Читать книгу Летят Лебеди. Том 2. Без вести погибшие - Геннадий Анатольевич Веретельников - Страница 13

Дело пошло веселее, уже, практически три настоящих немца, с идеальными документами. Его Величество Случай свел нашу команду с бывшим раненым в том самом госпитале, где лечился Мишель, который стал начальником комендатуры большого французского города. Он с удовольствием приютил трех друзей, которые по документам явились к нему в качестве группы проверяющей личный состав на предмет связи с партизанами.

В итоге им предоставили все без исключения документы на местных подпольщиков и активистов, по которым потом Де Голь и проводил награждения оных орденами Франции в 1945 году.

Также хранилища партизан в лесу были пополнены (переполнены) взрывчаткой со складов этого чудесного города, которую фашисты в 1944 году уже планировали применить в Париже, взрывая дворцы и заводы. Но вместо этого на воздух взлетали колонны техники, самолёты на аэродромах и много чего ещё.

Крах фашизма близился, поэтому рейды Аррмада были ещё более дерзкими. Апофеозом было пленение союзного немцам генерала и личная его доставка, вместе со всеми документами Де Голлю.

Орден Почетного Легиона, Орден освобождения, Военный Крест, Крест Бойца, медаль Сопротивления, вот какие награды, не считая ремня с подписью Де Голля, который он так и не обменял ни на одну награду, были на груди у Мишеля Аррмада, когда он стоял 29 августа 1944 года и слушал речь генерала Де Голля, а немецкий снайпер выстрелил (все это происходило недалеко от отеля «Hotel de Crillon») в выступающего, но промазал и был уничтожен охраной Сопротивления.

Генерал Шарль Де Голль, символ Сопротивления и Франции, спокойно договорил свою речь и покинул трибуну, встав в середину колонны и пройдя маршем Победы по центральным улицам Парижа.

… Это было потом, а сейчас перед нами стоял просто Арман, который смотрел своим зорким оком на нашу группу, которая сбежала из фашистского концлагеря, и собиралась помочь Сопротивлению тем, чем могла. Но выглядели мы как доходяги, мешанные с дистрофиками, потому нас решили сначала откормить.

Мы сели пить чай с самыми вкусными в мире эклерами, таки Франция, где Арман рассказал интересную историю о начале войны. Валентина – медсестра из Севастополя, сразу же попросилась на работу в госпиталь, который находился высоко в горах, поэтому наши пути с ней на какое-то время разошлись.

Было разное тогда, но без смешного тоже не обходилось. Был у них старожил, которого призвали в армию ещё в 1939 году. Тогда везде боролись с симулянтами, ну и признавали годными к воинской службе всех подряд. В их полк попали две такие жертвы поголовной мобилизации. Один был, как человек, у которого жизнь – сон, ну или просто человек, лишенный памяти. Он никак не мог запомнить знаки различия офицеров. Ротный нашел выход – написал ему шпаргалку, в ней нарисовали петлицы, и большими печатными буквами написали, какому званию они соответствуют. Погонов тогда ещё не было. И вот этот боец, благодаря шпаргалке, мог быть даже дневальным. И вот однажды в полк прибыл проверяющий из штаба дивизии.

Закон жанра – этот бедолага был дневальным. Он увидел офицера (высшего офицера, комбрига[65]) скомандовал, как написано в шпаргалке:

– Рота, смирно! – подошел к начальству и после слова: «Товарищ…», заглянул в свою шпаргалку, чтобы назвать правильно звание офицера, повернулся к начальству спиной, окончил: «Рота! Вольно! У нас таких тута не водится».

На следующий день его комиссовали по умственной отсталости!

Арман первым заразительно засмеялся, ну а мы не смеялись так с самого начала войны, смеялись так, что у нас животы болели ещё несколько часов. С этим смехом и вышло всё наше напряжение, которое скапливалось у нас с самого нашего пленения …

Шарль Де Голль

Этот великий человек требует отдельной главы.

Поэтому расскажу о нём с двух разных сторон.

Военный. Высокий. Красивый. Умный. Образованный. Бесстрашный. Сначала он пережил проблемы, которые постигли Францию в Первой Мировой войне.[66] Там он впервые услышал русскую речь и увидел русских офицеров.[67] Потом началась Вторая. После проигрыша немцам создал свою собственную организацию, но с учетом того, что легенда французов – маршал Петэн был за союзничество с Германией, ему пришлось побеждать всех, в невероятных условиях, но тем и ценнее была победа. Начал он с колоний Франции, которые он в итоге, будучи уже Первым лицом сделал свободными. Потом взял в союзники векового врага Франции – Англию. Они ему давали оружие, деньги, эфир. В своих отношениях с союзниками генерал с самого начала позиционировал себя как равный по отношению к ним. Часто заносчивость де Голля выводила Черчилля[68] из себя. Всё шло хорошо, если их позиции сходились, но если возникали разногласия, то они принимались спорить. При этом де Голль обвинял Черчилля в том, что тот слишком много выпил, и виски ударило ему в голову. Черчилль в ответ заявлял, что де Голль воображает себя Жанной Д’Арк. Однажды это едва не закончилось депортацией де Голля из Англии. Он своим личным примером сплотил множество людей, как французов, так и таких, как наши герои, сплотил и объединил под одной великой целью – Сопротивление. Но обрел множество врагов. Одних покушений на его жизнь – несколько десятков. Но мы помним его качество – бесстрашие перед опасностью, потому он сделал свою Францию свободной и независимой. В том числе и от военных баз НАТО и США на данный момент. На остальной части Европы их около трехсот.

