Читать книгу Не тот муж. Возвращение - Евгения Мэйз - Страница 2

– Не пойму, чем вы будете заниматься там, – спросила бабушка, поглядев в нашу сторону. – Дыра ведь!

Я выбралась из авто, вновь обняла беспокоящуюся бабулю, шепнув ей, что все обязательно будет хорошо со мной. Но не смогла не вспомнить того, кто однажды выразился подобным образом о родном городе. В сердце кольнуло, но я проигнорировала этот укол, не став задумываться над этим. Когда-нибудь я обязательно забуду Николаса и перестану видеть знаки там, где их нет.

– Будем дома послезавтра, – пообещала я, сев обратно, но опустив стекло в двери. – Ты и глазом не успеешь моргнуть!

Телефон пилькнул, а потом выдал целую трель от присылаемых в мессенджер сообщений. Но Алекс в кресле быстро прекратил это безобразие – заговорил на своем языке и загомонил, требуя, чтобы мы поторопились. Путешествия были его страстью. А смартфон как будто испугался его – замолк.

– Не думаешь же, что так просто отстала от меня? – ба улыбнулась и сделала шаг назад. – Позвони мне на Вотсап вечером.

Беспокойство бабули было не просто милым. Два года тому назад Зеленоанск «сделал» попытку не принять меня обратно. Он ополчил против меня некоторых знакомых и попытался освистать за что-то, что, по его мнению, не было признаком успеха.

Но у него ничего не вышло из этого.

Во-первых, я вернулась в родной город только когда родился Алекс. Во-вторых, мне было плевать, что говорят обо мне и в каком тазу моют кости, потому что была занята сыном. В-третьих, со мной была бабуля со вбитыми ею знаниями, а еще серьезный и редко улыбающийся Алекс, сильно изменившийся папа и Илья. В четвертых, я выполнила то, что мечтала и даже сверх того – родила самого лучшего ребенка на свете.

– Ид, позвони мне, если что, – напутствовал мне Дима, перед отъездом. – Сначала мне, а потом все остальным.

– Договорились, – пообещала я, оглянувшись на подъезд, из которого вышел папа. – Но ты брось беспокоиться обо мне, иначе я тоже стану делать это.

Я не стала провожать Диму взглядом, повернулась и пошла в знакомый мне подъезд с запахами, которые и не снились Парижу.

– Опять надавали еды, – пробурчал папа, чмокнув меня в щеку. – Когда уяснят, что ты едешь не в Корею, а в Подмосковье, в котором работают все те же магазины, что и в Москве?

Не знаю с чего папа решил, что в Корее свирепствует голод. Но рассказывать ему, как обстоят на самом деле не стала. Мир продолжал волновать меня, но затевать разговоры об учебе или о будущем не хотелось.

– Они на что не намекают, пап, – проговорила я, поднимаясь по ступенькам. – Просто Люся хочет порадовать тебя своей стряпней.

– Любася тоже неплохо готовит, – пробурчал папа. – Обижается на эти гостинцы.

Год назад у папы появилась женщина. Громкая и постоянно готовящая что-то Любава понравилась мне, несмотря на то что была полной противоположностью мамы. Наверное, было бы иначе, если бы отец выбрал кого-то, кто был бы похож на нее.

– Я поговорю с ней, – пообещала я, коротко вздохнув при этом – и попробую убедить приготовить что-нибудь в ответ для московской стороны.

– Тоже решение, – согласился папа, а потом добавил. – Насколько приехали к нам в этот раз?

В спокойном голосе отца все-таки проскользнули нотки враждебности.

– Как обычно – послезавтра обратно.

Папа кивнул, но вопреки знаку согласия возразил.

– Могла бы остаться на выходные.

– Что мы будем делать здесь так долго? – поинтересовалась я, уже слыша довольные повизгивания сына. – Ты и Люба вечно на работе.

– Тоже, что и в Москве, – откликнулся папа.

Папа завел обычную тему. Хоть, я и не делилась с ним разговорами с ба, но тот, как будто знал о них и тянул одеяло на себя. Из вредности конечно же. Потому что я права. В Зеленоанске можно только работать. За учебой и досугом местные отправлялись в Москву.

– Там у меня учеба.

– А чтобы ты делала, если бы не приняли бы они тебя обратно?

Я не ответила ему на этот вопрос, потому что он был таким себе по дипломатичности. Это не они отказались принимать меня, а он устроил фирменную истерику, узнав о моей беременности. А как еще было воспринимать его фразу: «ты должна была спросить разрешения у меня!» и «позор на мою седую голову!»?

– Видел твоего оболтуса, – сказал отец, неспешно поднимаясь на родной четвертый этаж. – Спрашивал, когда приедешь.

