Читать книгу Время боится зрящих. Часть 1. Нисхождение духа - Геннадий Полтев - Страница 8
Часть 1
Первые врата сновидения
ОглавлениеКогда я прочитал о сновидении, способе вхождения в него и технике удерживания картин сновидения, я сразу же воспользовался советами дона Хуана, применив их на практике. Мне не пришлось ждать долго – через несколько дней удалось сделать невообразимое: я увидел собственные руки!!! Это было совершенно неожиданное явление, оно не вписывалось в каноны современного научного знания и оно поразило меня даже во сне. Я с недоверием разглядывал свои руки, полностью осознавая, что нахожусь в кровати и сплю самым естественным образом, при этом трезво мысля и чётко контролируя свои действия. Так же как, в реальности, я поворачивал руки, рассматривая ладони и тыльную сторону, ногти и волоски, линии и складки, и моему удивлению не было границ. Руки в сновидении были даже более отчётливыми и яркими, чем руки наяву, словно к их естественному цвету добавлялось собственное свечение. Насмотревшись на свои руки, и в полной мере убедившись в их реальности, я, – чтобы развеять остатки сомнений – решил провести эксперимент. Я подумал: «Если мне все это снится, тогда всё, что я вижу, – не более чем иллюзорная картинка, а значит, безболезненно для себя могу совершить физическое насилие над собой». Левой рукой, схватившись за мизинец правой руки, я изо всех сил стал вытягивать его, пытаясь удлинить. Усилием, которое было приложено, можно было и оторвать палец. Я был потрясён: палец не вытягивался, и к тому же, возникла реальная физическая боль, правда, приглушённая. Ещё некоторое время я разглядывал руки, а затем изображение рассеялось, и я проснулся. Это был настоящий шок для ума, воспитанного в духе материализма и атеизма. Теперь я был прямо-таки заворожён своим первым удачным опытом и изо всех сил старался повторить его.
Не прошло и недели, как удалось следующее моё сновидение. Я увидел себя в одной из комнат деревенского дома. Комната была небольшая, с низким потолком и выбеленными стенами, обставленная старомодными вещами. Стол в простенке между двумя окнами, железная кровать у стены напротив окна, над кроватью ковёр, тут же стояли стулья и другие принадлежности, необходимые в быту. В этот раз, перед тем как войти в сновидение, я настроился на рассматривание нескольких предметов, которые попадут в поле моего зрения. Я выбирал их по собственному усмотрению, отмечая про себя такие особенности, как цвет, форму, материал. Снова, как и в предыдущем сновидении, меня поразила абсолютная естественность обстановки и способность контролировать собственные действий, также как это происходило бы в действительности. Изображение было устойчивым, мне удалось несколько раз перевести взгляд от одного предмета к другому, третьему, затем повторить это действие раза два или три прежде, чем все это перешло в обычный неконтролируемый сон.
Я, как и большинство людей, полагал, что сон является всего лишь проявлением блуждающих биотоков мозга. Они, свободно перетекая в те или иные участки мозга, с записанными на них дневными впечатлениями, возбуждают их и вызывают иллюзорные картинки. Картинки эти, выстраиваясь в определенной последовательности, заставляют нас заново переживать реальность, но только мнимую. Я также полагал, что сны обычно зависят от настроя человека и отражают преимущественно его озабоченность какой-то проблемой. Мои собственные сны – если рассматривать их с позиции современных научных представлений – ничем особенным не выделялись и фактом своего проявления не опровергали научные догмы. Единственная их особенность для меня состояла в том, что они были всегда очень яркими, цветными и запоминающимися, и одновременно фантасмагорическими, с непредсказуемыми действиями. Я всегда ложился спать в ожидании очередного приключения. Моя параллельная жизнь, конечно, не имела той чёткой логической последовательности событий, свойственной настоящей жизни, но, тем не менее, составляла определённую часть моего бытия. Но были среди них и такие которые заставляли время от времени задуматься.
Когда-то, размышляя над некоторыми особенностями своих снов, я задал себе вопрос: «Почему, наряду с бессмысленными по содержанию снами, были и такие, сюжет которых отличался какой-то внутренней логикой. Как могут возникнуть такие видения? Что заставляет их выстраиваться в последовательность, не лишённую здравого смысла?» Теперь же, имея новый, пусть пока и незначительный опыт, я отметил поразительную контрастность между сном даже если он и подчинялся внутренней логике и сновидением. В сновидении мои действия были полностью осознаваемы, и подчинялись моим решениям, словно все происходило наяву. В обычном же сне действовать приходилось механически, фиксируя пониженным потенциалом внимания картины и события мира грёз.
С нетерпением ожидал я следующей удачной ночи. Я не соблюдал пока всех рекомендаций дона Хуана. Меня изумляла совершенно невероятная возможность действовать в своих собственных снах, словно в реальной жизни, и уже сам факт попадания в сновидение был чрезвычайно интересен. Сновидение, которого я наконец дождался, отличалось от предыдущих своей продолжительностью. Я начал с того, что опять стал разглядывать свои руки, снова удивляясь их неестественной для такой ситуации натуральности. Затем я перевел взгляд на окружающую меня обстановку и понял, что иду по улице, по левой стороне, вдоль деревянной реечной ограды, иногда поглядывая на свои руки. Почему-то ограда меня заинтересовала, и я остановился. Тут же возникла мысль – проверить материальность этой конструкции. Отведя правую руку, согнутую в локте назад, я с силой ударил кулаком в рейку. Удивительно! Конструкция обладала всеми свойствами твёрдых объектов! В месте контакта возникло яркое белое пятно диаметром 5—7 сантиметров, и я снова почувствовал тупую боль, как в том случае, когда вытягивал свой палец. Это меня отрезвило, я прекратил свой опыт и перевел внимание на деревенские одноэтажные дома вокруг себя. Контроль над своими руками к тому времени был утерян, но сновидение продолжалось. Я стал разглядывать фасад одного из домов, поражаясь множеству естественных деталей на нём: фактуре отделки, деревянным наличникам с облупившейся краской, неровностям штукатурки, трещинам. Мелькнула мысль, что постройка уже простояла здесь довольно долго. Над домами появилась совершенно бессмысленная, с точки зрения аэродинамики, громадная металлическая конструкция с людьми на борту и лестницей, спускавшейся к земле, она проплыла мимо меня на высоте примерно двадцати метров и сновидение прекратилось.
