Читать книгу Экспедиция на Красную планету - Галина Сергеевна Горшкова - Страница 8

Фёдор расположился у себя в каюте и приступил к планированию встречи с Николь, но требовательный голос Ларса, ворвавшийся к нему по громкой связи и сообщивший о проверке Теймураза, вмиг испортил благодушное настроение:

– Внимание! Дональд Флин, Кристофер Тавра, Ксения Гриннер и Фёдор Волков, пройдите к командиру корабля для демонстрации своих инженерных проектов! Мы вас ждём.

Фёдор покорно поднялся на ноги. Ему было нечего демонстрировать командиру и его помощникам. Когда Теймураз поручил инженерам представить авторские проекты рамтианского города, творческая часть Фёдора возликовала: «Наконец-то, выпал шанс себя проявить: придумать первый город для планеты, на которую ещё не ступала нога человека!». Он азартно приступил к работе. Идеи непрерывным потоком приходили в голову, и Фёдор едва успевал их записывать. Однако и рациональная часть инженера не дремала, и её голос с каждым днём становился всё отчётливее: «И хочется-то тебе, Федя, стараться понапрасну? Ты же всё равно лететь на Рамт не собираешься. Зачем трудиться над проектом, который некому будет воплощать? Кто оценит твои усилия? Здесь нет твоих друзей и поклонников. А экипаж ничего не понимает в космической архитектуре. Или надеешься, что Дональд Флин воспримет тебя серьёзно? Так он тут главный среди инженеров, его проект и продвинут». И подобные мысли, словно ржавчина, разъедающая металл, отбивали всякое желание творить. Именно по этой причине макет рамтианского города у Фёдора оставался недоделанным.

Фёдор обречённо переступил порог «комнаты правосудия». В кабинете Теймураза уже собрались помощники и инженерная бригада. Теймураз дал команду начинать.

Дональд Флин, заранее предупреждённый о проверке, подготовил внушительную презентацию. Он расстарался на славу. Почти двадцать минут он «танцевал» вокруг своего макета. Минут десять тряс таблицами, схемами и эскизами. А после закатил речь на полчаса, объясняя, почему его город является современным, быстрым в строительстве и самым удобным в использовании.

– Перемещая универсальные строительные блоки, как кубики конструктора, комбинируя и скрепляя их друг с другом, инженеры имеют возможность создавать любые модули и геометрию пространства, – вдохновенно произнёс Дональд. – Модули в форме шестиугольной призмы, которые я выбрал для своего проекта, выглядят непривычно. Но пчёлы веками строят себе ульи, и нам есть чему поучиться у природы. Сосредоточив в центре три этажа жилых модулей, прикрепив по их основным граням служебные помещения и места общего пользования, я сокращаю площадь стройки минимум, чем в три раза! А это, заметьте, экономия материалов на возведение защитного купола, под которым мы будем выравнивать давление и накапливать кислород в нашем рамтианском городе.

Дональд Флин, довольный презентацией, замолчал в ожидании уточняющих вопросов и хвалебных оценок. Фёдор искоса взглянул на Ксению и Кристофера. На лицах молодых инженеров была безнадёга. Куда им соревноваться со своим начальником в мастерстве и уж, тем более, обращаться к опыту пчёл или других насекомых?! Их проекты состоят из обычных строительных блоков кубического типа. Стандартные материалы, стандартные идеи. Принципиальная разница лишь в количестве этажей и расположении рабочего и жилого сектора. Тут и презентовать нечего. А потому Ксения и Кристофер уложились со своими проектами всего в десять минут.

Теймураз пригласил последнего конкурсанта к выступлению:

– Мы готовы познакомиться с твоим проектом, Федя. Хотя странно, что ты не принёс с собой демонстрационные материалы.

– Мой макет до конца ещё не составлен, а половину работы не показывают, – ответил Фёдор.

Дональд Флин так громко фыркнул, сомневаясь, что этот «киношник и трюкач» хоть что-то сделал, что со стороны его фырканье походило больше на хрюканье здорового кабана. Ларс Иверб тоже не замедлил вставить язвительное замечание:

– Может, Волков решил подглядеть проекты своих конкурентов, а затем присвоить себе их идеи?

– А, по-вашему, здесь были представлены идеи, достойные воровства? – в свою очередь подковырнул Фёдор. – Я не увидел отличий этих городов от внутреннего устройства «Доминанты». Маломерные жилые модули сопоставимы с размерами наших кают: такие же тесные и давящие своими стенами. В чём тогда смысл строительства? Колонисты ведь поселятся на Рамте не на год, не на два, а на всю жизнь! С таким же успехом они могут жить на корабле. Зачем возводить его аналог?

