Читать книгу Нефертум. Запретная звезда - Евгения Исмагилова - Страница 7

Атис прибыл в поместье на рассвете и, миновав длинный, освещенный алебастровыми окнами коридор, вошел в личные покои Леди-Канцлера.

Леди Ло – как называли ее верноподданные – не признавала роскошь, считая страсть к ней главным людским пороком, оттого поместье было обставлено скромно, без лишнего пафоса. Единственным по-настоящему дорогим предметом в личных покоях был пестрый акабский ковер, не дающий сквозняку кусать за ноги. Рабочий стол, а также зеркала и стулья здесь выглядели просто и даже почти по-крестьянски, словно были куплены на какой-нибудь деревенской ярмарке и в очередной раз демонстрировали убеждения хозяйки. Атис не сомневался, что, как только Леди Ло въехала в поместье, она сразу распродала все ненужное имущество, а вырученные деньги раздала нуждающимся. За это он ее и уважал.

Глава Королевской Канцелярии как раз надевала парадные доспехи – сегодня она выступала в Магистерии с гневной речью в защиту Йеффеля. Наместник уже видел эти позолоченные латы, украшенные цветами и бабочками: в них она была на своей инаугурации шесть лет назад. Только с тех пор ее фигура сильно изменилась: из хрупкой, но жилистой девушки Лорианна превратилась в крепкую грудастую женщину, и теперь некоторые части обмундирования застегивались с большим трудом. Ее обережница – рысь-огневик по прозвищу Кисточка, – пыхтя, ползала вокруг и пыталась затянут ремешки на поножах. Лорианна при этом грязно ругалась и проклинала Кисточку за косорукость, наотрез отказываясь признавать, что дело в ее располневших ляжках.

Именно за этим занятием их и застал наместник.

– Вызывали, ваше превосходительство? – поинтересовался Атис, едва сдерживая улыбку. Н-да, когда еще такое увидишь?

– Лени, оставь нас, – велела Леди-Канцлер. Кисточка проворчала что-то невразумительное и, бросив на Атиса сердитый взгляд, удалилась, громко хлопнув дверью. – Варан, вы снова в самый «удачный» момент.

– Если мешаю, я могу заглянуть позже.

– Нет-нет, – поспешно отозвалась она и выдавила улыбку. С тех пор как ей выбило передние зубы, и их пришлось заменить на серебряные, она редко улыбалась. – Я знаю, что Лорд-Магистр вызывал вас вчера. По какому поводу?

Да уж, тактичности ей явно не хватало. Лорианна всегда была слишком прямолинейной для должности Леди-Канцлера, впрочем, именно за это ее любили люди. Однако при этом ей не хватало ни политической хватки, ни хитрости, ни коварства, чтобы отстаивать перед Ибексом свою позицию. Атису казалось, что именно поэтому Лорд-Магистр выбрал Лорианну в Канцлеры – ею очень легко манипулировать. При всем этом она оставалась честной женщиной, хорошим воином, но… но все же не таким великим Канцлером, как ее отец.

– У нашего любимейшего Лорда-Магистра очень большие планы на будущее, – ответил Атис уклончиво. – Воистину королевские, я бы сказал.

Лицо Лорианны гневно скривилось. После пожара в крепости Акира, унесшего жизни сотни людей, на щеках и теле Леди-Канцлера остались ожоги, и, когда ее лицо искажала та или иная гримаса, эти шрамы растягивались, придавая Лорианне еще более жуткий вид.

– Наш любимейший Лорд-Магистр, как всегда, радует, – мрачно произнесла она и пригладила толстую светло-русую косу. – Королевские планы, говорите… Значит, нужно готовиться к очередному восстанию.

– Не уверен, что в этот раз дойдет до восстаний, – успокоил ее Атис, хотя в глубине души знал – Лорианна права. Люди не примут Ибекса как нового правителя. – Народ слишком озабочен чудовищами.

– Именно поэтому он и будет недоволен. – Ее глаза, черные, как уголь, хищно сузились. – Ибекс думает только о власти, на чудовищ ему плевать, пока они не представляют прямую угрозу его влиянию. Помяните мое слово, Варан.

***

– Мне кажется, вам стоит уехать, на время, – заключила она, когда он закончил свой рассказ. – Вы теперь в немилости у Ибекса, и последствия будут серьезными.

О, это он и сам прекрасно знал. Атис про себя горестно усмехнулся и потер прокушенное плечо, начавшее болеть с новой силой.

– Что с вами?

– Ничего… пустяки.

Нет, он не мог ей сказать. Не сейчас, когда и так все плохо.

