Читать книгу Money. Неофициальная биография денег - Феликс Мартин - Страница 13

Письменность в сознании древнего человека была сродни чуду. Ему казалось невероятным, чтобы столь очевидно необходимая для цивилизованной жизни идея могла родиться в голове простого смертного. Отсюда следовал вполне логичный вывод: письменность попала к людям от богов: либо полученная в дар, либо попросту украденная. Так, египтяне верили, что письменность им преподнес обезьяноголовый бог знания Тот. Грекам ее даровал Прометей. А вот в Месопотамии письменность возникла в результате кражи – богиня Инанна опоила бога мудрости Энки, выведала у него ценную тайну и отдала ее жителям своего города Урука. Ученые Нового времени заинтересовались этим вопросом в XVIII веке, но в отличие от древних мудрецов проявили гораздо больше веры в способности человеческого разума. На основе анализа найденных археологами вещественных доказательств к началу ХХ века возникла относительно стройная теория, состоящая из двух гипотез. Первая сводилась к тому, что письменность не развивалась постепенно, а была изобретена. Кем конкретно, оставалось неизвестным, но, по общему мнению авторов этой гипотезы, главную роль в становлении письменности сыграли мудрецы, уговорившись между собой записывать речь знаками, понятными коллегам и потомкам. Согласно второй гипотезе древнейшая письменность состояла из пиктограмм, то есть стилизованных картинок, облегчавших понимание того, что обозначает каждый символ; в таком виде примитивная письменность была доступна и мудрецам, и рядовым гражданам.

Вплоть до начала ХХ века археологические находки подтверждали эту теорию происхождения письменности. Первые ее образцы действительно появились одномоментно в виде египетских и древних китайских иероглифов, а также ацтекских пиктограмм. Однако в 1929 году было совершено открытие, заставившее ученых по-новому взглянуть на проблему. В ходе раскопок на территории месопотамского Урука археологи обнаружили огромный склад глиняных табличек, на которых были подробно зафиксированы сделки, заключенные верховным правителем и жрецами. Созданные в конце IV тысячелетия до н. э., они являли собой древнейшие из известных нам образцов письменности. Но в отличие от пиктографического письма Египта, Китая и Центральной Америки язык табличек состоял из абстрактных символов – так называемого клиновидного письма. Последующие раскопки, проводившиеся на протяжении ХХ века, приносили археологам все больше и больше находок подобного типа. Таким образом, напрашивался вывод: древнейшая письменность имела в своей основе не пиктограммы, а алфавит, вполне сходный с современным. Но если вторая гипотеза теории происхождения письменности оказалась ошибочной, то не исключено, что и первая заслуживает не больше доверия. Так практически мгновенно все устоявшиеся представления о возникновении письма обратились в прах. Пройдет еще четыре десятка лет, прежде чем на эту загадку прольется новый свет – и совершенно не с той стороны, откуда можно было ожидать.

Раскопки в Уруке пришлись на золотую эру археологии: с конца XIX и до середины ХХ века ученые в поисках исторических находок перерыли практически всю Месопотамию. В период между двумя мировыми войнами американские, немецкие и британские исследователи сумели откопать руины множества поселений и составить впечатляющие коллекции образцов месопотамского творчества – от монументальных статуй до изящных ювелирных украшений. В том числе были обнаружены тысячи глиняных артефактов неясного назначения. Как правило, небольших размеров, они были представлены в форме конусов, цилиндров, шариков, но для чего они были нужны, оставалось непонятным. И на протяжении многих десятков лет археологи их просто игнорировали. До 1970-х годов не было выдвинуто ни одного здравого предположения, объясняющего, что это такое. Одни ученые считали, что это детские игрушки, другие – что амулеты, третьи – что фишки для некой настольной игры. Чаще всего их заносили в категорию «предметов неясного назначения» и предпочитали о них забыть. В своем отчете о раскопках маститый американский археолог Карлтон С. Кун пишет: «С 11-го и 12-го уровней мы извлекли пять загадочных глиняных предметов, формой напоминающих медицинские свечи».

В действительности истина оказалась и банальнее, и значительно важнее. В 1969 году молодой французский археолог Дениз Шмандт-Бессера решила составить подробный каталог загадочных глиняных объектов. Внимательный анализ всех находок, обнаруженных в поселениях Западной Азии, от юго-востока Турции до территории современного Пакистана, показал, что, рассортированные по форме и размерам, они образуют ограниченное число категорий.

Шмандт-Бессера поняла, что эти странные глиняные артефакты – не фишки для месопотамского аналога шахмат и не примитивные свечи, а жетоны для счета. Метод подсчета был самый примитивный и не требовавший никаких усилий – так называемое взаимно однозначное соответствие, или биекция. Его суть предельно проста: сосчитать что-либо при помощи сопоставления с чем-то еще, причем с чем угодно. Например, для учета пяти овец можно использовать пять зарубок или пять палочек. Это самая древняя из известных методик записи чисел: существуют сохранившиеся с начала каменного века кости с зарубками, которые предположительно использовались для подсчета прошедших дней или количества убитых на охоте животных. В Месопотамии, как выяснила Шмандт-Бессера, возникла система, которая с помощью глиняных предметов довела сложность этого примитивного метода до невиданного прежде уровня. Форма и размер каждого артефакта отображали тип и количество какого-либо товара: усеченные конусы символизировали хлеб, яйцевидные предметы – масло, ромбовидные – пиво и так далее. В сельскохозяйственной экономике подобная система помогала вести учет скота и собранного урожая.

