Читать книгу Ричард Длинные Руки – вице-принц - Гай Юлий Орловский - Страница 3

Сэр Жерар, которого я вообще-то привык видеть возникающим на пороге моего кабинета, незаметно сопровождает меня всюду и появляется, как только начинаю искать его взглядом.

– Ваше высочество?

– Снова не дают поспать сладко, – сказал я раздраженно, – и понежиться на заре под пенье петухов.

– Под пенье петухов? – спросил он. – Вот уж не думал, что под их отвратительные крики кто-то нежится. Или это вы… поэтически?

Подошел граф Фортескью, сдержанный, величавый и внушающий, каким и должен быть глава Министерства по делам иностранных королевств.

– Я бы их всех поубивал, – поддержал он светскую беседу, – но отгоняют нечистую силу, так что пусть орут… э-э… поют. А что стряслось, ваше высочество?

– Отбуду сразу после коронации, – сообщил я шепотом, – унесся бы и сейчас, но… Из Турнедо я поведу навстречу Мунтвигу те войска, что расквартированы в королевстве, там самая надежная и боеспособная армия. А также придется забрать армии из Ламбертинии и Мезины, что вообще-то рискованно.

– Даже очень, – заметил сэр Жерар холодновато.

Я сказал с тоской:

– Надеюсь, скоро получу более подробные данные о Мунтвиге. Мы даже не представляем, что у него за силы! Если подберет всю или почти всю армию Карла, да еще с собой приведет вдвое больше…

Жерар сказал так же деловито бесстрастно:

– Ваше высочество, я пойду готовить надлежащие указы прямо сейчас.

Я наклонил голову, отпуская, он коротко поклонился и удалился. Фортескью сказал негромко:

– Ваше высочество, с вашего позволения я послал гонцов во все королевства, что окажутся на пути Мунтвига. Как бы они к нам ни относились раньше, но сейчас это естественные союзники.

– С какими предложениями?

– Союз и взаимопомощь, – ответил он.

– Вы все сделали верно, – сказал я, – и… спасибо, граф.

Он поклонился.

– Ваше высочество?

– Что приняли такое решение, – пояснил я, – не дожидаясь, что скажу я. Министерство иностранных королевств в надежных руках.

Телохранителей в коридоре прибавилось, как и слуг, я прошел к своему кабинету, дверь услужливо распахнули, я насторожился, рассмотрев в кресле у моего стола мужчину в таком черном плаще, что рядом сама чернота показалась бы белой, на голове такая же черная шляпа с молодецки загнутыми краями, на тулье загадочно помигивают звезды, а если присмотреться, то можно рассмотреть и спиральные галактики.

Он вскочил, едва не опрокинув кресло, сорвал с головы шляпу и красиво раскланялся.

– Принц… мое глубочайшее почтение…

– Здравствуйте, – буркнул я, – сэр Сатана. Да сидите, сидите! Разве ваша гордыня позволяет вам вскакивать кому-то навстречу?

– Гордыня не позволяет, – ответил он бодро, – а вежливость просто настаивает!.. Ваше высочество, я с глубочайшим сочувствием хочу выразить искреннее сожаление по поводу… этого случая… с Мунтвигом.

Я сказал саркастически:

– Ну да, можно подумать, что не ваших рук дело. Да сядьте же! А то как издевательство какое… непонятное.

Он опустился в кресло, очень серьезный и растерявший светскую ироничность.

– Моих, – произнес он сдержанно, – или не моих, это ни при чем. Я вовсе не хотел причинять вам не только неприятностей, но даже беспокойства. Я в восторге от вашего размаха, ваших преобразований… и чтоб все это смахнуть нашествием какого-то северного варвара?

– А как же, – сказал я едко, – насчет вредить всегда, вредить везде, вредить до дней последних донца? Вредить – и никаких гвоздей?

Он усмехнулся, покачал головой.

– Сэр Ричард, вы запомнили обо мне только то, что я, дескать, поссорившись с Творцом, который заставлял нас, ангелов, поклониться человеку и признать его царем вселенной, поклялся вредить этому самому созданию, чтобы доказать его недостойным такого высокого звания. Остальное просто пропускаете мимо ушей. Да и то… та информация пришла к вам от моих противников.

– Вас я тоже слушал очень внимательно, – ответил я. – Так что не совсем односторонне, если уж быть справедливым.

– Да? А то, что я для вас то же самое, что и дьявол? И что сижу в аду и тыкаю вилами в бок грешников?

Я ощутил некоторое смущение, все-таки в самом деле долгое время считал примерно так, хотя сейчас понимаю, как это глупо, но выказывать свои чувства перед Сатаной не стал, еще чего не хватало.

– Но все-таки, – сказал я примирительно, – грешники где-то отбывают наказание?

