Читать книгу Хроника кровавого века 8. Благие намерения - Евгений Петрович Горохов - Страница 6

Днём в парке Фридрихсхайн полно ребятишек. Клоц вспомнил, как в пять лет родители привезли его в Берлин. Они повели Эрика в парк Фридрихсхайн. Около Фонтана сказок образовалась очередь из малышей, желавших посидеть на каменных лягушках, у которых из пасти била струя воды. Эрик пытался заткнуть рот лягушке. Он орал от восторга, когда тугая струя вырывалась из-под его ладошки.

«Ничего не меняется, – усмехнулся Клоц, глядя на визжащих ребятишек, сидевших на каменных лягушках. Он посмотрел на циферблат наручных часов: – Однако пунктуальность не входит в число добродетелей Доротеи Бунге».

Обосновавшись в Берлине, Эрик Клоц выяснил, что Густав Штреземан проживает в доме 12 «а» на Тауэнцинштрассе. Две недели он наблюдал за ним, устанавливая распорядок дня министра иностранных дел. Клоц сообразил, что застрелив Штреземана, он неизбежно попадёт в руки полиции. Слишком оживлённая улица.

Он собрался позвонить Алеману и сообщить: из их затеи ничего не выйдет. Но в самый последний момент передумал.

«Время терпит», – решил Клоц и отправился в кафе, которое располагалось напротив дома Густава Штреземана.

Расплачиваясь с официантом, Эрик увидел, как из дома напротив, вышел водитель министра. Клоц направился следом, обдумывая способы знакомства с ним. Шофёр добрался до площади Виттенберга.

В месте, где Тауэнцинштрассе сливается с Виттенбергплац, располагался чёрный рынок, на котором торгуют русские эмигранты. Здесь можно купить бразильский кофе, мармелад, сливочное масло, женские капроновые чулки и другой дефицитный товар. Продавались русские ордена, военные мундиры.

Водитель подошёл к старику-букинисту, получил от него пачку бумаги в придачу с какой-то книгой, расплатился и ушёл.

– Я вижу, вы и рукописи продаёте, – Эрик остановился у стола букиниста, взяв в руки потрёпанную книгу Эрнста Гофмана: «Житейские воззрения кота Мурра».

– Этот парень большой любитель шахмат. Служит водителем у министра иностранных дел. В свободное время разбирает шахматные партии, – старик протёр платком очки. – Три недели назад он увидел у меня книгу Алапина: «К теории испанской партии. Шахматно-аналитический этюд», захотел её купить. Но она на русском языке. Я перевёл ему текст книги.

– Так это водитель Штреземана?! – Клоц сделал вид что огорчился. Он положил томик Гофмана на стол: – Как жаль, что я не знал этого раньше. Видите ли, я журналист, пишу статью о министре иностранных дел. Было бы неплохо побеседовать с его окружением.

– Опоздали, – развёл руками букинист. Он улыбнулся: – Впрочем, погодите! Вон видите, за столиком сидит графиня Лопухина, и гадает на картах белокурой особе. Так вот, эту даму зовут Доротея, она экономка министра иностранных дел.

– Спасибо, – Клоц протянул старику сто марок.

– Сказка Гофмана стоит пять марок, а у меня нет сдачи, – расстроился букинист.

– Это вам за добрый совет, а сказки Гофмана я у вас куплю в следующий раз, – улыбнулся Клоц.

Он познакомился с Доротеей Бунге. Красавцу Эрику не составило труда очаровать тридцатилетнюю экономку. В июле семейство Штреземанов на неделю уехало в Бад-Херсфельд, Доротея пригласила Эрика в гости. Он остался ночевать в квартире Штреземанов и много узнал о жизни министра иностранных дел. Спустя два дня, сказав своей пассии, что ему нужно по делам в Вену, Клоц уехал в Мюнхен. Он встретился с Георгом Алеманом в трактире «Винхауз Нойнера», рассказал ему о своих наблюдениях.

– По предписанию врача, Штреземан принимает снотворное амобарбитал, – Эрик с аппетитом уплетал свиное жаркое. – Я консультировался у приятеля-фармацевта, передозировка препарата приводит к остановке сердца.

– Но как добиться передозировки?! – Георг Алеман потягивал рислинг, обдумывая всё услышанное.

– Штреземан любитель корна. В мае рейхсканцлер Герман Мюллер подарил ему на день рождение ящик корна из шёнхаузенской винокурни Бисмарка. Если бы удалось раздобыть из винокурни «железного канцлера» бутылку корна и растворить в ней амобарбитал. Можно подставить бутылку к запасам Штреземана. Корн употребляет только он.

– Густав Штреземан коренной берлинец, и как вестфальский мужлан пьёт корн, – усмехнулся Алеман.

Корн – с немецкого языка переводится «зерно». Это хлебная водка, произведённая из гречихи, ржи или пшеницы. В XIX веке она была популярна среди крестьян Вестфалии, Тюрингии и Нижней Саксонии. Со временем немцы пристрастились к ликёрам и коньякам. Корн считался напитком бедняков, и не пользовался спросом.

– Эрик, поезжайте в Берлин, вы получите бутылку корна из винокурни Бисмарка, – Георг Алеман допил рислинг. Он выполнил обещание и передал Клоцу бутылку хлебной водки. Теперь следовало её поставить к запасам Штреземана, для этого нужно попасть в его квартиру.

Эрик рассказал Доротее, что в Вене дядя-мясник оставил ему богатое наследство. Но в завещании указал неправильно его фамилию. Доказывать право на наследство требуется через суд, приходится собирать множество бумаг. На это уйдёт девять месяцев. Получив наследство, Эрих женится на Доротее, и они уедут в Вену.