Читать книгу Смерть Валленштейна - Фридрих Шиллер - Страница 7

Вы Врангель?

Да, полковник Густав Врангель,

Зюдерманландского полка.

Немало

Один мне Врангель причинил вреда

Под Штральзундом: сопротивленьем храбрым

Он город отстоял.

Стихии подвиг,

С которой вы боролись, не моя

Заслуга, герцог! Защищал упорно

Порывом бури Бельт свою свободу;

Нельзя, чтобы служили одному

Земля и море.

Шляпу адмирала

Вы у меня сорвали с головы.

Чтоб возложить корону на нее,

Я прибыл.

Есть письмо у вас? Явились

Вы с полномочиями?

Разрешить

Две-три неясности придется…

Дельно

Составлено письмо. Умен и сведущ

Начальник ваш, полковник. Канцлер пишет,

Что короля покойного он мысль

Исполнит, мне добыв венец богемский.

Он правду говорит. Король покойный

Высоко вашей светлости ценил

Военный гений и могучий ум;

И должен только тот быть властелином,

Он говорил, кто властвовать умеет.

Он смел так говорить!

Полковник Врангель, был всегда я в сердце

Друг шведам. Это вы под Нюренбергом

Узнали и в Силезии; вы были

Не раз в моих руках, и постоянно

Я вам давал возможность ускользнуть.

Вот то, чего мне не прощают в Вене

И что меня на этот шаг толкнуло.

А так как ваша выгода теперь

Сливается с моею, – пусть друг к другу

Доверье будет в нас.

Оно придет,

Коль обеспечится залогом каждый.

Я вижу, канцлер мне не доверяет;

В невыгодном ему кажусь я свете;

Он думает, что, коль с моим законным

Я господином поступаю так,

Я так же мог бы поступить с врагами,

И было бы простительней оно.

Вы не того же мненья?

У меня

Есть только порученье, мненья ж – нет.

До крайности последней доведен

Я императором; ему служить

Я честно не могу уже. Свершаю

Для своего спасенья тяжкий шаг,

Который сознаю неправым.

Верю,

Так далеко зайдут ли добровольно!

Что вашу светлость побуждает ныне

Восстать на государя своего,

Не следует нам разбирать. Мы, шведы,

За дело правое ведем борьбу

Своею совестью и славной шпагой.

Удобный представляется нам случай. —

В войне всегда все выгодное кстати, —

Берем и мы, что подвернулось нам.

И коль все так…

Чему ж не доверяют?

Моей ли воле? Силам ли моим?

Я канцлеру дал слово, – если вверит

Он мне шестнадцать тысяч человек,

И восемнадцать тысяч к ним прибавить

Имперских войск…

Как славный полководец

Известна ваша светлость, как второй

Пирр и Аттила. С изумленьем помнят,

Как, вопреки всем мненьям, вы когда-то

Из ничего призвали к жизни рать.

Но все же…

Все же?…

Канцлер полагает,

Что легче тысяч шестьдесят бойцов,

Средств не имея, выставить внезапно,

Чем хоть шестидесятую их часть…

Ну? Без стеснения!

Склонить к измене.

Он это полагает? Судит он

Как швед и протестант. Вы, лютеране,

Сражаетесь за библию свою,

Вам ваше дело свято, вы идете

Вослед знаменам, сердцу повинуясь.

К противникам из вас кто перешел,

Тот совершил двойное вероломство.

Об этом всем и речи нет у нас…

Помилуй бог! Иль нет здесь у людей

Ни очага, ни церкви, ни отчизны?

Я объясню вам это. У австрийца

Отчизна есть, и любит он ее,

И не напрасно любит. Но у войска,

Стоящего в Богемии, себя

Имперским именующего, – нет.

Бродяги это из чужих земель,

Отбросы наций; все их достоянье —

Одно лишь всем сияющее солнце.

И здесь в краю Богемском, за который

Воюем мы, привязанности нет

К властителю, лишь боевым успехом

Венчанному, не выбором народным.

Народ озлоблен тиранией веры,

Насильем он запуган, – не смирён.