Сюрпризы, которые преподносила практика сновидения, теперь, словно родник, били ключом поистине из неиссякаемого волшебного источника. Так, проникнув в одно из очередных сновидений, я, как обычно, начал с рассматривания своих рук. Но тут с удивлением обнаружил, что форма рук, размеры, цвет не соответствуют действительности и имеют зловещий вид, словно принадлежат не человеку, а невиданному чудовищу. Перед моими глазами были не руки, а два странных темных образования с щупальцами вместо пальцев. Эти щупальца были продолговатыми, они извивались, укорачивались и удлинялись, исчезали вовсе или снова вырастали. Когда я пересчитал пальцы, простите, щупальца на правой «руке», то сначала насчитал четыре, затем их стало шесть, потом – три. Я попытался восстановить нормальный облик своих рук, но сделать этого не удалось. Вскоре эти попытки мне надоели, а кроме того нарастало угнетенное состояние подавленности и тяжести. Я перевёл взгляд на окружающую сумеречную обстановку, но и тут ничего рассмотреть толком не удалось – вокруг были плохо просматриваемые серые объекты.
Подобные сновидения изредка появлялись у меня и в дальнейшем, правда, в несколько видоизмененном виде. То руки становились неестественно тонкими, то ладони с оставшимися тремя толстыми конусовидными пальцами-обрубками превращались в лапу диковинного зверя, приводя меня в замешательство. А однажды, закончив разглядывать свою правую руку, которая выглядела совершенно нормально в своих пропорциях и цвете, я перевёл взгляд на левую и оторопел – последняя фаланга безымянного пальца была раздвоенной. Изображение было очень устойчивым, сохранялось всё то время, пока я рассматривал руку. Или вот пример некоторых сновидений, в котором вместо рук я увидел пустое пространство. Как ни пытался я их обнаружить в том месте, где они должны были находиться, их там не было, хотя ощущения присутствия рук были. Это не вписывалось ни в какую логику и все мои попытки материализовать собственные руки заканчивались неудачей. Я переводил свой взгляд на окружающий меня ландшафт, видел деревья, холмы, дома, снова возвращался туда, где должны быть руки, но они в положенном месте так и не появлялись, при том, что сами руки я держал перед глазами и ощущал их физическое присутствие.
В дальнейшем, неоднократно попадая в такие сновидения, я заинтересовался причиной странных метаморфоз моих конечностей и, как мне кажется, нашёл ответ. Всё дело в самих снах, которые отличаются пассивной и активной фазой, т. е. медленный и быстрый сон. Исследования спящих людей чётко показывают эти различия, и они отражают разную степень активности мозга, несмотря на полное расслабление и отдых физического тела. Я заметил, что все мои странные и немного жутковатые сновидения происходили в первую половину ночи (примерно до 2 часов). Этот интервал, видимо, является зоной преимущественно пассивных снов. Когда же я переходил эту границу, начинались очень яркие, насыщенные и захватывающие сны и сновидения, в которых проблем с метаморфозами конечностей уже не было. Но вот исчезновение рук происходило независимо от фазы сна.
Расскажу об одном странном сновидении. Оно было коротким и не похожим на все предыдущие. Я увидел себя в древнем храме. Помню, что внутреннее пространство этого храма было довольно просторным и светлым, а пол был выложен, похоже, мраморными плитами белого и темного цветов, размерами примерно 60 на 60 сантиметров, расположенными в шахматном порядке. Я про себя отметил размеры и особенность расположения плит, потому что сновидение началось именно с момента их разглядывания. Поскольку мой взгляд был направлен некоторое время вниз, я успел ухватить периферийным зрением нижнюю часть своего тела и обнаружил, что на мне светлая, мягкая, шерстяная одежда тонкой вязки, ниспадающая до самого пола. Тут же пришло осознание, что нахожусь в сновидении. Я совершал какое-то действо, или уже закончил его, и шёл по направлению к выходу, расположенному впереди и чуть правее от меня. Я чувствовал себя важной персоной. Впереди стояли две изящные белые колонны, как мне показалось, в древнегреческом стиле с каннелюрами и утонением кверху, они ограничивали неглубокую нишу в стене округлую у потолка. В нише стояла ритуальная белокаменная резная чаша на тонком из такого же резного камня пьедестале. Странно, мой взгляд успел выхватить только эти элементы интерьера, да и то поскольку я шёл в том направлении, остальные меня не интересовали, словно я находился здесь очень часто, и они просто примелькались. Пройдя прямо некоторое расстояние, я повернул направо и вышел через дверь на просторную, приподнятую над землей террасу. Она была ограждена белокаменной оградой из резных столбиков, соединённых перилами. Опять краем глаза слева вдали я увидел белые каменные строения, а прямо перед собой лес и зеленые холмы. Определенно, храм возвышался над окружающей его местностью. Воздев руки к небу, я воскликнул: «Боже, ты меня звал?». Я произнес эти слова, пристально вглядываясь в небо, – оно было затянуто сплошной пеленой из облаков свинцового цвета. Нижние кромки облаков, словно прорисованные тонкими линиями, имели очень чёткие очертания. Они придавали застывшей тяжёлой облачности таинственный облик и странное ощущение внутреннего напряжения. Такая облачность и в реальной жизни не оставляла меня равнодушным, это очень редкое явление, и оно всегда привлекало моё внимание своей загадочностью. На этом сновидение закончилось, а я проснулся в задумчивости, припоминая учение о реинкарнации.
