Читать книгу Экспедиция на Красную планету - Галина Сергеевна Горшкова - Страница 5

– он трудный самый

День экипажа постепенно вошёл в нормальный график. Каждый отыскал в компьютере персональную карту задач и приступил к планированию своей деятельности.

Теймураз проверил по приборам курс «Доминанты» и, убедившись в хорошей работе автопилота, тоже открыл своё задание. Как и следовало ожидать, командиру с пилотами за восемь месяцев предстояло довести до совершенства методику посадки корабля в сложных метеорологических условиях Красной планеты. Но времени у них достаточно, электронные тренажёры функционируют без сбоев, и Теймураз был уверен в своих силах. Гораздо интереснее для него было выяснить, с кем он летит? Он хотел знать, кто из себя что представляет? На кого можно положиться в трудную минуту? Кто серьёзно относится к порученному делу, а кто только щеголяет прежними заслугами? Командир вывел на экран список личного состава и задумался. Он ещё сам до конца не верил, что отправился в космос в качестве руководителя экспедиции, взяв на себя ответственность за жизнь и здоровье этих людей, и что они станут первыми колонистами Рамта! Ведь Теймураз не относился ни к учёным, ни к мечтателям. Он ежедневно переправлял людей с континента на континент, и его «воздушная» профессия не мешала ему твёрдо стоять на земле и добиваться вполне обыденных целей. Когда же его двоюродный младший брат (военный пилот) заявил о желании участвовать в программе Люка Штрефоля, Теймураз удивился:

«Зачем тебе это надо? – не мог понять он брата. – Соскучился по запредельным нагрузкам? Впрочем, можешь поучаствовать в отборе. Ничто так не подстёгивает человека на пути его роста, как проигрыш более достойным соперникам».

Шло время. Кандидаты отсеивались с каждым этапом, а брат оставался в строю. Изнурительные, казалось бы, тренировки всё более укрепляли его веру в необходимости полёта к Красной планете. Даже сам Теймураз невольно начал относиться к космической программе с одобрением. И вдруг брата не стало. Всё случилось быстро, нелепо, ужасно! И ничего не исправить. Вместе с чувством утраты пришло чувство бессмысленности существования. Для чего Теймураз живёт на свете? Чтобы зарабатывать деньги и тратить их на удовольствия? Но зарабатывать с каждым годом становится всё сложнее. А удовольствия однообразны и уже приелись. Может, следует копить деньги? Но на старость он уже отложил. А отдавать деньги чужим людям не хотелось. У Теймураза не было своей семьи и с учётом его командировочной работы пока не предвиделось. И это была ещё одна душевная рана, ведь младший брат, находясь на военной службе в более жёстких условиях, чем Теймураз в гражданской авиации, успел жениться, воспитать сына и заявить о своём желании быть полезным всему человечеству.

Возможно, по этой причине, когда через два дня после похорон Теймуразу позвонил Люк Штрефоль и предложил встретиться по вопросу сотрудничества с организацией «Звёздный вектор», Теймураз ни секунды не сомневался, что он должен довести начатое братом дело до конца. И вот он – командир корабля. Осталось лишь познакомиться и подружиться со своей командой.

Начальник службы безопасности полёта Ларс Иверб тоже начал работу со списка экипажа. Напротив каждого имени, где были перечислены профессии человека, он принялся делать только ему ведомые отметки и комментарии, чтобы сформулировать свою позицию, кто достоин отправки на Красную планету, а кто должен с позором вернуться домой, осознав, что космос не для слабаков. Приступили к изучению списка команды шеф-повара и врачи «Доминанты». Первые продумывали особенности меню, а вторые – специфику тренировок и витаминно-минеральные комплексы.

Что касается остальных членов экипажа, то они вынуждены были сосредоточиться исключительно на себе. И если у военных задачи состояли в поддержании и улучшении своей физической формы, то учёные, увидев задания, схватились за головы. Комиссия по отбору экипажа требовала от них таких подвигов и свершений, на какие не были способны целые институты на Таире.

