кирилла раздвинуть широко ноги, согнувшись в спине и широко открывала рот, вдыхая запахом, который выходил их его прямой кишки… А, Кира, также периодами, заставляла Кирилла наполнять ее мочой, но потом, когда готова была мочиться, он поднимал ее высоко на руки и она мочилась ему на лицо и он с наслаждением ловил струи ее мочи ртом! Это никто не поймет. Это не секс. Это – любовь. Она бывает весьма причудливой. В том, что Наташа и Кира любят до безумства Кирилла, нет места сомнению…