– Мы можем объединить и по два модуля на каждую комнату, – оправдалась Ксения.

Фёдор кивнул:

– Допускаю. Но вы планируете закрыть город всего одним защитным куполом. И это на планете, о метеорологических условиях которой мы так мало знаем! А если пылевые бури Рамта, о которых нам рассказывала Оксана, переносят не только песок, но и камни? Малейшая трещина и – разгерметизация! Тогда передвижение по городу без скафандров станет уже невозможным.

– А сколько куполов предлагаешь воздвигнуть ты? – поинтересовался Кристофер.

– Не менее двух. А на особо важных объектах: на станции по производству кислорода или электростанции, может, и ещё по одному дополнительному.

– То есть станции у тебя не будут примыкать к жилому или лабораторному сектору? – уточнила концепцию Фёдора Марианна.

– Совершенно верно. Всё отдельно. Системы жизнеобеспечения – это одно. Лаборатории и производственный сектор – это другое. Жилые дома – совсем отдельная история.

– Сколько же у тебя в подкупольной зоне планируется построек? – удивился Теймураз. – Я, конечно, не инженер. Но мне думается: чем купол больше, тем он слабее. Разве не так?

– Так, – подтвердил Фёдор. – Но я не говорил о едином куполе. Мой город состоит из нескольких зон, защищённых двойными куполами и соединённых между собой сеткой наземных и подземных туннелей. Они смогут подпитывать друг друга кислородом и энергией по принципу сообщающихся сосудов, а в случае разгерметизации, биологического или химического заражения можно мгновенно заблокировать одну из таких зон, и это даёт остальным поселенцам шанс на выживание. В каждой зоне разместятся полноценные дома, где можно проживать семьями. Раз уж предполагается, что люди осядут на Рамте навсегда и положат начало новой колонии. Между домами и лабораториями будут дороги и тротуары, вдоль которых со временем вырастут деревья. Кстати, жилые здания, я планирую строить из природного камня. Это повысит прочность построек и позволит варьировать планировку помещений.

Дональд Флин снова возмущённо хрюкнул в своём углу:

– Из камня? Да ты представляешь вес и объём строительных материалов для реализации твоей бредовой идеи? Нам и трёх грузовых кораблей не хватит, чтобы довезти это всё до Рамта!

– А зачем везти с Таиры на Красную планету строительные материалы? – спросил Фёдор. – На Рамте своего камня или песка не хватает? Уверен, этого добра там в избытке. Материал для куполов – это да, модули для станций – необходимость. Всё остальное можно взять на месте. Нужны лишь инструменты да человек, умеющий делать качественный цементный раствор. Всё.

– А время? Сколько лет займёт твоя грандиозная стройка?

– Сколько потребуется. Куда спешить? Поселенцы летят на Рамт навсегда. Пусть строят, пока в состоянии работать.

– Какой ужас, – пробормотал Дональд, даже в мыслях отказываясь примерить образ строителя, обязанного до глубокой старости возводить каменные дома, если можно, не напрягаясь, за малый срок собрать из готовых блоков современные жилые модули.

Фёдор развёл руками:

– Меня учили: если делать что-нибудь для людей, то делать это надо хорошо. И вообще, прежде чем заниматься строительством, нужно больше узнать о Красной планете. Насколько существенны на ней смены сезонов? Как часто случаются там пылевые или магнитные бури? Бывают ли землетрясения и извержения вулканов? Прилетают ли метеориты? А уж потом надо делать расчёты и заниматься возведением города.

– Короче, критиковать других ты мастак. А у самого даже не хватило терпения представить свой проект в виде макета, – опустил своего конкурента и подчинённого Дональд.

Фёдор не стал оправдываться:

«Пусть понимают, как хотят! Сказал ведь, что не успел. Что цепляться к этому обстоятельству?».

Теймураз подвёл итоги:

– Что ж, было познавательно. Молодцы. Думаю, специалистам Штрефоля также будет интересно проанализировать ваши рассуждения и идеи. Я перешлю их в Центр управления полётом в конце этой недели со всеми материалами моих проверок. Посмотрим, что они вам ответят. А пока вы свободны. Можете отдыхать. Вы заслужили свои выходные.

Фёдор засиял от счастья:

«Незапланированные выходные – это настоящая сказка! Теперь-то мне точно никто не помешает увидеться с Николь! Как бы там Ларс Иверб не пытался меня достать!».

Инженеры засуетились, покидая кабинет командира. Пусть полковник Иверб по-прежнему глядит на них с недоверием, но высокая оценка Теймураза даёт им шанс попасть в основной состав команды. И ободряющая улыбка Марианны свидетельствует о том же. Главврач искренне всех похвалила. При этом никто из присутствующих, включая Фёдора, не догадался, что хорошее настроение у помощницы командира возникло именно потому, что Фёдор сумел себя проявить в профессиональной сфере.

