Читать книгу За пределами разума: что мы думаем и как мы к этому пришли - Фелире Фернандес-Арместо - Страница 17

Мое предложение обратиться за ответами в такое дальнее прошлое может вызвать недоумение, поскольку большинство людей уверены в том, что история развития мысли берет свое начало где-то в I в. до н. э., в Древней Греции.

Несомненно, Древняя Греция периода VIII–III вв. до н. э. внесла довольно большой вклад в развитие человечества. Имена древнегреческих мыслителей вполне могли бы возглавлять списки наиболее значимых деятелей всех времен и народов наряду с евреями, британцами, испанцами, флорентийцами эпохи Раннего Возрождения и, например, уроженцами городов Манчестер XIX в. или Чикаго XX в. Однако древние греки были далеко не первыми мыслящими людьми. Представители Homo sapiens появились на Земле за 200 000 лет до образования Древней Греции, и в этот огромный отрезок времени появилось множество идей, в том числе гениальных.

В поиске надежных источников традиционно возникает желание обратиться к моменту зарождения письменности. На это есть три причины, и все они выглядят не очень убедительно.

Во-первых, люди полагают, что лишь письменные свидетельства способны сохранить и передать идеи. Но в основном народы, населявшие нашу планету в прошлом, предпочитали устное творчество. Идеи увековечивались и другими способами: археологи обнаруживали их в найденных при раскопках фрагментах и останках, психологи извлекали их из глубин бессознательного. Иногда антропологи обнаруживали присутствие идей в унаследованных от предков традициях современных народов. Конечно, зафиксированные в письменном виде факты – самые надежные, но значительная часть событий прошлого относится к периоду до изобретения письма. Проигнорировать этот период было бы непростительной ошибкой. Мы можем, по крайней мере, попытаться проанализировать особенности мышления людей в дописьменный период на основании имеющихся в нашем распоряжении данных.

Во-вторых, существует предположение (которое раньше разделяли жители Западного полушария) о том, что «примитивные», или «дикие», люди жили в полнейшем невежестве, не создавая практически ничего интересного и полезного. Прелогическое мышление сдерживало их развитие. «Для примитивного сознания, – писал в 1910 г. Люсьен Леви-Брюль, один из основателей современной антропологии, – все вокруг есть чудо, и оно не случайно; поэтому все вероятно, реально и закономерно». Но сознание не бывает в буквальном смысле примитивным: у всех человекообразных существ сходный мыслительный аппарат, развивавшийся в течение долгого периода; все они думают о разных вещах, но обладают похожими способностями мыслить разумно, постигать истину или ошибаться. Примитивность не есть характеристика нашего далекого прошлого – этим словом можно описать и умы некоторых современных индивидуумов, которые отреклись от своих корней или пренебрегли чувствами и потребностями ближних.

В-третьих, склонность преувеличивать значимость прогресса часто вводит нас в заблуждение. Довольно сложно избавиться от предрассудков относительно примитивности мышления древних людей, ведь мы привыкли думать, что чем новее мысль или идея, тем она лучше: последнее приспособление, современное лекарство и др. Однако новое не умаляет значения старого. Современные разработки основываются на дошедших до нас более ранних знаниях – это та база, благодаря которой можно выйти на невиданный уровень и достичь немыслимых высот. В этой книге мы еще не раз столкнемся с осознанием того факта, что для развития мысли необходимо опираться на опыт и знания наших предшественников. Нельзя не признать, что наши предки, жившие в Древних Афинах, во Флоренции эпохи Возрождения или в диссидентской Вене, были гораздо более плодовиты в плане идей, чем кто бы то ни было. Ошибочно полагать, что с течением времени мысль развивается все быстрее, устремляясь лишь в будущее и не оглядываясь назад. Все в мире движется по спирали. Вновь вспыхивают революции, наступает новый расцвет в культуре, возрождаются старые традиции. Давно забытое снова входит в нашу жизнь, оживляя и расцвечивая ее гораздо больше, чем вновь придуманное. Опыт – это тот багаж из прошлого, который нельзя игнорировать и о котором всегда стоит помнить.

Со времен ледникового периода до нас не дошли никакие письменные свидетельства, но зато довольно красноречиво выглядит символическое творчество, распространенное у народов, живших двадцать-тридцать тысяч лет назад: в наскальных рисунках можно встретить повторяющиеся жесты и позы, которые определенно имели какое-то значение. Произведения искусства этого периода похожи на своего рода зашифрованные послания – все эти точки и похожие на цифры значки, а также другие загадочные, но передающие какой-то смысл условные обозначения. Например, никто до сих пор не смог разгадать тайну надписей, изображенных на найденном во французском гроте Лорте фрагменте кости: ромбообразные фигуры, выгравированные на обломке рога северного оленя. Значение этих символов было известно лишь самому художнику и тем, кому эти знаки предназначались. Завиток в виде буквы «Р» часто встречается среди элементов наскальной живописи, и современные ученые считают, что он напоминает набросок женского силуэта. Может, знак, похожий на букву «Р» и не означает нечто относящееся именно к женщине, но какой-то смысл в этом символе определенно присутствует.

Мысль о том, что какая-то вещь может использоваться для обозначения чего-то совсем другого, кажется странной (хотя для нас это привычное дело; нам, наоборот, сложно представить себя в мире, где нет символических обозначений, и то, что мы видим, есть именно то, что мы видим, – не более того). Предположительно идея о создании символов основывается на ассоциации, когда одни действия намекают на другие или когда одни объекты демонстрируют сходство с другими. Ассоциации есть продукт мышления, они рождаются в результате сплетения и перемешивания идей. К моменту, когда у людей впервые появилась возможность символически обозначать данные, у них уже имелись необходимые средства передачи и распространения информации. Это дало определенное преимущество перед другими видами и позволило расширить коммуникационные возможности и развить некоторые формы памяти.

Использование символа заставляет задуматься о его уместности и надежности, то есть о соответствии тому явлению, смысл которого символ должен передать. Когда мы привлекаем внимание к какому-то событию или явлению, скажем предупреждаем о приближении мамонта или саблезубого тигра, о пожаре или о сходе лавины, нам кажется, что наши намерения вполне понятны. Мы облекаем эти намерения в слова (или используем жесты, гримасы, рисуем картинки на песке, стволе дерева, камне). Мы обозначаем происходящее так же, как об этом говорится в мифах о первом человеке. В Книге Бытия первым делом Бог сотворил свет, тьму, небеса и море и дал им названия. Затем он поручил Адаму назвать всех населяющих Землю тварей. Передать ощущение надвигающейся опасности можно без слов – через интуитивную реакцию, как это делают животные, воспроизводя определенные действия или издавая соответствующие звуки. Многие виды живых существ в ситуации опасности руководствуются инстинктами.