Читать книгу Ветербург. Каждое дерево качается отдельно - Евгений Попов - Страница 20

Трава густая и высокая. Пройти трудно – путаешься, спотыкаешься, чертыхаешься. Влажное лето, высокая трава.

Скосишь её – просторно и пусто, но и в густой траве, у земли, у самых корней места много: и пробежать можно, и провилять, извиваясь, как змея, и затаиться, если ты маленький.

Этот тихий адреналин рождает чувство спокойной уверенности, как будто душа настраивается на приём света. И жизнь травы, деревьев, птиц, и неба, и земли становится понятной, и ты своим посвистом или шелестом участвуешь в этой симфонии, исполняя своё предназначение.

Выходишь на луг, ещё цветущий, но уже с жёлтыми стеблями травы, с сухими семенами.

Стрекочут кузнечики. Это не те птицеподобные телеприёмники, всё время ищущие и находящие нелепые поводы по поводу своего существования.

Стрекочу кузнечики – весёлый настойчивый народ, принимающий и этот жаркий полдень, и всё, что должно произойти на пути к осени.

Он приезжает на свой участок, в своё поместье в восемь с половиной соток. Каждый метр этого пространства знаком, каждый метр буквально полит его потом.

Взять эту калитку. Он переделывал её много раз. Или этот куст жасмина, притащенный за 300 километров. Или три этих можжевеловых дерева, выкопанных в лесу здесь и посаженных перед окнами. Три окна, три можжевельника.

Три куста крыжовника были здесь и до него. Им больше двадцати лет, за ними нет никакого ухода, а они живут. И даже плодоносят. И это несмотря на то, что во второй половине лета на них появляются мелкие гусеницы и объедают листья. Так и стоят голые прутики с мелкими ягодами крыжовника. Он темнеют и становятся вкусными. Из них варят вкусное варенье. Так и с людьми бывает. За ними нет никакого ухода, а они живут и работают. И ещё сами заботятся о ком-нибудь.

А вот и правда, через которую мы перешагиваем: по голым ногам деревьев проводят пилой. Деревья падают с глухим стоном. Это правда болезненная, но она не оставляет его печаль. И эта древесная тоска, и эта жизнь в деревянном убежище, которое надо отапливать дровами… Об этом уже писал знаменитый фантаст, но собственный опыт не даёт покоя, как больная голова покоя ногам не даёт.

Вот иван-чай отцвёл, и его рефлексия, итог его жизни, ватные семена, разносится ветром по свету.

Тоска свободного времени рождает много дурного и много хорошего. Главное – не загнать собственное сердце, его клапаны, пропускающие все эти печали через себя.

Небо очистилось, но солнце опять садится в тучи, и значит завтра будет чем оправдывать своё безделье. И поэтому он ждёт дождя.