– Как вам это нравится? – возмущался Кирилл на весь ботанический сад. – Что значит «адаптировать животных к жизни на Рамте»? Они хотят, чтобы я за восемь месяцев нахождения на орбите вывел им совершенно новые виды живых существ, способных обходиться без кислорода? Или ждут, что я каждому подопытному кролику и куропатке сошью по герметичному скафандру, позволяющему дышать и беспрепятственно перемещаться по планете?

– У меня такая же ерунда только по части растений, – расстроено произнесла Эмили. – Я не спорю, и из одного семечка можно вырастить лес. Но вырастить его на Красной планете? «Создание зелёной зоны, снабжающей Рамт кислородом». Они вообще представляют себе площадь подобной зоны? Я уж не говорю, что растения сами нуждаются в кислородной среде, воде и почве.

– Нет, ну нормально? – вспылила Оксана. – Как, не опираясь на десяток метеорологических станций с высокоточной аппаратурой, я разработаю надёжный механизм для предупреждения колонистов Рамта о предстоящих пылевых бурях и резкой смене погоды? Это я должна буду на кофейной гуще погадать или как?

Изумлёнными и потерянными выглядели все учёные. Пока они были на Таире, их задачи звучали просто: «найти, описать, изучить». Новые поручения сводились к следующему: «проанализировать ситуацию, найти решение применительно к Красной планете, претворить его в жизнь». И сложно было понять, что данные задания представляют собой на самом деле? Огромное доверие Люка Штрефоля или попытку комиссии по отбору таким образом сократить экипаж вдвое, утверждая, что учёные не справились, а некомпетентных людей в космос не отправляют? Ощущение недобросовестной конкуренции и страх незаслуженно вылететь с проекта у учёной части экипажа обострились как никогда.

И только один Фёдор даже не подумал открыть и прочитать своё задание. Он был безмерно занят, слушая в компьютере любимую музыку и устанавливая у себя в каюте подаренную ему Альбером камеру для своих «видеоотчётов о путешествии». Хороший режиссёр должен обо всём позаботиться. И если вдруг центральные каналы не включат в эфир записи о нём со скрытой камеры, у Фёдора в запасе будет полная версия его приключений. Главное, выбрать удачный ракурс, освещение, неплохой фон, продумать костюмы и образы. Ну, и кураж, естественно! Грандиозное космическое шоу требует тщательного планирования!

***

В обед в столовой было полно народу. Все сразу пришли после пригласительного звонка поваров. Фёдор, мечтающий взять интервью у Николь, вынужден был отложить эту идею до лучших времён. Николь уже обедала в обществе Эмили, Кирилла и Оксаны. Лица всей четвёрки выражали тревогу и озабоченность.

«Может, они так остро переживают расставание с родной планетой? – подумал Фёдор. Он-то знал, что особо печалиться не о чем, корабль даже на метр не взлетал над планетой, и через восемь месяцев они в полном составе вернутся домой. Но поскольку команда принимает всё происходящее за чистую монету, их эмоции подлинные, и представляют интерес для режиссёра, планирующего показать телезрителям внутренний мир каждого героя. – Надо будет со всеми поговорить по горячим следам. Выяснить, что их волнует. Почему так невеселы и недовольны».

Фёдор нашёл свободное место за одним из столиков и пожелал приятного аппетита соседям по трапезе.

– Угу, – ответил Глеб, не поднимая взгляда от прибора, что держал в руке. По экрану прибора непрерывно бежали цифры, иногда раздавался писк, и это поглощало всё внимание Глеба.

«Как он ложкой мимо рта не промахивается? – хмыкнул Фёдор, убедившись, что парень ест, не отрываясь от работы. – Вот бы подшутить над ним, перелив его чай в тарелку, а суп в кружку! И не факт, что заметит подмену! Трудяга-бедняга».

Вторым соседом по столику оказался военнослужащий Вияя Лута. На пожелание Фёдора он кивнул:

– И Вам! – и молча продолжил есть.

– Не задались дела? Трудный день, что ли, парни?

– Угу, – вновь машинально сказал Глеб.

