Читать книгу New «Мёртвые души». И другие повести и рассказы - Евгений Гончаров - Страница 4

Я опускаю из своего повествования продолжительный период жизни Михаила Воробьёва. Вы не узнаете: про его обучение на факультете журналистики; про работу в районной газете «Красный пахарь» и в областной – «Амурский коммунар»; про службу пресс-секретарём в партии «Общая Россия»; про три неудавшиеся попытки семейной жизни. Я сразу перехожу к последнему отрезку его биографии – кладбищенскому.

Мы с вами словно бы сели в машину времени, расставшись с семнадцатилетним Мишей Воробьёвым, и тут же вышли из неё, встретившись с героем уже в возрасте пятидесяти лет. Ведь не зря сказано в песне: «Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь». По последним данным науки, возраст Вселенной составляет 13,830 ± 0,075 миллиарда лет; Солнечная система сформировалась свыше 4,5 миллиардов лет назад; жизни на Земле 4 миллиарда лет; приматы появились около 95 миллионов лет назад. А сколько человеческих поколений вмещают те самые, взятые за погрешность, «плюс-минус 0,075 миллиарда лет», вы уж сами, если не лень, посчитайте.

Грешил Николай Васильевич длиннотами, грешил. Автор «Мёртвых душ» описал бы наружность персонажа, начиная от его шапки и заканчивая башмаками. Непременно уделил бы внимание чертам лица и цвету глаз, конституции тела – и прочее, и прочее. На всё это у него ушло бы как минимум полстраницы текста. Но Гоголь – писатель эпохи гусиного пера и чернильницы. У кого же в наш айфоновый век достанет терпения на чтение таких ничего не значащих подробностей.

И я, как литератор современный, нарисую портрет взрослого Воробьёва всего лишь тремя лёгкими штрихами. Он был похож на постаревшего и располневшего Леонардо Ди Каприо, с недельной щетиной на щеках, и предпочитал в одежде джинсовый стиль. И всё.

Работу техника по инвентаризации кладбища Воробьёву предложили на бирже труда Благозвонска. Интернациональный коллектив муниципального предприятия «Ритуальный сервис» принял в свои ряды новичка поначалу несколько настороженно. Но уже через неделю Миша пил водку с русскими парнями из похоронной команды и сосал насвай с узбеками из бригады копщиков могил, получив полное расположение к себе тех и других.

Михаилу предстояло провести описание захоронений на старом и новом участках благозвонского погоста, за полтора века давшего последний приют сотням тысяч покойников. Воробьёву выдали офицерскую сумку-планшет, рулетку, шариковую ручку с десятком стержней, довели месячный план – 5000 могил – и, пожелав творческих успехов, отправили в город мёртвых. По утрам он сдавал главному инженеру заполненные бланки инвентаризации, брал пачку чистых листов и на весь день уходил к своим клиентам – невидимым, неслышным и непритязательным к качеству обслуживания.

Как-то Миша поделился со своим начальником сомнением:

– Там столько много усопшего народа, что мне переписать всех времени не хватит.

На что тот философски ответил:

– Ты не успеешь – другие завершат тобой начатое.