«Не такой уж он разгильдяй и лодырь, как мне показалось вначале, – отметила для себя женщина. – Проверю-ка я его ещё вечером на тренировке. Насколько он эволюционировал в своей физической подготовке?! В какие нормативы уложится? Повторит предыдущий провал или признается, что в хорошей форме? Не может быть, чтобы здоровый и подтянутый парень был настолько слабым! С какой же целью он дохляка из себя строит? Привлекает к себе моё внимание? Это на него похоже! И своей цели он добился: внимание я обратила. Но дальше-то что?».

***

На тренировку Фёдору сегодня суждено было опоздать. И виноватыми здесь оказались обстоятельства, а не его злой умысел. Находясь в прекрасном расположении духа, он наконец-то отважился нанести визит Николь в её лабораторию.

– Привет! – поздоровался Фёдор с порога, обезоруживающе улыбаясь молодой женщине, открывшей ему двери. Николь выглядела непривычно: в белом халате поверх космической формы, с забранными на затылок волосами, в очках с затемнёнными стёклами. – Прикольный образ! – подарил он ей комплимент.

– Ах, Федя, если бы ты знал, как пришёл не вовремя, ты бы меня пожалел! – воскликнула женщина, оставляя его в дверях, а сама кидаясь к столу с реактивами.

– Да я быстро. Я к тебе буквально на минутку… Ух ты! Как у тебя здесь всё бурлит!

Фёдор переступил порог и в растерянности остановился. На лабораторном столе происходила неконтролируемая реакция. Цветные растворы в колбах не просто дошли до точки кипения и принялись выплёскиваться через край. Но одна из жидкостей воспламенилась, и теперь прямо на столешнице начали танцевать язычки пламени. Николь ойкнула и бросилась к стеллажу, где в спасительных белых контейнерах для этой цели у неё намеренно был заготовлен мелкий речной песок.

– У тебя что – пожар?

– Зачем спрашивать, если сам видишь? – огрызнулась женщина, высыпая на стол песок из контейнера. – Огонь – это не страшно, дело обычное. Лишь бы сигнализация не сработала из-за дыма. Глеб её сделал менее чувствительной. Однако совсем отключить её не разрешил Ларс… Бог мой! Нет!!!

Одна из колб с бурлящим реактивом лопнула, и теперь языки пламени заплясали поверх намокшего от реактива песка.

– Где?! Где ещё песок? – Николь вновь кинулась к стеллажу с контейнерами, отбрасывая в разные стороны пустую тару.

– А может, чем-то накрыть? Тканью или…

– Нельзя! Здесь кислота и щёлочи! Вмиг всё проест. Песок – самое безопасное. Перекрыть доступ кислорода. Сейчас, только найду. У меня где-то ещё был.

– Давай помогу! – Фёдор тоже с другой стороны принялся осматривать полки. – Вот песок! Я нашёл! – радостно воскликнул он, сорвав одну из крышек контейнера.

Он быстро шагнул к столу и высыпал на огонь свою находку. Огонь уменьшился, затрещал, и под громкий крик Николь: «Федька, что ты натворил? Это не песок!» раздался глухой хлопок.

Приходил в сознание Фёдор медленно. Он даже не сразу сообразил, что над ним хлопочут двое: Николь и Эмили, которая пришла в лабораторию к своей подруге. Пожар был затушен. И хотя в экспериментальных пробирках на столе ещё продолжалась химическая реакция, в воздухе плавал дым, и чирикала сигнализация, но никакой опасности для экипажа корабля не было.

– Так лучше, Федь? – заботливо спросила Мила, обтирая его лицо смоченным в холодной воде платком. – Мозги не стряс? Руки-ноги не поломал? Не хотелось бы беспокоить медиков. Ники и без того влетит за сигнализацию. Сумеешь подняться сам?

– Мм-м… Да. Сейчас… Соображу… Встану.

Фёдора отбросило взрывной волной недалеко: метра на два. И он по-прежнему лежал на полу возле стеллажа. В голове звенело. Перед глазами плыли цветные круги. А от беспокойной болтовни Эмили ещё больше хотелось спать. «Как приятно всё же, когда о тебе печётся такая красавица!». Фёдор мечтательно заулыбался и вместо того, чтобы подняться, вновь погрузился в подобие обморока. Но строгий голос Николь, звучавший, словно гром среди ясного неба, вернул его к реальности:

– Никогда! Запомни, Фёдор, никогда не прикасайся к реактивам в чёрных и фиолетовых банках! – зло и испуганно прочеканила женщина ему в лицо одну из своих заповедей. – Ни при каких обстоятельствах не открывай такие контейнеры! Это может быть чревато для жизни! И ты чудом сейчас не пострадал!