– Трудные дни нас ждут впереди, – пояснил индеец.

– Мм-м! – промычал Фёдор. – Но раз они пока не настали, может, не будем сейчас грузиться по этому поводу? Отвлечёмся! А то все какие-то мрачные вокруг.

– Угу, – третий раз произнёс компьютерщик, даже не вникая в суть заданных ему вопросов.

– К трудностям надо готовиться, а не отвлекаться от них, – нравоучительно изрёк Вияя. – И тогда, встретив их лицом к лицу, ты будешь во всеоружии, а не беззащитен, как младенец.

– Слушай, а может, и я начну копить в себе эту… «всеоруженность»? Не подскажешь, к чему мне следует готовиться?

– Угу…

Вияя Лута с жалостью взглянул на Глеба, отвечающего на каждый вопрос одно и то же, затем пристально посмотрел Фёдору в глаза, словно пытался проникнуть в его голову и выяснить, что стоит за его любопытством, а затем признался:

– Магические кости предупредили о большом сражении с тьмой. Не скоро, но силу духа уже надо растить.

– Магические кости?!

– Да, они помогают нашему племени много столетий.

«У-у-у, коллектив у нас подобрался – отпад! Понятно теперь, почему эти двое сидят здесь на отшибе. Нормальные люди не торопятся принимать их в друзья. Один по уши в виртуальной реальности. Второй вообще с головой не дружит. И чёрт меня дёрнул подсесть именно к ним? Вон, Дерек и ему подобные ржут как кони, и ни о каких трудностях не беспокоятся. Счастливые люди. Плохо только, что наглые. А эти двое хоть и скромные, так оба странные. Хотя… возможно, подобные персонажи придутся по вкусу зрителям. Их бы разговорить должным образом!».

– А что, Вияя, на них можно посмотреть? Я имею в виду, на твои магические кости?

– Угу…

– Нет, не «Угу», – индеец сердито передразнил Глеба. – Кости уже отдыхают. Их нельзя тревожить по пустякам. Когда придёт нужное время, они сами со мной заговорят.

– Ребята, вы о чём? – Глеб наконец-то оторвался от электроники и непонимающе уставился на своих «подозрительных соседей» за столом.

– Иметь уши и не использовать их по назначению – глупо, а сын вождя повторять свои слова не привык, – сказал индеец и поднялся из-за стола.

Фёдор нашёл выход из щекотливой ситуации:

– Мы о спортивных тренировках, конечно! Нагрузки, мышцы, кости. Всё такое.

– А-а-а! Для меня это тоже больная тема, – посетовал Глеб. – С таким трудом сдал нормативы, чтобы попасть в команду, а теперь выясняется, что и на корабле мы будем заниматься. Эта экспедиция – сплошная полоса препятствий, верно?

Фёдор согласился с компьютерщиком:

– И не говори, Глеб. Трудности на каждом шагу. А мы ещё только первый день в этом «полёте»!

***

К ужину Фёдору повезло больше. Во-первых, народу в столовой было всего несколько человек. Погрузившись в работу, многие не пришли. И Фёдор, посмотрев, что предлагается ему в меню на раздаче и какие «вкусняшки» разложены по тарелкам его соседей, без зазрения совести проигнорировал пожелания шеф-повара и выбрал себе блюдо по душе, поменяв тарелки местами. Во-вторых, Николь ужинала в одиночестве, и это был благоприятный повод продолжить их знакомство. Фёдор решил составить ей компанию:

– Тут не занято? – он поставил на столик Златовласки поднос с едой. – Не против, если я присяду? Потрясающе выглядишь!

Фёдор заулыбался, не давая женщине ни единого шанса ему возразить. Она и впрямь выглядела отлично: обтягивающая космическая форма, забранные на затылок локоны, лёгкий макияж. Не в пример утреннему заспанному виду.

Николь улыбнулась в ответ.

– Садись. Ты меня не стеснишь.

– Благодарю. Как твоё задание? Составила план?

– Нет, с этим у меня сложно. Мне столько поручили, словно я научный институт. Я в полной растерянности.