Лорианна бросила на него недоверчивый взгляд, но все же не стала расспрашивать о подробностях.

– Вам есть, где переждать, пока все не уляжется? – Она снова склонилась и попыталась застегнуть непослушный ремешок на бедре. – Я беспокоюсь за вашу жизнь, Варан.

От этой простой фразы у Атиса чешуя встала дыбом. Бежать из столицы! Как преступник! Вот что она ему предлагает!

– Если нет, я могу предложить вам временно укрыться в Аэнорском замке.

– Нет-нет, Миледи, благодарю. Я отправлюсь на запад, в Йеффель, к старому другу.

«Если он еще не умер», – мрачно подумал Атис. Все же его старый приятель Волк был уже очень стар, однако предместья Хеминга казались отличным местом, чтобы укрыться. Там никто не будет искать наместника. «Беглого наместника, к тому же еще и больного», – добавил он про себя.

– Что ж, хорошо. Черт бы тебя побрал! – Ло отбросила непослушную поножу на пол. – Неужели придется надевать платье?!

– В платье было бы лучше, – признался Атис и тут же пожалел. Лорианна посмотрела так, словно он только что ее предал. – Никто не ожидает увидеть вас в платье, это произведет большее впечатление, – поспешно добавил он. Ну и кто тянул его за язык?

– Если я надену платье, это будет выглядеть как провокация. Где вы видели Канцлера в платье?.. – хмуро отозвалась она и тут же отвернулась, чтобы Атис не заметил, как ее щеки вспыхнули от смущения.

– Тогда позвольте помочь вам, – наместник поднял поножу первым. И, прежде чем Лорианна согласно кивнула, встал рядом с ней на колени.

Она вытянула ногу, чтобы Атису было удобнее. Тогда он осторожно коснулся икры. Леди-Канцлер вздрогнула. Он почувствовал, как напряглись ее мышцы, услышал, как участилось дыхание. Если кто-нибудь застанет их вот так, не избежать скандала. Однако Атису уже давно нечего терять, правда? В конце концов, возможно, это их последняя встреча, может же он хотя бы дотронуться до женщины, которая ему так небезразлична?

– Мне будет не хватать вас, Варан, – процедила она сквозь зубы, чтобы хоть как-то нарушить неловкую тишину. – Вы один из немногих, кому я могу доверять.

Вместо ответа он позволил себе осторожно погладить ее по бедру. Ничего вульгарного, никакого потайного смысла, просто это единственная близость, которую они могли позволить себе. Единственная и последняя.

– Атис, – прошептала она и коснулась горячей ладонью его скулы. – Атис, пожалуйста. Не надо, не начинайте. Мы не можем.

В ее глазах читалась бесконечная нежность и бесконечное сожаление. Она права: им никогда не быть вместе. Он не имел права даже прикоснуться к ней, ведь он маг. И должен служить Королевству, а не своим страстям.

– Простите, Миледи. Это больше не повторится, – на этих словах он натянул ремешок и легко застегнул. – Вот и все.

– Спасибо, – Ло, стараясь не смотреть ему в глаза, принялась надевать сверкающие оплечья. – Обещайте, что будете осторожны… Варан.

– Обещаю, Миледи, – Атис почтительно поклонился и покинул личные покои Леди-Канцлера.

Конечно, он не мог ей ничего обещать, как бы ни хотел.

***

Сторожевой пост «Вильмар» располагался у деревни Горст и был самым крупным на Королевском тракте. Он вмещал в себя четыре отряда чертей, смотровую башню, склады с провиантом и амуницией. Атис добрался до него за десять дней пути, изредка делая короткие остановки на ночлег. Здесь же он решил дать отдохнуть Айре перед новым рывком в горы.

– Надолго к нам? – поинтересовался комендант, с недовольным видом разглядывая перстень Атиса. Визит начальства всегда приносил лишнее беспокойство.

– На пару дней. Велите приготовить мне комнату и пополнить запасы провианта, – наместник проводил взглядом Айру, которого уводили в стойло.

– Так точно, Минейр. Комната для вас есть, только… – он запнулся. – Только она весьма скромная. Быть может, вам лучше остановится в Горсте, в доме старосты?

Атис внутренне напрягся. Комендант что-то скрывает? Не хочет, чтобы наместник о чем-то узнал?

– Благодарю. Однако даже скромная келья меня вполне устроит. Хочу быть поближе к своим подчиненным.