– Прости. Я лишь хотел помочь, – Фёдор с трудом сел и проверил, все ли части тела на месте. – Ещё со школы помню, что химия делится на органическую и неорганическую. А о том, что она бывает взрывоопасной, как-то забыл.

При помощи Эмили он встал на ноги и отряхнулся. Шум в ушах прекратился, а значит, не всё так страшно.

– Опять поджигаем корабль? – в дверях показался недовольный Ларс Иверб. – Что горит здесь на этот раз?

– Никак нет! – испуганно воскликнули Николь, Эмили и Фёдор. – У нас ничего не горит.

– А дым? Дыма, как известно, без огня не бывает.

Ларс внимательно осмотрелся:

«Огня, вроде, нигде не видно. Откуда же задымление? Неужели из того макета вулкана, что воссоздан на столе? Несколько песчаных горок, а внутри них какие-то колбы с реактивами».

Фёдор бросил взгляд на Николь. Растерянность на её лице вот-вот выдаст начальнику службы безопасности правду. А это было ни к чему. Особенно теперь, когда командир корабля готовится отправить подробный отчёт о деятельности каждого члена экипажа.

Фёдор вышел вперёд на два шага:

– Дым без огня очень даже бывает! Зашли бы Вы к нам на шестнадцатый телеканал в павильон хранения реквизита, Вы бы быстро пересмотрели расхожие поговорки. Хотите, приведу Вам три примера получения дымовой завесы без разжигания костра?

Ларс даже вздрогнул:

– Командиру расскажете, когда он потребует объяснений. А у меня без вас дел полно, – он гордо покинул лабораторию.

Все с облегчением выдохнули. А Эмили добавила:

– Побежал строчить на нас новый донос.

Николь согласилась:

– Да… Ладно, Мила, спасибо за помощь. Но сейчас тебе лучше уйти. Мне ещё тут прибрать надо. И ты, Федь, давай завтра отдельно встретимся после работы и обсудим, о чём ты хотел поговорить. У меня пока голова другими вещами занята. Что скажешь?

– Увидеться завтра вечером после работы? – Фёдор не ожидал подобного поворота событий. «Николь сама пригласила меня на свидание?! Потрясающе! Не зря я попал под этот взрыв! Было, ради чего пострадать!». – По-моему, это отличная идея! Я зайду за тобой ровно в шесть. Идёт?

Фёдор вприпрыжку помчался в тренажёрный зал. Завтра на свидании он должен быть в отменной форме! Настроение ещё больше поднялось. И даже поджидающий в тренажёрном зале сюрприз в лице Марианны и проводимой ей проверки, не мог повлиять на его решимость быть для Николь самым-самым. Самым обаятельным, самым умным, самым сильным.

Впрочем, и Марианна была настроена решительно, чтобы вывести Фёдора на чистую воду. Главврач «Доминанты» уже успела проверить показатели Леона, Глеба и Оливии по основным спортивным нормативам: бег в нескольких скоростных режимах, прыжки, подъём тяжестей, приседания, отжимания, пресс. Полученные данные её обрадовали: группа достигла отличных результатов.

– Это удивительно! – похвалила «спортсменов» Марианна. – Я больше не имею права называть вас слабыми! Вы обогнали по нормативам даже ребят из средней группы. Вот уж не думала, что вы сможете с ними соревноваться!

Глеб заулыбался:

– Да что Вы: соревноваться? У нас и в мыслях не было. Это всё Федька с его методикой: «Если быть, то быть лучшим!». Видели бы Вы, как он нас тут гоняет на тренажёрах! Умри или стань сильнее, третьего не дано! Вон, и музыку принёс подходящую.

– Да, наш успех – заслуга Фёдора, – согласился Леон. – И Вам, спасибо, Марианна, что перевели его в нашу группу. Он замечательный тренер. В обществе Феди время летит незаметно.

– Парень-клад, это точно! – подтвердила Оливия. – Верный друг, отличный помощник. Без всякой иронии Вам говорю, что его избраннице можно будет позавидовать. Очень редкий по своей доброте и отзывчивости парень. Очень редкий.

Марианна задумалась. Получить лестную характеристику о Фёдоре в тренажёрном зале она не ожидала. И больше всего её удивили слова Оливии.

– Где ж сейчас ваш замечательный тренер и верный друг? – строго спросила она, делая вид, что лишь теперь озаботилась отсутствием Фёдора. Самый недисциплинированный член экипажа и здесь проявил себя самым необязательным.– Прогуливает?

– Нет, не должен, – Глеб недоумённо пожал плечами. – Он не пропускает тренировки. Напротив, обычно раньше нас приходит.

