Читать книгу Классика российского налогового консалтинга: Аудитор. Консультант. Советник. Аудитор (возвращение) - Евгений Сивков - Страница 46

Маленькие обезьянки саймири, если им грозит опасность, ведут себя очень своеобразно. Самец саймири для устрашения противника тычет ему в морду свой напряженный пенис. И это отнюдь не сексуальное домогательство. Таким оскорбительным способом более агрессивная особь демонстрирует своё доминирующее положение. Всё, что требуется в этой ситуации от другого самца, это подтвердить свой статус подчиненного, чтобы избежать драки и возможных травм.

«Эта толстенная сигара с красным угольком на конце очень мне что-то напоминает, – усмехнулась про себя Ольга Кузнецова, входя в кабинет своего босса, – смотрите, как запугал Василь Степаныч бедного парня, тот прямо хвост поджал, глядя на фаллический символ, который у него маячит перед самым носом».

Председатель Совета директоров ФПК «СтаБиКо» заканчивал свой далеко не самый нежный разговор с одним из своих подчиненных.

– Всё, свободен! – рявкнул напоследок олигарх. Его собеседник затравлено кивнул, суетливо собрал документы и чуть ли не на полусогнутых удалился из кабинета.

«А шеф, похоже, опять не в духе, хотя пар, скорее всего уже выпустил. Дым, точнее, – Ольга подошла к развалившемуся Василию Степановичу, который уже совершенно спокойно затягивался своей могучей гаванской сигарой. – Свое место в иерархии он уже обозначил, на меня так орать пока не станет». Кузнецова, конечно, не считала своего босса мелкой обезьяной.

Василий Степанович был мужчиной крупным, да и его весомый авторитет никем не подвергался сомнению. От него буквально фонило уверенностью, силой и властью. Но пресмыкаться перед кем бы то ни было Ольге казалось постыдным и недостойным занятием, уж лучше сохранять нейтралитет, чем заниматься начальственным «ануслизингом». Вообще, все попытки высокопоставленных мужчин завести шашни с подчиненными дамами Кузнецова также считала только попытками подтверждения своего лидерского положения, а не реальными домогательствами. Потому и отказала в свое время Василию Степанычу. Принцип «не спать с теми, с кем работаешь» был универсальным способом уйти от унизительной роли очередного трофея самца-победителя.

– Заходи, Оля, садись, – олигарх кивнул на опустевшее рядом с ним кресло, – Не обращай внимания, я тут слегка погорячился. Что у тебя?

По отношению к Кузнецовой он в данный момент был настроен действительно не так агрессивно.

– Василий Степанович, к нам в банк обратился некий Нудельман Арон Израилевич, член «Ассоциации московских ломбардов».

– А-а, этот, да помню такого. Что просит?

– Кредит, разумеется. Только не такого масштаба услуга, чтобы «Старт-банк» особые условия ему предоставил. Поэтому мне не совсем понятно, почему он на вас при этом ссылается.

Шеф слегка нахмурился и, наконец, затушил свою сигару. От внимательного Ольгиного взгляда не ускользнуло то, что сделал он это чересчур тщательно и аккуратно, словно ему напомнили о чем-то неприятном, но он не хотел показывать свою досаду.

– Короче так, Ольга Валерьевна, кредит вы ему дайте, – после некоторого раздумья произнес Василий Степанович, – в пределах разумного, конечно. Этот член ломбардный действительно оказал мне небольшую услугу. А я дал ему слово, что посодействую с кредитом. Особые льготы предоставлять не обязательно, но обещанье свое я сдержать должен. Все ясно?

– Да, Василь Степаныч.

Выйдя из кабинета босса, Ольга попыталась проанализировать ситуацию. «Старт-банк» по-прежнему будоражили слухи о нашумевшем деле с кредитом Чуковской фабрики. И Кузнецова прекрасно понимала, какую роль во всем этом сыграл её бывший сокурсник. Стас Савельев провернул головокружительную операцию, благодаря которой у Ольги камень с души упал. Кайгородов был совсем не посторонним человеком для её бабушки, поэтому Ольга искренне радовалась, что его предприятие удалось отстоять. Причем по имеющейся у нее информации в этом деле фигурировали огромная партия меди и несколько московских ломбардов.

«Шеф сейчас имеет большой зуб на Савельева – это раз, Стас работал с ломбардами – это два, Арон Израилевич, ломбардщик, оказал Степанычу какую-то таинственную услугу – три. Вывод: надо поговорить с Савельевым, что тут к чему. Я же сама его в эту историю впутала, теперь надо предупредить парня. А то слишком отчаянно себя ведет».

Стас в последнее время все время мотался в Чуковский и обратно. Если история с медными валами и кредитом в «Старт-банке» благополучно завершилась, то свирепствовавшая налоговая проверка и другие события вокруг предприятия Кайгородова накручивались одно на другое с все возрастающим напряжением. Когда ему позвонила Ольга Кузнецова, он только прилетел в Москву. Прикинув все свои дела на сегодняшний день, он предложил встретиться вечером, поужинать и заодно узнать, что её так встревожило.

– Ты, Стас, орёл, конечно, такую комбинацию провернул, – начала Ольга, – но я начинаю за тебя беспокоиться. Видел бы ты, в какое бешенство пришел тогда мой шеф. Чуть весь свой кабинет не разнес. Я сама еле увернулась, неделю только по телефону с ним старалась общаться.