Нужно отметить, что сновидения совершенно сбивали с толку. Раньше ничего подобного невозможно было даже предположить, а теперь я сам участвую в странном эксперименте и воочию вижу и ощущаю его результаты всеми своими органами чувств! В этой необычной практике я, конечно, был новичок, у меня не было учителя, никакие курсы или кружки я не посещал. Те же специальные книги, которые имелись у меня, хоть и проясняли неожиданно возникающие новые вопросы, но не соответствовали степени моего просветления. Я не мог постичь всю их глубину. Тем не менее, сновидения озадачивали, и я всё больше задумывался над совершенно очевидным, хотя по-прежнему невероятным фактом – необычной возможностью бодрствования там, во снах, как в реальной жизни. В поисках ответа пришлось обратиться к науке, – может быть, она, сталкиваясь в своих опытах с этим феноменом, имеет объяснения, доступные моему уровню понимания. Увы! К большому сожалению, никаких удовлетворяющих меня ответов я не нашёл. Теперь моя уверенность в том, что сон есть не только определённое физиологическое состояние организма, но и нечто большее, возрастала. Я вспомнил, что множество странных снов снилось мне и раньше, до моей практики. Так, однажды во сне я читал книгу, и неожиданно внимание остановилось на нескольких очень важных строках. Они поразили меня своим глубокомысленным, даже каким-то мудрёным содержанием. Напрягая в этом сне изо всех сил своё внимание, с величайшим трудом я стал вникать в суть написанного, пытаясь запомнить хоть несколько строк, чтобы осмыслить их в бодрствующем состоянии. Когда это получилось, я понял: эти «глубокомысленные утверждения» были «абракадаброй», лишенной какого-либо смысла – просто мне удалось какое-то время сновидеть, и это был очень напряжённый и неприятный момент сна, сопровождавшийся физическим ощущением головной боли.
Тем не менее, сновидения, к моей радости, следовали одно за другим. И в одном из очередных и очень ярких (как раз незадолго до этого я прочитал книгу «Искусство сновидения») я сновидел город, в котором проживаю. Я увидел знакомый пятиэтажный дом, в реальном мире расположенный метрах в пятидесяти от моего дома. Здание было сложено из белого силикатного кирпича с серым, оштукатуренным цоколем. Обычно, идя к ближайшей автобусной остановке, я шёл по кратчайшему пути – через двор этого дома и последовательно проходил сначала одноэтажную пристройку, в которой находился магазин, а затем все три подъезда по порядку. В своём сновидении я очутился рядом с вторым после пристройки подъездом и в нём так же, как и в реальной жизни, держал путь через двор этого дома, а пройдя пристройку и осознав, что нахожусь в сновидении, тут же стал контролировать свои действия. Яркое солнечное утро. Фасад дома, обращенный на южную сторону, был великолепно освещен. На нём отлично просматривалось множество естественных деталей. Мелькнула мысль – запомнить внимательно один из кирпичей, заложенный в кладку этого дома, с тем, чтобы, проснувшись, проверить, выходил ли я из своего тела или нет. С этой мыслью я и направился к входу в подъезд. Я отсчитал три кирпичных ряда от верха цоколя рядом с дверным проёмом, чтобы потом, проделав ту же операцию, легко было его найти в реальности, и принялся разглядывать этот кирпич. Просто поразительно! Какое неимоверное количество деталей открылось мне: трещины, инородные вкрапления, раковины, сколы на гранях. Я запомнил расположение трещин и положение темного пятна. Мне показалось, что этого достаточно, и я снова и снова рассматривал их, чтобы запомнить, как следует. Этому действию я посвятил большую часть сновидения. Проснувшись, я воспроизвел по свежей памяти все особенности кирпича, чтобы обследовать его, но уже в реальной жизни.
Дождавшись нужного момента, я поспешил исполнить свой замысел. К моему величайшему сожалению, я даже не мог приблизиться к этому злосчастному кирпичу. Прямо по обеим сторонам широкой дорожки, ведущей ко входу стояли две лавочки, и, начиная с раннего утра и до позднего вечера, кто-нибудь из жильцов этого дома (обычно это были пожилые люди) обязательно сидел на них. Я, медленно проходя туда-сюда мимо подъезда и как можно ближе к стене, насколько позволял тротуар, пытался хотя бы вскользь взглянуть на кирпич, но он был расположен далеко. Я, видимо, так часто и назойливо мелькал перед глазами жильцов подъезда, что услышал: «Вы что-то ищете, молодой человек?». Пришлось оставить эту затею. Позже я сделал еще несколько безуспешных попыток и принял решение – из-за отсутствия фактов отделение тела сновидения от физического считать несостоявшимся.
Мне кажется, что я приступил к практике, имея достаточно высокий уровень энергии, поэтому мои сновидения были яркими и довольно продолжительными. Времени, проводимого там, было достаточно для принятия какого-либо решения. И я его принимал, чаще всего проводя какие-нибудь опыты. Однажды приснилась улица моего города, недалеко от места моего жительства, я узнал её. В сновидении был поздний вечер и уже наступали сумерки, я заметил несколько прохожих, и они, скорее всего, торопились домой. Переходя, через проезжую часть на другую сторону, и с опаской озираясь по сторонам, чтобы не угодить под колёса автомобиля, я увидел женщину, идущую мне навстречу. У меня тут же возникла мысль объяснить ей ситуацию, ведь она, наверное, не знает, что находится в сновидении. Подойдя к ней ближе, я остановил её и стал объяснять, что она на самом деле в настоящее время спит и видит сон. А чтобы это проверить, она должна мне дать свой адрес. Женщина очень тихо назвала свой домашний адрес, но я ничего не расслышал и попросил её произнести громче. Из-за того, что она произносила слова очень слабым голосом, я никак не мог её понять. Наконец, предельно напрягаясь, я уловил: «Школьная, 17». Конечно же, днём я пошел искать эту улицу и дом и, к своему удивлению, разыскал их, но прояснять дальше эту историю не решился, мало ли что мне привиделось.
Здесь придется сделать некоторые замечания по поводу этого и множества других подобных сновидений. Конечно же, это самое настоящее иллюзорное сновидение, а не прогулка тела сновидения по реальным городским улицам. Просто моё удивление и в некотором смысле неадекватные реакции в таких сновидениях это, скорее, результат новых совершенно фантастических возможностей контроля собственных снов. Дон Хуан говорил ученику Кастанеде – «Верь, не веря». И тут он абсолютно прав, иначе фантасмагорические сновидения, в реальность которых мы можем, безусловно, поверить, заведут нас в такие дебри, что, уверен, появится свет любви, иерархии учителей, не рождённые люди и прочие вымышленные сущности, никакого отношения к пути Воина не имеющие. Человек опять вернется на «круги своя» и попадет в сети своего тоналя – охранника с той лишь разницей, что теперь его описание мира будет окончательно запутанным. Потому к своим сновидениям я отношусь с крайней степенью критичности, имея в виду, что это необычная практика, усиливающая внимание. Я всегда старался отслеживать и выделять те путешествия моего призрачного тела, в реальности которых не сомневался. Но такой опыт распознавания был приобретён позже, когда за плечами появился увесистый багаж из разнообразных сновидений.
