Читать книгу Когда талант смеется - Гаухар Кенесова - Страница 6

Честно готов признаться вам, что я – исключительно ленивый человек. Среднесуточная норма сна человека – восемь часов, я же зачастую готов проспать пятнадцать, а то и больше. Поэтому бедной бабуле приходилось постоянно будить меня, так как даже будильник здесь бессилен. Вчера мы легли совсем рано, поэтому сегодня и рано проснулся. В редкие моменты я мог встретить рассвет, поэтому сейчас тихо сижу и жду, когда весь горизонт окрасится в розовато-желтый цвет— именно в это время Сергей и бабуля завтракают. По пути из комнаты на кухню находу натягиваю теплый свитер на голову. Дело идет к осени, постепенно холодает, так что из свитера я практически не вылезаю. От кухни идет аромат черного чая и тихий разговор между сыном и матерью.

– Что делать будем? – спрашивает Сергей, отхлебывая из чашки. – Можно попросить моих друзей выкрасть его при перевозке в Сандарн, но что делать с чипом?

– Нам нужен хирург, желательно в отставке, и уже отвоевавший на войне, – задумчиво произносит Нифилия Дмитриевна, – такой человек знает про чипы и как их вынимать без вреда самому хозяину.

– Но где мы его найдем? – протягивает Сережа пустую чашку.

– В этом-то и дело, – хмуро говорит бабуля и наливает чая из чайника.

Воспользовавшись паузой, я захожу на кухню. Сидящие взглянули на меня.

– Опань-ки, уже проснулся! – всплескивает руками Нифилия Дмитриевна. – Чой так рано-то, а?

– Спать не хотелось, – отвечаю я и сажусь на свободный стул. – Нальешь чаю?

– Конечно, – бабуля, поспешив, встает, берет с полки пустую чашку.

Сергей крутит в руках кружку с уже остывшим чаем и задумчиво глядит на потертую поверхность стола. Я тоже смотрю, но не на вполне интересные узоры на скатерти, а на Сергея. Поделюсь с вами своим наблюдением, что люди во время еды чаще смотрят в разные стороны, но только не на своих соседей по столу. Это бывает не всегда, но часто. Так же и Сергей. А у меня порой так происходило из-за приступов застенчивости (я их так называю). Хоть люди и зовут меня «в меру наглым».

Бабуля наливает мне и Сергею свежего чая. Внезапно раздается звонок. С опаской мы все глядим на дверь. У меня все холодеет изнутри, так как я знаю, что если кто-то из полиции нагрянет сюда, больше я уже не смогу попасть к Нифилии Дмитриевне. В этот момент рука Сергея зависает в воздухе вместе с кружкой. Секунда – и горячая коричневая жидкость проливается на бежевые брюки Сережи и окрашивает их в темный цвет. Понадобилась еще секунда, чтобы услышать…

– ААААААААААААА!!! МАМААА! ТВОЮ Ж ДИВИЗИЮ! ААААААААААА!!!

С перепугу мы все бросаемся к кричащему Сереже: Нифилия Дмитриевна с ковшиком воды, а я – с полотенцем, лежавшим под рукой. Не успели мы к нему подойти, как в дверь врывается сам инспектор Шамид с пистолетом и криком:

– Всем ни с места! Руки за голову!

Дважды перепугавшись и отпрянув от Сергея, мы поднимаем руки вверх над головой так быстро, что невольно ударяем ковшиком бедного Сережу. Раздается третий крик:

– АААААААААА!!!

А затем резко наступает тишина. Остается лишь звук расплескивающейся воды, стонущего Сергея и странно дышащих от перепуганас. В эту минуту я думаю, что умру именно здесь. Но потом мы все успокаиваемся, берем себя в руки и оглядываемся вокруг. На удивление, первой очнулась Нифилия Дмитриевна:

– Д-добро пожаловать.

Что сказать. Истинная хозяйка. Даже неприглашенных с заиканием, но поприветствуем. Инспектор Шамид смущается, но отвечает:

– Это… кхм… Мне очень жаль. Я услышал крик и подумал, что могло что-то случиться. Ну знаете… воры, убийцы, мало ли всякого сброда… вот.

