Читать книгу Убийство с первого взгляда - Фергюс Макнил - Страница 2

Роберт Нэйсмит задумчиво уставился на висящее в окне меню, потом толкнул дверь – осторожно, рукавом, чтобы не дотронуться голой рукой до стекла.

Старые привычки.

Над дверью мелодично звякнул колокольчик. Нэйсмит вошел, и его начищенные туфли негромко застучали по чисто вымытому полу. По небольшому помещению были аккуратно расставлены восемь столиков, на льняных скатертях в узких вазах стояли цветы. По стенам висели профессионально сделанные фотографии. Посетитель оказался только один – похожий на сову старик, с головой ушедший в изучение газеты. Полупустая пивная кружка стояла у него возле локтя.

Нэйсмит прошел к стойке, не спуская глаз со стоящей спиной к нему женщины: он оценил симпатичную фигурку, узкие плечи и прямые каштановые волосы. Когда женщина начала поворачиваться, он не спеша перевел взгляд на доску с меню.

– Чем могу помочь?

У нее оказался мягкий дружелюбный голос с легким акцентом, характерным для жителей юго-западных графств. Нэйсмит оторвался от изучения меню и посмотрел на женщину так, будто и не поедал ее взглядом несколько секунд назад.

– Вы еще подаете завтрак? – улыбнулся он.

Женщина обернулась к настенным часам, потом посмотрела на посетителя и качнула головой:

– Вообще-то, завтрак у нас только до половины одиннадцатого…

– Понимаю, – кивнул Нэйсмит. – Не хотелось бы подводить вас.

Он уставился на женщину не моргая. Та уловила в его взгляде искорку веселья, улыбнулась в ответ и посмотрела в сторону.

– Что ж, – произнесла она, откидывая с лица непослушную прядь волос, – мы сейчас не сильно загружены. Так что бы вы хотели?

Нэйсмит снова повернулся к меню:

– Можно бенедиктинские яйца?[1]

– Думаю, с этим не будет проблем. – Она передала заказ на кухню. – Что будете пить?

– Черный кофе. Благодарю вас, – сказал Нэйсмит и полез за бумажником.

Женщина повернулась и взяла пустую кружку. На ней был голубой свитер, простенький, но достаточно облегающий, чтобы подчеркнуть стройную фигуру. Косметикой она почти не пользовалась, но Нэйсмита всегда привлекала именно такая неброская красота.

– Так это ваше заведение? – поинтересовался он. – Или же вы служащая с бунтарским характером, которая подает завтрак, когда у нее появляется настроение?

Женщина поставила кружку под кофейную машину и рассмеялась:

– Да и то и другое. Мы ведем дела вдвоем с сестрой, так что я, пожалуй, могу поступать, как захочется.

– Наверное, неплохо быть самой себе хозяйкой.

Она поставила кружку с кофе на стойку и забрала деньги.

– Иногда, – кивнула женщина и повернулась к кассе. – Есть возможность встретить хороших людей.

Она протянула сдачу, и Нэйсмит улыбнулся:

– Спасибо.

Он уселся за стойкой и вдохнул кофейный аромат.

– А вы? – спросила через пару секунд женщина.

И какое же робкое выражение было при этом на ее лице!

– А я как раз один из этих хороших людей.

Нэйсмиту всегда нравился Клифтон. Местами он был просто великолепен, в особенности возле вантового моста. Усыпанные листьями улицы с роскошными старыми особняками; узкие переулки, сбегающие с крутых холмов; бутики и кафе с хорошо одетыми посетителями. Этот район так отличался от остального Бристоля – маленький островок спокойствия, поднимающийся над вечно бушующим человеческим океаном.