Вторые врата сновидения. Неорганические существа
Сновидение, которое созрело к этому времени, было продолжительным и поворотным. Новые могущественные силы вступили на арену, они вмешались в мою практику, неизбежно влияя на качество контролируемых снов.
Правда, полное понимание случившегося пришло значительно позднее, и задержка произошла по единственной причине – мне недоставало собственного опыта. Именно опыт является тем драгоценным исходным материалом, который позволяет сделать правильные выводы и выявить качественные различия. Когда в то удалённое от описываемых сейчас событий время, наконец, пришёл момент истины, я уже вовсю испытывал на себе воздействие странных сил, вызывающих во мне такие же странные ощущения. Книга «Искусство сновидения» подоспела, как нельзя кстати, – в ней как раз и были обобщены достижения древних шаманов, и она мне очень помогла. Неоднократные погружения в иные реальности и получаемая там информация начинали давить, заставляли размышлять, искать параллели в контексте прочитанной книги, а в конечном итоге – помогать постижению этого невероятного искусства. Рано или поздно, но я обязан был в целях личной же безопасности научиться различать свои сновидения. И потому с однозначной уверенностью теперь могу сказать: я подошёл к поворотному пункту, к той опасной точке на пути к Знанию, где любому человеку, ступившему на этот путь, предстоит определиться со своим выбором.
Я оказался на улице незнакомого мне городка. Городок провинциальный небольшой со старинными, невысокими зданиями не более трёх – четырёх этажей. Улица, на которой я так внезапно материализовался, оставляла приятное впечатление уюта и порядка – она была с тротуарами и асфальтированной дорогой ухоженная и чистая. Я медленно шёл по правой её стороне в южном направлении и с любопытством разглядывал всё, что попадалось мне на глаза. Моё внимание привлекала живописная архитектура домов, я останавливал свой взгляд на вычурных элементах старинных фасадов, увлекался мелкими деталями – мне всё было интересно. Поворачивая голову налево, я рассматривал деревья, высаженные в ряд вдоль дороги, отмечая их живописную крону и необычайно сочную зелень листьев. И, несмотря на то, что это уже было не первое моё сновидение, продолжал поражаться реальности всего происходящего. Я отметил, что город не многолюдный и никаких транспортных средств в обозримом мной пространстве замечено не было, да и мимо не проехала ни одна машина. Впрочем, такой мыслью я не был озабочен слишком долго. Меня заинтересовала вывеска над входом в один из домов с непонятной надписью. Кажется, это было ресторан, и я решил зайти в него перекусить. Вход в ресторан был ниже тротуара, и нужно было спуститься вниз, ступеней на шесть или восемь. Тут я заметил, что вслед за мной спускаются ещё двое обитателей этого странного городка, видимо следовавшие за мной с момента моего здесь появления, однако я не придал этому никакого значения. Войдя, я осмотрелся. Оказалось, что в нём полно народу. Не спеша я стал бродить внутри помещения, оглядываясь по сторонам и разыскивая свободный столик. Эти двое следовали за мной, повторяя все зигзаги моего перемещения. Повернувшись, я разглядел их – один был высокий, худой, другой низкорослый. Они меня стали раздражать. Не найдя свободного места, я повернулся и направился к выходу, ощущая странный дискомфорт. Меня даже стало слегка подташнивать, а по спине пробегала холодная мелкая дрожь. Два наглых типа продолжали как ни в чём не бывало следовать по пятам, я их в буквальном смысле ощущал спиной. Подойдя к выходу, я решил разделаться с ними, и неожиданно, развернувшись им навстречу, кулаком с силой врезал долговязому в лоб. Кулак, к моему очередному удивлению, наткнулся, на что-то твёрдое, и в месте контакта возникла вспышка света в виде белого пятна небольших размеров. Пятно было точно таким же, когда я испытывал прочность деревянной ограды. Пока эти двое приходили в себя, я вышел наружу и там снова почувствовал своих преследователей. Отвратительное чувство тошноты и холодная дрожь в спине нарастали, а эти типы меня окончательно доконали своим присутствием, да к тому же они мешали сновидеть. Моё терпение иссякло, и понимая, что отделаться от них нет так-то просто, я подпрыгнул и полетел над городом, как это часто делал и в своих обычных снах. Наверное, это была окраина, потому что вскоре подо мной раскинулось зеленое поле, а дальше лес, затем все постепенно перешло в фазу обычного сна.
Начиная с только что описанного сновидения, моя практика приобрела новый качественный уровень, – путешествуя в другие реальности, я столкнулся с чужеродной энергией, которую дон Хуан называл лазутчиками иных миров. Дух столкнул меня с этими сущностями нос к носу в самом начале моей практики и поставил перед жёстким выбором: продолжать эту практику или, не вступая в битву, признать своё поражение и отказаться от битвы. С этого момента, а точнее, после одного чудовищного по своему энергетическому воздействию сновидения, я стал уговаривать себя продолжать свои жуткие эксперименты. Напомню, что когда я испытал новое и весьма неприятное качество своих сновидений, я понятия не имел с чем или с кем имею дело. Подбирая приемлемое объяснение необычным состояниям, я стал списывать это на свойство самих сновидений, которые по своей природе требуют предельно напряжённого внимания. Это примерно те же ощущения – как я полагал – когда человек выполняет сложную интеллектуальную работу. В сновидениях мне приходилось сильно напрягаться (и это правда) в результате чего и возникали дискомфортные ощущения. Позже появились ещё книги, из которых я узнал о неорганических созданиях, о лазутчиках сновидений, о мирах, существующих на других энергетических уровнях. И несмотря на это масштаб явлений, в которые я сам, по собственному желанию, был вовлечён, не был осознан мной до конца – практика сновидений по-прежнему представлялась увлекательным занятием, тренирующим внимание, хотя и со своими особенностями. Таким образом, несмотря на болезненные и весьма неприятные, но пока ещё терпимые ощущения, я стремился в сновидения, стремился, повинуясь неодолимой силе, и в этом раскладе ничего не мог изменить. Стремился до той поры когда, как я уже говорил, не попал в одно из тех, чудовищных, что непременно должны были поставить меня перед выбором и повлиять на дальнейшую судьбу.