Он посмотрел на меня с жалостью.

– Вы что, Библию не читали? Я вот, к примеру, ее наизусть помню. Ад был создан для восставших ангелов, не знали?.. Именно для них!.. Людей тогда вообще не было. А первые попали туда очень не скоро, так как жили почти по тысяче лет!.. И первым туда попал Адам, хотя Каин погиб раньше… Но потом, конечно, ад расширялся, совершенствовался, ибо появились грехи, как вы понимаете, которых просто не могли знать ни Адам с Евой, ни даже целомудренные с нынешней точки зрения их внуки… Сейчас там целый мир, сэр Ричард!.. Я не руковожу адом непосредственно, для этого существуют демоны, но могу устроить вам занятную прогулку.

– Нет уж, спасибо.

– Мое дело предложить, – ответил он любезно. – Это расширило бы ваше понимание мира.

– Я бы предпочел сузить, – ответил я. – А то человек слишком широк.

– Хорошо сказано.

– Не мною, – уточнил я. – Нужно сперва сузить человека, очень сильно сузить, пустить его буквально по лезвию ножа, чтоб ничего лишнего, а потом постепенно можно и расширять сверкающее лезвие… Но это будет уже расширение христианского мира, а все остальные язычества останутся внизу во тьме.

Он фыркнул:

– А как же всестороннее развитие человека, которое пропагандирую я?

– Всестороннее, – ответил я, – это развивать во все стороны? Светлые и темные?

Он поморщился.

– Что у вас за примитивное деление? Нет Света и Тьмы! Я говорю о развитии всех способностей и возможностей человека! О гармоничном развитии.

– Хорошо, – сказал я, – это значит, развивать среди всего остального способность врать, предавать, подличать, убивать в спину, о возможности идти по трупам к богатству, власти, известности…

Он вздохнул, закатил глаза.

– Это все ярлыки, не отражающие суть. Человек, как вы однажды сказали, а я запомнил, начал соревноваться с другими с момента, когда покинул семенники и помчался к яйцеклетке, стремясь обогнать остальных триста миллионов таких же… Если он и не ставил другим подножки, то лишь потому, что еще не умел или еще ноги не выросли. Но как только научился… Однако, горячо сочувствуя вам, я бы подсказал вам решение…

Я поморщился.

– Спасибо, но я уже взрослый.

– Даже седобородые короли, – произнес он серьезно, – прислушиваются к советникам.

– Вот когда отрастет седая борода, – отрезал я, – и я наверняка выживу из ума…

– Сэр Ричард, – прервал он. – У вас грандиозные планы насчет экспансии на Южный континент, у вас уже есть флот или хотя бы часть флота, почти готова железная дорога… вам просто нужно оставить все по ту сторону Большого Хребта! Просто бросить все и забыть! Вы не потянете, вы сами это понимаете. У вас переломится хребет. Вы растеряете и то, что здесь, по эту сторону Хребта. Без вас сгинет флот, растащат на железо рельсы… и все вернется в привычную дикость. Привычную для них, ужасающую для вас. Хотя, скажу с удивлением, вы сумели приспособиться с удивительной легкостью. Похоже, люди со временем не теряют жажду жизни…

Я рухнул в кресло и сжал голову ладонями. Он подошел ближе, я чувствовал его ладонь, что зависла на моим плечом, но так и не коснулась.

– Все бросить? – прошептал я. – Да, это было бы разумно…

Его голос прозвучал над моей головой с явным облегчением:

– Вы приняли верное решение. Тяжелое, но верное.

– Что? – переспросил я. – Разве я уже принял?

– Думаю, да.

– Еще нет, – ответил я сквозь зубы. – Самое разумное решение… не всегда самое лучше.

Я поднял голову, он смотрит с явным сочувствием.

– Все остальное – катастрофа. Быстрая.

– Страх перед катастрофой, – проговорил я с трудом, – лишь увеличивает ее вероятность.

Он покачал головой, а в голосе прозвучала неподдельная горечь:

– Люди еще меньше учатся на своих ошибках, чем насекомые.

– Однако насекомые правят миром, – сказал я. – Они непобедимы. А умничающих динозавров уже нет… Нет, я все-таки рискну. Как бы это не было глупо. Нет, глупо – не то слово. Безрассудно… да, безрассудно. Потому что рассудок наш еще молод, не всегда успевает все просчитать и решить действительно правильно.

Он с досадой ударил кулаком в раскрытую ладонь.

– Как вы можете это говорить?

– Что именно не нравится?

Он сказал со все нарастающим раздражением:

– Рассудок!.. Разум!.. Это самое ценное, что есть у человека!

– Да? – спросил я с сомнением. – Я тоже так думал.

– А теперь?

Я ответил медленно:

– Теперь… не уверен.