– Ааа, ну да, да – кивает головой хозяйка квартиры, трепетно прижимая к себе известный ковшик.

Снова тишина. Я говорил, что ее очень люблю? Проблема в том, что всегда находятся люди, которые ее нарушают.

– Я-то пришел с одним делом, – инспектор немного мнется, но с присущей уверенностью продолжает дальше: – Стало известно, что один талант сбежал из дома, – Шамид окидывает меня внимательным взглядом, – и остановился здесь.

Все присутствующие в комнате смотрят на меня. Я делаю то, что делал всегда в таких ситуациях:

– Заметьте, сбежал во время вашего дежурства, – да, я тоже бываю наглым.

– Неужели, – даже слышно, как скрипят зубы инспектора. Бррр. – Но, к сожалению, я должен вернуть тебя обратно домой.

Этого я никак не хочу. Это совсем не входило в мои планы. Совершенно.

Нужно что-то делать.

– Инспектор, неужели эта женщина заставила вас гоняться за мной по всему городу?

– Конечно же, нет, – хмурится Шамид, – Вчера пришло известие о твоем уходе из школы.

Я чувствую, как кровь приливает к лицу.

Мерзкий марсианин. Слишком быстро.

– Я не уходил, – произношу со злостью.

– Да? Твой директор и вовсе сказал, что ты сбежал, – качает он головой.

Воспоминания о хищной улыбке марсианина вызывает у меня болезненную гримасу. Мерзкий лжец. Он ведь сам меня выгнал. Гримасу замечает Шамид и со вздохом произносит:

– Нам лучше поговорить.

С каждой минутой эта ситуация нравится мне все меньше и меньше. Учитывая, что меня не заставили сразу покинуть этот дом и пока не заперли в домашней «клетке», все считается очень даже неплохо. Однако…

– Хорошо, – соглашаюсь я и указываю на дверь гостиной, – проходите.

У инспектора мои слова вызывают легкую улыбку. Шамид идет сразу, а за ним и я. Когда мы входим в гостиную, Нифилия Дмитриевна и Сергей закрывают дверь и садятся на ближайший диван, расположенный возле боковой стены. Комната небольшая – один большой диван, два кресла, маленький телевизор с вогнутым экраном (когда-то считавшийся невероятно крутым).

Разговор начинается не сразу. Моя нервозность, постоянно нарастающая момента появления Шамида в нашем доме, выражается в быстрых постукиваниях ногой по полу. Инспектор откладывает свою шляпу, удобно садится и, скрестив ладони, словно профессиональный психотерапевт, начинает говорить.

– Ситуация с тобой несколько сложная. Как за инспектором высшего класса, за мной стоят пятьдесят талантов, и нужно следить за безопасностью каждого. Под безопасностью я имею ввиду, – он делает многозначительную паузу, – защиту от дельцов черного рынка. Тех людей, которые хотят использовать вас для выкачки талантов.

– Я знаю, – нетерпеливо говорю, – переходите к делу.

– Ахилл! – возмущенно произносит Нифилия Дмитриевна. Под ее взглядом я невольно смущаюсь и безнадежно вздыхаю. Сдаюсь.

– Поэтому ты должен понимать, что я пытаюсь тебя защитить. Мы не маемся без дела. И без вас, талантов, хватает забот. Убийства, взломы, кражи… Чего я только не видел. Но все-таки. Ваши таланты дорого стоят, и они очень нужны людям. Пойми, – стукнул по столу Шамид, – ты можешь спасти тысячи жизней наших людей, которые сейчас сражаются за наше государство! Это не просто слова. Это реальность! И ты должен это понимать!

Как непросто объяснить взрослым, что наше детство еще не закончилось, что хочется гулять, веселиться. Что нас не интересуют проблемы взрослых. Что мы еще такие эгоисты, пофигисты и совсем далеки от понятия «войны».

– Это долг каждого гражданина Намры! Это нужно понимать с самого рождения!

