Читать книгу Лица российской национальности. Сборник рассказов и эссе - Гарри Беар - Страница 10

После погребения в ноябре 1581 года в Архангельском соборе царевича Ивана Ивановича, случайно убитого им, царь Иван объявил. Что не желает больше царствовать и слагает с себя царские знаки. Он заявил при этом, что царь должен теперь избираться Боярской Думой, так как его второй сын Феодор к правлению не способен. Бояре и приближенные служилые люди зашевелились. Некоторые всерьез подумывали о преемнике! Однако вскоре по Москве прошелестел слушок, что сие есть «пытка царя», нет ли в государстве измены, не переменилось ли боярство к русскому правителю после ряда неудач во внешней политике. В результате единодушным ответом бояр Грозному были слова: «Не оставляй нас, неразумных; не хотим царя, кроме богом данного, тебя и твоего сына». Царь Иван снова сменил клобук на шапку Мономаха.

В это время царь горько скорбел о содеянных злодеяниях, часто молился и отстаивал все службы на коленях. Он посылал по монастырям богатые дары, чтобы монахи молились об упокоении души его сына, сам молился за людей, загубленных им, и вписывал их имена в синодики… Этим Грозный внешне отличался от других правителей Руси, едва ли помнивших все свои жертвы. Но вот убиенным русским людям едва ли было так необходимо это позднее раскаяние Иоанново. Сам Грозный, окруженный тайными недоброжелателями и возможными претендентами на трон, жил последние три‑четыре года в постоянном страхе за свою жизнь.

В начале 1584 г. у царя Ивана открылось какое‑то «страшное гниение изнутри», поговаривали, что его отравили свои же холопы. Придворные лекари применили все свое искусство, но болезнь не проходила. По церквам велено было молиться о здоровье царя, но большого энтузиазма этот призыв, видимо, не имел. Царь бросился было к знахарям, но и те не могли ему помочь. Почуяв неизбежное, Грозный составил завещание в пользу сына Федора и Боярского совета во главе с Борисом Годуновым. Знатные бояре Мстиславский, Романовы, Петр Шуйский обиженно взвыли: по разрядным книгам они были знатнее Годунова. Но выли бояре тихо, опасаясь гнева Ивана и происков хитроумного Борьки Первого.

Начало марта протекало для царя Ивана мучительно: оживающая природа, казалось, готовила ему печальный конец. Все тело его покрылось ранами и язвами, как бы напоминая о всех его прегрешениях перед Господом. Не доверяя уже ни лекарям, ни знахаркам, ни священникам, Иван обратился к волхвам… Те явились пред царевы очи и, не обнадеживая, назвали ему день смерти. Грозный, походивший в свои 54 года на полуразложившегося человека, тем не менее не согласился и пообещал зарыть их живьем, если они ошибутся. Волхвы предложили подождать и увидеть, что будет.

Последние дни своей земной жизни царь Иван проводил уединенно, играя в шахматы сам с собой. Из близких иногда его посещал сын Феодор, преемник Борис Годунов и его сестра Ирина, жена Феодора. За несколько дней до предсказанной смерти Ирина в ужасе бежала от Грозного: совершенно лысый, покрытый кровоточащими язвами, государь пытался «потешиться» с нею.

Наступило 17 марта, предреченный волхвами день. С утра царь Иван почувствовал себя гораздо лучше и решил принять теплую ванну. При этом не забыл послать гонца – сказать волхвам, чтобы те готовились к неизбежному. Волхвы спокойно ответствовали гонцу: «Но день еще не миновал…». После ванны Грозный велел расставить шахматы, но осердившись на нерасторопность слуг, разогнал их и стал ставить фигуры сам. Но белого короля он поставить никак не мог, приподнялся на подушках, наклонился и неосторожно упал…

Когда к царю Ивану подбежали, он был уже бездыханен. По словам Карамзина, «Иоанн лежал уже мертвый, но страшный для предстоящих царедворцев, которые долго не верили глазам своим». Явившийся митрополит лишь констатировал факт и провел обряд пострижения, нарекши Ивана Ионою. Наконец было провозглашено: «Не стало государя!». Ударили в колокол на исход души, ополоумевший народ бросился к Кремлю… Борис Годунов, решивший не терять времени, велел затворить ворота. На третий день царя Ивана похоронили в Архангельском соборе, рядом с могилой сына.

По словам Н. Карамзина, у пришедших проститься с царем людей текли слезы, на лицах была горесть. Историк продолжает сравнение: «Безмолвствовал суд человеческий перед Божественным – и для современников опустилась на театр завеса». Так умер самый жестокий, самый образованный и самый неоднозначный по делам его русский правитель – до появления в конце 17 века Петра Великого. Имя Грозного осталось за ним в русской памяти.