Он прислушался к шагам в коридоре, отступил к стене и вошел в нее без остатка.

Жерар появился бесстрастный и еще более угрюмый, чем обычно, но повел носом, словно ощутил запах серы, хотя Сатана уходит всегда бесшумно и без всяких запахов.

После того, как постоял с каменным лицом и отсутствующим взглядом, я вздохнул и сказал с легким раздражением:

– Сэр Жерар.

– Ваше высочество…

– Что там?

– Ваше высочество, – произнес он голосом, не предвещающим ничего хорошего, – к вам герцог Чарльз Фуланд, вельможные лорды Фридрих Рюккерт, Карл Кнебель и Оскар Лаубе.

Я ответил настороженно:

– Проси.

Он отступил и не просто оставил дверь открытой, а распахнул и вторую половинку, что делается только для особо торжественных или церемониальных случаев.

В кабинет лорды вошли важно и церемонно, с неспешностью испанских голионов, груженных золотом Монтесумы. Я с трудом удержался от непроизвольного желания отвесить поклон, словно это я к ним вошел, а они определяют, какую работу мне поручить на кухне.

Все держатся с властностью высших лордов, у которых и земельные владения побольше, чем у короля, а дружины получше, и золота в разы, так что на самом деле короля выбирают они, что бы там ни хотели другие лорды, которые попроще.

На этот раз все при полном параде, и хотя не в доспехах, но бриллиантов на одежде и драгоценных камней столько, что та же защита.

Остановились, что показалось мне похожим на боевой порядок, так корабли готовятся к залпу, чуть-чуть наклонили головы вместо традиционного поклона, плохой признак.

– Лорды? – сказал я вопросительно.

– Ваше высочество, – ответили они почти в один голос.

– Что привело вас на ночь глядя? – спросил я. – Кстати, проходите дальше, располагайтесь. Вина?

Герцог Чарльз Фуланд, как самый старший, величественно и неспешно сделал отметающий жест.

– Нет-нет, спасибо. Мы зашли на минутку, рассаживаться некогда.

В ровном голосе я не услышал враждебности, скорее, как бы слегка извиняющуюся нотку, вроде того, уж простите, но приходится вам отрубить голову, не обижайтесь, жизнь такая вот смешная.

– Слушаю.

Он заговорил достаточно почтительно, но твердым и властным голосом именно верховного лорда, облеченного властью и полномочиями:

– Ваше высочество, вы знаете… просто не можете не знать, что, когда шла подготовка к избранию нового короля, большинство стояли за герцога Готфрида.

Я ответил настороженно:

– Да, слышал такое.

– Чуть меньше, – произнес он, не поведя и бровью, – было за прежнего короля Кейдана.

– И эти слухи доходили, – ответил я.

Он ответил так же ровно:

– А еще где-то каждый десятый высказывался за вас, ваше высочество.

– Я польщен высоким доверием, – ответил я. – Теперь что-то изменилось?

– Как и ожидалось, – произнес он с холодным сочувствием, – после внезапного отъезда герцога Готфрида в Савуази, чтобы принять должность великого магистра ордена Марешаля, многие ощутили себя оскорбленными таким пренебрежением к выборам короля…

– Но не слишком же, – пробормотал я.

Похоже, Фуланд, как и другие, заметил по моему лицу, что и я предпочел бы, чтобы герцог принял сперва корону, а орден оставил на потом, потому что ответил почти с сочувствием:

– Увы, ваше высочество.

– Насколько? – спросил я.

Он ответил ровным голосом:

– Большинство ощутили себя задетыми настолько, что высказываются за Его Величество Кейдана.

Я охнул, в глазах потемнело, пальцы мои вцепились в спинку кресла с такой силой, что там треснуло. В голове резко застучали острые молотки.

– Что? – спросил я сразу охрипшим голосом. – Но это… это невозможно!

– Почему? – спросил он. – Почему?

Остальные молчали, с виду совсем равнодушные, но я видел в их глазах и сочувствие ко мне, и поддержку позиции герцога Фуланда.

– Кейдан уже не король! – сказал я зло. – Какой он король, если прятался в Ундерлендах?

Фуланд чуть поморщился, а Фридрих Рюккерт напомнил достаточно живо:

– Ваше высочество, сейчас он в Геннегау.

– Да какая разница! – выкрикнул я. – Он убежал от меня!

– От отступил под натиском превосходящих сил, – уточнил Фуланд. – И вообще… мы не обсуждаем действия Его Величества. Мы пришли сообщить вам заранее о своей позиции. Нам это показалось… более достойным, чем просто поставить вас перед фактом.

– Спасибо за рыцарский жест, – ответил я едко, – однако я намерен сделать все, чтобы не допустить Кейдана к трону!