Читать книгу Обязательственное право - Фридрих Карл фон Савиньи - Страница 25

Д. Так называемые actiones adjectitiae qualitatis[361].

Последний класс случаев ненастоящей корреальности обнимает собою разряд исков, которые могут быть предъявлены против другого лица, как настоящего должника, независимо от обыкновенного иска, возникающего из обязательства. Два из этих исков принадлежат к сфере таких торговых отношений, где должник ведет чужие дела; другие же предполагают зависимость должника от семейной власти отца или хозяина. Вот эти иски:

Actio exercitoria и institoria.

Actio de peculio, de in rem verso, quod jussu, tributoria.

Когда судохозяин (exercitor) сам не ведет операцию оснащения корабля, а поручает ее представителю (magister, капитан), который и вступает по этому поводу в сделки, не выходящие за пределы его полномочий, то этот последний и будет прямым и истинным должником; но в силу этих сделок и сам судохозяин обязан отвечать в качестве должника по иску, который называется exercitoria actio. Следовательно, кредитор имеет право выбора между двумя исками против разных лиц по одному и тому же предмету[362]. В этом именно и заключается несомненная аналогия рассматриваемого юридического отношения с корреальным обязательством, и аналогия эта становится еще более очевидной, когда многие хозяева одного корабля поручают управление одному magister’y: тогда exercitoria actio может быть предъявлена in solidum против каждого хозяина порознь[363].

Точно такое же юридическое отношение представляется и в том случае, если предприниматель какой-либо промышленной операции (торговля, фабрика, земледелие и т. п.) поручает ее управляющему (institor), который заключает сделки в пределах полномочий. Кредитору принадлежит право выбора: обратиться с обыкновенным договорным иском к institor’у или к самому предпринимателю с таким же иском под именем institoria actio. Если же операция начата многими предпринимателями, избравшими сообща institor’a, то каждый из них обязан отвечать по иску in solidum[364].

Далее. Если договор заключает раб или сын, состоящие под властью, то прямым должником является он сам, а если ему был прежде доверен пекулий, то иск по договору может быть предъявлен к домовладыке с прибавкою: de peculio, так что кредитор имеет, так сказать, двух должников, и может к одному из них предъявить иск по своему выбору[365]. Аналогическое последствие мы видим и в иске de in rem verso, quod jussu, tributoria.

Положение, по которому кредитор в подобных случаях должен прежде всего преследовать прямого должника, следует, по отношению к римскому праву, понимать в связи с общею ограничительною оговоркою, чтобы главный должник не был рабом – обстоятельство, которое могло иметь место при всяком из названных нами исков; раб вообще не подлежал иску и мог быть должником только в неисковом обязательстве (§ 10, b, g). Сверх того, всякий из перечисленных исков предполагает особенные условия и ограничения, которые будут подробно разобраны в своем месте; здесь же все эти юридические отношения рассматриваются только с одной стороны: насколько они представляются (настоящими или кажущимися) корреальными обязательствами; на этот именно вопрос мы и должны теперь ответить.

Мы уже признали одну аналогию каждого из изложенных отношений с корреальным обязательством: кредитор имеет перед собою двух лиц и от каждого из них, по своему выбору, может требовать весь долг.

К этому мы можем прибавить еще другую: с уплатою долга одним должником оба освобождаются. Само собою разумеется, что главный должник может уплатою совершенно погасить долг; но то, что и другой должник имеет на это право, также не подлежит сомнению, так как даже всякое постороннее лицо может погасить долг уплатою, произведенною с этой целью[366].

Сделаем еще шаг вперед, и пред нами откроется аналогия, которой мы не могли найти при предыдущих случаях (§ 20).

Когда одному из возможных здесь исков предшествовала litiscontestatio, то оба иска прекращались в силу процессуального погашения независимо от последствий процесса. Причина такого явления была, впрочем, чисто случайная. Она заключалась просто в том, что intentio обоих исков обозначалось одними и теми же словами и должно было выражать имена одних и тех же лиц[367]