Но пока я не ощущал угрозы и продолжал опасную практику, не особенно задумывался о своём положении. А задуматься не мешало бы. Мои ранние сновидения и сновидения, в которые я попадал теперь, сильно отличались между собой. Появилось и постоянно угнетало весьма странное ощущение дискомфорта. Оно походило на болезненное чувство, подобное головокружению, и всегда сопровождалось приступами тошноты. При этом по телу непрерывно прокатывались холодные волны вибраций, сосредоточенные преимущественно в области спины. Необъяснимо отвратительное чувство порождало где-то в глубине моего существа страх – особенный, неведомый мне ранее. Он поглощал моё внимание и имел характер насильственного действия, то есть он, словно независимая сущность гнал меня от этого места подальше. С одной стороны я трезво без паники мыслил, но с другой стороны боролся со своим страхом, чтобы наоборот удержаться здесь. Изменения также коснулись и картинок сновидений, – в ней появились едва уловимые отличия, невыразимые словами: то ли больше прозрачности, то ли добавилось синевы, словом, передать не могу, но в сновидении эти различия ощущаю сразу.
Следующее сновидение, – а нужно сказать, что они получались с частотой, приблизительно, раз в одну – две недели, поразило меня неестественными ощущениями. Началось оно, примерно, в 4 часа утра, – я проснулся в такое раннее время от желания перевернуться на другой бок. Сонливость, обычная для меня в эти утренние часы, на этот раз отсутствовала, я смирился с мыслью, что придется вот так, лёжа в постели, дожидаться утра. Но чтобы время не пропало даром, я стал думать о сновидении, о том, что непременно должен попасть в него, и мне надо обязательно смотреть на свои руки. В этот раз я лежал на правом боку с слегка поджатыми ногами – мне так было удобно. Мне показалось, что я задремал. При этой мысли я открыл глаза. Увидев стену, рисунок на обоях и, убедившись, что еще не сплю, снова закрыл их. Спустя некоторое время возникло физическое неудобство и сильное желание перевернуться на спину. Вот здесь и случилось то, что меня поразило в высшей степени, – я был полностью обездвижен. Все мои старания двинуться, не приводили ни к какому результату. Сначала я попытался поднять левую руку – рука не подчинялась моим усилиям, я попробовал пошевелить ногами, – бесполезно. Тут я отметил про себя, что чувство неудобства исчезло полностью и больше меня не беспокоит, а мое намерение изменить позу похоже на то, как если б я пытался шевелиться внутри своего неподвижного тела. Эта мысль меня рассмешила, сняв некоторое напряжение и нарастающий страх. После нескольких попыток я махнул (мысленно) рукой – а, будь, что будет, – и затих. Через некоторое время слева, сверху от себя, я увидел свет, как будто кто-то зажег лампочку, и началось сновидение.
Здесь меня также поджидали сюрпризы. По сюжету сна я ощутил себя лидером группы из нескольких мужчин и одной женщины, мы стояли на небольшой зелёной, ярко освещенной поляне и похоже выясняли отношения. Неожиданно откуда-то со стороны ко мне подошел худощавый мужчина лет 50 – 60 с большой лысиной на голове. Его лицо землистого цвета было искажено злодейской гримасой, а намерения были явно враждебными. Я ему что-то попытался доказать, как будто хорошо его знал. Видимо, мне это не удалось. Разбираться с этой ситуацией я не стал и, произнеся, что еще вернусь, подпрыгнул и свечой взлетел вверх. Удаляясь, я обратил внимание на того мужчину и увидел, как безобразно исказилось его лицо от злости. Я описал круг и полетел прочь с совершенно немыслимой скоростью. От такого полёта в груди нестерпимо заныло, а я все летел и не мог остановиться. Неожиданно моё внимание переключилось на меня самого в кровати, и тут же я почувствовал невероятную дрожь во всём теле. Оно вибрировало мелкой дрожью и, к тому же, по нему прокатывались ещё волны вибраций другой амплитуды. Начинались они от ступней ног, пробегали до макушки и возвращались назад. Я подумал: «Наверное, распадаюсь на молекулы» – и снова оказался в сновидении с головокружительным полетом. Мимо, мне навстречу пролетел пассажирский авиалайнер, я не успел его даже как следует рассмотреть, как снова ощутил себя в кровати. Тело по-прежнему вибрировало так, что у меня стали возникать реальные опасения за своё здоровье. Не успев принять какого-либо решения по поводу вибраций, как я снова очутился в сновидении, но теперь скорость стала уменьшаться, ноющее чувство в груди отпускать, а я, как самолёт, пошел на посадку. Перед глазами открылась широкая панорама холмистой местности с прямой дорогой. Я летел в 2—3-х метрах от её поверхности, повторяя все подъёмы и спуски и замирая перед очередным холмом от боязни врезаться в него. Впереди показался тоннель из арочных конструкций, увитых вьющимися растениями. Я влетел в него и, преодолев некоторое расстояние, опасаясь головой задеть арки, служившие опорами для растений, очутился в… населённом пункте. Скорость к тому времени снизилась, я врезался в крону большого дерева и, запутавшись в ветвях, остановился.
Оказавшись на земле, я услышал из репродуктора, висевшего на деревянном столбе, какую-то знакомую мелодию и осмотрелся: село, как село, застроено одноэтажными домами. Правда, еще на подлёте я видел несколько двухэтажных домов, расположенных в стороне, на окраине, но здесь, похоже, находился центр со старой застройкой. Улица, на которой я так неожиданно появился, была довольно широкая. Я направился вдоль неё, разглядывая дома с чисто выбеленными фасадами, резные наличники на окнах, деревья, растущие возле домов, неширокий тротуар. Впереди была небольшая площадь с автобусной остановкой. Только что подошел автобус, из него вышли люди и направились кто куда. Картина была настолько реальной и естественной, что я засомневался – сон ли это? Я решил выяснить это у военного, который также вместе с другими пассажирами сошел с автобуса и теперь направлялся на другую сторону улицы. Он был без кителя в брюках защитного цвета и в зелёной рубашке. Я догнал его: «Ты понимаешь, я на самом деле не нахожусь здесь, я сплю в своей кровати в городе Б., скажи мне, это что за село?» Военный произнес: «Это Москва, но только не город, а село Москва», – повернулся и пошел дальше. (Надо бы по карте посмотреть в действительности ли такое село существует?) Я возвратился на свою сторону улицы и почему-то заинтересовался одним из зданий, на входной двери которого висел замок. Мне удалось открыть дверь и, войдя в комнату, я обнаружил, что по обеим сторонам от входа находятся две двухъярусные кровати, а на них лежат люди. Неожиданно они соскочили с кроватей, превратились в небольших ящероподобных существ высотой сантиметров 30, и, забегав по комнате, не приближаясь ко мне, по очереди исчезли в норе, появившейся в стене напротив. Возникло чувство страха и тошноты, а по спине пошли волны холодной дрожи. Я не знал, что мне делать, но сновидение прекратилось, и я с облегчением открыл глаза в своём мире.