Долг? Не успел родиться, а уже что-то должен. И этот мир нам действительно нужно спасать? Он уже на грани пропасти. Бездонной пропасти.

– Ты должен использовать свой талант для благих целей. Для спасения тысяч людей…

Как просто взрослым взвалить проблемы на наши плечи…

– Это долг! Долг!

Как просто принимать их проблемы, потому что они – взрослые…

– Ты станешь героем!

Потому что они – умнее…

– Ты спасешь мир!

Потому что они – правы…

– Я понимаю, – отвечаю я, не поднимая головы. – Я поеду в Сандарн. Мне уже некуда деваться.

Инспектор благосклонно улыбается:

– Ты не должен думать, что это ужасно и плохо. Ты должен понимать цену своего решения.

– Да, знаю.

– Однако эту неделю тебе придется просидеть в доме. В СВОЕМ доме, – уточняет Шамид. – Тот, который официально считается твоим. Твои передвижения в академии и вне дома будут фиксироваться. Периодически будет болеть голова из-за чипа, но не беспокойся, это означает, что мы лишь переживаем о тебе.

Какая… забота.

– Через неделю отправляется самолет в Сандарн, к этому времени ты должен быть уже готов.

– Что мне нужно взять?

– Все самое необходимое. В воскресенье мы придем за тобой и проводим. А сейчас иди собирайся, нам нужно идти.

Я остаюсь на месте. Я вообще собирался попить чай…

– Не заставляй нас ждать.

Сразу встаю. Все-таки еще сорок девять талантов, кражи и убийства – за что-то же надо уважать чужое время.

Хорошо, что я вчера не стал распаковывать рюкзак. Все необходимое уже лежало там. Единственное, что я кладу еще – это новая книга Аделины, которую подарил мне Сергей. «Пошел прочь» – истинно ее лучшая серия книг.

Когда я спускаюсь, сквозь приоткрытую дверцу гостиной я слышу разговор:

– Этот ребенок очень дорог мне, знаете. Хоть в нас и нет ни единой капли родной крови, он – мой ребенок. Я воспитала его, любила, дала то, что не дали его родители.

– Как получилось, что вы воспитали его? – спрашивает инспектор.

– Вы знали, что до одиннадцати лет его избивали каждый день? Я никогда не забуду тот момент, когда мы впервые встретились. Я возвращалась с магазина, купила молоко для Сергея, он тогда уже закончил академию. Пошла по короткой дороге, через парк и вижу – кто-то валяется на дороге. Это был он. В легкой рубашке, измятой и порванной, без обуви, с изорванными штанами. Но боже, меня испугало не это. Сколько порезов и синяков. Один глаз совсем расплылся, он не мог его открыть. Эти порезы… его били не то что кулаками – это определенно был нож. Ему было всего семь лет.

После слов Нифилии Дмитриевны наступила долгая пауза. Я тоже помнил этот день. Отца снова отругали на работе, и он вернулся пьяным. Мама получала кайф от героина, поэтому ничего не помнит. Наверное, только ради наркотиков она пошла на целителя. Я сбежал из дома, разбив окно на первом этаже. Отец к этому времени уже успел сломать дверь в комнату, в которой я прятался. Еще секунда, и он схватил бы меня за ногу, но я успел. Я смог. Я сбежал. Уже в парке потерял сознание. А когда проснулся, мне казалось, что я попал в рай. Мне впервые предложили чай. С малиной.

Я не дожидаюсь реакции Шамида, а снова поднимаюсь наверх. Вернуться снова в тот дом, что принес мне столько страданий?

Мне уже не семь лет.

Я могу побороться за свою судьбу.

Я изменю ее.

Возле дома бабули и Сережи растет высокое дерево. Некоторые его ветки сломаны, благодаря одному человеку. Возможно, вы его даже знаете.

Возле входа в здание стоит полицейская машина. Мой велосипед лежит в кустах, куда я его бросил вчера ночью. Обойти эту охрану и сбежать на велосипеде – задача не из легких. Но когда у меня были легкие пути…

Одно из правил безопасности, которые раздавали нам в академии, гласило «Будьте внимательны! Когда переходите дорогу, сначала смотрите налево, а потом направо!». Я в том буклете еще и приписал кое-что от себя. Так как это была заготовка для других копий буклетов, переданных на проверку директору, надпись была прочитана всеми учениками! И она гласила:

«А также смотрите наверх!»

