Читать книгу Игрушка палача. Том 1 - Евлампий Бесподобный - Страница 2

За несколько дней до этого…

– А если нас найдут… поймают на самом горячем? Это ж какой позор. За несколько дней до брачного таинства. Моя мать точно меня убьёт, а твоя – сгорит со стыда. Элия, ты меня специально пытаешься свести с ума или подвести под изгнание из общины?

– Алий, у нас свадьба на носу! Какое изгнание? И что такого мы тут с тобой делаем? Просто уединились в заброшенных руинах, чтобы побыть немного вдвоём, наедине. Обсудить некоторые вопросы по предстоящему празднеству. Может быть ещё немножко пошалить… Поцеловаться пару раз. От поцелуев ведь ничего плохого не бывает?..

Возможно, все эти скорые переговоры заведомо пониженным шёпотом и должны были выглядеть так, как было сказано в самом контексте обсуждаемой темы. Только уж больно голоса обоих соучастников постоянно сбивались, прерывались характерными звуками, похожими на шумные поцелуи с весьма учащённым дыханием явно перевозбуждённых любовников. И что бы при этом не говорил Алий, вело его от близости Элии так же сильно, как и Элию от него. Да и не особо-то он сопротивлялся, когда стройная, гибкая и такая податливая красавица с густой гривой солнечных золотисто-медовых волос сама к нему льнула, запускала тонкие персты в его соломенные кудри или обхватывала жадными ладошками его лепное лицо с небольшой рыжевато-пепельной бородой. А потом припадала пухлым и таким сочно алым, словно маки, ртом к не менее растёртым губам одурманенного ею избранника. И прижималась налитыми грудями, пока ещё прикрытыми льняной тканью верхней сорочки, к распахнутому вороту на мужской груди. Страстно налегала точёным станом, тёрлась ноющими сосками о чужую плоть, да кое-как сдерживалась, чтобы не сделать того же низом живота – вжаться бесстыдно в твёрдый пах, скрытый грубыми мужскими штанами.

– Боюсь… после таких поцелуев… потом начнутся обвинения… в растлении собственной невесты… Всего несколько дней, Элия… И мы будем это делать на уже законных основаниях… на более удобном, брачном ложе… – сказал тот, кто снова не сумел устоять под натиском неугомонной красавицы, без какого-либо стыда сжав её упругие ягодицы прямо поверх задранной до бёдер юбки.

Когда плотские желания выходят из-под контроля, очень сложно следовать собственным, вроде как разумным доводам и ещё кое-как соображающему рассудку. Хотя, когда с языка слетает одно, а он сам при этом тянется в жаркий вакуум чужого рта, руки оглаживают и мнут такое податливое девичье тело, всё сказанное до этого и в процессе предварительных ласк, становится откровенным фарсом для обоих. Жгучая страсть и жажда плотского наслаждения уже давно овладели телом, кипятили кровь и взрывались греховной пульсацией чистейшей похоти в самых сокровенных участках безвольного организма. А от головокружительной физической близости этой юной совратительницы, её несдержанных стонов и уже давно созревших женских форм сносило крышу куда крепче и буквально до основания, чем от бутыля ядрёного самогона.

– Неужели так сложно было потерпеть или… перетерпеть, Элия?.. Ты же меня заманила сюда практически обманом… Что обо мне подумают, когда узнают… для чего на самом деле мы сюда пришли… Об этом месте и без того судачат, как о каком-то дьявольском изломе, куда притягивает всех слабых духом и плотью… Неужели было сложно?.. Сложно обойтись одними фантазиями?..

– Я уже устала от одних фантазий, Алий… Я хочу всё по-настоящему!.. Я хочу своего наречённого… будущего мужа… ТЕБЯ!..

Лучше бы она не говорила последнего, потому что в его голове тут же всё померкло и зашумело, как от очередной феерической вспышки греховного вожделения или даже настоящей контузии. Он даже не понял, что тот звериный хриплый рык, что царапнул ему слух и прошёлся будоражащей вибрацией по лёгким и натянутым нервам принадлежал именно ему.

– Ты ненормальная, Элия!.. И всегда этим сводила меня с ума… а сейчас так и подавно… – и это был отнюдь не изощрённый комплимент, а самая настоящая констатация факта.