Этот аргумент был хорош. Но папа вряд ли признал бы это. Предъяви я ему это, то он обязательно бы сказал, что это просто к слову пришлось. Вот только мой новый, но уже давний знакомый Илья тоже пропадает сутками на работе – в конце учебного года особенно. Только в фильмах школьный учитель после окончания занятий подхватывает пиджачок и спешит в кино, а в реальности он занимается на допах по учебной и не учебной программе, проверяет домашку и заполняет электронные дневники. Только выходные, праздничные и отпускные дни он предоставлен сам себе, а в случае с Ильей – этот трудоголик продолжает заниматься репетиторством на дистанте.

– Прямо-таки моего? – спросила я, остановившись возле двери. – Сколько ты отказывался дать ему номер?

Мне немного смешно от этой попытки отца вернуть меня на малую Родину. Он сам только что назвал его оболтусом, выдав свое первое отношение к нему. Тот день когда они познакомились друг с другом мне не забыть никогда – отец чуть за спину меня не спрятал.

– А надо было сразу вручить? – спросил отец, вдруг улыбнувшись давно забытой улыбкой. – Ничего и никому не должно доставаться просто так.

Отец намекал на Николаса или мне только показалось это? Но даже если так, то сейчас было плохо говорить так, потому что о мертвых либо хорошо, либо ничего.

– Иначе, это просто не ценится.

Я покачала головой, потянув дверь на себя, но папа остановил меня.

– Он хороший парень, дочка.

– Мы друзья и только, – упрямо заявила я, не желая воспринимать всерьез однажды появившегося в моей жизни приятеля.

Дружба с Костей научила меня не доверять нравящимся всем и вся мальчикам. А Илья был именно таким, несмотря на то что был полной противоположностью Краснова.

– Так ты приглядись к нему повнимательнее, – посоветовал папа, а потом пропустил меня вперед. – Тогда будет не просто друг.

Я не успела спросить у него, что именно вдруг заставило его сменить гнев на милость. Но мимо нас промчались две торпеды, заставив забыть обо всем. Одна из них лаяла, а другая визжала, пытаясь схватить первую за куцый хвост.

– Айка! Айка! Айка!

Сын остановился, поглядев на нас, повторил еще раз «Айка!», а потом унесся в большую комнату, опрокинув там что-то.

– Это что у нас такое? – спросила я, проследив за пробежавшими мелкими. – Непонятное, чудное?

Несмотря на то, что в воспитание Саньки занимались все от мало до велика, я говорила стихами Барто и сейчас не могла не заметить этого.

– Это Терри, – сказал отец, поморщившись при этом. – Подарил Любасе на новый год.

Видеть в доме собаку было странно. Когда-то мы не могли позволить ее по двум разным причинам. Ослабший иммунитет мамы и плачевное финансовое положение. Но теперь она была – походила на уменьшенную копию добермана, громко лаяла, убегала и, не дождавшись замешкавшегося Алекса, возвращалась за ним, чтобы продолжить увлекательную забаву.

– Выпросила недоразумение! – продолжал бурчать папа. – Гулять с ней не надо – поставил в горшок с цветком и вся прогулка!

Люба появилась в коридоре сразу же после того, как отец произнес ее имя.

– Вот ты еще что-нибудь скажи, девчонке! – потребовала она сердито и кольнула черными глазищами в его сторону. – Чудная она у нас и хорошая!..

– Так я не о тебе, а собаке.

– Ну-ну!

Любася заключила меня в мягкие и пахнущие ванилью объятия.

– Бурчит, а сам любит ее и гуляет по утрам – проговорила она, а потом шепнула. – Рада видеть тебя, девочка.

Потом она отклонилась в сторону, посмотрела на меня так как давно не смотрел никто – теплым и ласковым взглядом, да и оглянулась на вновь влетевшего в коридор сына, который замедлился, как делал это всегда, чтобы все могли полюбоваться им и высказать свои восхищения им и, получив их, рванул на кухню.

– Ой-ой-ой! Сашка! Тебе нельзя туда! Держи его, Паш! Держи!

Я улыбалась, стягивая с ног босоножки. Где бы ни появился мой Алекс, жизнь в том месте прекращала течь в прежнем русле. Она становилась такой живой. Уж простите за каламбур.

– Пап, а мы ждем еще кого-то? – спросила я, дернувшись от резкого звонка в дверь.

Каждый раз обещала себе, что привезу новый и забывала об этом.

– Ид, открой дверь! – крикнул папа, смеясь, и, кажется, поэтому не услышал меня. – Ты ведь еще в коридоре?

– Да, сейчас.

Поставив обувь на полку, я повернулась к двери и распахнула ее, честно говоря, ожидая увидеть Илью. Я, как раз читала его сообщения, в которых он уже в который раз просил меня ответить ему.

Он спрашивал, когда я приеду. Интересовался, а увидимся ли мы сегодня? Просил не молчать и требовал прекращать играть с ним в эти женские игры.

Его нетерпение заставляло и хмуриться, и улыбаться, задаваясь вопросом: откуда вдруг выросло это. Как говорится: ну нормально же общались!