Так вот, друзья мои, это чистая правда. Я на сто процентов уверен, что человек, на которого я падаю с четвертого этажа, этого буклета не читал. Иначе бы точно смотрел наверх.

Проверяю пульс. Все в норме. Может быть, легкое сотрясение мозга, но выживет. Сам виноват, правила безопасности надо читать.

Я упал позади дома, так что «слуги народа» меня не увидели. Проблема заключается в том, чтобы беспалевно взять велосипед и как можно быстрее свалить, пока Шамид там не очнулся.

Я выглядываю из-за угла.

Фигово.

Нет бы поболтать, как нормальные люди. Стоят и смотрят в разные стороны. Эти инспекторы честным ворам работать даже не дают.

Я услышал треск из дома. Кажется, мое исчезновение обнаружили.

Что делать?

В рюкзаке вряд ли найдется что-то, что может помочь. Позади дома есть узенькая тропинка, по которой обычно ходят бабушки из этого дома. Вот у них будет реакция, когда они увидят бессознательное тело на дороге…

Погодите…

Я поворачиваюсь и возвращаюсь к телу.

Да, то, что надо.

Через пять минут я слышу, как из дома со злостью выбегает разгневанный инспектор Шамид, его голос слышно даже издалека.

– НАЙДИТЕ МНЕ ЭТО ПАРНЯ! Я ИЗ НЕГО ФАРШ СДЕЛАЮ! НАЙДИТЕ ЕГО ЖИВЫМ ИЛИ МЕРТВЫМ!

– Есть, сэр! – покорно отвечают инспекторы, повинуясь этой «разъяснительной» команде.

Инспектор возвращается в дом, намереваясь, видимо, поговорить с Сергеем и Нифилией Дмитриевной. Пускай попробует уболтать бывшую бизнес-вумен. Тем временем, из толпы инспекторов выходит один и громогласно заявляет:

– Не убивать! Найти живым!

– Но инспектор Шамид сказал… – пытается возразить другой, махая пистолетом в руке.

– Да, а потом он сделает фарш из нас! Найти живым!

Младший инспектор с пистолетом грустно опускает пистолет и печально вздыхает. Ох, не в ту область он пошел, совсем не в ту.

А я тем временем слежу за одной бабушкой, которая идет по тропинке, и отсчитываю про себя: «Пять… Четыре… Три… Два… Оооодин…»

Тишина.

Ладно, «один с половиной…»

– ААААААААААА! ЧЕЛОВЕК! ЧЕЛОВЕК УМЕР!

Эх, люблю я бабушек, они меня ни разу еще не подводили.

А теперь действовать нужно быстро. Пока инспекторы бегут на задний двор дома, я отлежусь в кустах. Пробежав мимо меня, они быстро устремляются к парню, одетому в мою синюю толстовку с накидным капюшоном. А еще у него в кармане лежит школьный билет с именем «Ахилл Гульран».

Разбирайтесь, я ухожу. Стремглав я бегу к тому месту, где раньше стояли инспекторы, бросаюсь в кусты и вытаскиваю велосипед.

На этом месте позади меня должен гореть огонь после взрыва и я, пролетая на велосипеде, должен сказать своим великолепным голосом: «Аливердерчи, бэби».

Но, к сожалению, я, обливаясь потом, кручу педали, что есть мочи, и укатываю с того места как можно быстрее. Мне пока нет дела до драматизма и крутизны.

Лавируя между домами, уезжаю оттуда как можно дальше. Все места, которые я посещал, будут прочесаны, все люди, с которыми я общался, будут опрошены. Но никто не знал этот город так, как знал его я. Если вы не сбегали из дома чаще, чем я.

Или у вас тоже было печальное детство?

