Читать книгу Недавно прошел дождь. Часть 1 - Евгений Николаевич Ильдейкин - Страница 7

Следующая неделя началась с посещения «Элмаштреста», куда я пришел, чтобы познакомиться с человеком, занимающимся электрическими изделиями. И надо же такому случиться, этим человеком оказался милейший Иван Александрович Сергеев, когда-то преподававший мне в мужской гимназии естественные науки. Иван Александрович с тремя сослуживцами сидел в небольшой комнатке, заставленной столами и шкафами с образцами электрических приборов. Кабинет был настолько тесный, что для посетителей имелся всего один старый расшатанный стул, по счастью, рядом со столом Ивана Александровича. С двух сторон стул был зажат столами, спинка стула упиралась в подоконник, так что, падать ему было некуда, и это сильно повышало его самооценку. Я аккуратно присел на этот мебельный раритет. Стул возмущенно заскрипел, но сдержался. Конторские служащие все это время внимательно наблюдали, переживая за одного из нас, но всё обошлось, и все дружно облегченно вздохнули.

– Здравствуйте, Иван Александрович! Я, кажется, к вам. Вы меня помните?

Не уверен, что Иван Александрович вспомнил меня сразу, хотя два года я у него учился. В ту пору он был молодым жизнерадостным человеком, увлеченным физикой и считавшим, что математические уравнения могут быть так же красивы, как и стихи Бальмонта. Революции, войны и все остальные прелести недавних лет состарили Ивана Александровича лет на тридцать. Лысина расползлась по его голове, оставив аккуратные кустики волос на затылке и висках. Наивная жизнерадостность сменилась простой житейской надеждой на лучшее. Тем белее, что сегодняшнее положение Ивана Александровича было вполне надежным.

В течение получаса мы с удовольствием общались друг с другом под умилительные взгляды коллег Ивана Александровича. Женщина, сидевшая за соседним с Сергеевым столом, угостила нас чаем с самодельным печеньем. Все как-то начали вспоминать истории из школьных лет, и если бы ни зашедший заведующий отделом, то еще долго воспоминания мешали бы полезной деятельности сотрудников учреждения.

Попрощавшись со всеми, я с трудом протиснулся мимо заведующего отделом, договорившись с Сергеевым встретиться вечером, попить пива. Умнейший Иван Александрович, узнав, что я являюсь хозяином конторы «Техник», сразу понял, зачем я пришел в «Элмаштрест». При этом вполне убедительно изобразил встречу учителя со своим учеником, которых связывают общие воспоминания. Для коллег было естественным, что Сергеев вечером собрался встретиться со своим бывшим учеником. Никто из них не заподозрил, что у него в этой встрече могут быть какие-то деловые интересы. Откровенно, я не ожидал от бывшего преподавателя гимназии таких умений проворачивать дела. Нужно быть с ним повнимательнее.

Вечером в пивной, недалеко от здания треста на берегу Исети, мы и в самом деле много проговорили с Иваном Александровичем о гимназической жизни. Воспоминания беззаботного детства и оптимистичной молодости – самые приятные воспоминания. После рассказали друг другу, как сейчас складывается жизнь. Естественно, не ради удовлетворения праздного любопытства, а чтобы лучше понимать перспективы возможного сотрудничества. Только после этого перешли к делам. Как я и думал, для Ивана Александровича не составит большого труда оказывать помощь в приобретении нужных мне изделий на самых благоприятных условиях. Но при этом за свою помощь он надеется на ответные услуги.

Честно говоря, поначалу я сильно засомневался, смогу ли в этом помочь. Но Сергеев большой оптимист: «Не боги горшки обжигают, Павел, а мы чем хуже?» – сказал он и почему-то этим убедил меня. Являясь страстным коллекционером живописи, Сергеев попросил представлять его интересы в некоторых случаях. Для него, как для коллекционера, зная его интересы, художники и их маклеры могут и будут завышать цены. К тому же, в некоторых случаях, имеющихся у него сумм может не хватить для приобретения желаемой картины. Вот Сергеев и предложил мне стать представителем его инкогнито, а так же ссужать ему при необходимости деньги, конечно же, с возвратом. Условия сотрудничества мне показались вполне приемлемыми. Правда, я уточнил, что живопись уровня Русского музея, я оплатить, скорее всего, не смогу. Иван Александрович мудро заметил, что картины дорожают, как раз попав в Русский музей. А до этого их стоимость более или менее доступна.