Комендант рыкнул что-то вроде «воля ваша» и удалился раздавать распоряжения. Атис тем временем почувствовал на себе чей-то любопытный взгляд и решил осмотреться. Двор сторожевого поста, покрытый песочной грязью, пересекала тень смотровой башни. Кто-то из чертей меняли колеса стальным кибиткам, в которых перевозили аматов в Дома пользы, кто-то курил, кто-то чистил сапоги, сидя на косом крыльце. Его внимание привлек черный лис, усиленно делавший вид, что стряхивает песок с плаща. Именно он только что пялился на Атиса во все глаза.

– Вы, – окликнул его наместник. Голос бахнул по двору, как раскат грома. – Подойдите.

Черный лис виновато вжал голову в плечи и завертел мордой по сторонам, словно не понимал, кому был адресован приказ.

– Не заставляйте меня повторять, – наместник угрожающе ударил хвостом по земле, подняв облачко пыли. Поняв, что никак не отвертится, лис осторожно приблизился к наместнику. Ростом парень не вышел: едва доходил Атису до плеч, да и казался совсем хилым, не слишком пригодным к службе в чертях. – Прозвище и звание.

– Р-рядовой С-с-сажа, м-м-м… – заикаясь, начал он. Наместник терпеливо ждал, когда он закончит фразу. – М… м-м-минейр!

– Рядовой Сажа, у меня что-то не так с мордой?

– Н-никак нет, М-м-минейр!

– Тогда, быть может, вы хотите что-нибудь сказать мне?

Глаза Сажи испуганно блеснули. На мгновение Атису показалось, что он заметил в них знакомый сине-зеленый блеск. Рядовой чего-то боялся, оттого то пугливо осматривался по сторонам, то снова пялился на наместника. А ведь сказать ему явно было что.

– М-м-минейр, я… – начал было он, как их прервал оклик направляющегося к ним коменданта.

– Минейр, идемте, покажу вам комнату, – затем комендант бросил на Сажу уничтожающий взгляд. – Рядовой? У вас опять проблемы?

– Н-н-никак нет! – Как бы он ни боялся парень Атиса, комендант явно внушал ему куда больший ужас. При нем он не станет говорить. – Я п-п-просто…

– Я поинтересовался у рядового, где здесь уборная, – прервал его Атис, спасая несчастного от дальнейших объяснений. – Благодарю, рядовой, вы свободны.

Сажа отдал честь и, взглянув на наместника не то с надеждой, не то с благодарностью, зашагал прочь.

Чутье подсказывало, что что-то здесь было нечисто.

***

Комната, в которой его поселили, и вправду оказалась «скромной»: Атис едва мог в ней развернуться, а макушкой то и дело бился о деревянные балки на потолке. Судя по размерам и запаху, раньше она служила кладовой для белья. Крохотное окошко, прорезанное где-то под потолком, закрывалось тонкой створкой, но из него все равно продувало. На узкой деревянной койке, стоящей у стены, лежал тонкий соломенный матрас. «Ладно хоть белье чистое», – заключил наместник, проведя по свежей простыне рукой.

Кроме койки, из мебели здесь стоял лишь старенький стул и бочонок из-под пива, на котором заботливо оставили новенькую свечку и спички. Атис зажег ее и принялся писать письмо Волку, сообщая о своем скором приезде. Долго не мог придумать причину и обошелся простым «расскажу все при встрече». Лучше не упоминать о болезни в письмах, вдруг их перехватят.

Вскоре принесли ужин: гречневую кашу с грибами, два кусочка хлеба, полголовки сыра и запеченное медовое яблоко на сладкое. Незатейливо, но весьма сытно. Атис поблагодарил служанку и попросил чего-нибудь согревающего – все же из окна сильно дуло. Служанка принесла ему еще одно шерстяное одеяло и горячий облепиховый чай, налитый в дорогую керамическую чашку – видимо, по приказу коменданта, вспомнившего, что наместник все-таки высокопоставленное лицо.

Атис уже собирался спать, когда в дверь вдруг постучали. Натянув дублет – не дай бог, кто-нибудь увидит след от укуса, – он открыл дверь, и каково же было его удивление, когда на пороге оказался его недавний знакомый – рядовой.

– М-м-м… М-м-минейр, – начал он, нервно сжимая в пальцах какой-то сверток. – П-п-п-простите за б-беспокойство, я м-м-м-могу…

– Заходите, – наместник пропустил его внутрь. Сон как рукой сняло. – Что привело вас в столь поздний час, рядовой?

– Я п-п-прошу п-п-простить м-меня, но это очень в-важно, – протявкал он.

– Садитесь, – показал Атис на стул, а сам устроился на койке, поджав под себя ноги. Хвост деть оказалось некуда – он и без того занимал почти весь периметр комнаты. – Как я понимаю, комендант не хотел бы, чтобы вы со мной говорили, верно?