Дело уже идет к вечеру, так как солнце постепенно садится ближе к горизонту и небо окрашивается в нежно-розовый цвет. Я нахожусь в деревушке Зарат, которая когда-то была большим городом. Эта место знаменито тем, что через него проходила самая длинная железнодорожная магистраль во всей Намре. Хоть многие и предпочитали летать на самолетах, данный вид транспорта до сих пор оставался популярным. Несмотря на это, деревушка тихая и спокойная. Здесь нет высоких зданий, асфальтированных дорог, шума города. Повсюду растет зелень и цветы. Много цветов. Я заехал сюда, когда мне было двенадцать, и уже четыре года мечтал снова сюда попасть. Однако из-за постоянной охраны я никак не мог выехать за пределы города. А теперь я даже не собираюсь возвращаться назад.

Я сижу на берегу реки Талас, древнее название настолько приелось, что и осталось навсегда. С одного берега реки на другой был перекинут мост, через который проезжали поезда. Я сижу под этим мостом, и слышу, как они гудят сверху, надо мной. Шум невероятный.

В моем рюкзаке каким-то странным образом оказались контейнеры с едой, теплая одежда, кое-какие лекарства и неплохая сумма денег. Я точно помню, что этого не клал и, видимо, в утренней суматохе не заметил на дне рюкзака. А еще там было письмо.

«Не знаю, что может случиться завтра или сегодня, но это случится в ближайшее время, я уверена. Поэтому кладу все это, если не будет времени тебя спасать. Можно было предугадать, что тебя так просто не оставят, так что беги из города. На дне лежат деньги, купи билет в город Дирхам, там есть один врач, он мой бывший одногруппник. Талантливый мужчина, уже на пенсии, не первый год проработал на войне, а именно в Сандарне. Его зовут Кирес, он поможет с чипом. Ты должен появиться у него не позднее трех дней после своего побега, иначе тебя найдут. Вот его адрес: город Дирхам, ул.*******, 5, кв.127. Запомни, это твоя жизнь и никто не смеет ею управлять, только ты. Если у тебя все получится, и ты сможешь занять где-нибудь свою нишу, найди способ, черкни словечко своей бабуле. Мы с Сережей будем сильно скучать по тебе.

С любовью,

НД»

Бабуля… Без тебя мне будет очень тяжело. Но и оставаться в городе я тоже не могу.

Спасибо.

Еще в обед я купил ночной билет в город Дирхам. Географию в академии я изучал из рук вон плохо, поэтому пришлось искать кое-какую информацию об этом городе.

Дирхам – один из старейших городов, чье название так и не поменялось после Оборотной революции в 2165 году. Поэтому звучит оно странно. Сейчас этот город, по большой части, знаменит своими врачами и технологиями в области медицины. Так что неудивительно, что этот врач, который мне нужен, живет именно там.

Я беру в руки планшет и просматриваю глазами общую информацию:

Страна: Намра

Дистрикт: Дирхам

Губернатор: Секрэт Руис Челахвили

Население: 1 387 945 (январь 2215 года)

История основания: Город было снован отрядом войск Романской империи в 1869 году как укрепление Дирхам на левом берегу реки Илек (нынешний Кели);

1919 —1991 – город находился при власти намотав;

1991 —2165 – город республики Номадия;

2165 – по нынешнее время – город государства Намра.

Надо мной с ужасным шумом пронесся скорый поезд. Пришлось прижать уши, отчего планшет упал с колен. После того, как поезд уехал, я поднимаю его с земли и кладу в сумку. В принципе, я уже все распланировал.

Во-первых, мне нужно срочно избавиться от чипа, иначе я рискую остаться без свободы. По карте я уже нашел дом этого врача, но есть вероятность, что он мог переехать, поэтому сразу придется начать его поиски. К счастью, деньги, небольшой запас еды и одежды у меня есть, поэтому об этом можно не беспокоиться. Другое дело, где я буду жить. Обыкновенный подросток, путешествующий один, привлечет много ненужного внимания. Поэтому ночь в гостиницах для меня невозможна. Можно переночевать на вокзале или в аэропорту, надеясь, что во время сна меня не обокрадут. Есть еще вариант арендовать свободную комнату на несколько дней, но та же проблема с арендаторами – донесут еще на меня в полицию и прощай свобода. И после у меня могут закончиться деньги, тогда мне понадобится работа. Без аттестата о среднем образовании меня никуда не примут. Можно, конечно, заработать с помощью таланта, но это все равно, что помахать деньгами перед толпой бедняков.