– Не вытерпел?.. – спросила я и тут же осеклась, схватившись за дверной косяк.

Я почувствовала, как схлынула кровь, а потом вообще делась куда-то, потому что ноги подкосились и закружилась голова.

– Привет, Ида, – сказал мужчина из моих воспоминаний стоило свету квартиры упасть на его лицо. – Прекрасно выглядишь.

Это был Дэнис. Я подалась вперед, оглядела подъезд и отступила назад. Он был один и этот факт убил во мне что-то. Ощущение не было новым. Я привыкла к нему. Было время, когда меня уничтожал каждый наступивший день.

– Все в порядке? – продолжал говорить Дэн. – Ты побледнела.

– Все в порядке, – начала говорить я, а потом оборвала себя. – Подождите минуту, пожалуйста.

Я понимала зачем он пришел. Поговорить. Не навестить. Этого он не делал прежде. А я не пожелала впускать его в дом, потому что он не был мне никем и потому что я не хотела портить возникшую с нашим приездом идиллию – отец бы расстроился. Потому что гость говорил на французском, а если и мог говорить по-русски, то все равно акцент выдал бы его.

– О чем вы хотели поговорить со мной, – спросила я, прикрыв за собой дверь, но прежде предупредив родных, что отойду ненадолго.

Подъезд погрузился в темноте, а Дэн стал чудовищем из призрака оперы.

– Я не поговорить, а отдать вот это.

Он протянул мне увесистую пачку с документами. Я не приняла ее так сразу.

– Пойдемте на улицу, а еще лучше пройдемся немного – предложила я, указав в сторону света. – Вы объясните, что это и не станете мучать загадками.

Мы вышли во двор, оказались под прицелом откуда ни возьмись взявшихся престарелых соседок нашего дома.

– Пройдем еще немного – предложила я, мысленно поморщившись их компании.

Они уже смотрели на нас с жадным любопытством. Не хватало еще, чтобы подслушали, а завтра, чтобы мне вынес мозг папа очередным таким важным и не нужным чужим мнением.

– Это документы на завод, – сказал Дэнис, вновь протянув мне папку. – Он теперь твой.

Я очень удивилась, но папку брать в руки не спешила. Вновь. Потому что оказалась слишком потрясенной неожиданно свалившемся даром.

– Почему вы решили отдать мне их сейчас? – спросила я, с подскочившим к горлу сердцем.

Мы остановились недалеко от пустыря, где произошло мое первое знакомство с Николасом.

– Не год или три тому назад?

Признаю, что даже сейчас, спустя столько лет, я продолжала надеяться на что-то. Да не на что-то, а на вполне конкретное чудо.

– Потому что родственники оспаривали его завещание все это время – ответил Дэн, продолжая вглядываться в мое лицо темными глазами. – Но суд решил, что ты имеешь права на эту долю недвижимости.

Мне не хотелось спрашивать почему родственники Николаса пошли на это. Я знала об их предвзятом отношении.

– Я занимался всеми делами завода и потому мне поручено передать его тебе.

Я взяла папку и, повертевшись на месте подошла к авто, которое все это время следовало за нами.

Открыв, я вчиталась в строки, несмотря на слезы, которые сделали картинку мутной, сморгнула несколько раз и пробежалась по строчкам. Все было оформлено на английском, но я хорошо понимала написанное. Учеба и работа переводчиком расширили мой словарный запас до неприличных для иностранца размеров.

Но я засмотрелась на подпись Николаса. Она была такой размашистой и при этом очень аккуратной, всем своим видом показывая, что она принадлежит подданному чопорного королевства.

– Вот мой телефон – сказал Дэн, подвинув свою визитку. – Позвони мне, как придешь в себя, и мы подпишем все бумаги.

Я убрала картонку к остальным бумагам, защелкнула кнопку папки и повернулась к нему.

– Только не тяни и, пожалуйста, предупреди заранее, – попросил он, не сводя с меня темного взгляда. – Я соберу всех, кто должен присутствовать в этом деле.

Моя бровь вопросительно приподнялась.

– Чтобы не мотаться из одного конца города в другой

– Я позвоню вам, как только свяжусь со своим адвокатом, – проговорила я, в миг обрадовавшись тому, что откладывала все это время. – Вы были на его похоронах?

Что-то изменилось во взгляде Дэна. Я же подумала, что зря спросила это. Ничего бы не изменилось с того, что был.

– Мне тоже не хватает его, Ида, – проговорил Дэн, но тут же добавил то, что заставило меня напрячься. – Он был непростым, но очень интересным человеком.

В моих ушах еще звучали его слова, когда я возвращалась домой. Что-то привлекло мое внимание в этой фразе, но я не могла понять, что именно.

– Артем Максимович, здравствуйте, – проговорила я, как только юрист ответил на мой звонок. – Вы очень нужны мне и по очень серьезному делу.