Он остановился у букинистического магазина и улыбнулся при виде приколотого на двери объявления: «Буду через десять минут». Чернила выцвели, сама бумага поистрепалась, – очевидно, хозяин отсутствовал значительно дольше, – но удивительным образом от этого магазинчик выглядел еще более привлекательным. За окном возвышались стопки пожелтевших книг в мягких обложках, их подпирали более увесистые тома; вся эта конструкция выглядела ненадежной и грозила в любой момент рухнуть. Он подумал, что надо бы потом вернуться сюда и изучить выставленные книги, и посмотрел на часы – без четверти двенадцать. Встреча с представителями «Группы Мерента» состоится только в три, так что у него будет еще уйма времени, если он все же решит вернуться.

Из пекарни на другой стороне улочки донесся запах теплого хлеба, но Нэйсмит продолжал взбираться на пригорок, с удовольствием разглядывал витрины магазинов, наслаждался солнышком и с нетерпением ждал, куда же его занесут ноги на этот раз.

Вначале это была просто мысль, промелькнувшая на задворках сознания, какое-то назойливое ощущение, которое он не мог определить. Но пока он шагал, оно становилось все сильнее.

Прошло несколько месяцев с тех пор, как работа привела его в Бристоль, и еще больше – с того времени, когда он впервые оказался здесь. Было что-то в этой части города, что манило его к себе; а еще были приятные воспоминания о лете, года два назад, когда в маленькой частной художественной галерее ему посчастливилось встретить необыкновенно интересную женщину. Оказалось, что им обоим не нравится современная скульптура – она еще пошутила тогда, что даже никудышное искусство может свести людей. Он рассеянно подумал, живет ли она до сих пор на старом месте, в квартире, окна спальни которой выходили на гавань, но быстро отбросил эти мысли.

Нет, не о такой встрече он сейчас думал.

Да, тогда ему пришлось потрудиться. И вот теперь, когда он приехал сюда по делам службы, возможно, ему посчастливится столкнуться с очередной сложной задачей, с очередным вызовом. Удастся найти кого-то.

Он остановился возле антикварной лавки. Взгляд его блуждал среди потускневших монет, пыльных мундиров и других предметов, связанных с военной историей. Обычно они приводили его в восхищение. Но не сегодня. Он стоял и смотрел на отражающуюся в витринном стекле улицу. Проходившие мимо люди понятия не имели о том, что этот человек пристально за ними наблюдает. Да-да, его выбор может пасть на любого из них.

Отражение в стекле довольно улыбнулось: мужчина под сорок, высокий и стройный, ухоженный, с короткими темными волосами, которые еще не начали редеть. Взгляд внимательных карих глаз пробежал по элегантной куртке и рубашке – вроде бы обычная повседневная одежда руководителя отдела продаж, но не без некоторой щеголеватости.

Он понял, что все утро усиленно пытался избавиться от навязчивых мыслей, но возбуждение в груди нарастало, и вместе с ним росло ощущение неизбежности.

Шагая в направлении Клифтон-Даун, он наслаждался той необычной гаммой ощущений, которые каждый раз в такой момент бурлили внутри: предвкушение и сожаление. Чувства. Знакомые чувства.

Он снова взглянул на часы – без пяти двенадцать. Смысла откладывать дальше не было. Он уже принял решение – собственно, принял он его много лет назад – и сейчас, готовясь начать, ощутил, как все тело охватило приятное возбуждение.

Впереди простирался парк. Он пойдет прямо через него и выберет первого же человека, который встретится с ним взглядом после наступления полудня.

На короткое мгновение он склонил голову, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и прогнать лишние мысли, а потом зашагал вперед.

Стоял прекрасный день, ярко светило солнце. Вокруг раскинулся огромный парк – зеленое море под бездонным голубым небом. Воздух был наполнен чудесным ароматом свежескошенной травы. По краям прямой, словно стрела, гудронной дорожки стояли скамейки, все до единой занятые. Чудесная теплая погода так и манила посидеть на свежем воздухе под деревьями, хотя для ленча было еще рановато. Он снова улыбнулся. Какой славный денек для совершения задуманного!

