Читать книгу Без лица - Фиона Макинтош - Страница 5

Зазвонил мобильный, и Лили поспешно положила букет на конторку в приемной родильного отделения, но было уже поздно. Старшая сестра хмуро посмотрела на нее поверх очков:

– Никаких мобильных в отделении. Вы же знаете правила.

– Простите, сестра.

Лили выхватила телефон из кармана и, несмотря на закипавшее раздражение, улыбнулась медсестре. Это было сообщение от Джека. Он намекал, что приготовил на завтрашний вечер нечто особенное. Лили тихо рассмеялась, чем еще больше разозлила сестру.

– Я уже выключила, – заверила она разгневанную женщину.

– Как вас зовут?

Лили не хотелось признаваться, но выбора у нее не было.

– Лили Ву. Я из доставки цветов.

– Что ж, мисс Ву, – скривилась медсестра, – разносите свои цветы, если теперь это так называется, но чтобы ни в одной палате я не слышала вашего телефона.

Лили вспыхнула от стыда.

– Могу я отнести цветы, – она проверила заказ, – миссис Хотл?

– Можете оставить здесь, – резко ответила женщина. – Кто-нибудь из медсестер занесет их в палату.

– Спасибо.

Лили одарила собеседницу лучезарной улыбкой и поспешила к выходу. Сегодня утром у нее огромное количество доставок. Еще повезло, что позволили оставить фургон на больничной стоянке. К счастью, медсестра сэкономила ей несколько минут, и теперь, по пути к автомобилю, можно перезвонить Джеку. Он ответил сразу.

– И минуты прожить без меня не можешь, да?

Она рассмеялась.

– Завтра увидимся, и лучше б ты исполнил все, что наобещал.

– Уже бегу в магазин. Куплю все, что может понадобиться.

Она снова засмеялась. Джеку на самом деле не требовался никакой реквизит. У нее был небогатый опыт в сексуальных отношениях, но понять, что с Джеком ей безумно хорошо, Лили была в состоянии.

– Где ты сейчас? – спросил он.

– В больнице. Работаю. Все как обычно. А ты?

– Тяжелый день. Больше сказать не могу. Как раз собираюсь на встречу. Я возглавляю операцию, которая обещает быть интересной.

– Значит, у нас будет меньше времени, – тихо сказала она и услышала, как он вздохнул.

– Да, это так. Но завтра вечером я обязательно приду.

– Джек, это наше последнее свидание? – вдруг спросила она, и к горлу подступил ком.

– С ума сошла? Нет, конечно! Кто же знал, что меня привлекут к самой срочной полицейской операции в стране.

– Хорошо, прости.

– Не извиняйся. У нас действительно будет меньше времени для встреч, и я не всегда смогу выполнять свои обещания. Лили, мне нужно идти. – У него, похоже, был другой звонок.

– Завтра в семь.

– Хорошо, буду встречать тебя в полном параде, то есть без одежды.

Она грустно улыбнулась:

– Пока.

Ей будет тяжело с ним расстаться. Всякий раз, думая об этом, Лили чувствовала себя несчастной. Она позволила этой обреченной любви расцвести, и это было ошибкой. Следовало быть мудрее или, по крайней мере, холоднее, не принимать первое же его приглашение. Несколько недель назад ее мать увидела их возле цветочного магазина в Чайнатауне. Но Лили была начеку, и в итоге Джеку пришлось разыграть случайного прохожего и купить несколько гвоздик. Но он, конечно, не был случайным прохожим. Она была очарована им с той минуты, когда два года назад он буквально ворвался в цветочный магазин ее родителей. Ему был нужен букет. Особенный букет. Такой букет, которым можно было искупить вину за свидание, на которое он отчаянно опаздывал. Эта история покорила ее. Мужчина, который понимает, что опоздание – это ужасная провинность, заслуживал в ее глазах уважения. И он не мелочился. Он мгновенно согласился, что голландские тюльпаны, невзирая на дороговизну, идеально подойдут для такого случая. Кроме того, он помнил, что она с ним слегка заигрывала, когда явился в магазин в следующий раз. Джек умел затронуть такие струнки ее души, о существовании которых Джимми даже не догадывался, несмотря на все его деньги и обещания красивой жизни.

Она захлопнула дверь фургона.

– Привет, Лили! – вдруг прозвучало за ее спиной, и, обернувшись, она увидела знакомое лицо.

– О, привет! Не подержите секунду? – Она протянула охапку цветов Намзулу. – Нужно выключить телефон, иначе будут неприятности.

– Как ваши дела? – спросил он, наблюдая, как Лили щелкает пультом от сигнализации фургона и достает мобильный.

– Спасибо, все хорошо.

Он улыбнулся.

– Как всегда, великолепно выглядите.

– Вы очень добры.

Намзул театрально вздохнул:

– Все девушки говорят мне это.

Лили шутливо пожала ему руку.

– А чем вы тут занимаетесь?

