Читать книгу Недавно прошел дождь. Часть 1 - Евгений Николаевич Ильдейкин - Страница 6

На Гоголевскую улицу к Северским я приехал на извозчике. Со мною были большой баул с бумагами старообрядцев, пакет с конфетами и китайским чаем для профессора и его жены. Букет для дочери профессора, по совету моего лучшего советчика Михаила, был заменен на модную книжку. Михаил сказал, что в этом году все интеллектуальные барышни в восторге от книги «Необычайные похождения Хулио Хуренито». Мне название показалось не очень интеллектуальным, но и я не эксперт в филологии. Удивило другое, оказывается Михаил может давать советы не только касательно скоб, муфт и переключателей.

Северские меня уже ждали. В прихожей меня радушно встречала жена профессора – Мария Андреевна – миловидная женщина сорока пяти лет. Пока я переобувался в тапки, – хозяева берегли паркет, – вышел сам профессор – Владимир Николаевич. Профессор производил именно то впечатление, какое должен производить ученый муж, преподаватель, наставник. Он был большой, ухоженный, с бородкой и густой шевелюрой. У меня сложилось очень хорошее первое впечатление о Северских. Казалось, что голод и разруха, свирепствовавшие в Екатеринбурге еще три-четыре года тому назад, совершенно не коснулись этой квартиры и ее обитателей. Как умудрился профессор сохранить свой маленький благополучный мир – для меня загадка. Видимо определенные связи у профессора есть.

Проговорив все необходимые дежурные фразы: «рады знакомству», «очень приятно», «да что вы, что вы, не нужно было», мы прошли в гостиную. Стол уже был накрыт к обеду, и, судя по великолепию сервировки, я был украшением стола. В глазах Владимира Николаевича читалось легкое смущение, но чувствовалось, что с ним проведена разъяснительная беседа со стороны Марии Андреевны. Я решил не заострять внимание на этих деталях. Чтобы как-то поддержать профессора, показал на свой баул и сказал: «Владимир Николаевич, у меня к вам много, надеюсь, интересных вопросов».

– Конечно, конечно, Павел Иванович. Но, по традиции, вначале за стол. Пообедаем, а потом поработаем. – Профессор приободрился и присел во главе стола.

В это время в комнату вошла девушка. Я даже не понял сразу, как она красива, той недоступной красотой, которая создается поколениями естественного генетического отбора. Просто не думал, что встречу когда-либо в своей жизни такую девушку, поэтому молча встал и смотрел, как она подходит ко мне, протягивает руку.

– Здравствуйте, – сказала она максимально нейтральным голосом, – меня зовут Елена.

– Здравствуйте, – ответил я и пожал протянутую мне теплую маленькую ладошку, – меня зовут Павел, мне о вас говорили. Сказали, что вы очень красивая и серьезная девушка – они все были правы. – Сам не знаю кто эти «все», уж, ни Наталия ли Петровна. И, чтобы загладить как-то эту чушь, продолжил. – Мой коллега, как оказалось, большой библиофил, посоветовал преподнести вам этот презент, – я отдал девушке книгу про Хулио Хуренито, – надеюсь, вам будет интересно ее почитать.

– Большое спасибо, подарок интересен уже тем, что это не банальные цветы, а книгу я обязательно прочту.

Наконец все расселись. Профессор во главе стола. Я сидел по левую руку от профессора, напротив меня сидели его жена и дочь. Владимир Николаевич был откровенно рад новому лицу за столом и с удовольствием рассказывал об университете, где он преподавал.

Урало-Сибирский коммунистический университет, – обычно называемый Комвузом, – не был университетом в классическом понимании. Этот Комвуз готовил управленческие кадры среднего звена для предприятий, колхозов и партийных органов. Многие студенты, при всем богатстве жизненного опыта, с трудом читали, знали азы арифметики и совершенно не имели представления об экономике, истории, географии и многих прочих предметах, необходимых руководителю. Профессор Северский рассказывал своим студентам историю Запада. Как он заметил, чтобы рассказывать историю России, нужно быть большим фанатиком современности, а он человек пожилой и быть фанатиком ему не пристало. Есть у них в университете молодой преподаватель истории Соколов – вот он как раз подходящий человек. Но историю России Северский, конечно же, знал в ее классической интерпретации. С большим интересом относился к истории Урала и Екатеринбурга. Тем более что университет располагался в здании, принадлежащем ранее купцам Харитоновым – место историческое, по-своему сакральное, несомненно, загадочное и очень красивое. Потом Мария Андреевна плавно перевела разговор на меня. Пришлось немного рассказать о себе, что я из бывших, что до двенадцатого года мы с родителями жили в Екатеринбурге, после уехали в Петербург, а здесь у меня остались дедушка и бабушка. В Петербурге я поступил в университет. В восемнадцатом году родители погибли, я прервал учебу, и мне удалось вернуться обратно. Здесь в двадцать первом году я похоронил дедушку и бабушку, а теперь живу один и работаю нэпманом. История получилась грустной и, чтобы как-то сгладить впечатление, я рассказал о своей первой успешной сделке.