Тысячелетиями эта система оставалась практически неизменной. С развитием городской цивилизации и возвышением храмовой экономики вырос и спрос на специалистов по ведению учета. Около 3100 года до н. э. в Уруке был совершен настоящий прорыв в этой сфере. Вместо того чтобы хранить сами глиняные жетоны, для учета начали использовать их оттиски на глиняных табличках. То есть вместо того чтобы хранить в отдельном ящике конусовидную фишку, символизирующую овцу, достаточно было прижать эту фишку к табличке. После того как эта система распространилась достаточно широко и понимание того, что именно символизирует каждое отдельное изображение, стало всеобщим, возник резонный вопрос: а зачем вообще хранить глиняные жетоны? Гораздо проще нарисовать соответствующий символ тростниковым пером. Так древняя система трехмерных объектов счета превратилась в систему двумерных символов. Это было эпохальное открытие – ни много ни мало рождение письменности.

Изобретение письма само по себе являлось значительным достижением, однако бурно развивающаяся экономика Месопотамии побуждала ее жителей искать и находить все более эффективные и гибкие методы ведения учета. Использовать символы чисел было гораздо проще, чем лепить из глины, обжигать и хранить тысячи глиняных жетонов. Однако и новый метод по-прежнему опирался на биекцию: один символ обозначал один предмет. И вот вскоре после изобретения письменности было совершено еще одно значительное открытие. Вместо того чтобы для записи пяти овец рисовать пять символов «овца», были придуманы отдельные символы для числа «пять» и для овцы. Теперь для записи тех же данных достаточно было двух символов, а не пяти, как раньше. Практическую пользу от этого изобретения легко понять, взглянув на дошедшую до нашего времени глиняную табличку, представляющую собой счет за покупку 140 тысяч мер зерна. Однако практической пользой дело не ограничилось. При счете по принципу биекции нет никакой надобности в абстрактном понятии числа в отрыве от количества подсчитываемых предметов. В новой системе числа и предметы подсчета были разделены. В Уре придумали не только письменность, но и концепцию числа – то есть заложили основу возникновения математики.

Изобретение письменности и абстрактных чисел создало почву для возникновения третьей технологии месопотамского общества: бухгалтерского учета. Храмовая бюрократия, контролировавшая экономику, нуждалась в системе управления информацией – чтобы подсчитывать имеющиеся запасы, объемы поступающего сырья и готовой продукции, использовать эти данные для планирования дальнейшей деятельности и контролировать претворение планов в жизнь. Бухгалтерский учет совмещал в себе несколько новаторских технологий: письменность и числа позволяли записывать информацию в сжатой и понятной форме, а стандартизированные единицы времени позволяли вносить эти данные в балансовые отчеты и отчеты о прибылях и убытках. В экономике Древней Месопотамии точно так же, как в любой современной крупной корпорации, именно бухучет превращал указания сверху в конкретные инструкции. За контроль над выполнением этих инструкций отвечали представители такой знакомой нам, такой малопривлекательной и, как выясняется, такой древней профессии – бухгалтеры.

Древняя Месопотамия радикально отличалась от гомеровской Греции. Вместо примитивного и эгалитарного племенного общества здесь возник город, населенный десятками тысяч жителей, которыми правил наполовину обожествляемый царь, находившийся на вершине многоэтажной иерархии. Вместо права сильного, благодаря которому знать сохраняла свое главенствующее положение, здесь действовали сложные правила учета, за соблюдением которых надзирала храмовая бюрократия. Вместо простой экономики, основанной на принципах обмена подарками и ритуальных жертвоприношений, унаследованных от тысячелетней истории предшествующих примитивных сообществ, здесь существовала сложная экономическая система, основанная на планировании, сопоставимом с тем, что применяется в современных транснациональных корпорациях. Тем не менее, несмотря на все эти разительные отличия, в одном жизненно важном аспекте экономика Месопотамии и экономика Греции Темных веков оставались сходными. Ни плановой экономике храмов, ни примитивным греческим племенным институтам не были нужны деньги.

Как же вышло, что невероятно развитая цивилизация с оживленной торговлей и самой продвинутой на планете экономикой, цивилизация, придумавшая письменность, числа и бухгалтерский учет, так и не изобрела деньги? А все дело в том, что в Месопотамии так и не появился один критически важный и абсолютно необходимый для возникновения денег ингредиент. Какой именно? Чтобы ответить на этот вопрос, вначале присмотримся к деятельности гораздо более молодой бюрократии. Наша следующая остановка: 14 октября 1960 года, Париж, 11-е заседание Генеральной конференции по мерам и весам.