– То тем, то другим. Мне нравится помогать в больнице. Это единственное благое дело, на которое меня хватает, – ответил он.

– Я думаю, это прекрасно, что школьный учитель находит время для волонтерской работы. Просто замечательно!

– Я только помощник учителя, поэтому занят неполный день. Могу выделить для больницы несколько часов. К тому же я владею языком, на котором говорят многие пациенты.

– Вы заставляете меня чувствовать стыд. Похоже, мне следовало бы как минимум разносить тут бесплатные обеды.

Он улыбнулся.

– У вас есть время для чашечки кофе? Я как раз собирался…

– Простите, но меня убьют, если я не разнесу все заказы. – Она с виноватой улыбкой забрала у него букеты. – Мы с мамой поднялись в три утра, чтобы все приготовить.

– Вы слишком много работаете, прекрасная Лили. Послушайте, я знаю, у вас мало времени, но можно попросить у вас небольшой совет?

– Конечно, – с улыбкой ответила она, направляясь к больничному входу. – Ваша защита будет кстати, там у них не родильное отделение, а какое-то логово нацистов!

Намзул бросил на нее недоуменный взгляд, но Лили только махнула рукой, словно объяснять было нечего. Он открыл перед ней дверь.

– Я подумываю о продаже квартиры.

– О, я и не знала, что у вас есть квартира. На Брик-лейн, да?

Он кивнул.

– Я думаю, будет лучше съехать оттуда, но для местных квартира слишком убогая, так они говорят. – Он издал сдавленный смешок.

– Намзул, вы озолотитесь! Совсем неплохо для ассистента учителя.

Он пожал плечами:

– Мне помогли родственники, и когда я покупал квартиру, в том районе никто не хотел жить. Уверяю вас, Лили, это крошечная коморка.

– Так чем же я могу помочь? – спросила она, высматривая поворот в западное крыло.

Словно по волшебству появилась медсестра.

– Ох, мисс Ву, еще цветы. И все в мое отделение?

– Боюсь, что да, сестра… – Лили никак не могла вспомнить ее имя.

– Сестра Бекитт, – недовольно ответила та, – можете называть меня «сестра».

– Четыре букета для вашего отделения, сестра.

– В самом деле? Не могли бы вы порекомендовать своим клиентам покупать не только цветы, но и вазы? У нас, знаете ли, не склад керамики!

Презрительно скривив губы, она проплыла мимо них.

– Вот сука, – буркнула Лили.

– Зависть – это проклятие. Только посмотрите на ее варикозные вены. И униформа ей, похоже, тесновата.

Слова Намзула рассмешили Лили.

– Давайте пройдемся, – предложила она. – Расскажите мне о вашей квартире.

– Ну, в квартире не хватает ярких красок, свежести. У меня нет денег, чтобы купить новую мебель или сделать ремонт, но, по словам риелтора, обычно новые владельцы предпочитают сами его делать. Стены там просто выкрашены в грязно-белый цвет, и я подумал, что несколько ваз с цветами… В общем, я подумал, что цветы помогут… ну, вы понимаете, быстрее продать ее.

– Да, конечно! Вы хотите, чтобы я посоветовала вам что-нибудь, или сразу закажете? Тогда мне нужно знать количество букетов, на какую сумму вы рассчитываете и так далее.

Они остановились перед лестницей в викторианском стиле.

– Мне не следовало бы просить о таком одолжении, но я ума не приложу, что делать, а моя квартира прямо за углом, – застенчиво улыбнулся Намзул. – Вы не могли бы заскочить на минутку и подсказать, что нужно купить? Вы гораздо лучше меня в этом разбираетесь.

Лили нахмурилась. С одной стороны, у нее действительно не было времени. С другой, Намзул был ей симпатичен. Все четыре года их знакомства, когда она привозила цветы в больницу, он встречал ее улыбкой, неоднократно помогал с объемными и неудобными букетами, был мил и приветлив. Он никогда ни о чем ее не просил, и, хотя они не были близкими друзьями, порой вместе пили кофе, сидели в больничном дворике и всегда неплохо ладили. Лили чувствовала, что Намзул – очень одинокий человек, который старается не показывать этого, разыгрывая из себя весельчака. К тому же он не пожирал ее глазами, как это делали другие мужчины в больнице. С ним она чувствовала себя в безопасности.

– Ну… – Она растерялась, не зная, что ответить.

– Пожалуйста, Лили, помогите мне. Если я продам квартиру, то угощу вас обедом. Вы же знаете, я заплачу за цветы столько, сколько скажете.

Она улыбнулась и пожала плечами.

– Хорошо. Я вернусь примерно… дайте подумать… – она взглянула на часы, – минут через десять. Мне еще нужно в магазин за новой порцией цветов, а потом снова в больницу, поэтому времени практически нет. Я забегу к вам буквально на одну секунду.

Намзул склонился и поцеловал ей руку.