«Вот, значит, в чём дело! – осенило Фёдора. – Она не разлуку с домом переживает, а о работе беспокоится. Что ж, не составила план – будет ещё один шанс встретиться с ней позже! Тоже неплохо. О чём только сейчас нам говорить? Погода и здоровье – не актуально. Обсуждение других членов экипажа может быть чревато. Говорить о себе на первом свидании нескромно, а о ней – слишком откровенно. Чем она увлекается, я не разведал. Остаётся её профессия. Но если бы я хоть что-то смыслил в химии?!».

– Быть химиком, наверно, интересно? – забросил он удочку, надеясь, что Николь окажется общительнее, чем его дневные собеседники Глеб и Вияя. – Цветные порошки, изогнутые пробирки, опыты и эксперименты, да?

Женщина снисходительно отнеслась к такому поверхностному пониманию её профессии.

– И это тоже. Хотя компьютерного моделирования и расчётов у меня гораздо больше, чем опытов и экспериментов.

В столовую зашёл инженер Кристофер, обвёл глазами присутствующих и прямиком направился к Фёдору:

– Федя, ты куда пропал? Дональд уже рвёт и мечет в твоих поисках. Он полдня не может до тебя дозвониться!

– А-а-а, чёрт! Я же в наушниках слушал музыку и не слышал сигнала вызова. А что ему надо от меня?

– Ну, привет! Хочет отдать твою часть проектного задания!

Фёдор почесал за ухом. Он только сейчас сообразил, что Дональд Флин не просто инженер, как Кристофер или сам Фёдор. Дональд является начальником их инженерной бригады, и задание им даётся одно на всю группу. А Фёдор его ещё даже не открывал.

– Ладно. Надо так надо. Этот Дональд такой беспомощный, ничего без меня сделать не может. Николь, я отойду буквально на минутку. Никуда не уходи, я скоро.

Фёдор отвёл Кристофера к дверям столовой, чтобы женщина не услышала его слов, и раздражённо выпалил:

– Ты, дружище, нашёл время, когда ко мне подвалить! У меня важная встреча намечалась, а тут ты со своим Дональдом. Как будто он подождать не может? Командир нам предоставил три дня на планирование. Разве нет?

– Верно, три дня. Но поскольку мы – бригада, Дональд решил поделить наше задание на части, чтобы было проще работать. Только это всё показуха. Ибо нас в команде тридцать два человека, а к Красной планете полетит лишь пятнадцать. Мы все здесь конкуренты! И комиссия не отправит в экспедицию лиц с одинаковой специальностью! Я не знаю, по каким критериям она будет определять, кто лучше из пилотов или военных, но из инженеров – кто успешнее выполнит проектное задание, тот и победит. А Дональд, к твоему сведению, самое лучшее забрал себе. Маленькую часть творческого поиска отдал Ксении. Мне свалил ерунду, в которой, я даже не знаю, как себя можно проявить? А что касается тебя, сам увидишь. Как инженеру, тебе там ловить нечего…

Фёдор, видя поверх плеча Кристофера, как к столику с Николь подошла главврач корабля, отвлёкся:

«Не хватало ещё, чтобы Марианна заняла моё место или захотела составить нам компанию?! При ней ни о чём не поговоришь. Слишком она строгая».

– Федя, ты слушаешь? – Кристофер дёрнул его за рукав. – Короче, Дональд на тебя очень зол, и лучше забери своё бесперспективное задание прямо сейчас, чем вообще останешься без дела и вылетишь с проекта, даже не попробовав себя реализовать.

Фёдор опять с тоской посмотрел в глубину столовой и покорно отправился на поиски начальника. На счастье, Дональд уже перегорел в ругательствах и не был расположен к длинной беседе. Поэтому несколько отточенных фраз: «Виноват. Всё понял. Сделаю. Без проблем, шеф!» ускорили процесс получения задания. Папку в руки и бегом назад, к красавице по имени Николь.

«Только бы она не ушла!» – молился по пути Фёдор.