На одной из скамей сидел невысокий угрюмый человечек. В руке он крепко сжимал сэндвич и злобно взирал на проходившего мимо Нэйсмита. Человечек явно был не в восторге от мысли, что, возможно, придется разделить с кем бы то ни было драгоценную скамейку. Нэйсмит посмотрел на часы – 11:58. Жаль, конечно, но он приободрился, когда подумал, что может подыскать кого-то более подходящего, более достойного. Он шагал дальше.

В этом всегда заключалась самая волнующая часть игры. Успех всего дела зависел главным образом от сноровки и правильно разработанной стратегии, но сейчас, на начальном этапе, следовало ни о чем не думать и просто отдаться на волю случая. Выбор может пасть на кого угодно, в этом и состоит главная прелесть.

Выбор может прийтись на кого угодно.

Именно этот фактор случайности и делал игру такой реальной, он придавал решающее значение мастерству и искусству организации. Существовали, конечно, определенные правила, например двадцатичетырехчасовая отсрочка или то, что нельзя преследовать две цели одновременно, и другие – все тщательно продуманные, для того чтобы сделать игру интереснее. Но если исключить элемент чистой случайности, тогда в чем будет состоять смысл?

В отдалении начали бить церковные колокола.

Полдень.

Как ни велик был соблазн обернуться и найти взглядом того человечка с сэндвичем, он понимал: так будет нечестно. Нужно все делать по правилам – углубляться в парк, пока не наступит время возвращаться.

Впереди на дорожке показались люди. Первым был молодой человек, по виду китаец, почти шести футов роста, с изящной фигурой и стрижкой ежиком. Обут в чистые белые кроссовки. Он слушал музыку в айподе. Одежда казалась слишком хорошей для студента, но вряд ли парню было больше двадцати двух-двадцати трех лет. Они сближались, и вот уже Нэйсмит слышал монотонное биение ударных в наушниках китайца… но тот прошел мимо, не подняв глаз.

Через пару секунд Нэйсмит поравнялся с грузной полуседой женщиной предпенсионного возраста – типичная тетушка. На ней была футболка из набивной ткани с цветочным рисунком, на плече висела дорогая сумочка. Ее окружала практически видимая аура недовольства. Когда они сблизились, женщина свернула к самому краю дорожки, нарочно стараясь не встречаться с Нэйсмитом взглядом. Женщины вроде нее часто так поступали. В другой раз он бы слегка обиделся на такое явное пренебрежение к своей персоне, столь очевидное желание не замечать никого вокруг – ведь, в конце концов, ни в его внешности, ни в манере вести себя не было ничего угрожающего. Тем не менее сегодня «тетушка» поступила совершенно правильно.

Следующими оказались две молодые женщины на скамейке, лет тридцати или чуть больше. Одна блондинка, другая с рыжими волосами. Обе аккуратно одеты, – вероятно, подружки сбежали из душного офиса подышать свежим воздухом и теперь торопились, перед тем как вернуться на работу, перемыть косточки коллегам. Рыженькая сидела спиной к нему, а вот ее собеседница подняла голову, мимолетно взглянула в глаза Нэйсмиту, после чего вернулась к увлекательному разговору.

Да, это будет она.

Он немного замедлил шаг и сосредоточил внимание на блондинке, впитывая и фиксируя в памяти каждую мелочь.

Очевидно, она была среднего роста – сказать точнее, пока она сидела, было затруднительно – и имела стройную спортивную фигуру. Серый брючный костюм не из дешевых и с претензией на роскошь. На безымянном пальце руки, в которой девушка держала стаканчик кофе, кольца не было.

Еще один шаг…

Бесцветные волосы, частично выгоревшие на солнце, были сколоты дешевыми пластиковыми заколками, чтобы не падали на лицо.

Еще шаг…

Бледная кожа, изящный подбородок, высокие скулы, аккуратный носик, проколотые уши с маленькими мочками. Косметикой девушка почти не пользовалась. В памяти Нэйсмита намертво отпечатались очертания ее рта – поджатые губы придавали лицу выражение надменности. Напоследок он посмотрел ей в глаза, зеленовато-серые, с красивыми ресницами.

