Читать книгу Анээм - Эви Като - Страница 6

Анээм

Стояла оглушающая тишина.

Словно вокруг не было ничего живого, лишь бесконечная пустота.

Кожа чувствовала тепло, сквозь веки пробивался странный яркий свет. Он мигал, как лампочки на рождественской гирлянде, потом замирал на пару секунд, после вновь распадаясь на отдельные огонёчки.

Земля была ледяной, медленно поднималась и опускалась – огромное, дышащее, живое существо.

Лео вскочил на ноги, будто его за грудки дёрнули, и огляделся.

Вокруг был сплошной лес. Ни мотоцикла. Ни особняка. Окружающая действительность была странной, мозаичной. Лео подумал, что у него на глазах надеты очки с многогранными стёклами, но пальцы ничего не нащупали. Он смотрел на эту сюрреалистичную картину и не знал, что делать.

Почва под ногами колыхалась, деревья изгибали ветви в диком танце.

Это казалось бредом или наркотическим глюком. Но он дышал, чувствовал боль и улавливал незнакомые запахи.

Жизнь после смерти? Медикаментозная кома?

Лео застонал, падая на колени, но его ухо не уловило ни единого звука. Он заорал, вложив в это всю силу, на какую был способен. Безмолвье вокруг душило. Не слышно было даже биения сердца. Лео хватался за куртку, пытаясь прийти в себя. Куда он попал, что происходит?

Где он?

Холод амулета обжёг кожу, приводя в чувство, возвращая мозги на место. Он погладил гладкую поверхность жадеита и встал. Сон, бред или загробная жизнь – стоя на месте он ничего не узнает. Следовало идти вперёд… где бы это «вперёд» ни было.

Лео пошёл, стараясь держать солнце впереди себя, постепенно приноравливаться к «дышащей» земле. Он осматривался, нервничал, пытаясь понять, враждебен ли этот мир. Не с первого раза уговорил себя дотронуться до коры дерева и листвы. Но на деле они оказались гладкими, привычными. И пахли именно так, как помнилось. Но глаза видели совершенно другое.

Двигаться в полнейшей тишине было дико. Это давило, нервировало. Лео сам не понял, когда начал оглядываться назад, ускоряя шаг.

Не было повода. Деревья не двигались. Тени не смещались. Но что-то неведомое гнало Лео дальше. Он спотыкался, почти падая в высокую траву, цеплялся руками за низко свисающие ветви.

Лес то расширялся, так, что видно было далеко вперёд, то рос настолько густо, что приходилось перелезать через поваленные деревья и протискиваться между стволами.

Кора и листья скреблись о кожаную куртку, царапали щёки и лоб. И когда в очередной раз деревья стали редкими, Лео без сил упал на ближайший пень, вытягивая ноги и пытаясь расслабиться.

Чертовски хотелось пить и есть, но по пути не встретилось ручья или ягодных кустов, хотя запахи вокруг витали умопомрачительные.

Лео вдыхал сладковато-терпкий аромат и вспоминал пироги Джейн, которые сестра обычно готовила на праздники или когда было плохое настроение.

О доме вспоминать хотелось в последнюю очередь, но окружающее безмолвие возрождало в голове страшные и болезненные воспоминания. Лео пытался думать позитивно, но перед мысленным взором помимо воли вставали картины из больницы, отец в проводах от капельниц, восковое лицо Джейн и её мёртвые глаза в тот момент, когда им сообщили о смерти папы. Эти картины сменялись первой встречей с Николасом, воспоминаниями о страхе перед этим странным человеком, волнением, когда они случайно сталкивались у отца в кабинете… влюблённостью, нежданной и негаданной.

Следовало подумать о себе, о месте, куда он попал, но мысли роились, создавая внутри хаос из боли и скорби. Лео застонал, хватаясь за волосы, оттягивая их, пытаясь уменьшить давление. Казалось, что там, под черепом, копошатся сотни насекомых, бегая маленькими волосатыми лапками по возбуждённому мозгу, раня, сводя с ума. Приятный цветочно-ягодный аромат перебил терпкий, чуть сладковатый запах гниющей листвы, мокрой, расползающейся под пальцами.

Лео замер.

Запах стал ощутимее.

Как никогда захотелось услышать хоть что-то. Хотя бы собственное дыхание.

Он повернулся и от души заорал.

Перед ним висело огромное плоское лицо, на котором, как при быстрой перемотке, сменялись разные выражения: злость, радость, отвращение, ужас. Его рот растянулся в стороны, превращаясь в тонкие извивающиеся руки, внутри которых клацали сотни острых, смертоносных зубов. Глаза вывалились из орбит, повиснув на тоненьких ниточках.