Я достаю сэндвич из контейнера и начинаю медленно жевать. Еду надо использовать по расписанию, но это не деньги – быстро испортится. Хотя ладно, это не проблема, буду питаться покупной.

Периодически нужно покупать одежду. Если ходить в одном и том же, тоже можно привлечь внимание. К тому же, скоро холодает, а зимы в Намре суровые.

Какое у меня блестящее будущее…

Бросаю взгляд на часы. Их подарил мне на пятнадцатилетие Сергей, так что исправно работают они уже два года. Скоро отъезжает мой поезд, поэтому мне стоит поторопиться.

Выбравшись из-под моста, бреду к вокзалу и еще долго стою на перроне, пока жду свой поезд. Дорога займет всю ночь, как раз за это время успею выспаться.

К моменту появления ярко-алого поезда компании «Намра – ЖР» я успеваю поклевать носом и в седьмой раз зевнуть. Быстро нахожу свое купе, залезаю на верхнюю койку, ставлю рюкзак возле стенки так, чтобы одеяло скрыло его, а моя нога – касалась. Так оно не мешает мне спать, а если кто-то захочет его взять, я это почувствую.

Я ложусь, и на меня сразу нападает сон. И пока засыпаю, меня не оставляет чувство того, что что-то забыто. Что-то странное и, кажется, важное. И именно это не заставляет меня долго ждать…

– Отлично, просто отлично. Спасибо, что лег пораньше, я как раз только подошел, – с довольной улыбкой за столом сидел учитель истории талантов, Атлахт Церизи, и на его плече удобно расположился ворон Сиг.

– Наконец-то, мы тебя и так долго ждали, – недовольно проворчал Сиг.

– Ааааа, – ошалел я на мгновение и начал вспоминать прошлый сон. Все встало на свои места.

– Говорил я тебе, говорил же, кого принимают в эту академию? Дураков! Вот кого! – снова прокаркал Сиг.

– Будь добр, – произнес Атлахт, – заткнись.

Я сидел за той же партой, где и оказался прошлой ночью. Таинственная академия Инзениум, куда меня собирались принимать. Черт, что же происходило? Что за странный, подозрительно молодой учитель? Да еще и учитель «истории талантов». Что за…

– Объясните еще раз. Что это за академия? Что у вас за предмет «история талантов»? Зачем он нужен? – потребовал я.

– Итак, – учитель встал со своего места и прошел ко мне. По пути с его плеча слетел Сиг, а Атлахт развернул ближайший стул и сел прямо передо мной. – Начнем с академии. «Инзениум» – это академия талантов. Здесь обучаются таланты со всей Намры. Главный принцип, которому мы собираемся вас научить – это способ защищаться. То есть, уметь переносить умственные силы в физическую способность.

– Как это? – не понял я.

– Поступишь – поймешь и научишься, – коротко объяснил Атлахт. – Это что-то вроде смены энергии. Знаешь принцип, по которому дельцы «черного рынка» могут красть таланты?

Я ошарашенно смотрел на него. Он совсем свихнулся, откуда мне это знать? Я был похож на человека, который крадет таланты или у которого его украли?

– Ну, все может быть, – пожал плечами господин Церизи и ответил на мой немой вопрос: – Так вот, они просто переносят «талант» в физическую форму с помощью машины Дэуса, оно что-то вроде оболочки шара, а потом внедряют его в чужое тело. То есть, в тело того, кто за этот талант заплатил.

– Ээээ, подождите. Еще раз, но медленнее, – попросил я.

Атлахт заулыбался.

– Есть машина, называемая машиной Дэуса. Она может вытащить талант из тела человека и обратить его в физическую форму.

– Что значит «физическая форма»?