– В-в-се так, М-м-минейр. Он не верит м-мне. Г-г-говорит, что я в-в-все выдумал.

– Так что же такого вы узнали, что комендант отнесся с таким недоверием?

– Я в-видел кое-что с-странное. Оч-чень с-странное, М-м-минейр. Я п-па-патрулировал дорогу, и…

Поняв, что разговор с заикой может занять всю ночь, Атис взял с бочки листок бумаги и протянул Саже:

– Напишите.

Рядовой с облегчением вздохнул и принялся усердно выводить буквы угольным карандашом, который предусмотрительно взял с собой.

«Я патрулировал дорогу три дня назад. В лесу наткнулся на странный туман явно магического происхождения. В тумане нашел священные ворота. Их охранял маг в голубом плаще. Он не отвечал на приказы, я вступил в бой. Он был слишком сильным, я убежал».

– Голубой плащ?..

Сажа молча развернул сверток и протянул ему кусок ткани небесного-голубого цвета с вышитым узором по краям. Такие плащи носила личная гвардия Короля, теперь, в отсутствие государя, это стало скорее данью традиции. Гвардия выполняла поручения Леди-Канцлера и Лорда-Магистра, помогая в тех или иных делах. Однажды Атис сам вызывал магов из гвардии помочь с чудовищами. Что гвардеец забыл в Вильмаре? Их место в Бъерне! И что за магический туман? Атис впервые об этом слышал.

Что-то здесь не складывалось.

– А как вы вообще оказались в лесу, Сажа, если патрулировали дорогу?

Поняв, что скрывать дальше нечего, рядовой опустил глаза и промямлил:

– Я б-болен, М-м-минейр. У м-м-меня случился п-п-приступ, и я очнулся в лесу. Оставил ленты на д-деревьях, чтобы найти т-т-туман, но мне никто не поверил!

Наместник убрал кусок ткани в сумку:

– Я разберусь с этим, рядовой. Благодарю вас за проявленную бдительность, однако, – Сажа сглотнул, ожидая худшего, – ваше нахождение здесь противозаконно. Завтра вы отправитесь в Дом поющих.

***

Рядовой не сопротивлялся. Единственное, о чем он попросил, – рассказать всем, что сам наместник ему поверил, чтобы восстановить честь. Наместник пообещал, но не сдержал слова. Рядовой должен был сообщить о звериной яри сразу же, как только заразился, и тем самым не подставлять своих собратьев по оружию. Хотя никто из них не без греха, верно?

Но все же, маг из гвардии, оказавшийся в лесу и напавший на черта – законного представителя Магистерии, – вызвал определенные опасения. И что Сажа имел в виду, когда назвал туман «магическим»? Ответа Атис так и не успел узнать.

Как назло, всю ночь ныло прокушенное плечо, словно предупреждая о чем-то. Рана затянулась, единственным напоминанием о зубах Вечерницы осталась темно-синяя кожа, лишенная чешуи. Так или иначе, с утра он покинул «Вильмар» и уже к полудню вышел к Вильмарскому лесу. Ворона всегда говорила, что Варан чрезмерно любопытен, и оказалась права: Атис решил все выяснить сам.

Сперва они с Айрой брели по узкой грунтовой дороге, тянущейся через дикое поле, поросшее чертополохом, и к атласным ногавкам коня то и дело цеплялись колючки. Айра спотыкался, проваливаясь в норы, вырытые земляными тварями, недовольно фыркал и тряс гривой, так что Атису пришлось спешиться. А когда они подошли к лесу, стеной поднимающемуся по одному из холмов, конь встал и отказался приближаться к деревьям. Лесов он не любил.

Еще будучи жеребенком, Айра страдал от собственного норова. Когда они с Атисом встретились, тот уже сбросил с себя четверых объездчиков и прослыл тупым безнадежным зверем. Грешили на кровь – быть может, его родители не были такими уж чистокровными неферскими рысаками, как о них говорили. Ему несказанно повезло, что именно Атис набрел на его хозяина на рынке. Тот решил заработать на коне хоть каким-то способом и устроил некое соревнование – кто дольше продержится в седле, тот получит десять серебряных монет.

Сам Атис по молодости обладал азартным нравом и просто не мог пройти мимо. Конь ему сразу приглянулся. А так как язык у Атиса Аль-Амана тоже был длинным, уже через полчаса он поспорил с хозяином на свой шамшир4, что объездит этого коня, пока в часах сыплется песок. Узнай об этом кто-нибудь из Магистерии, его бы с позором вышвырнули за растрату казенного имущества.