– Федя меня предупредил, что немного опоздает, – пришла на выручку товарищу Оливия. – Он скоро будет. Не волнуйтесь.

На этих словах Фёдор и появился в тренажёрном зале.

Пожурив его за опоздание и заметив, что сюда он прибежал, следовательно, дополнительной разминки ему не требуется, главврач сразу приступила к проверке спортивных достижений Фёдора, заставляя его делать различные упражнения и не давая ни минутки на отдых.

– Потом, потом расслабляться будешь, Федя! Давай, прыжки на скакалке. Тридцать секунд без остановки, я считаю… Хорошо. Приседания. Также тридцать секунд. Пятки от пола не отрывать!.. Отлично!.. Так, эти гантели отсюда убери. Принять упор лёжа. Отжимания от пола. Работай исключительно на результат… Ещё-ещё! Не сдаваться! Оливия и то дольше отжимается! Ну-ка, не позорься!.. Во-от, а говорил, что не сделаешь! Марш на беговую дорожку! На всех скоростях сейчас побежишь…

– Я не могу больше, правда! – наконец, взмолился Фёдор, понимая, что сегодня врач над ним просто издевается.

Он соскочил с тренажёра и опёрся ладонями о колёни, с трудом восстанавливая сбившееся дыхание. От такой усиленной физкультуры он целиком взмок.

«Как бы мне завтра вообще не загреметь на больничный!».

Присутствующие рядом Оливия, Глеб и Леон лишь головами покачали. Подобные достижения им даже не снились. А Марианна, скрывая гордость от разоблачения Фёдора, захлопнула папку, куда записывала все результаты, и строгим голосом произнесла:

– А большего и не требуется, Федя. Ты и так улучшил свои показатели. Те, которые ты демонстрировал на Таире перед отлётом, а не те, в которых пытался убедить меня в прошлый раз. Так что за спортивные подвиги я тебя хвалю и уважаю. А что касается твоей лжи и твоего возмутительного поведения, мы это обсудим с тобой с глазу на глаз. Зайди ко мне в медпункт после тренировки.

Главврач «Доминанты» удалилась. Глеб присвистнул:

– Всё, Федька, допрыгался. Подаст она на тебя командиру рапорт и перевёдёт из нашей группы к военным. Будешь соревноваться отныне не с нами, а с этими накаченными воображалами.

– Да, или какую-нибудь дополнительную нагрузку тебе придумает. Скажет, «раз это легко даётся, вот тебе, парень, ещё. Чтобы жизнь мёдом не казалась. И чтобы так счастливо больше не улыбался», – высказал свои предположения Леон.

И только Оливия по-матерински тепло успокоила:

– Простит и помилует. Вот увидишь, Федь, всё обойдётся. Марианна у нас хоть и строгий офицер, но, как человек, она справедлива. Да и симпатичен ты ей, как мне кажется.

– Угу, – Фёдор кивнул всем троим и устало поплёлся в душевую. – Живёшь, никого не трогаешь, – пробормотал он себе под нос. – Уже и привык быть в одиночестве. А тут за какие-то полчаса сразу две женщины приглашают тебя на свидание. А ведь обе говорили: «Настоящий друг, настоящий друг! Вот ни в чём нельзя верить женщинам. Никак нельзя!».

***

Марианна уже была у себя на рабочем месте, когда Фёдор несмело заглянул в двери медпункта.

– Входи, входи, Федя, – заулыбалась она посетителю. – Давай-ка, дружочек, ещё раз проверим твой пульс, – взяла она его за руку. – Смотри, уже полностью восстановился! Ты в отличной физической форме. Бегаешь, как хороший спринтер. А вес тех гантелей и блинов для штанги, что ты свободно передвинул с места на место? Ты знаешь, сколько там было?.. Молчишь? Зачем наврал мне, что хилый и ничего не можешь?

Фёдор виновато пожал плечами. «Гениальные идеи» приходили к нему с такой скоростью, что он не успевал их обдумывать.

– Вернёшь меня в старую группу?

– Пока нет. Показатели у вас самые впечатляющие. Так что продолжайте заниматься таким составом. Но мне любопытно, к чему нужен был этот цирк с провалом прошлого зачёта? Почему прямо не попросил разрешения перевестись сюда? Или… А-а, – Марианна рассмеялась, видя, как Фёдор наливается краской от того, что она разгадала его нехитрый план. – Ты рассчитывал попасть не в общество Оливии, Глеба и Леона, а к кому-то другому?

– Предположим.

– Мм-м, вон как! И кто же этот таинственный вдохновитель или вдохновительница твоих безумных «подвигов»?