Она действительно сводила его с ума, особенно сейчас. До болезненной эрекции, до безудержного желания кончить и послать ко всем нáвямским чертям всю нажитую за последние годы высокодуховную нравственность и плотское воздержание. Ведь всё это сейчас выглядело каким-то смехотворным. Когда грешная похоть брала верх над благочестивым разумом всего лишь одним ненавязчивым приступом сексуального вожделения, затмевая на своём пути абсолютно всё и вся! И он ничего не мог с этим поделать, а может и не хотел. Потому что мечтал обладать этой земной богиней далеко не первый год их давнего знакомства. Потому что думал о ней, жаждал её едва не постоянно, по крайней мере, последние года три уж точно. А порою даже завидовал самому себе. Что именно он стал её избранником. Что очень скоро он объявит о своих законных на неё правах, как полноценный супруг, перед лицом всей общины.

– Великие предки!.. Как же я тебя люблю! И как меня это сводит с ума!

И впервые, упомянутые всуе родовые пращуры их ведической коммуны не резанули по разуму отрезвляющей искрой. Алий, как в бреду или сексуальном угаре, почти не соображая, что творит, стянул с плеча Элии рукав сорочки, скользнул пальцами под расстёгнутый им ворот и обхватил всей пятернёй упругое полушарие полной груди, едва вместившейся в его жадной ладони. Меньше секунды и его рот уже накрывает тугой, чуть солоноватый от пота сосок, а язык очерчивает ненасытным змием нежную ореолу, прямо вокруг твёрдой горошины сжавшейся вершины. И кажется, что каждое его действие с каждой острой гранулой возбуждающего вкуса столь желанной добычи отдаёт не менее обжигающими вспышками в набухшей головке эрегированного члена. А от ответного стона и безудержной дрожи Элии едва не кончаешь буквально, всё ещё не веря, что это не сон, и он взаправду вот-вот…

– Что это? Ты это слышишь?..

– Что?.. Ты о чём?..

Они всё ещё оба дышат часто и глубоко, как загнанные звери. Может оттого и не сумели расслышать чуть раньше приближения странного звука, нарастающего с каждой пройденной секундой всё явственней и чётче.

Алий замер практически сразу же, потянувшись напряжённым взглядом к обветшалому куполообразному потолку очень старого и давно заброшенного строения. Сквозь расколотые то ли временем, то ли природными катаклизмами щели давно прогнившей и частично снесённой крыши пробивались назойливые лучи солнечного света, а вместе с ними и внешние звуки окружающего мира. Если раньше это были порывы ветра, пение птиц и трескотня цикад, то теперь естественную мелодию девственной природы перекрывало нечто совершенно непонятное, грубое, монотонное и, скорей всего, механическое. Нарастающий рокот каких-то моторов. Причём не одного и не трёх. Чем ближе и громче они подбирались к их убежищу, тем больше, казалось, их становилось. Словно огромный рой из каких-то надземных махин, поскольку двигались они явно по воздуху, а не по земле.

А потом раздался самый первый и сотрясающий весь мир взрыв. Элия испуганно закричала, зажимая уши и голову ладонями и не веря в происходящее безумие. В то, что в их земной рай только что ворвался кто-то незваный и определённо не с благими намереньями.

Судя по происходящему, землю разорвало неслабым ударом не так уж и далеко от местоположения Элии и Алия. Так как мощной земной вибрацией достало и тех руин, где данная парочка так самозабвенно до этого пряталась.

– ВНИМАНИЕ! Всем еретикам, иноверцам и последователям богомерзкого диавольского учения вашей противозаконной и экстремистской организации! Пока ещё по-хорошему вам предлагается покинуть свои укрытия, выйти со всеми своими семьями на центральную площадь вашего города и добровольно сдаться представителям священной власти Верховного Содружества Восьми Континентов. К вам обращается Его Святейшество – Глава Святого Магистрата, уполномоченный Всемирной и Единой Правоверной Церкви Высшего Мирового Порядка – Даниар Велорий Корнелиус Семнадцатый! Мы взываем к вашему не до конца замутнённому лживым идолопоклонничеством разуму и частично осквернённым языческим грехопадением душам. Покайтесь, пока ещё для вас не слишком поздно! Не усугубляйте свою участь неприемлемым ни для кого из нас сопротивлением! И быть может, многие сумеют сохранить свою жизнь до полного её очищения в священном огне инквизиционного центра…

– Великие Предки!