Итак, у меня появился некоторый опыт контролируемых снов, способность совершать в них разумные действия, принимать решения, как в реальной жизни, и тут же их осуществлять – это чудесный, невероятный и вместе с тем антинаучный факт. К чему приведет продолжение эксперимента, какие трудности возникнут на этом пути, я еще не знал. Но первый опыт был уж очень необычен, и он действовал, как наркотик, заставляя меня вновь и вновь погружаться в призрачные, но такие реальные миры, исследовать их и накапливать новые знания. Появились и некоторые предварительные выводы, касающиеся различий сновидений от снов, а сновидений с лазутчиками от простых сновидений.
Сновидения возможны только при повышенном внимании, а внимание – удивительная вещь, она помогает легко различать множество объектов вокруг и весьма подробно. Если переход в сновидение произошёл из сна, то возникает физическое чувство упавшей с глаз пелены, скрывавшей от тебя доселе невиданный мир. Испытываешь состояние крайнего удивления, стоишь, с изумлением озираешься по сторонам, ощущаешь самого себя и не веришь своим глазам, – так всё естественно и красиво вокруг. Повышенное внимание порождает исследовательский дух, а впечатления отличаются свежестью и неподдельным интересом, что придаёт сновидениям, в отличие от снов, характер настоящего приключения.
Сновидения, в которых приходится сталкиваться с другими существами, имеют качественное отличие – в них эйфория и беззаботность обычных сновидений мгновенно улетучиваются. Возникают напряжённость, вибрации тела, холодная дрожь, пробегающая по спине, чувство неестественного страха.
Однако самый главный вывод, который был сделан в отношении самого себя, заключался в том, что пока ничего страшного не произошло, никаких опасностей не ощущается, и поэтому можно продолжать дальше свои необычные эксперименты. Практически во всех последующих сновидениях присутствовали лазутчики иных миров, которых позже, когда мой опыт возрос и пришло понимание того с чем я имею дело, я довольно легко научился отслеживать. Их воздействие в первых нескольких сновидениях было, в общем, кратковременным и довольно слабым. Как правило, сначала я сновидел в нормальном режиме и только позже, к концу сновидений, начиналось кошмарное восприятия чего-то неведомого, чуждого, а возможно, и опасного. В то время, не имея полного представления о лазутчиках и параллельных мирах, такие сновидения наводили помимо мысли о предельно напряжённом внимании, и на мысль, что я переусердствовал с энергией Ци. Из-за чрезмерного количества выполняемых упражнений, энергия Ци, – думал я, – стала циркулировать не по тем каналам и, возможно, её больше скапливается в голове, что вызывает болезненное состояние. Мастера цигун предупреждали о недопустимости использования сразу нескольких типов упражнений, а я, не прислушиваясь к их советам, разучил и одновременно исполнял их несколько и даже присматривался ещё к одному – «Стоянию столбом».
Тем не менее, как это ни странно, днём я себя чувствовал великолепно, поэтому своих ошеломляющих ночных приключений не прекратил, продолжая ожидать очередного сновидения, надеясь, что оно наконец-то будет нормальным. И… дождался… Мне снова приснилось какое-то село, но в отличие от предшествующих сновидений, в которых я мог гулять, где мне заблагорассудится, изучать обстановку, пробовать на твёрдость предметы и не опасаться чего-то неожиданного, здесь я сразу почувствовал опасность, исходящую со всех сторон. Возникло знакомое тошнотворное чувство с холодком и дрожью в спине. Интенсивность воздействия была значительной, и мне приходилось бороться с чувством страха и с попытками собственного тела ускользнуть отсюда.
Я шёл по левой стороне улицы, по тротуару, расположенному между невысокими деревьями, посаженными у дороги, и оградой, отделявшей дома от улицы. Я заметил, что здесь что-то не так, всё вокруг было словно в слабом тумане, а к краскам сновидения примешан синий цвет. Возможно, сам туман имел необычные свойства. Меня удивило то обстоятельство, что всё вокруг равномерно и хорошо освещено со всех сторон при явном отсутствии источника света, я ещё подумал, почему нет теней. Я шёл, не встречая ни одного прохожего, и сильно боялся, сам не знаю чего. Я поравнялся с деревом, на ветвях которого, не шелохнувшись, сидели две крупные тёмные птицы, с нечёткими очертаниями, как не живые, и они неожиданно привлекли моё внимание. Направившись к дереву, я прикоснулся к такому же тёмному древесному стволу, и… рука тут же прилипла. Я был пойман неизвестно кем или чем. Сначала я пытался оторваться, не особенно напрягаясь, но мои усилия оказались безуспешными. Ситуация была нелепая и пока контролируемая, только страх, зародившийся в самом начале, начинал давить на меня всё сильней. Я поднатужился – и мне опять не удалось оторвать свою руку и, более того, возникла приглушённая физическая боль. После нескольких бесплодных стараний мне стало понятно, что это ловушка, хотя и своеобразная и, чтобы вырваться, надо приложить недюжинные усилия. «Дерево» отпустило меня, когда я приложил все свои силы, ощущая почти физическое напряжение. В следующее мгновение страх, возросший до неконтролируемой степени, пулей вынес меня в свой мир.