Фёдор тоже заулыбался, всем своим видом демонстрируя, что на подобного рода вопросы отвечать он не намерен. Кодекс истинного мужчины гласит: «Никогда не признавайся интересующейся тобой женщине в симпатиях к другой женщине. Если, конечно, ты не готов поссориться и попрощаться сразу с обеими». А такой вариант в его планах напрочь отсутствовал.

– Неважно! Сейчас меня всё устраивает, – отмахнулся он и, вспомнив, что лучшая защита – это нападение, резко поменял тему разговора: – Скучаешь по дому? – указал он Марианне на заставку её монитора. – Твой родной город, да?

На компьютере женщины действительно красовался вечерний город. Высотные дома на берегу узкого канала, заполненные автомобилями дороги, пешеходы на тротуарах и стайка птиц, кружащая в лучах заходящего солнца.

– Нет, это не мой город. Я скачала эту заставку из базы картин, имеющихся в сети. Я даже не знаю его названия, и в какой стране он находится. Просто он… Затрудняюсь с формулировкой. Слово «красивый» не даёт полной характеристики. Этот город живой. И, возможно, на Рамте когда-нибудь появится нечто подобное.

– Кадр удачный, это верно. Но на Красной планете такое не построишь. Не позволят. Ты же видела макет нашего главного инженера: город-улей! Бр-р-р! Врагу не пожелаешь. Впрочем, самым серьёзным испытанием для поселенцев будет не дизайн зданий, а нахождение вдали от дома и семьи. Тоска по Родине.

Фёдор с трудом поборол желание похвастаться, что ему подобные переживания не грозят. Он-то никуда не летит ни при каких обстоятельствах. Но на вопросы Марианны пришлось бы объяснять, что их экипаж находится в хорошо оборудованной киностудии, и как на это сообщение отреагирует помощница командира, можно только догадываться. Поэтому Фёдор не стал рисковать и промолчал.

Марианна же восприняла настроение Фёдора по-своему, и поспешила разуверить его в мрачных выводах:

– Дом, Федя, это не то место, где ты прописан, где хранишь свои вещи или где тебе доводится ночевать. А семья – это не те, кто является твоими родственниками согласно закону. Дом – это место, где ты чувствуешь себя в безопасности. А семья – это люди, которые тебе доверяют, тебя любят и ждут. Формируя экипаж «Доминанты», комиссия по отбору отдавала предпочтение кандидатам, наименее отягощённым узами семьи. Мы все здесь одиночки. И мы справимся с предстоящим нам испытанием. Я в это верю. Поборем тоску, построим себе жильё, станем друг для друга семьёй… Что? Что ты так на меня смотришь?

Она прищурилась, внимательно разглядывая Фёдора, не упуская ни одной его ужимки или мимического движения и лучше любого компьютера анализируя ход его мыслей.

– Ничего. Просто задумался.

– Ничего? Ты покраснел, Федя! Чёрт побери! Я даже не хочу спрашивать, о чём именно ты задумался, так как у тебя всё на лице написано! Это… Это возмутительно, Фёдор Волков!

– Да я просто хотел тебя утешить.

– Вот спасибо, утешитель! Я ни в чьих утешениях не нуждаюсь! Я хотела поговорить с тобой по душам! Может, даже поделиться сокровенным, а ты… Ты только и думаешь, что о своём теле!

– Вовсе нет! Я не о своём теле сейчас думал, – невнятно оправдался Фёдор, ещё больше краснея и запутываясь в словах.

Марианна разозлилась не на шутку:

– Разумеется, не о своём теле, а о моём! Ты же на меня пялишься, не переставая! Как у тебя хватает совести вынашивать подобные мысли, пока мы находимся в рабочем полёте? Это так беспринципно! Так нагло! Вон отсюда, слышишь меня? И без особой необходимости в медпункт ни ногой! Иначе я за себя не ручаюсь!

Фёдор робко улыбнулся:

– Не ручаешься, в смысле…

– В том смысле, что вколю тебе снотворное на весь оставшийся срок полёта. Как главврач «Доминанты» я имею на это право. И комиссия по отбору экипажа мои действия оправдает. Можешь даже не сомневаться! Вон!

Обиженный и пристыженный Фёдор медленно побрёл к себе.

«Получил по заслугам? – горько упрекнул он себя. – Вообразил невесть что, а она-то всего лишь хотела «поговорить по душам!» Ха! Поговорить! Если у неё вообще душа есть?! Видит же, как я по ней сохну, и наслаждается этим. У-у! Невозможная женщина!».

Фёдор срочно зашарил руками по карманам, чтобы найти себе спасительную карамельку, способную подсластить жизнь.