Николь была на месте, хотя уже успела допить чай. Она медленно водила пальцем по краю чашки и о чём-то размышляла.

– Вот и я! – радостно оповестил Фёдор о своём прибытии. – Прошу простить, что заставил ждать! А… где моя еда? Чей это поднос? – он растерянно осмотрелся. Тарелка Фёдора с понравившейся ему фруктовой запеканкой и мультизлаковым печеньем бесследно исчезла.

– Это Ваш поднос, «помощник командира по связям с общественностью!» – произнесла женщина, и по её взгляду было ясно, что она в курсе его обмана. – Сомова Марианна принесла. Вы сегодня, оказывается, в лидерах по числу нарушений: опоздали на собрание, оделись не по уставу, не взяли проектное задание и забыли слова шеф-повара об индивидуальном питании.

– Подумаешь?! – Фёдор невесело плюхнулся за стол, разглядывая то, что приготовил для него шеф-повар и так «заботливо» принесла сюда «докторша». – Индивидуальное задание, индивидуальное питание. Они, может, индивидуально мне завидуют? Тоже присоединишься к их лагерю?

– Зачем? – Николь встала, собираясь уходить. – Я могу индивидуально Вам посочувствовать! Главврач просила Вас зайти после ужина к ней в медпункт для серьёзного разговора. Удачи!

Она гордо пошла прочь.

– Облом, – пробормотал Фёдор. – Ну и ладно, сочувствующая! Найду другой объект для интервью! Тоже мне – потеря!

Он угрюмо перемешал молочный суп и приступил к трапезе.

***

Двери в медпункт были открыты, и эта показная доброжелательность настораживала. Фёдор остановился у порога. Медицинская часть корабля была большой. Где в данный момент находилась главврач, от дверей видно не было. Зато второй доктор «Доминанты» Каберев Витольд сидел за столом у самого входа, внимательно изучая что-то на экране своего компьютера. Фёдор едва собрался спросить его о Марианне, как вдруг за спиной услышал её голос и вздрогнул от неожиданности:

– А-а, инженер Волков? Я Вас жду. Отчего не заходите? Где не надо, смелости через край, на десятерых хулиганов хватит. А тут робость настигла? Входите-входите, смелее!

Марианна прошла в приёмный покой, приглашая гостя последовать её примеру. Доктор Каберев оторвался от работы:

– Марианночка, Вы уже поужинали? Звонил командир, просил, чтобы Вы к нему заглянули.

Женщина кивнула:

– Я знаю, я только что от него. Всё в порядке, – она отстегнула от пояса трубку внутренней телефонной связи: – Витольд, Вы можете сворачивать дежурство. Идите ужинать и отдыхать. Я сама здесь завершу дела и всё закрою.

– Как скажете, Марианна. Слушаюсь и повинуюсь.

Пожилой профессор навёл порядок у себя на столе, снял и повесил в шкаф у входа белый халат, набросил на плечи куртку, являющуюся составной частью космической формы и попрощался:

– Счастливо оставаться.

– Да, до завтра, Витольд… Федь, а ты что стоишь? Присаживайся. Разговор у меня к тебе не на две минуты.

Фёдор закусил губу и послушно сел.

«Всё. Пропал. Это она нарочно спровадила из медпункта культурного доктора, чтобы отчитать меня без свидетелей. Даже на «ты» перешла без приглашения. Сейчас и лифт мне припомнит, и мой жёлтый пиджак, и молочный суп. А попробуй возразить? Нет, если бы она не была помощницей командира, я бы попытался, а так… И ведь красивая, зараза, до ужаса! Я даже боюсь ей смотреть в глаза, чтобы она случайно не прочитала мои мысли… Чёрт! – Фёдор опустил взгляд к себе на колени. – Что она на меня уставилась? Ну, отругала бы и отправила восвояси. Так нет, сначала помучить решила. Испытать, насколько я могу противиться её чарам. А как противиться, если я от природы влюбчивый? Мне любая шатенка может кровь вскипятить».

– Хорошее настроение? – поинтересовалась Марианна.