И вот он прошел мимо. Всего лишь пара секунд для беглого осмотра, но больше времени у него не было.

Впрочем, он никогда не забывал лиц.

Нэйсмит снова бросил взгляд на часы – семь минут первого. Девушка получила двадцатичетырехчасовую отсрочку, а у него в три намечена встреча. Весело ухмыляясь, он сошел с дорожки и направился обратно к центру города.

* * *

На следующее утро Нэйсмит проснулся поздно. Когда он спустился, чтобы успеть хотя бы к окончанию завтрака, в гостиничном холле толпились выезжающие постояльцы. Он выбрал столик у окна, и уже через мгновение рядом возникла предупредительная официантка, которая немедленно была отправлена за кофе. В меню не обнаружилось ничего интересного, и, когда девушка вернулась с кофейником, Нэйсмит уже вовсю изучал на мобильнике содержимое электронной почты.

Не отрывая глаз от экрана, он сделал заказ и одновременно отбил короткий ответ одному из подчиненных. К этому времени обеденный зал практически опустел, и, кроме Нэйсмита, в нем оставалось лишь несколько таких же, как он, «сов»: страдающий избыточным весом бизнесмен, энергично поедающий бекон с яйцами, да пожилая пара – эти тихонько ели тосты и смотрели по сторонам.

Он налил себе кофе, поднес чашку к носу и несколько секунд с наслаждением вдыхал аромат, прежде чем сделать глоток. Восхитительно!

Этим утром помещение выглядело иначе. Льющийся через окна солнечный свет окрашивал предметы в золотистые тона. Накануне вечером он сидел с гостями в противоположном конце ресторана.

Встреча с представителями «Группы Мерента» прошла даже лучше, чем ожидалось. Якоб Нильссон, их специалист по заключению сделок, был дружелюбным норвежцем огромного роста с крепким рукопожатием и громким смехом – крупнее и немного старше, чем можно было предположить на основании телефонного знакомства. В том, что касалось дела, он оказался очень здравомыслящим человеком, и в ходе этой встречи в кабинете Нильссона они согласовали все условия. Норвежец очень стильно одевался и почти с первой минуты пробудил в Нэйсмите симпатию.

Коллега Якоба по имени Микаэла оказалась женщиной очень умной и при этом привлекательной, обладающей утонченной красотой. У нее были рыжеватые волосы до плеч и почти черные томные глаза. На лице играла сдержанная улыбка. Одета она была просто и элегантно: черный пиджак безукоризненного покроя и обычная кремовая блузка; также у Микаэлы достало смелости надеть юбку. Нэйсмиту так пришлась по душе ее спокойная и уверенная манера говорить о требованиях их компании к условиям поставок, что по окончании переговоров он пригласил обоих партнеров выпить. Начали они с ближайшего бара на побережье.

– Расскажите, – попросил Якоб, взмахнув рукой с зажатыми в ней очками, – как вышло, что вы стали работать в компании «Уинтерхилл»?

Нэйсмит откинулся на спинку стула.

– Я люблю решать трудные задачи, – ответил он, скользнул на мгновение взглядом по фигуре Микаэлы и снова посмотрел на Якоба. – В «Уинтерхилл» мне дали возможность на пустом месте создать собственное подразделение и предоставили полную свободу действий.

– С ними хорошо работать?

– Очень, – улыбнулся Нэйсмит. – Обычно один день в неделю я провожу в офисе в Уокинге, а в остальное время график у меня свободный. Работаю столько, сколько необходимо, и до тех пор, пока я продолжаю приносить прибыль, директора будут довольны.

– Я читала, недавно вы проникли на немецкий рынок, – сказала Микаэла. В ее речи слышался едва уловимый валлийский акцент. – Должно быть, дела идут хорошо.