Лео не стал дожидаться окончания трансформации. Он молниеносно развернулся и сорвался с места, молясь, чтобы ноги выдержали и на пути не попались скрытые листвой ямы.

Существо последовало за ним. И невозможность слышать это, отследить его приближение, вселяло в парня животный ужас.

Ветви хлестали по лицу, глаза слезились, застилая обзор. Он быстро понял, что обоняние заменит слух: когда он отрывался от чудовища, запах гнили становился чуть различим, и напротив – когда тварь догоняла, смрад становился непереносимым.

Лео свернул с прямой траектории, бросился к валежнику, забиваясь внутрь как можно глубже, и принялся обмазываться землёй и растирать по коже листья. Возможно, существо точно так же идёт по запаху, как и он отслеживает его перемещения.

Если получится сбить тварь со следа…

Но где прятаться в этом случае? Вечно сидеть в лесу чревато, но за прошедшее время, ни разу не было даже намёка на границы леса или какие-то постройки.

Лезть в кроны тоже было опасно. Неизвестно что обитает в их границах. Поэтому лучше было бы попытаться найти выход отсюда.

Лео осторожно выглянул из укрытия.

Твари нигде не было видно.

Он сместился вправо, намереваясь обогнуть огромное упавшее дерево, но кто-то грубо толкнул на землю, закрывая обзор и придавливая к земле. Брыкаться было бесполезно: держали крепко. А потом ноздри защекотал запах разложения. Лео задёргался ещё сильнее, но неизвестный вдавил голову в листву и сверху измазал чем-то страшно вонючим.

Запахи смешались. Становилось дурно, и Лео принялся считать вдохи и выдохи.

На тридцатом тяжесть с тела ушла, его вздёрнули на ноги и поволокли за собой, сквозь лес, резко дёргая за руку, если он замедлялся.

Белый, изгвазданный в крови халат мелькал перед глазами.

Каштановые, чуть вьющиеся волосы.

Мозолистая ладонь.

Лео слепо бежал следом, понимая, что без помощи выбраться отсюда очень проблематично.

Они неслись по лесу, периодически меняя направление, когда гнилостный смрад становился сильнее.

Мышцы горели, лёгкие рвало от нехватки воздуха, но Лео продолжал переставлять ноги, разгоняя по венам упрямство.

И когда до позорного падения ему оставалось всего полвдоха, на них обрушилась ночь. Какофонией всевозможных звуков: криками ночных птиц, шелестом травы и листьев и собственным дыханием.

Никаких сумерек, плавного перехода, к которому привык.

Смена произошла резко, словно выключили огромную лампочку и включили ночник.

Окружающий мир сразу же преобразился. Стал обычным, пропала мозаичность, земля успокоилась. Деревья перестали сгибаться под невозможными углами, и воздух потерял цветочно-ягодный аромат. Пахло ночной свежестью. Лунный свет был настолько ярким, что Лео прекрасно видел даже мельчайшие детали. Он не понимал, почему они остановились, почему не бегут дальше, ведь та тварь может в любой момент настигнуть их.

– Фу-у-ух, успели. Ещё бы чуть-чуть, и Мордолицый знатно поигрался бы с нами. Умеете вы, молодой человек, появляться не вовремя.

– А почему мы…

– О, не переживайте, твари дневные ночью исчезают. Но это совершенно не означает, что не нужно бояться тварей ночных.

Спаситель обернулся, и Лео показалось, что он точно спятил.

Потому что перед ним, в заляпанном кровью медицинском халате, удерживая отрубленную, но явно живую голову на сгибе локтя, стояла мужская версия Джейн. Да, черты лица были грубее, рост выше, плече шире, взгляд тяжелый и пронизывающий, но не узнать в этом парне сестру было невозможно.

– Э-э-э-э, Джейн? – неуверенно протянул он и сделал шаг вперёд.

– Ой, ну что вы, нет конечно! – покачал головой спаситель и успокаивающим жестом погладил отрубленную голову. – Меня зовут Хоа, а вот его – Мони.

– Мони и всё? – переспросил Лео, ещё не до конца придя в себя после увиденного.

Хоа в недоумении посмотрел на голову, по-доброму усмехнувшуюся, потом на него и, пожав плечами, пояснил:

– Просто Мони. Вам не кажется, что называть человека, от которого осталась лишь одна голова, полным именем как-то неуместно? Ох, и полно мне выкать. Опираясь на твои слова, ты брат моего потомка. Занятно, занятно.

– Но я не понимаю…

Хоа быстро оглянулся по сторонам, схватил Лео за руку и потянул за собой, дальше в лес.