Отец всегда говорил: «Чтобы конь тебя слушался, железной руки мало. Нужно железное сердце». Так что Атис быстро показал, кто в их парочке главный: схватил Айру за морду и заставил смотреть в глаза. Конь вырывался, он оказался силен, очень силен, однако Атис, будучи магом, использовал простенькое заклинание, не давшее бедолаге вырваться. Держал, пока тот жалобно не заверещал, а в глазах зверя не появилась покорность, затем прижал свою морду к морде Айры и отчетливо произнес:

– Я теперь твой друг, а ты – мой.

Конь смиренно опустил голову. Лишь после этого Атис его отпустил. Забрался верхом, сделал круг по арене, всем показывая, что конь теперь слушается. Конечно, хозяин стал возмущаться, крича, что Атис – маг и заколдовал его коня. Что ж, Аль-Аман понимал его: проигрывать семнадцатилетнему сопляку никто не хотел. За него вступились зрители, среди которых было несколько магов. Позже хозяин подсовывал деньги, в которых не было и трети стоимости Айры. Тогда Атис предложил новый спор: он вернет коня, если сам хозяин продержится в седле. Почуяв подвох, тот сплюнул, обругал его на хашмирском и махнул рукой. Так Айра стал Айрой, что на куфийском значило «друг».

***

– Вот мы и пришли, – молвил Атис, найдя наконец красную ленту, оставленную Сажей, – место, где он вышел. – Дальше нам на северо-восток, пока не найдем туман.

Айра опустил голову и встревожено заржал. Он был достаточно умен, чтобы понимать – ничего хорошего их не ждет.

Атис тоже недолюбливал леса – здесь всегда незнакомо пахло. Как только он ступил на траву меж стволами, солнце, доселе стоявшее высоко над горизонтом и сияющее ослепительно ярко, вдруг скрылось за густые, еще не осыпавшиеся к зиме кроны. Лоскуты света теперь лишь изредка падали на морщинистые стволы молодых и старых деревьев, на кусты, между веток которых блестела паутина, или на сырые кости валежника, местами поросшего пушистым сине-зеленым мхом. Атис шел осторожно, выбирая дорогу, по колено утопая в кучерявом папоротнике, плотно придавливая сапогами траву и жирную после дождя землю. Иногда под ногами хрустели сломанные ветки, иногда пищала раздавленная верезга – плод кричащей ягоды.

На деревьях, как монеты, нанизанные на тонкие нити, от ветра дрожали пожелтевшие листья. Там и тут встречались бордовые силуэты рябин с горящей россыпью ягод. Среди деревьев кружили мелкие красногрудые птицы с темными крыльями, склевывали рябину и затем исчезали в траве. Когда Атис и Айра проходили мимо, они вновь поднимались в воздух с возмущенным чириканьем. Наверное, где-то здесь прятались гнезда, и Атис очень старался быть аккуратным, чтобы случайно их не раздавить.

Вскоре деревья чуть поредели, и они вышли на небольшую поляну, где наместник решил остановиться. Лент от Сажи больше не встречалось. Атис напрягал все свое чутье, чтобы учуять хоть что-то, но пока вокруг гуляли лишь запахи сырой коры, мха, лиственного перегноя и свежей, дышащей испариной земли. И больше ничего. Наместник скользнул (скольжение – излюбленное заклинание мороков, позволяющее быстро двигаться, обращаясь в тень) на одно из деревьев, чтобы получше разглядеть окружение, он явно что-то упускал. Никаких священных врат не было и в помине, хотя, если судить по рассказу рядового, он уже должен был выйти к тому месту, где начинался туман.

– Туман, туман, – пробормотал Атис. Что же он упускал? Где свернул не туда? Или он изначально искал вовсе не то, что следовало? Существовал ли он вообще, или это воспаленное воображение рядового? Тогда как объяснить кусок голубой материи? – Лис говорил, что он магический! Айра, выше хвост, мы с тобой упустили кое-что очень интересное.

Конь лишь фыркнул, выражая неодобрение, только его мнения никто никогда не спрашивал.

Атис легко спрыгнул с ветки и уверенно зашагал вперед. Если туман и вправду создан магией, значит, его можно учуять. Не по запаху, так по магическому следу, который тот должен был оставить. Атис прикрыл глаза и прислушался к внутренним ощущениям. Звезда в груди раскрылась и обожгла ребра холодом. Недаром он прослужил сыскным столько времени, в отличие от многих мороков, он мог по-настоящему чуять.