Читать книгу Собрание сочинений. Том 7 - Евгений Евтушенко - Страница 17

Речи с музыкой чередовали —

лишь один не сказал свою речь

на открытии в Чаренцаване —

ставший памятником Чаренц.

И, наверное, бредя разбегом

и печалясь, что стала ничьей,

карусель, занесенная снегом,

наблюдала помост для речей.

Карусель чуть была посторонней.

Полуслушая, рядом с ней,

ели мальчики прямо с ладоней

пересыпанный солнцем снег.

Им хотелось толкаться, щипаться,

сесть у облака на крыле.

Чуть подталкивали их пальцы

карусель, что примерзла к земле.

Карусели хотелось размаха.

Наша жизнь – испокон и досель —

то великая сцена, то плаха,

то примерзшая карусель.

Кто – выкидывает коленца,

кто – подняться не может с колен.

Кто – живет по примеру Чаренца:

выше всех каруселей и сцен.

Кровь за кровью, резня

                                     за резнею —

вот история этой земли,

но не вянут цветы над землею

там, где в землю поэты легли.

Все во мне – от Гомера, Катулла,

все в Армении – тоже мое.

Без армянской великой культуры

человечества быть не могло.

Дай, Чаренц, на тебя опереться,

чтоб увидеть библейский рассвет.

Без Армении нету Чаренца.

Без Чаренца Армении нет.