«Надменная недотрога! Ну и сидела бы в своём медпункте в одиночестве, если моё общество кажется ей неуместным! Так нет же! «Обсудим твоё поведение с глазу на глаз. Зайди ко мне после тренировки». Зачем надо было меня к себе приглашать? Помучить, естественно! А я-то, как дурак, помчался! Размечтался, что мы могли бы составить отличную пару: Сомова Марианна и Волков Фёдор! Да, наша пара вполне бы получилась. Вот только вопрос: как надолго? А действительно, насколько? Марианна всё на свете анализирует, значит, понимает, что никто меня на Рамт не возьмёт. А ей это путешествие зачем-то необходимо… Ой! Так ведь все женщины на «Доминанте» мечтают свалить с Таиры навсегда! У меня, что же, ни с одной из них нет шансов на отношения?».

Сделанное открытие было настолько шокирующим и неприятным, что Фёдор даже остановился по центру коридора. С минуту он просто стоял, не двигаясь, и пытался прикинуть, а готов ли он ради кого-нибудь покинуть родную планету?

«Нет, не готов, – пришёл он к однозначному выводу и отправился дальше. – Такие ценные кадры, как я, нужны дома. Но ведь и не все желающие пройдут в основную команду, если полёт на Рамт всё-таки состоится. Гизвелс обещал отобрать пятнадцать человек из тридцати двух, то есть полетит каждый второй. И, судя по всему, это будут наши военные, вроде Ларса и Дерека. Хотя Марианна тоже солдат, за её плечами реальные военные компании, большой опыт, и она помощница командира. Её могут взять. Тогда свой дом и семью она будет выстраивать на Красной планете уже с кем-то другим… Да кого она найдёт себе на этом несчастном Рамте лучше меня? Я даже представить не могу себе такого мужчину, кто бы обладал ангельским терпением, позволяющим выносить её ужасный характер! Она любого за пояс заткнёт…».

– Добрый вечер, – поздоровался Егор, проходивший мимо.

– Привет, – сердито бросил повару Фёдор, продолжая свой путь и свои размышления о притягательной женщине.

«…Вообще не понимаю людей, живущих воспоминаниями прошлого или надеждами на будущее. «Это нельзя, то нельзя!». А когда будет можно, вся жизнь пройдёт! Нет, Марианна не права: жить надо тем моментом, в котором находишься! Здесь и сейчас!».

Фёдор вдруг вновь остановился и оглянулся через плечо. Повстречавшийся ему повар уже скрылся за поворотом и, вроде бы, ничего странного в его облике не было. Спокойный, доброжелательный, улыбчивый. Как всегда опрятный, в белом халате. В руках поднос, будто он только что отнёс кому-то ужин. Отчего же Фёдор ощутил неясную тревогу?

«Ну да, огромный парень. Раньше к такому и подходить было страшно. Всякий раз возникала мысль, что, окажись у него в руках нож, он запросто прирежет любого. Но это раньше. Теперь, зная миролюбивый характер Егора, никто так не думает, и экипаж привык к тому, что их повар – гора мускул. Всё как всегда!». Необычным, пожалуй, явилось только то, что Егору в этой части корабля нечего делать. Его личная каюта находится не здесь, и особо немощных или ленивых людей, кто мог бы заказать себе еду с доставкой, не было. Откуда же тогда возвращался повар?

Фёдор недоумённо осмотрелся. Он только что миновал двери комнат Николь и Эмили и дошёл до своей каюты. Чуть дальше располагались фармацевтическая, геологическая и химическая лаборатории, а ещё дальше был выход на лестницу. «Кого же навещал Егор в этой части корабля, и по какому поводу?».

В коридор из своей лаборатории выглянула Оливия:

– Федя! А я как будто чувствовала, что ты идёшь! Не поможешь мне в одном деле?

Фёдор флегматично улыбнулся: «Ох, и незаменимый я парень всё-таки!».

– Опять будем делать перестановку?

– Да нет, Федя, – Оливия распахнула двери, поджидая, когда её гость подойдёт ближе. – Собралась вечерком попить травяного чая, а без хорошей компании не пьётся. Ты у меня один настоящий друг на «Доминанте». Почаёвничаешь со мной, если моя болтовня не в тягость?

Взгляд пожилой дамы был настолько умоляющим, что обидеть её отказом Фёдор просто не мог.

– Согласен. Только я травяные чаи как-то не очень.

– А вот это совершенно напрасно! – возразила Оливия, заполняя чашку Фёдора ароматным настоем. – Правильно подобранные травы восстанавливают силы, освобождают голову от ненужных дум и сердечко готовы поправить. Вон как Марианна тебя расстроила: лица на тебе нет! Пей давай, и прогоняй свои печали.

– А! – Фёдор махнул рукой и сделал большой глоток предложенного напитка.