Это сновидение переполнило чашу моего терпения, нужно было разобраться и выработать стратегию, как поступать дальше. «Со мной что-то происходит не так, – рассуждал я – вместо того, чтобы делать свои сновидения в последовательности, какой она описана в учении дона Хуана, мне приходится погружаться в странные болезненные состояния». Получалось, что в сновидении я не внимание тренирую, а уговариваю себя продержаться еще немного. Что за странная практика? Передо мной возникла дилемма: с одной стороны, сновидения манили меня, с другой – жуткие ощущения с такой же силой отталкивали. Но тут на выручку пришли книги Кастанеды: «Дар Орла», «Огонь изнутри», «Сила безмолвия», – которые я перечитал заново, с учётом теперь и своего опыта. И… они прояснили ситуацию, да так, что я сам почувствовал «дыхание дьявола» у своего затылка. После долгих размышлений я понял, что это проделки неорганических существ и они уже давно, с детства «ведут» меня, кошмарные сны и есть сны, в которых я случайно с ними сталкивался. Это открытие не особенно меня обрадовало, но отвратить от себя кошмары я был не в состоянии. «Первое препятствие на пути Воина – страх», – говорил дон Хуан, и вот оно зримое, осязаемое и пугающее, прямо передо мной. Должен признаться честно, когда я осознал масштаб содеянного, смертельную опасность заигрывания разума с неизвестными мне силами и понял, что столкнулся с представителями иных миров, то испытал непередаваемый никакими словами шок. Я тут же дал себе торжественное обещание прекратить на время эту жуткую практику до той поры, пока мой дух не окрепнет. Но ведь не зря говорил дон Хуан, что «любопытный человек боится, а всё равно стремится в неведомое, и это закон». И действительно было уже поздно что-то менять – слишком часто я сталкивался с чужеродной энергией, и потому успел получить прививку от страха. Да, я боялся, но я и контролировал себя, насильственно продлевал время моего присутствия в непосредственной близости от неприятных сущностей. Мои объяснения себе были совсем в другой стороне от истины, но они сыграли свою положительную роль, замаскировав моё истинное положение и уменьшив масштаб событий. И потому несколько дней спустя, не в состоянии сопротивляться притягательной силе сновидения, я нарушил собственное обещание и возобновил свои путешествия.
Размышляя над прочитанными книгами, над своим опытом омерзительных состояний в последних сновидениях, я вспомнил об одном забытом приёме, применяемом мною раньше, и решил использовать его как технику безопасности в своих столкновениях с неорганическими существами. Как я уже упоминал, мне всегда снились очень яркие, цветные сны. В них я переживал призрачную реальность, но, находясь там, ничуть не сомневался, что эта «реальность» – самая настоящая. Принюхиваясь, я ощущал запах, если ел – чувствовал вкус. Если же меня преследовали со злым умыслом – я всю ночь убегал от своих преследователей, не сомневаясь в их отвратительных намерениях. Но были сны особые, они приводили меня в состояние дикого ужаса. Эти сны серые, туманные, необъяснимо кошмарные, в которых я мучился от страха и ничего с этим поделать не мог. Особенно они участились – но быть может, я стал осознавать их чаще, – когда учился в классе девятом или десятом. После очередного ночного невыразимого по своим ощущениям кошмара я, размышляя над ним, пришел к простому и в то же время гениальному решению. Почему я должен мучиться от ужасного или неприятного сна, почему, собственно говоря, я должен находиться в нём, если его можно прервать насильственно – взять да и проснуться. С этой мыслью в течение нескольких дней я и ложился спать. Сейчас должен заметить, что, по существу, я тогда реализовал толтекский (людей знания) приём – генерировал намерение на контролируемый выход из сна. Намерение сработало безотказно; первый же кошмар не успел, образно говоря, «показать свои зубы», как я тут же осознал его мерзкую сущность и проснулся, лишь слегка затронутый страхом. Приём оказался очень удачным, и я стал пользоваться им регулярно. В результате мне удалось добиться почти безупречной способности избегать зловредного влияния не только кошмарных, но и неприятных снов. Теперь я понимаю, что прежде, чем окончательно проснуться, я на мгновение переходил в контролируемую фазу сна – сновидение, а затем, осознав своё ужасающее положение, мгновенно перемещал сознание в свой мир.
Очередное сновидение, в которое я случайно угодил, стало в разряд самых жёстких и кошмарных из всех, что я испытывал раньше и это именно то сновидение после которого я стал убеждать себя в необходимости продолжения своей практики. Чужеродная энергия, воздействовавшая на моё тело, давила, разрывала, вырывала внутренности, вызывая нестерпимо-болезненное состояние. Я ощущал в области живота жгут, за который «нечто» тянуло с неимоверной силой. Чувство тошноты достигло невероятно высокого уровня, по телу пробегала дрожь, словно его на всю глубину, поражая каждую клетку, било электрическим током, возникло странное тягуче-тоскливое состояние. Удивительно, но страх при этом был на терпимом и контролируемом уровне – прививка своё дело сделала. Само же сновидение – на удивление яркое, многоцветное и… абсурдное. Я летел вдоль гигантской стены, высотой, если применить земной масштаб, – метров десять, сложенной из больших многотонных каменных блоков. Слева от меня – полоса молодых деревьев, густая крона которых едва доходила до верха стены, а за ними изумрудно-зелёное поле. Стена находилась с правой стороны, а я летел, не дотягивая до самого верха примерно один метр. Было поразительно ярко, и всё вокруг удивляло меня неестественной сочностью цвета. Освещение было равномерным, с оттенком желтизны, свет не исходил от конкретного источника – поистине сияли небеса. Я летел со страшным желанием увидеть, что находится за этой стеной, но мне никак не удавалось преодолеть этот злосчастный метр и подняться чуточку выше.
Моё внимание вскоре полностью переключилось на собственные ощущения – они были совершенно необыкновенными, и с ними я никогда не встречался. Чувствовалось, что моё тело состоит из непривычного мне типа энергий, и дискомфорт, наверное, нарастал и именно по этой причине. Возникло явное ощущение жгута, который начинался волокнами, исходящими из всей области живота и скручивался в полуметре перед ним. Необычная сила тянула этот энергетический жгут от меня наружу, да так, что возникла труднопереносимая боль. Я отчаянно сопротивлялся, пытаясь удержаться в этом странном мире как можно дольше, но тут ко всему добавилось и сильнейшее давление. Я физически ощутил колоссальную силу, сжимавшую моё тело, и, не выдерживая чудовищных испытаний, с криком: «Как здесь могли находиться древние маги?» – выскользнул в свой мир, применив тот самый приём, о котором уже упомянул. Я выскочил так быстро, что успел осознать остаточные реакции физического тела – флюиды энергии внезапно распространились из внутренних областей тела во все стороны и, достигнув поверхности, выступили гусиной кожей.
