Читать книгу New «Мёртвые души». И другие повести и рассказы - Евгений Гончаров - Страница 3

Мишина неприязнь к произведениям Николая Васильевича Гоголя была вызвана, как это ни странно, школьными уроками литературы. Человека нельзя перекармливать чем-либо, будь то манная каша или повесть «Тарас Бульба». До конца своей жизни Воробьёв так и не взял в толк, на кой ляд его в школе заставляли учить наизусть отрывки из произведений Гоголя? Так и остались с той поры в его памяти лишь какие-то сумбурные фразы: «Чуден Днепр при тихой погоде», «Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал?», «Редкая птица долетит до середины Днепра», «Русь, куда ж несёшься ты? дай ответ».

А ещё у Миши с Гоголем был связан один весьма неприятный эпизод. Впрочем, Николай Васильевич тут был совсем не при делах, но неприятный осадок у Воробьёва, как в том анекдоте про серебряную ложечку, всё же остался. Надо ж было ему заспорить с учительницей русского языка и литературы по поводу моды на длинные, как у битлов, причёски:

– Нелли Петровна, почему советскому школьнику нельзя иметь длинную причёску?

– Длинные волосы – это неопрятно.

– Я обещаю мыть голову каждый вечер, а по утрам делать укладку феном.

– Длинные волосы носят хиппи, которые курят марихуану и исповедуют свободную любовь.

– Нелли Петровна, а Гоголь был неопрятным?

– Почему ты так решил?

– У него же длинные волосы.

– Не сравнивай себя с классиком русской литературы.

– Откуда вы знаете, быть может, я тоже будущий классик?

– Ты сначала выучи наизусть отрывок из «Мёртвых душ».

– Нелли Петровна, а Карл Маркс?

– Что Карл Маркс?

– У него причёска, как у хиппи.

– Ну, знаешь, Воробьёв… – учительница задохнулась от гнева. – Всему есть предел!

Потом был педсовет, обсуждавший проступок девятиклассника Михаила Воробьёва, который замахнулся на самое святое для советского человека. На память об авторе «Капитала». Произведения, легшего в основу марксистко-ленинского учения – путеводной звезды угнетённых классов и всего прогрессивного человечества. Отступника предупредили, что в случае повторения подобного его выгонят из школы с «волчьим билетом». К всеобщему удивлению, нарушителя дисциплины попросил строго не наказывать лишь директор школы Даниил Никитович. Никто не знал, что его самого в предвоенном 1940-м едва не отчислили из школы. За вопрос на уроке истории о роли красного полководца Льва Троцкого в годы гражданской войны.

А насчёт отрывков из Гоголя я вполне согласен с Мишей Воробьёвым – зачем их запоминать, как молитву?