Чай был немного терпкий, но приятный на вкус. По измученному тренировкой телу побежала волна тепла. Появилось спокойствие. Бесследно растворились обиды и переживания.

– Лучше? – спросила фармацевт.

– Да, спасибо.

«Удивительно. Оливия не вламывалась ко мне в душу, не задавала вопросов о том, что случилось, но такое чувство, что она всё знает и понимает. Неужели, и правда, видит меня насквозь?».

– Чему улыбаешься, Федя?

– Пытаюсь предположить, чем я заслужил Вашу симпатию?

Оливия достала из ящика стола свой тоник, который привыкла называть «эликсиром молодости» и без которого не посещала ни одной тренировки, плеснула его себе немного в чай и задумалась.

– Симпатию не заслуживают, Федя, – наконец, произнесла она. – Симпатия либо есть, либо нет. Возможно, я нахожу в тебе что-то родственное. И будь у меня сын, мне кажется, он был бы похож на тебя. Но ты ведь не об этом хотел меня спросить, верно? Спрашивай! Что больше всего гложет?

Настала очередь Фёдора собираться с мыслями. Разумеется, всё самое важное было слишком личным. С другой стороны, у кого ещё учиться мудрости, как не у пожилых людей, повидавших жизнь?

– Ну… Вы говорили в прошлый раз, что истинные чувства хранятся в сердце. А я тут прикинул, а вдруг сердце ошибается? Бывает же так, что мы принимаем чёрное за белое и наоборот?

– Сердце не ошибается, ошибается голова. Именно мозг не видит разницы между любовью и влюблённостью. Симптомы-то одинаковые. А сердцу потом приходится страдать. Человеческие отношения – это вообще очень сложно. Ты не держи зла на Марианну, она хорошая. По сути, вы с ней похожи. У вас общие критерии добра и зла, вы оба радеете за справедливость и в равной мере воспринимаете прекрасное. Вот и тянет вас друг к другу. Вам даже слова не нужны. Вы красивая пара. Однако, как семейный союз вы не сложитесь. Ты уж прости меня, старуху, за откровение, но Марианне нужен такой мужчина, который не позволит ей демонстрировать её превосходство. Мужчина сильный, но верный. Кто будет слушать её мнение или приказы с уважением, без страха и насмешек, хотя при этом всё будет делать по-своему, принимая на себя весь груз ответственности. Вот тогда Марианна перестанет быть солдатом и раскроется как женщина. Что касается тебя, Федя, то твоя душа ищет себе спутницу-Музу. Женщину, которая не просто поведёт тебя теми дорогами, что ходит сама, но и вдохновит на подвиги. Так ты сумеешь реализовать свой творческий потенциал, обретёшь счастье в труде, посвящённом своей любимой.

– Обрету счастье в труде? Где же мне найти такую женщину, способную побороть мою лень? – удивился Фёдор. – Вы намекнули в прошлый раз, что моя избранница на «Доминанте». Я подходил к нашим красавицам и готов был с ними встречаться, но ничего не вышло. А теперь выясняется, что я сам не знаю, чего хочу?

– Но если это правда, зачем обижаться? Небеса часто посылают нам испытания, дабы оценить, насколько мы достойны предстоящей награды. Не торопи события, и всё встанет на свои места. Твоя Муза непременно отыщется и, возможно, в ближайшее время.

Фёдор вздохнул.

– Жалко, Оливия, что Вы только пытаетесь угадывать будущее, а не предсказываете его достоверно. Было бы здорово заглянуть на день, на два, а может и на целый год вперёд!

Женщина внимательно посмотрела на своего юного и мечтательного товарища:

– Что уж сразу не на всю жизнь, а, Федь? Думаешь, это было бы замечательно? А я вот часто спрашиваю себя: умей я видеть заранее хотя бы завтрашний день, покорилась бы я этому знанию или уже сегодня в срочном порядке начала менять картину увиденного?

– Я бы начал менять непременно! – оживился Фёдор. – Независимо от того, что меня ждёт: хорошее или плохое, будущее всегда можно улучшить! Как говорится, нет предела совершенству.

Фармацевт улыбнулась и многозначительно подняла кверху указательный палец, акцентируя внимание Фёдора на своих словах:

– В этом вся и штука, мой милый друг. Если ты всё равно намерен делать своё будущее лучше, зачем подглядывать в один из черновиков Вселенной? Будущее меняется каждую секунду настоящего, и ты получишь нечто другое, чем ты видел. А если же ты, как и я, фаталист, то тебе и в этом случае предсказания будут без надобности. Ты безропотно примешь то, что тебе уготовано небом. Планируй, строй, мечтай, дерзай. С судьбой не спорь. Всё принимай…