Было это, кажется, осенью двадцать второго. В один из дней я пошел на Хлебную площадь, тогдашний центр торговли. Хотел купить еды. В то время с едой было не просто. Таких роскошных магазинов, как сейчас, еще не было. Только окрестные селяне могли что-то предложить со своих огородов, побаловать творогом, курами да яйцами. У спекулянтов можно было купить соль, сахар и даже шоколад. Или выменять это на серебряные вилки, меховую горжетку или фарфоровую статуэтку из старого бабушкиного буфета. У меня были деньги – осталось кое-что от родителей и от дедушки с бабушкой. Шоколад я не покупал, но и не особо сдерживал себя в удовольствиях. Так что настроение у меня было эдакое развеселое.

На площади встретил парня чуть постарше меня. Он задумчиво стоял среди базарной суеты, одной рукой прижимая к себе мешок, в другой руке зажимая два ершика для примусов. Выглядел он нелепо, а я был молод и нахален, грех было не подойти к парню и не поинтересоваться: «Что, гражданин, не знаете, куда все ершики засунуть?». – «Не знаю, – честно ответил он, – сделать-то я их сделал, а продавать их не умею. Слушай, купи, а?». – «Зачем?». – «Продашь – заработаешь денег, я тебе потом еще сделаю». Я подумал, огляделся по сторонам и сказал: «Есть идея как их продавать. Пойдем». Я вывел парня к одному из входов на Хлебную площадь, поставил в ряд к таким же нелепым продавцам и сказал, чтобы он продавал ершики по 50 копеек за штуку. Парень удивленно посмотрел на меня: «Я их вообще-то по 10 копеек продавал». – «Вот потом я у тебя все по гривеннику и куплю, а пока стой и всем говори, что цена – полтинник. И еще, не стой столбом, расхваливай товар. Ты кем был раньше?». – «У Агафуровых работал. Приказчиком». – «Вот и вспоминай прошлый опыт». Сам я отошел от парня метров на сто и начал предлагать ершики, проходящим мимо гражданам за 14 копеек. При этом я вовсю нахваливал товар и говорил, что лучше не найти. Минут через десять ко мне подошел первый покупатель, потом второй. Часа за три я распродал все ершики у себя и у моего партнера, напоминаю, по 14 копеек за штуку!

После удачного завершения сделки, мы с парнем поделили доход и с тех пор работаем вместе. И до сих пор мой партнер Михаил не знает, сколько гадостей про него говорили люди, которые покупали ершики у меня.

История про нашу с Михаилом первую сделку вызвала у Северских живейший интерес. Для них, людей академичных, эта бретерская сторона жизни была неизвестной и немного страшной, но послушать истории из нее со счастливым концом интересно и приятно.

– А чем вы, Павел, сейчас занимаетесь? – спросил профессор, его жена это уже знала от моей экономки.

– Тем же самым, Владимир Николаевич, только оптом.

– Продаете ершики подводами? – съязвила Елена, тут же поняла, что фраза прозвучала по-детски, и засмущалась.

– И ершики, и другие скобяные товары, и вы правы – подводами. К сожалению, я больше ничего делать не умею. Да и не хочу.

– Павел, а может быть вам продолжить учебу? Вы на каком факультете учились в Петербургском университете? – спросил профессор.

– На юридическом. Хотел изучать политэкономию. Отучился всего два курса, так что нужно говорить не о продолжении учебы, а об обучении с начала.

– Уверяю вас, в современной России ваш уровень образования весьма и весьма высок. И вам нужно обязательно подумать о продолжении образования. В любом случае, будете ли вы развивать собственное дело или же пойдете на государственную службу, образование вам пригодится. Тем более, учитывая ваш род занятий, экономическое образование. Впрочем, как я понимаю, история вас так же интересует?

Обед закончился, и мы с профессором прошли к нему в кабинет. Я передал бумаги и каталог на них, составленный Наталией Петровной. В течение часа мы с профессором рассматривали документы, я без подробностей рассказал о том, как эти документы попали ко мне, о своей системе каталогизации. Постеснявшись сказать профессору, что меня интересует возможная коммерческая стоимость документов, попросил посмотреть на бумаги с точки зрения их исторической ценности. Оценив объем работы, профессор попросил оставить бумаги у него на недельку. «А в следующую субботу, к обеду, вы, Павел, непременно зайдите к нам. Мы пообедаем и после обсудим материалы».

Провожать меня в прихожую, кроме профессора, вышли его жена и дочь. Профессор пожал мне руку. Я старорежимно поцеловал ручки дамам. Мария Андреевна напомнила, что в следующую субботу они меня будут ждать. Елена стояла рядом с родителями и улыбалась самой красивой улыбкой, я не видел никогда красивее.

Уже возвращаясь домой, я вдруг понял, что все еще думаю о Елене Северской.