– Давай договоримся, дружок. Сейчас ты молчишь и делаешь то, что я скажу, а как только мы прибудем в относительно безопасное место, я всё расскажу.

В голосе Хоа слышалось напряжение, а рука хоть и держала крепко, но была влажной.

Волнение, что немного успокоилось после наступления темноты, вернулось. Непонятно откуда появилось чувство, что за ними наблюдают. Множество взглядов, со всех сторон. Изучающих. Голодных. Хитрых. Недобрых. Ждущих малейшую оплошность и намёк на слабость. Зря он подумал, что ночь принесла с собой безопасность. Днём опасность крылась в безмолвии, сейчас же ею был пропитан воздух. Она легко касалась Лео, скользила по коже бестелесными пальцами, насмехаясь над участившимся дыханием, сбившимся сердцебиением и ускорившимися шагами.

Хоа вёл вперёд, не позволяя останавливаться на отдых даже на пару секунд.

Лео вновь начал уставать. Кожаная куртка сжимала грудь, будто стала на два размера меньше. Нестерпимо хотелось пить. Деревья начали сливаться в одну сплошную массу, которая неровными стенами надвигалась со всех сторон.

Вдалеке раздался тонкий, пронзительный свист.

Хоа дёрнулся, спешно обернулся назад и резко дёрнул Лео на себя.

Тот понял всё без слов.

Превозмогая боль они ускорились, стараясь не обращать внимания на свист. Лес зашумел, подхватывая птичий гомон, сбивая беглецов с толку. Лео не видел, но чувствовал, что деревья сзади меняются, расступаются перед чем-то, что было страшнее Мордолицего. Хоа тянул его всё дальше, уводя прочь от ужаса. Но тот продолжал цепляться, застревать в сердце, внося сумятицу в мысли, подгибая колени и приказывая сдаться.

Вот только Лео никогда не сдавался.

Они вылетели из леса под облегчённый вздох Хоа. Перед ними распахнулась долина: Великие озёра, замок Росси и маяк. Только без паба.

– Скорее, скорее, малыш. Потерпи ещё немного!

Бежать стало чуть легче, видя перед собой определённую цель.

Свист раздавался совсем рядом, а потом из леса справа выбежал человек. Лео вскинул руку, пытаясь обратить на себя внимание, и еле успел подавить крик.

Из леса, позади беглеца, резко появилась огромная рука. Схватила, с силой сжала, ломая вопящего человека, как сухие ветки. Предсмертный крик утонул в птичьем гомоне, когда тело втащили обратно в лес. Лео дёрнулся в сторону, но Хао рванул его на себя, буквально швыряя к маяку.

– Даже не вздумай. Не тебе тягаться с Длинноруким. Мони, ты в порядке?

– Что происходит? Я спятил, я в коме? Где я?

Хоа выдохнул, стирая с лица грозное выражение, и мягко поманил Лео за собой внутрь маяка.

Обшарпанные стены, мусор, разбросанный по полу, лестница местами начала разрушаться. Пахло тиной и плесенью. Хоа вытащил из мусора целый ящик и усадил на него Лео, а сам встал поодаль, нервно поглаживая Мони.

– Ты в полном здравии, мальчик. А это место… зовётся Анээм. Это изнанка, другая сторона привычного для тебя мира. Сюда ненадолго попадают души умерших до того, как отправиться на перерождение. Но случается порой немыслимое: в отдельных частях образуется купол, и тогда те души, что попали под него, не могут переродиться и вынуждены существовать здесь, медленно истончаясь. Или меняясь до неузнаваемости. Над Киллмари как раз такой купол.

– То есть, – Лео даже говорить это было тяжело, не то что поверить, – ты – душа моей сестры? Но она жива и здорова!

– Не всё так просто, – покачал головой Хоа и принялся нервно мерить шагами помещение. – Прежде всего пойми, что в разных эпохах жили и живут похожие внешне и даже внутренне люди, как мы с твоей сестрой. И это всё из-за души. Из-за той её части, в которую человек заключает что-то, что хотел бы пронести сквозь года, сквозь души, возрождая снова и снова. Чаще всего это любовь, неважно: к чему-то или к кому-то. Любовь с первого взгляда, родственные души, друзья до гробовой доски, призвание в какой-то профессии – всё это благодаря перерождению важной частички души. Но порой случается так, как с нами. – Хоа остановился и печально посмотрел на Лео, выбивая у того воздух из лёгких нечеловеческой тоской, что плескалась на дне зрачков. – Мы застреваем в Анээм, и потомки не получают эту важную часть. Оттого люди, на роду которых было предначертано любить, ненавидят, не замечают друг друга или вовсе не встречаются. Или человек всю жизнь ищет своё призвание, но так и не находит, отдавая себя нелюбимому делу. Да, порой случается чудо, купол исчезает, души перерождаются. Тогда между бывшими врагами вспыхивает любовь, предначертанные внезапно находят друг друга или человек получает признание. Мы не знаем, почему возникают купола. Почему купол возник над Киллмари. Но многие находятся здесь настолько долго, что искажаются, меняются, забывают, частью кого они были когда-то. Превращаются в чудовищ, одинаково опасных и для душ, и для живых людей.