– Вы справились с домашним заданием. – Нэйсмит снова улыбнулся. – Германия является нашим вторым по величине рынком сбыта, а один из наших посредников базировался в Гамбурге. Было целесообразно овладеть этим рынком и заполучить их квалифицированные кадры. Также благодаря этому облегчилась задача моей британской команды – они уже начинали работать на пределе сил. Знаете, хотелось бы мне, чтобы как можно больше наших клиентов были похожи на вас, ведь очень редко удается подписать предварительное соглашение всего за одну встречу.

– Ну, мы же знаем, чего хотим, – рассмеялся Якоб.

Нэйсмит с улыбкой посмотрел на Микаэлу:

– Я тоже знаю.

К семи вечера стало понятно, что никто из них домой не торопится, и тогда Нэйсмит предложил пообедать в ближайшем отеле. Он припомнил, что там весьма неплохой ресторан, а также и уютный коктейль-бар. В отеле он сможет снять комнату – это избавит от необходимости тащиться домой на медленном вечернем поезде, а кроме того, позволит на вполне законных основаниях провести ночь в Бристоле и остаться в городе до следующего дня.

Обед вышел на удивление приятным. Нэйсмит знавал нескольких чрезвычайно унылых скандинавов, но Якоб оказался очень интересным собеседником, а Микаэла привносила в их разговор свою определенную изюминку. Поначалу Нэйсмит задавался вопросом, трахает ли ее норвежец, – тогда между любовниками должна была бы проскакивать какая-то искра, – но по мере того как продвигался обед, он решил, что ответ отрицательный. Да, жизнерадостный норвежец был страстно увлечен коллегой, и ей нравилось такое внимание со стороны Якоба, но дальше этого их отношения не заходили или, похоже, не могли зайти.

Мало-помалу собеседники перешли от обсуждения деловых вопросов к более приятным темам. Когда речь зашла о музыке, Микаэла прямо расцвела:

– Как это интересно! На Кинг-стрит есть одно заведение, где почти каждый вечер проходят грандиозные джазовые концерты.

Нэйсмит пожал плечами:

– В следующий раз, когда я окажусь в Бристоле вечером…

– Обязательно, – улыбнулась Микаэла.

Все шло просто прекрасно. Нэйсмит всегда был осторожен в отношениях с женщинами и, будь Микаэла и Якоб парой, сохранял бы дистанцию. Но в данной ситуации он приятно проводил вечер, задавал собеседнице множество вопросов, внимательно ее выслушивал и перебрасывался с Якобом шутливыми замечаниями в адрес дамы, так что налет флирта в разговоре доставлял удовольствие всем.

Было почти десять часов, когда Якоб отправился в гардероб за курткой. Нэйсмит небрежно сунул руку в карман и кинул быстрый взгляд на визитную карточку Микаэлы. Там были указаны три телефонных номера. Он наклонился поближе к женщине и показал карточку:

– Это номер вашего мобильного?

– Да, – негромко произнесла Микаэла.

Она даже не посмотрела на визитку и долго – пожалуй, слишком долго – глядела Нэйсмиту в глаза.

Как соблазнительно было бы взять ее руки в свои и предложить подняться в номер, чтобы пропустить еще по стаканчику, но он с неохотой прогнал подобные мысли. Было что-то особенное в этой женщине, такое, что побуждало не торопить события. Нэйсмит легко мог представить, как проводит с ней долгие летние вечера, как она пробуждается ото сна рядом с ним и улыбается застенчивой улыбкой… Даже просто слушать ее было бы необыкновенно приятно.

– Я сдержу обещание, – сказал он и с многозначительным видом опустил визитку в карман. Потом улыбнулся. – В следующий раз, когда окажусь здесь вечером.

А потом возле столика материализовался Якоб, и момент был упущен. В глазах Микаэлы на миг промелькнуло сожаление, и Нэйсмит убедился, что был прав в своих предположениях.

Определенно, эта женщина стоила того, чтобы дожидаться следующей встречи, причем более продолжительной.

Когда принесли завтрак, он как раз наслаждался этой мыслью.