Расстались мы довольные друг другом. Я проводил Ивана Александровича до улицы имени Розы Люксембург, он сказал, что дальше справится сам. Живет Сергеев где-то в районе Сенной площади – это совсем рядом, и он с удовольствием прогуляется пешком. Я же поймал извозчика и домой поехал.

Утром следующего дня, пересказывая Михаилу наш разговор с Сергеевым, я опять засомневался – смогу ли быть посредником в живописи. На что Михаил невозмутимо заметил: «Не справишься, так хоть с художниками пообщаешься, культурный уровень повысишь, опыта наберешься». Ему некогда было заниматься моим психоанализом, он пошел готовить заявку для Сергеева на электрические приборы. Действительно, что это я? Есть дела поважнее. Я собрался и поехал в мастерскую к Лихтерману, надеясь, что его работники сделали первые образцы муфты. Сомневаюсь, конечно, но Лихтерман так планировал и обещал.

Никогда не думал, что неделя может быть такой долгой. Пока занимаешься делом, кажется, что все, как всегда, но стоит на минуту отвлечься, и ты понимаешь, что время никуда не торопится. Приходят и уходят какие-то люди, одни торопятся, суетятся, другие, наоборот, присаживаются покурить, поговорить. Старый «Студебеккер», приписанный к конторе «Жилкоммунхоза», понуро стоял три дня напротив моего склада у мастерской товарищества Мокрушина, ожидая ремонта. Для него время остановилось еще десяток лет назад, если бы только ни назойливые служащие, вынуждающие его время от времени катиться по мостовой по своим незначительным делам. В четверг его, наконец, затолкали внутрь работники мастерской. В пятницу «Студебеккер» выехал самостоятельно и попыхтел вниз по улице.

И вот настала суббота. Я вновь собираюсь к профессору Северскому. При этом понимаю, что иду в гости не только к профессору, но и к Леночке Северской. Что-то я разволновался, как гимназистка. Нужно ли взять с собой какой-нибудь гостинец, или же подарков в первый раз было достаточно? Может нужно как-то одеться по-особенному? А как я был одет в прошлый раз, будучи у них в гостях? И ведь посоветоваться не с кем, Наталию Петровну ни в коем случае нельзя к этому привлекать. Хотя о гостинце спросить можно.

За завтраком, поговорив с Наталией Петровной о разных хозяйственных делах, я с деланным равнодушием спросил:

– Наталия Петровна, сегодня к обеду иду к Владимиру Николаевичу Северскому поговорить о бумагах, вот только не знаю – нужно ли брать какие-нибудь гостинцы для него, для его семьи?

– Павел, если вас пригласили к обеду, а не просто на разговор с профессором, то вы – гость семьи. Значит, нужен какой-то небольшой гостинец, подходящий для всей семьи. Возможно, печенье или фрукты. Хорошо будет – баночка икры. На улице сегодня сухо и жарко, непременно наденьте светлый костюм. Туфли кремовые, сорочку лучше белую. Галстука не нужно. Я схожу в бакалею, куплю вам гостинец для Северских.

Наталия Петровна, как хороший военный тактик, начальник штаба, мгновенно оценила диспозицию, наметила основные направления приложения сил, обозначила фронт и начала готовить тылы: «Мы, кстати встречались на неделе с Марией Андреевной, она очень хорошо отзывалась о вашем визите. Круг общения у профессора в его университете достаточно ограниченный, а уж у Марии Андреевны и того меньше. Поэтому знакомство с вами им и интересно, и приятно. Вас сегодня будут очень ждать». И последний тактический ход Наталии Петровны: «Леночке вы тоже очень понравились».

Не дав мне достойно ответить, Наталия Петровна встала из-за стола и начала собирать посуду, опять вернувшись к обсуждению хозяйственных проблем. Половина дня до обеда прошла в беспрестанной борьбе. Я боролся с собой, чтобы не думать о визите к Северским. Точнее, думать о визите к Северским, как о предстоящей встрече с профессором, а не с его дочерью. Наталия Петровна безуспешно боролась с собой, чтобы снова и снова не заводить разговор о Леночке.