– Спасибо, Лили. Я обещаю, две минуты. Просто взглянете на комнату, а потом подготовите заказ, когда вам будет удобно.

– Хорошо. Только позаботьтесь, чтобы мне было где оставить фургон. У меня нет времени на поиск места для парковки.

Он махнул рукой, словно такой проблемы не существовало.

– Фургон – это ерунда. На Брик-лейн много магазинов, поэтому туда целый день подъезжают грузовики. Найдете вывеску «Джахан Балти Квизин». Я живу над рестораном, верхний этаж. Там есть переулок, в котором вы сможете ненадолго оставить фургон. Это погрузочная площадка.

– Отлично. Только не заставляйте меня ждать, – предупредила она, спускаясь по лестнице с охапкой цветов в руках.

Когда Лили прибыла на место, все оказалось в точности так, как говорил Намзул. Она легко нашла место для парковки, а захлопнув дверцу фургона и заперев замок, сразу увидела дверь – прямо под вывеской «Джахан Балти Квизин». За дверью оказался темный холл. И лестница. Из ресторанчика внизу долетал аромат карри, напоминая Лили, что она пропустила обед. Не то чтобы ей нравилась острая кухня северной Индии, просто она позавтракала около трех утра, а сейчас был почти полдень. Поэтому мысль о лепешке наан и тарелке густого, насыщенного соуса карри с курицей не казалась такой уж отталкивающей.

Намзул высматривал ее, перегнувшись через перила.

– Я ваша, но только на одну минутку, – со смехом предупредила Лили.

– Хорошо, хорошо, – кивнул он, – мне больше и не нужно.

Лили поднялась. Намзул сиял от счастья.

– Добро пожаловать! Заходите и расскажите, как мне озолотиться.

Она сразу представила, как весенние нарциссы оживят помещение. Ему даже не придется особенно потратиться: всего несколько ярких букетов, и комната преобразится. Она как раз размышляла, куда лучше поставить солнечно-белые маргаритки, как в ноздри ударил новый запах. Аромат специй исчез, Лили ощущала только резкий запах химикатов, который исходил от старой футболки, прижатой к ее лицу. Из последних сил она повернулась, и ее миндалевидные глаза в диком ужасе уставились на человека, которого она совсем недавно считала своим другом. Намзул сильнее прижал тряпку, и она, захлебнувшись криком, начала терять сознание. Он ее изнасилует? Она подумала о Джеке, и из уголка глаза скатилась слеза. У Лили подкосились ноги, но Намзул подхватил ее и осторожно уложил на старый коврик. Почему-то она не могла оторвать взгляд от паука, ползущего по белой стене, на фоне которой так хорошо смотрелись бы нарциссы. Она испугалась, что паук может упасть в карри и что Джеку теперь никто не продаст голландские тюльпаны. Мысли путались. Пальцы тьмы, пропитанные запахом бензина или скипидара, а может быть, денатурата, она не знала, все крепче впивались в ее сознание и в конце концов овладели им.

Лили так и не услышала, как Намзул тихо попросил у нее прощения, не почувствовала, как двое мужчин быстро снесли ее вниз, положили в ее же фургон и повезли в сторону речного клуба на Ли. Придя в себя, она почувствовала, как покачивается лодка. Ее окутала сырость. И еще она услышала, как переговариваются между собой мужчины. Затем двигатель завелся, заглох и снова завелся. Лили глубоко вздохнула. Ей было очень плохо. Как с похмелья. И она была очень сердита. Пытаясь нащупать в кармане свой мобильный, она услышала, как кто-то обратился к ней. Не Намзул.

– Ты это ищешь?

Голос был незнакомым. Лили потребовалось немало усилий, чтобы просто рассмотреть предмет, который поднесли ей к лицу. Это был ее мобильный.

– Тебе он больше не понадобится.

Телефон полетел за борт, но всплеска она не услышала. Она не могла рассмотреть того, кто с ней разговаривал, но, похоже, у него были какие-то странные локоны. Она что, сошла с ума?

– Вы кто?

Кажется, она произнесла именно это, хотя полной уверенности у нее не было, язык не слушался.

Мужчина понял ее.

– Меня зовут Шлимэй. Я буду сопровождать тебя.

Она затрясла головой:

– Меня сейчас стошнит.

Он помог ей наклониться над миской, и Лили вырвало. К счастью, продолжалось это недолго – желудок был пуст.

– Дыши глубже, – посоветовал мужчина.

Мало-помалу мир перестал вращаться у Лили перед глазами, и она смогла осмотреться. Во рту чувствовался привкус миндаля.

– Почему Намзул сделал это?

– Потому что мы попросили его, – донесся откуда-то голос Шлимэя.

Она не могла понять, где он находится.

– Мы?

– Не думай ни о чем, просто дыши. Мне нужно твое дыхание.

– Вы не сделаете мне больно?

– Когда придет время, ты ничего не почувствуешь, – пообещал Шлимэй.

– Какое время?

– Время умирать.