От цепкого взгляда помощницы командира не ускользнули ни нервозность Фёдора, ни его внутренний монолог, по ходу которого на его лице раскаяние сменилось довольной улыбкой. Заметила она и симпатию Фёдора по отношению к себе, что было, конечно, приятно. Но потакать чужим или своим чувствам, находясь на службе, она не собиралась. Поэтому тон её вопроса был деловым и строгим.

– Хорошее, – Фёдор не знал, как взять охватившее его волнение под контроль. – Зря я в этом признался, да?

– Отчего же? На человека, находящегося в хорошем настроении, приятно смотреть. Сегодня половина команды ходит угрюмой. А ты светишься от счастья. Есть какой-то повод? Я даже проверила, вдруг у тебя день рождения? Но до него ещё далеко. Неужели дело в твоём задании? Досталось что-то лёгкое?

Фёдор на секунду замешкался: «Правдиво ответить или эффектней соврать?». Сотня остроумных фраз пронеслась у него в голове в один миг, но он вовремя остановился. Если Марианна имела обстоятельную беседу с Николь, а судя по всему, так и было, то женщина в курсе, что Фёдор своё задание ещё не изучал, и лишняя бравада не принесёт ему пользы.

– Задание я только что получил. А радостно мне потому, что нет причин для грусти. Но это я, наверно, тоже зря сморозил, и Вы сейчас всё быстро исправите?

– Почему я должна это исправить?

– Но Вы же меня сюда зачем-то вызвали. Я признаю: был не прав. Задумался в столовой и перепутал тарелки на раздаче. Хотя обычно я не рассеянный. Обещаю впредь быть внимательнее.

Марианна внутренне усмехнулась: сидящий перед ней парень не был ни простаком, ни дураком:

«С виду, вроде бы, честный человек. Учтивый и обаятельный. Никому не подражает. Ни перед кем не заискивает. Но авторитетов на корабле не признаёт. Один раз выдал порцию правды, а затем приправил её ложью, и понимай, как хочешь!».

– Молочный суп очень полезен, Федя.

– Я тоже так считаю! Особенно в условиях космоса, когда мы лишены многих свежих продуктов с Таиры. Искусственное же молоко особым образом насыщенно микроэлементами и… Что Вы так странно на меня смотрите?

Фёдор попытался придать весомости своим объяснениям, но почувствовав, что с Марианной этот номер не проходит, вздохнул:

– С детства терпеть не могу этот противный суп. И искусственное молоко тоже, – он вновь вздохнул и поднял взгляд на женщину: – Молчите? Придумываете, что написать в рапорте и как наказать меня за мои «вкусовые капризы»?

– Нет. Радуюсь, твоей искренности. Две вещи в жизни не приемлю, Федя: ложь и несправедливость. Поэтому если не хочешь портить со мной отношения – не ври мне. Идёт? Что касается «вкусовых капризов», то вообще-то предполагалось, что наш экипаж будет всеядным. Поражаюсь, как тебя в команду взяли?

Фёдор, заметив на стене приёмного покоя камеру наблюдения (какие были установлены в местах общего пользования на корабле и в лабораториях учёных), развеселился.

«Хотите услышать правду, дорогие телезрители? Нет ничего легче! Пожалуйста! Мне даже не страшно её вам сообщать. Ибо правда – это единственная в мире информация, которая никогда и никем не воспринимается всерьёз с первого раза».

– Как взяли? За взятку, естественно! Разве иным способом «не любителя молока» комиссия пропустила бы на корабль?

– Очень смешно, Фёдор.

«Ну вот, что и требовалось доказать», – подумал он.

Марианна продолжила:

– Ладно, с поварами я поговорю. Заменим твоё молоко на что-нибудь равноценно полезное.

– Замените мне молоко?! Реально?!

– Да. Что тебя удивляет?

Фёдор пожал плечами. С каждой минутой эта женщина пленяла его всё сильнее. Он даже не мог сформулировать, чем именно? Но ему хотелось с ней общаться без наигранности и фальши, прямо и открыто.