– Боевые способности, умение использовать оружие, да что хочешь – лишь бы это спасло тебя от внешней опасности.

Помотал головой, пытаясь уложить информацию в голове. Вроде получилось.

– Что это – машина Дэуса?

– Это машина, которая помогает переносить силы из эфирного состояния в физическое. Твой талант никак не связан с твоей силой. Понимаешь? – в какой-то момент Атлахт приблизился ко мне. – То есть, ты не можешь защитить себя от дельцов. Когда времени на это нет, ты используешь талант, и ОН превращается в силу.

– Что за чушь? – пробормотал я. – Как можно талант превратить в силу?

– Можно. Но видимо, придется рассказать тебе все, – даже как-то печально заметил Атлахт.

– А ты парень настырный, – каркнул Сиг.

– Я что сказал! – пригрозил Церизи.

– Молчу, молчу, – саркастично ответил ворон.

– Ты сказал, что расскажешь мне все, – напомнил я. Мне действительно нужна была вся информация.

– Раньше, еще до Оборотной революции во всем мире стали цениться знания и идеи, – начал рассказывать Атлахт. – Просто божественно. Представляешь, обыкновенная идея могла завоевать целый мир! Люди отдавали ради нее жизнь. Это и было самым дорогим товаром.

Да вроде и сейчас… также.

Но потом люди начали задумываться: «Почему некоторые рождаются такими, что у них с детства получается что-то удачно делать: рисовать, петь или лепить скульптуры?..» Ведь кому-то приходится тратить годы, чтобы обрести навык. А удачливых звали просто «талантливыми». При особом трудолюбии талантам не было равных. И люди – тяжелый вздох – пытались воспользоваться способностями талантов. Человечество зашло так далеко, что придумало способ передавать знания друг другу, не затрачивая сил. Они создали машину Дэуса. Вот только загвоздка в чем – не каждый знал, как именно она работает. Все думали, что она могла только забирать талант у одного и передавать его другому.

– А разве это не так? – удивился я.

– Конечно, нет. Ведь с самого начала машину использовали в других целях, не таких кощунственных. Представь, у тебя талант, связанный… ммм… предположим, с картинами. Ты – гениальный художник. И это умственная способность.

– Почему умственная?

– Потому что все картины сначала зарождаются в голове. Эти образы всего лишь в голове. Голова. Оттуда легче всего украсть талант.

– А физическая?

– Извини меня, талант, связанный с физическими способностями, затрагивает не только голову, но и все тело. Его нельзя украсть.

– А как же таланты с физической силой? Гениальные атлеты, бегуны…

– У таких людей есть только предрасположенность к таланту. Эти атлеты становятся такими благодаря своему труду и силе воли. И это никогда нельзя украсть.

– Но все же… дети, их таланты ведь крадут…

– Крадут. Ведь эта предрасположенность у них до конца не развита. Поэтому они тоже пока слабы.

– А как мы будем защищать себя?

– Здесь мы этому и учим. Машина, которая отбирает талант, может стать вашим лучшим защитником.

– Это возможно?

– Конечно. Но это трудно и займет не один год.

– А что за физические способности? То есть, они все похожи или зависят от таланта?

– Да, зависят, и еще как. Правда, мы еще не можем вычислить, какой физический талант проявится при передаче.

– Значит, какой будет у меня, еще неизвестно? – уточнил я.

– Да, и будет неизвестно долгое время, пока ты сам не узнаешь.

– Так. Стоп, стоп. А что с талантами, связанными с физическими способностями? Они не передаются?

– Нет. Или, как говорят математики, передаются, но их передача равна нулю.

– В смысле? Физическое обращается в то же самое физическое?

– Именно, – улыбнулся Атлахт. – А ты быстро смекаешь.

– Подождите, – поднял я руку, пытаясь уловить мысль. Что-то здесь было не так. Какой-то абсурд, что я не мог уловить. – Получается, физическая сила – это вся наша защита? Это невозможно!

– Возможно, – спокойно ответил Атлахт.

– Возможно?!

Варианты, варианты… Ну не Халками же станем, честное слово. Абсолютная защита? Нет, невозможно. Но что?