Казалось, их обоих парализовало в тот момент в буквальном смысле этого слова. От осознания того факта, что это действительно не сон. Что всё происходит с ними взаправду и наяву! И они действительно слышат запись мужского, звучного голоса, принадлежащего…

– Это же… Чёрный Жнец! И его… Церберы!

– Нет! – Элия едва не закричала, упрямо замотав головой. – Это чья-то злая шутка! Кто-то решил над нами подшутить!

Но её широко распахнутые, как у обезумевшей кликуши, глаза уже блестели от набежавших слёз панического ужаса. Ещё немного и забьётся в ближайший угол зашуганной до смерти зверюшкой.

– Наверное, Кай или твой младший брат со своими озабоченными дружками!

Но следующий взрыв, содрогнувшаяся под его грохот земля и посыпавшаяся с обветшалых стен и потолков пыльная штукатурка, если и не убедили её в обратном, то напугали и заставили снова закричать вовсе не от веселья. И в этот раз Алий уже не стал ждать, как и вслушиваться в повторяющийся раз за разом текст от Главного Инквизитора Святого Магистрата с Большой Земли. Схватил оцепеневшую невесту обеими руками и, не обращая внимания, на её возможное сопротивление стащил с жёсткой поверхности сколоченных скамеек, намереваясь, как можно скорее, добраться до выхода из здания.

– Элия, нам надо бежать! СЕЙЧАС ЖЕ! Они уже рядом! Совсем уже близко! А если по границе включили второй защитный круг…

–…Во имя Высшего Разума нашего Милостивого Единого Создателя, а также его священного для всех смертных Абсолютного Закона! Будьте благоразумны. Откройте пред его чистой и всепоглощающей Любовью свои сердца, инфицированные дьявольской религией через уста ваших безбожных главарей. Позвольте ему вас излечить и направить на путь истинный – избавить от нечестивых мыслей и порочных верований. Пожалуйста! Не сопротивляйтесь. Не подвергайте себя и близких вам людей незаслуженным страданиям или ужасной для них гибели. Ибо гнев нашего Вседержителя священ и праведен, а его карающая длань не щадит ни стариков, ни младенцев. Если плоды изъедены ядовитым грибком и гнилью – их сжигают со всем урожаем, дабы избежать заражения будущих поколений.

– НЕТ! Я не хочу! Пожалуйста! Алий! Давай спрячемся здесь!

– Не сходи с ума, Элия! Там наши семьи! Им нужна моя помощь!

Ему пришлось остановиться всего на несколько секунд, но только для того, чтобы обхватить голову истерящей девушки своими внушительными лапищами и заставить смотреть её прямо ему в глаза.

– Мы здесь не в безопасности! Это же Чёрный Жнец! Он выжигает дотла каждую родовую общину и все прилегающие к ней священные рощи! Это не просто взрывы, Элия! Это его чёрный огонь из самой преисподней треклятого Магистрата! Он мог снести наш город одним ударом. Но раз его Бешеные Псы здесь, значит… У нас есть возможность дать им отпор, а может даже и спастись!

– Мне страшно, Алий! Очень страшно!

– Знаю, моё солнце! – он прижался резко вспотевшим лбом к переносице Элии. Мечтая только об этом. Спрятать её, скрыть собой от происходящего вокруг ужаса. Уберечь. Спасти! Пообещать, что сделает это во что бы то ни стало, вопреки неравного соотношения сил между светом и тьмой. – Просто доверься мне и держись рядом! У нас обязательно всё получится. И уже через пару часов я принесу к твоему порогу как минимум дюжину скальпелей этих безродных бесов. Давай, родная. Я же знаю, какой ты можешь быть сильной и безбашенной, не боящейся ни бога, ни чёрта!

Его руки соскользнули с лица рыдающей девушки и уже через секунду сжали её левую ладошку. Крепко-крепко, на несколько мгновений притянув и задержав у груди молодого мужчины, там, где гулко, очень часто и едва не на разрыв колотилось растревоженное сердце.

– Покажи им всем! На что способна моя богиня в своём праведном гневе!..

Да… Его бесценная богиня! Его драгоценная девочка и единственная любовь всей жизни. Главная причина его последних бессонных ночей и безумных фантазий. Та, ради которой он готов был пожертвовать всем. Даже собственной жизнью!..

Хотя, лучше бы он сдержался и не стал её целовать – припадать будто в прощальном поцелуе к любимым губам, слизывая с них солёные кристаллы панических слёз.