– Не знаю. Будь я на Вашем месте, а Вы на моём, я бы, используя должностное положение, заставил Вас пить ненавистное молоко если не каждый день, то хотя бы через один.

Главврач засмеялась:

– Вот это номер! Не знала, что произвожу впечатление монстра. Хорошего ты мнения обо мне, Фёдор! Значит, считаешь меня вредным человеком?

– Ну… Вы же поссорили меня с Николь?

– Я поссорила тебя с Николь? Я? – её настроение резко поменялось. Улыбка исчезла, взгляд стал жёстким. – А ты, Федя, ничего не путаешь? Мне кажется, это твоя ложь вас поссорила. И я рада, что Ники дала тебе от ворот поворот. Это надо же! Догадался назначить себя помощником командира корабля! А Теймураз в курсе твоего назначения? Мм-м?

– Я же это не всерьёз сказал, а чтобы завязать знакомство.

– Знакомство, завязанное на лжи, ничего, кроме неприятностей, не принесёт! Более того, как действительный помощник командира «Доминанты», я обязана подать рапорт и доложить о твоём хулиганском поведении. Надеюсь, ты это осознаёшь?

Фёдор поник:

«Как не осознавать? Такая красивая, а такая правильная. Отчитала меня, словно школьника. И возразить нечего. Исключат с проекта, якобы отправив меня на Таиру в спасательном челноке, и поминай, как звали! Даже рекламу канала сделать не успею, не говоря уже о других поручениях Альбера».

– Я больше не буду ничего подобного придумывать. Сам вижу, что переборщил.

Марианна вновь заулыбалась: «И что в этом парне вызывает безграничное доверие? Болтун ещё тот!».

– Хотелось бы верить! Что ж, Фёдор, дам тебе один шанс на исправление и, надеюсь, к разговору о рапорте нам возвращаться не придётся. Иди и не греши больше, понял? Вот тебе план физических тренировок на ближайший месяц, – она протянула вперёд лист с напечатанным на нём комплексом силовых упражнений. – Собственно, я тебя за этим сюда и приглашала. Здесь указано время занятий вашей группы. Не опаздывай! Периодически я буду приходить к вам с проверками. Также буду проводить зачёты по нормативам. Всё, свободен. Не задерживаю. Что завис?

– Так ведь… Э… Вы, правда, меня отпускаете?

Марианна хитро прищурилась:

– Пока да. Но следить за тобой в оба обещаю! Так что не расслабляйся, Федь. Да, и, кстати, когда мы беседуем тет-а-тет, можешь обращаться ко мне на «ты». Не настолько уж ты меня младше, чтобы «выкать».

Фёдор удивлённо поднял кверху брови, а затем просиял:

«Ну, конечно, я ей понравился! Это всё объясняет! Вот почему она поссорила меня с Николь: в любви каждый старается для себя! Был бы на моём месте кто иной, вписала бы его имя в рапорт и с глаз долой! А тут вдруг „шанс на исправление”, „обещание следить за мной в оба”. Бомба, а не женщина! И будь прокляты её погоны, заставляющие её вести себя, как положено, а не как хочется! Впрочем, капля камень долбит. А впереди восемь месяцев полёта».

Отследив мимику Фёдора, главврач нахмурилась:

– Что ты лыбишься, Федя? Задумал очередную гадость?

– Нет. Просто ожидал, что ты припомнишь мне лифт, и не рассчитывал на твоё расположение. Но я польщён.

Марианна усмехнулась:

– Ты о нашем разговоре в лифте? Припомню, и ещё не раз. У меня память хорошая. А насчёт проверки твоей чувствительности, если ты к этому клонишь, с завтрашнего дня мы начинаем приём витаминного комплекса и гормонов. Так что о личной жизни тебе следует забыть и сосредоточиться на делах! Впереди нас ждёт исключительно РА-БО-ТА. Интересная, сложная и, надеюсь, плодотворная. Весь срок нашего полёта, сколько бы он ни продлился.

– А может быть…

– Нет, Фёдор. Не может. И это приказ.