Читать книгу Ветербург. Каждое дерево качается отдельно - Евгений Попов - Страница 10

Красоту мы быстро перестаём замечать. Вот поёт в моём саду соловей. Красиво поёт. А в двухстах метрах заливается другой. Они естественно соревнуются, коленца выделывают, особенно ближе к ночи. Кто-то мне завидует: мало ведь у кого есть такое стерео. А если добавить вклинивающихся в концерт зябликов, скворцов, дроздов и других порхающе-поющих, то наступает сущий гвалт. Часов с трёх ночи включается на полную мощность. С непривычки ошалеть можно.

У нас даже снегири живут летом. Когда я впервые услышал этого «флейте подобного», то долго удивлялся. Потому что всегда раньше считал, что на лето снегири улетают в холодные страны. А тут свист-посвист. Сидит на ветке и посвистывает. И смотрит: видимо, ему нравится, как я удивляюсь его явлению. И соловью нравится, когда стоишь, смотришь на него, слушаешь. Видит, что восхищаешься и наяривает ещё пуще. Артисты.

А вот дрозды сварливы. Чуть выйдешь в огород – крик поднимают. Соскакивают с гнезда и стрекочут во всё горло: мол, чего пришёл? Кто тебя сюда звал? Не видишь, что ли, я птенцов высиживаю! Гнездо у него на пятиметровой высоте, а всё равно соскакивает и кричит.

Скворцы поспокойней, поделовитей. Видят тебя, но продолжают сновать по траве. Улетают только, если нарушишь дистанцию.

Птицы. Птицы. Птицы. Да это ведь тоже цивилизация. И не менее совершенная. А уж как она мобильна! Никаких транспортных проблем. И национальное многообразие налицо. Каждая нация поёт на своём языке. И войны у них идут. Едят друг друга, да, бывает. Большие едят маленьких. Почти как у людей. Но в основном питаются всякой мелочью подручной.

Есть у меня один философ знакомый. Он, то философ, то не философ. Когда ему выгодно что-нибудь брякнуть, то говорит, что философ. А когда надо нести ответственность за свои слова, то этот философ сразу говорит, ну, какой, мол, я философ! Конечно, он по-своему прав. Будь я на его высоте, я бы тоже так поступал, ведь главное для него удовольствие – подстрекать. Скажет гадость какую-нибудь и – в сторону. Сидит и глаза от удовольствия жмурит, как кот на солнышке: то закроет глаза, то откроет, чтобы знать эффект его разорвавшейся бомбы, а заодну птичку легкомысленную зафиксировать.

А интернет он такой – всё время взрывается. Во всяком случае, так журналисты в ящиках всё время говорят: интернет взорвался! А что там взорвалось и какой силы и чем воняет им неважно. Главное, чтобы звук громкий был. И это разочаровывает. Ну, думаешь, сейчас сказанёт. А получается почти всегда пук. Ну, иногда они этот пук умножают и стараются произвести его в воде или в каком-нибудь полупустом помещении. Иногда просто используют реверберацию, то есть, эхо такое, короче искусственный пук делают. Какая уж тут красота…

Но, раз уж я начал с красоты, то красотой и закончу.

Вот когда цветёт черёмуха – это красиво во всех отношения. И красиво, и вкусно. То же и с сиренью. И рябина с боярышником красиво цветут. Но запах тяжёлый. И ничего тут поделать нельзя. Зато осенью вид красивый. И у рябины, и у боярышника – роскошные ягоды. У черёмухи же так себе: редкие, чёрненькие. Да и те ещё летом опадают. А вот у сирени – тоже, извините за повтор, просто пук получается. Гроздья невзрачных семян болтаются в небе. Их вообще лучше вовремя обрезать или обломать ещё цветами. Тогда сирень в следующем году опять будет шикарная.