– И какую часть несёшь ты?

Хоа вздохнул, тепло посмотрел на Мони, и Лео всё понял.

Господи.

– Я был одержимым. Маньяком. Убивал людей, резал их, наслаждаясь криками. Мони был последним. Было так странно – человек должен орать от боли, а он смотрел на меня. Смотрел так, что внутри жгло и плавилось. Почему – я понял слишком поздно. Пытался спасти, но это было невозможно. Тогда я отрезал его голову, сбежал, но меня нашли и забили до смерти. Жаловаться мне не на что. Презренный человек получил такую драгоценность, как любовь невероятного человека. Это было немыслимо, невообразимо, но в Анээм я очнулся с ним на руках. С тех пор мы не расстаёмся и надеемся на перерождение. Мой потомок должен прожить праведную жизнь, полную любви. Прожить и за нас с Мони, и за себя. Но мы не знаем, как вырваться из этого места.

У Лео голова раскалывалась от переизбытка информации. Он не мог уложить услышанное ни в ней, ни в сердце. Это казалось бредом, но даже в страшном сне он бы такого не придумал. Предок его сестры стоял перед ним, поглаживая отрубленную голову единственной любви и смотря на него с такой тоской, что было невыносимо.

– Тебе следует вернуться, малыш. Живым здесь делать нечего. Идём, я отведу тебя наверх.

Хоа потянул его за собой, вверх по лестнице, на вершину маяка, а Лео никак не мог прийти в себя. Он силился что-то спросить, узнать больше, но, видя перед собой напряжённую спину, не решался говорить.

Солёный ветер ударил в грудь, заставляя прикрыть глаза на короткий миг.

– Тебе придётся прыгать.

– Спятили? Н-нет, я на такое не подписывался!

– Другого выхода всё равно нет. Умрёшь здесь – исчезнешь в своём мире. Оставишь сестру одну? – грустно спросил Хоа, и Лео словно впечатался в стену.

Нет, конечно не оставит, но и решиться на прыжок, доверившись маньяку, было тяжело.

– А если не сработает? – невесело хмыкнул Лео, подходя к зияющей дыре в ограждении маяка.

Внизу плескались волны, неистово бились о камни, сползая с них белой пеной.

Сумасшествие, если он сиганёт туда без какой-либо гарантии.

– Иди, не задерживайся. Сестра нуждается в тебе. А мне ещё предстоит добраться до особняка. Там ждут…

– Хоа!

Лео замер, обернулся. Почудилось, что раздавшийся внизу голос смутно знаком.

– Хоа, Хоа, глупый Хоа и глупый Мони. Где вы? Бросили бедного Тай одного, а Длиннорукий меня пугал и пугал, насилу оторвался.

Хоа обернулся, посмотрел вниз, туда, где по лестнице поднимался незнакомец, а потом мягко подтолкнул Лео к краю.

– Иди, мальчик, иди.

– Кто это?

– Мой друг. Поспеши, наша дорога обратно опасна. Пожалуйста.

Лео глянул через плечо на тёмные воды, сделал ещё пару шагов подгоняемый маньяком, и замер у черты. Всего полшага – и он полетит вниз.

– Хоа, вот ты где!

На площадке появился высокий парень, одетый в безразмерный грязный балахон. Рукава этого одеяния были похожи на две дохлые змеи и волочились по полу за ним, смешно подпрыгивая при каждом шаге. Широкая квадратная улыбка не сходила с лица, а глаза отражали блеск луны.

Лео показалось, что ему враз перекрыли кислород.

– Николас? – неверяще прошептал он и полетел вниз от резкого толчка Хоа.

Дом Лео и Джейн.

Закрытый на реставрацию

отель на Кантесс-гров

«Не опаздывай, дорогая, у нас сегодня важное мероприятие!»

Джейн безразлично скользнула взглядом по пришедшему с неизвестного номера сообщению и пожала плечами. Если Рою хочется таким якобы остроумным способом предостеречь от глупостей, то зря старается. Профайл Лео на сайте шоу выбил у неё почву из-под ног, и пытаться и дальше делать вид, что они начали сначала, не имело смысла.