Присутствовал на подписании капитуляции Германии в 1945 году, где прозвучал вопрос, которым пытаются по сей день манипулировать историческими фактами, рассказывая, что поверженный генерал Кейтель, якобы, глядя на де Голля, задал Жукову вопрос:

– Что, и эти тоже нас победили?[69]

Научился говорить на русском языке (спасибо Арману). Чем удивил и Никиту Хрущева, с которым встречался после войны, во время официального визита Никиты Хрущева во Францию в 1961 году после одной из встреч в Рамбуйе де Голль и Хрущев спустились к озеру, чтобы покататься на лодке. Каково же было удивление Мишеля Дебре (премьер-министра Франции), когда он услышал, как де Голль запел по-русски:[70]

А Хрущев начал ему подпевать …

и Леонида Брежнева, встречаясь с которым он удивил его тем, что захотел встретиться с Арманом, который носил уже совсем другое имя и жил у себя на родине – в Азербайджане.[71]

Про де Голля ещё можно рассказывать и рассказывать. Как его призвали к власти и каким способом он вытащил страну из глубокого кризиса. Вспомнить, что он единственный, кто поменял доллары США обратно на золото своей страны (которое хранилось в Америке во время войны), привезя два корабля наличных долларов сразу в штаты. С того момента американцы отменили привязку доллара США к золоту. Как он ушёл потом с поста – сам ушёл. Удивительный человек, в мировой политике таких единицы.

Закончу портрет Де Голля, уже ставшей традиционной «Историей одной фотографии»

На фотографии Шарль де Голль с дочерью Анной.

* * *

Генерал всегда был на службе отечеству одним человеком, дома другим. Жесткий политик,[72] оказывается, был трепетным, счастливым и переживающим отцом маленькой Анны (у девочки был синдром Дауна).

Любовь к Анне в итоге изменила отношение французского государства к людям, имеющим ментальные нарушения.

В первый день нового, 1928 года, в семье Де Голля родилась дочь Анна. У них уже было двое детей – Филипп и Элизабет.

Первое, что услышала семья Де Голль после объявления диагноза: «лечение бесполезно, девочка никогда не сможет произнести даже трех слов, не сможет есть без помощи, из-за крайне слабого зрения не сможет сама сойти и подняться по лестнице, избежать любой опасности, будь то огонь, вода, препятствие на пути».

Общественное мнение в те времена не отличалось гуманностью по отношению к детям с синдромом Дауна, но генерал и его жена и не думали о том, чтобы передать Анну в специальное учреждение.

Оказалось, что папа Шарль может умиляться, когда он брал малышку на руки, ведь генерал никогда не вел себя так, ни со старшим сыном Филиппом, ни со средней дочкой Элизабет. Он часто пел маленькой Анне. Из дневника жены: «Как только он слышал крик Анны, сразу откладывал дела, о чем бы ни шла речь, спешил к ней, брал на руки… укачивал и напевал военные песни: на рубеже сорокалетия Шарль де Голль стал другим человеком».

Де Голль имел суровый характер, который был закален войной и службой, был дерзким и мужественным … но, если рядом с ним была его Анна, все менялось …

Возвращаясь домой со службы, генерал первым делом бежал в комнату дочери! Там, взяв её на руки, целовал и напевал похвалы её нарядам и совсем маленьким новым умениям, и навыкам. Она же засыпала у него на руках, с его фуражкой – это была её любимая игрушка. Единственное слово, которое Анна де Голль могла произнести, было слово – папа. Ну, а её папа называл свою Анну, не иначе как «Моя жизнь», и ползая на четвереньках по детской, играя с Анной и гремя своими орденами – пел ей песенки. Даже военные марши умудрялся преображать под детские частушки:

Даже во время учений, когда дом был далеко, генерал, каждую ночь брал машину, и ехал к своей Анне. Пока транспорт преодолевал сотни километров, генерал спал.

Но он уже не мог без того, чтобы не увидеть Анну, подержать её на руках, поиграться, поделать ей комплименты, как мог делать только он, генерал Франции, бесстрашный офицер и папа …

Их отношения были нереально трепетными …

Рубеж двадцатилетия Анне не пережила. Войну пережила – грипп нет. «В этой девочке было что-то особенное и притягивающее. Я всегда думал, что, если бы она не была такой, она стала бы кем-то выдающимся». – Сказал генерал, прощаясь со своей любимой дочерью, и закончил прощальную речь словами: «Теперь она стала такой, как все. Без Анны, я не достиг бы того, чего достиг. Она давала мне так много сердца, так много духа, помогала мне держаться выше людских срывов, смотреть на них другими глазами».

Супруга ему подарила портрет Анны в серебряной оправе, который в 1962 году спас ему жизнь – когда на него было совершено покушение, то пуля попала в серебряную рамку фотографии Анны де Голль.[73]

В 1947 году, после смерти дочери, генерал и его супруга Ивонн, приняли решение основать Фонд Анны де Голль.

Они приобрели в городке Милон-Ла-Шапель, это центральный район Франции, старый и заброшенный замок, для того чтобы создать в его стенах интернат для умственно отсталых детей.

Фонд Анны де Голль работает до сих пор.

* * *

В этом мире выживают только те, кто на тысячи сигналов никак не среагируют, а среагируют только на один в нужном месте и в нужное время.