– Не переживай, у меня все под контролем, – отмахнулся Савельев. – Хотя я и немного занервничал, когда твой многоуважаемый шеф на меня целую охоту устроил. Но деньги мы все равно у него из-под носа увели и в ломбарды вернули. Хотя, похоже, меня тогда все-таки сдал кто-то из друзей евреев.

– Друзей евреев, говоришь, из ломбардов? – посерьезнела Ольга, в голове у неё окончательно сложились все части этой простой, в общем-то, головоломки, – фамилия Нудельман, Арон Израилевич, тебе ни о чем не говорит?

– Постой, постой, был там такой персонаж. Я его еще как еврея-тысячника опознал. Он один из всех отказался со мной работать.

– Этот Арон, растак его, Израилевич, пришел за кредитом в наш банк, да еще и права качает, а Василь Степаныч говорит, удовлетвори его, Оля, он мне услугу оказал. Вот, значит, какая это была услуга.

– Гад, ничего не скажешь, – согласился Стас. – Ну, так что мне теперь гоняться за ним с кулаками? Проехали.

– Ну, уж нет! Не проехали, – щеки Ольги порозовели, в черных глазах вспыхнули искорки, гнев делал её на редкость привлекательной.

Стас, в который раз отметил, насколько все-таки похорошела Кузнецова по сравнению с их студенческими годами. «Куда только мужики смотрят? – подумал Савельев. – Такая красивая, успешная женщина. Почему она до сих пор одна?» Он сам вдруг остро ощутил, что соскучился по Кате, они не виделись всего несколько дней, а ему показалось, что целую вечность.

– Знаешь, Савельев, ты мне друг все-таки, – продолжала тем временем Кузнецова. – И ты мне помог, с риском для жизни можно сказать. Поэтому я с этим Нудельманом разберусь, что бы там не обещал наш дорогой Василь Степаныч.

– Спасибо, Оля. Но мне кажется, что ты преувеличиваешь опасность для моей жизни. Я же застрахован со всех сторон: жизнь, здоровье, имущество. В кризис это первое дело, страховка автомобиля, например, окупается всегда. Я не люблю лишних рисков.

– Поэтому ты и не пьешь шампанского? – засмеялась Ольга, приподняв свой бокал. – Тогда за твое застрахованное здоровье, продуманный ты мой!

Кузнецова немного расслабилась. Стас предупрежден – значит, вооружен.

– Слушай, гусар ты мой бесстрашный, все в заботах, хлопотах. Не пора ли тебе расслабиться?

– Да все не досуг, Оленька, мы, ударники капиталистического труда, как негры на тростниковых плантациях: рубим, рубим… Бабло, разумеется.

– А ты знаешь, что деньги – божество капризное? Если их только под себя подгребать, они могут немножко обидеться. Спугнешь денежку – и пересох ручеек валютный. Так что иногда надо для приличия пустить на ветер толику долларов, тебе сразу удача подвалит. Проверено на собственном опыте, поверь. Заодно и отдохнешь.

– Что ты мне предлагаешь, в Монте-Карло на выходные съездить?

– Круче – в Лас-Вегас.

– Шутишь, родная. С визой в Штаты столько провозишься, что меньше чем на две недели туда и смысла ехать не имеет. А столько я себе позволить не могу.

– Ничего подобного! Штаты становятся открытой страной. Для избранных, разумеется. Я сама недавно на выходные в казино прошвырнулась. Схема простая до изумления: посылаешь копии документов по электронке, едешь в аэропорт, тебе прямо там штамп в паспорт ставят – и вперед. Цена вопроса: ты покупаешь фишки казино на 20 штук баксов.

– Тогда играть на них придется.

– Так ты и сыграй! С умом ставить в рулетку – много не проиграешь, повезет, даже выиграешь немного. Зато удовольствия сколько, – Ольга мечтательно зажмурилась.

– Вот не знал, что ты играешь!

– Ты много обо мне не знаешь. Моя бабуля была заядлая преферансистка. Каждую пятницу они с подружками зависали на полночи за этим делом. Я смотрела, смотрела, и лет в 12 меня бабушка приобщила. Кстати, преферанс – отличная прививка от азарта. Учит думать, рассчитывать, вовремя останавливаться.

– У меня такой прививки нет, – Стас никогда не увлекался карточными играми.

– Ничего, тебя твоя работа этому научила. Ты же все на десять шагов вперед просчитываешь. И учти – новичкам действительно иногда везет.

– Ты прямо змея-искусительница, – улыбнулся Савельев, – в город греха меня затащить хочешь.

– Это только америкосы свой Диснейленд для взрослых городом греха назвать могут! Там круглые сутки светло, как днем. И греха там не больше, чем в российском провинциальном Луна-парке. Ощущения, что весь мир у тебя на ладони. Смотришь с балкона своего номера на этаже этак двадцатом, а там и башня Эйфелева, и пирамиды египетские, и статуя Свободы. Все почти в натуральную величину и на одной улице. Лас-Вегас это ж практически кругосветка для ленивых, ну и состоятельных, конечно.

Стас не придал большого значения этому разговору. Все его мысли концентрировались на Кате и после расставания с Ольгой он поспешил к ней.