– Наш талант… – на миг в голове все просветлело от догадки, – дельцы не могут украсть талант. Дельцы не могут! Потому что талант меняет свой первоначальный облик! Ведь это так, да?

Тишина.

– Знаешь, а он не полностью дурак, – заметил Сиг.

– Эх, знаешь… – начал Атлахт.

– Заткнуться? – поинтересовался ворон.

– Да, будь добр.

– А ответ? – спросил я, потому что этот ворон нравился мне все меньше и меньше.

– Да, ты прав. Вы будете сами по себе сильны, и машина Дэуса не сможет выкачать талант, потому что он УЖЕ преобразован в физическую форму внутри вас. Он уже другой.

Ха!

– Гениально, – прошептал я.

– Еще как, – кивнул Атлахт. – Раз мы разобрали этот вопрос, давай вернемся к делам насущным. Тебя заберут из дома. Ты же сейчас там?

– Эээээ…

– Эээ?

– Ээээ…

– Что с ним? – спросил Церизи у своего тотема. Ворон лишь пожал плечами.

– Я же не говорил, что он не дурак. Я сказал не полностью дурак.

– Знаешь, что?

– Молчу, я, молчу. Но дело говорю, этот парень наверняка не дома.

Взгляд учителя истории искусств метнулся ко мне. Мне пришлось признаться.

– Я сбежал.

Глаза Атлахта внезапно стали больше, и он чуть слышно произнес:

– Это… меняет дело.

– В смысле?

– Учеба начинается на следующей неделе. Возвращаться домой не будешь. Вещи с тобой?

– Со мной, – подтвердил я.

– Хорошо. Разбирайся со своими делами. Насчет чипа. Он еще в тебе?

– Да, но… я собираюсь в ближайшее время от него избавиться.

Атлахт снова сел, приблизил свое лицо ко мне и с выдохом спросил:

– Кто?

– А? – не понял я.

– Какой врач?

У меня остался открытым вопрос, как он так быстро догадался, но произнести имя все-таки не решился.

– Я его ищу.

Церизи стремительно встал с места и прошел к учительскому столу. Он начал копаться в ящиках, откуда полетели бумаги, ручки, почему-то перья и блокноты. И все разного цвета.

– Нашел! – удовлетворительно показал Атлахт подозрительно черный блокнот, сильно напоминавший те, в котором мы писали цифры в школе. Он пролистнул пару страниц и остановил свой палец на определенной записи: – Кирес, двадцать лет в Сандарне, город Дирхам. Езжай туда!

Я сидел в некотором шоке и думал, что еще за нафиг. Тут что, только один нелегальный врач на всю Намру?

– Он вытащит тебе чип. Поторопись. Просыпайся живо и езжай туда.

– Эй, постой, постой, а в академию-то я как попаду?

– А он тебе объяснит, этот Кирес. Наш выпускник все-таки.

– Выпускник?!

– Ну а как же еще. Преподавал химию здесь, тот еще хмырь. Передавай ему привет от меня. Скажи, его самый любимый ученик, он поймет.

– Что?! Подожди, а если я его не найду?

– Да найдешь, скорее земля станет квадратной, чем этот старикан переедет с другого места.

– Но… но… – у меня оставалось столько вопросов, а времени было так мало.

– Запомни только одно… – начал Атлахт.

– Что?

– Единственное, что тебе поможет прийти сюда…

– ???

– Это…

– ?!?!?!

– Два зеркала, – улыбнулся Атлахт и толкнул меня. Спиной я почувствовал, что падаю в пустоту. Этот сон ускользал от меня. Комнату с Церизи обволокла пустота, и в определенный момент вокруг меня стало совсем темно.

И я просыпаюсь.

Середина ночи, в купе раздается чей-то громкий храп, рюкзак смирно лежит у меня под ногой. Через некоторое время я успокаиваюсь и пытаюсь обдумать свой сон, боясь, что могу его забыть. Но потом я снова хочу спать, поворачиваюсь на бок и последняя мысль, которая крутится у меня в голове, примерно такая:

– Да ну его.