Жива в нем жаждущая мести память

Об ужасах, в его стране свершенных.

Забыть возможно ль сыну, что отца

К латинской литургии гнали псами?

Когда с народом поступали так,

То, как и месть, страшна его покорность.

А знать и офицеры что? Такому

Предательству и вероломству, герцог,

Примера в летописях мира нет.

Все заодно со мною безусловно.

Не мне поверьте, а своим глазам.

Ну как? Понятно вам?

Пойми кто может!

Личину я снимаю. Договор

Я заключить уполномочен, герцог.

Стоят всего в трех днях пути отсюда

Пятнадцать тысяч шведов, под начальством

Рейнграфа; ждут они приказа к вашим

Пристать войскам. Приказ пошлю я этот,

Как только все мы с вами порешим.

В чем требованье канцлера?

Идет

Тут дело о двенадцати полках

Народа шведского; я отвечаю

За них своею головой. Все это

Могло бы хитростью…

Полковник Врангель!

А потому настаивать я должен,

Чтоб окончательно Фридландский герцог

Связь с императором порвал, иначе

Не будут шведы вверены ему.

В чем требованье? Говорите прямо!

Чтоб преданные Австрии полки

Испанские немедленно все были

Обезоружены; чтоб, взявши Прагу,

Вы город этот, как и крепость Эгер,

Нам передали.

Много вы хотите!

Вам Прагу! Эгер – так и быть. Но Прагу?

Нет! Я готов любой залог вам дать

По требованью скромному, но только

Не Прагу. Я Богемию могу

Сам защитить.

Сомнений в этом нет.

Но дело не в защите лишь. Напрасно

Мы не хотим людей и деньги тратить.

Понятно.

Прага будет нам залогом

До возвращенья всех издержек наших.

Так мало доверяете вы нам?!

Быть осторожен с немцем должен швед.

Из-за моря нас в этот край призвали;

От гибели империю спасли мы,

Мы вероисповеданья свободу,

Учение Евангелия здесь

Запечатлели кровию своею.

Но уж забыв благодеянья ныне,

Лишь бремя чувствуют и смотрят косо

На чужеземцев; к нам в леса назад

Нас отослать хотели б с горстью денег.

Не ради мзды Иудовой, не ради

Мы серебра и золота здесь лечь

На поле битвы дали королю!

Так много шведской благородной крови

Не ради золота лилось. Мы с данью

Бесплодных лавров не хотим к отчизне

Опять направить вымпелы свои.

Мы гражданами быть земли желаем,

Что покорил король наш, пав на ней.

На общего врага со мной идите,

И вашим будет пограничный край!

А что упрочит дружбу нашу с вами,

Когда мы сломим общего врага?

Мы знаем, герцог, хоть от шведов это

Скрывают, что с саксонцами вступили

В сношенья вы. Кто нам порукой в том,

Что мы не стали жертвой тех переговоров,

Которые скрывать от нас хотят?

Избрал себе удачно канцлер ваш

Поверенного. Никого упорней

Не мог бы он прислать.

Полковник Врангель

О Праге думать нечего!

Конец

Тут полномочиям моим.

Отдать вам

Мою столицу! Лучше возвращусь

Я к императору.

Когда не поздно!

Я хоть сейчас могу с ним помириться.

Еще недавно – да, сегодня – нет.

С тех пор как взят Сезина – невозможно.

Мы верим, герцог, искренности вашей,

Вчера в нас это чувство родилось.

В содействии полков нам этот лист

Порукой служит; никаких сомнений

Нет большие. Прага не поссорит нас.

Альтштадтом удовлетворится канцлер,

Оставив Градчин и Заречье вам.

Но Эгер не заняв, не можем с вами

Соединиться мы.

Так должен верить

Я вам, когда не верите вы мне?

Готов я взвесить ваше предложенье.

Но, если можно, времени не тратя.

Второй уж год идут переговоры;

Коль тщетны будут и теперь они,

Их вовсе прекратить намерен канцлер.

Вы слишком торопливы. Шаг подобный

Обдумать надо.

Прежде чем его

Задумывать. Лишь действий быстрота

Его удачу, герцог, обеспечит.