По моим подсчетам, я находился там не более десяти минут, но встряску получил ошеломительную. Придя в себя, сразу вспомнил операцию по удалению аппендикса. Врач непосредственно перед удалением предупредила меня, что сейчас будет больно в области пупка, необходимо потерпеть. Тут же возникла тупая, тянущая, неестественная боль. Болевые ощущения, что возникли в сновидении, были очень схожи с теми, что я испытал при операции, но несравненно интенсивней. И ещё один, на мой взгляд, важный момент, ничего такого, что могло вызвать такие реакции моего тела, рядом со мною не находилось. Обычно тошнотворные чувства вызывали какие-то сущности, обязательно присутствующие в сновидении в каком-нибудь облике: будь то человеческий или в виде животного, а иногда, как неодушевлённый предмет. Я всегда замечал их, легко выделяя среди множества других объектов. В этот раз те потоки энергии, которые я воспринимал, сами по себе были другого качества – трудно совместимые с энергиями моего тела. Мир, в котором я находился, жёстко сопротивлялся моему вторжению, отторгал меня.
В связи с темой о зловредных сущностях мне вспомнился очень яркий жуткий случай, и разгадку которого я получил только сейчас. Я жил в городе Грозном на улице, расположенной параллельно железной дороге, в той её части, где она шла от вокзала в сторону Заводского района. Я снимал квартиру в одном из частных одноэтажных домов, стоявшего в глубине двора, в отличие от соседних домов, расположенных фасадом прямо на улицу. Этим он мне и понравился, так как обеспечивал тишину от шума проезжающих машин. Стояла теплая осень с ясными солнечными нежаркими днями, желтыми листьями на деревьях и паутинками, проплывающими по синему небу, наверное, это было середина октября. Мы долго с женой искали квартиру, чтобы в зиму перебраться поближе к работе, и вот наконец одна из них нам приглянулась. Сама квартирка была небольшая и состояла из двух комнат: прихожей узкой и длинной, переоборудованной в столовую, и другой комнаты, в сравнении с первой, довольно больших размеров. Она была и спальней, и залом одновременно. В этой комнате две кровати, соединённые вместе, стояли в правом углу, напротив дверей. В одну из ночей я проснулся оттого, что захотелось перевернуться на другой бок. Я лежал на правом боку, а кровати были расположены так, что из моего положения входная в комнату дверь была перед моими глазами. В момент, когда я перевернулся и некоторое время спустя, я осознавал, что не сплю. Неожиданно нечто необычное привлекло моё внимание. Я увидел своим затылком, словно у меня была еще пара глаз, о существовании которой я и не подозревал, как от двери отделилась тёмная фигура старушки, покрытая с головой тёмной шалью. Она бесшумно прошла, точнее, проплыла по диагонали от двери к моим ногам, села у ног и повернула своё лицо ко мне. «Интересный сон вижу», – подумал я и продолжал без страха и с превеликим любопытством разглядывать эту тёмную сущность, разумеется, с закрытыми глазами, обращенными к тому же в противоположную от двери сторону. Старуха, меж тем, замерла и сидела тихо, не издавая ни единого звука. Тут я заметил, что у неё нет лица – вместо него белый туманный овал, в котором не просматривалось ни единой человеческой черты, хотя в целом фигура имела явно человеческие очертания. Из-за абсурдности ситуации возникло подозрение, что это ещё не сон, а привиделось, чёрт знает, что. И тут случилось в высшей степени невозможное для атеистически образованного человека. Открыв глаза, чтобы убедиться, что мне всё померещилось, я последовательно скользнул взглядом по ковру со смутным в темноте рисунком, по голой стене другого направления, затем перевёл взгляд к своим ногам и от ужаса чуть не взвыл. Эта «старушка» всё так же сидела у моих ног, повернувшись ко мне своим туманным ликом. В эту минуту мой атеистически образованный ум почему-то не стал спокойно анализировать случившееся, я в диком ужасе, с воплем подскочил с кровати к выключателю, расположенному у двери, и зажёг свет. Видение пропало, а сердце колотилось, как после хорошей пробежки.
И вот только теперь, по происшествие многих лет, я нашёл объяснение тому странному явлению – это было неорганическое существо. И я думаю, оно относится к третьему типу – дон Хуан часто упоминал этих сущностей, называя их союзниками, и говорил, что именно они обладают невероятными знаниями. Моё же предположение основывается на весомых аргументах, потому что «золотую пыльцу вечности» и «волокна энергий» я увидел благодаря одному из них. Впрочем, это было позже, а в данный момент мне необходимо было осмыслить тактику своих встреч с этими удивительными и опасными созданиями, с наименее губительными для себя последствиями.
Сновидение с неодолимою каменной стеной, где я пережил жуткие ощущения, и которое произвело на меня сильнейшее впечатление, тем не менее, не стало преградой на моём пути – сдаваться я и не думал. Наоборот, постоянно убеждая себя в необходимости постигать все тонкости магического искусства, я стремился сновидеть, и раз за разом продлевал там время своего присутствия. Уровень внимания возрастал, опыт накапливался, и они всё чаще позволяли увидеть какие-то новые грани, наполниться новыми впечатлениями. Как, в частности, впечатлило меня очередное сновидение, в котором присутствовали и разнообразие сюжетов, и тайна, и столкновение с иными силами. В нём я наблюдал следующие картины, внезапно сменяющие друг друга. После отключения внутреннего диалога, я мгновенно попал в тёмное пространство, где не просматривалось ни единой знакомой черты, ничего, что хоть как-то могло воздействовать на мои чувства. Оно не давило, и не угнетало и обладало странным умиротворяющим покоем, которое передалось и мне. Я не делал никаких попыток что-то изменить. Неожиданно слева, вдали, возник и стал приближаться светящийся объект, который тут же привлёк моё внимание. Он поравнялся со мною, и плавно проплывая мимо, удалился, исчезая в чёрном безмолвии пустоты. Странный объект! Две квадратные с закруглёнными углами слегка выпуклые поверхности (экраны), соединённые вместе под прямым углом (как раскрытая книга). В середине загадочного объекта висели два перекрещивающихся предмета цвета слоновой кости, похожих на гантели, да и своим внешним видом они смахивали на массивные короткие кости. Экраны были темными, но слегка флюоресцировали и потому не сливались с окружающим пространством. Контраст между слабосветящимися экранами и матово-белыми, расположенными в центре, необычными фигурами, плавное, безмолвное их движение создавали ощущение совершенного художественного произведения с каким-то загадочным, ускользающим смыслом. Я заворожено следил за ним, пока оно не скрылось в бесконечном пространстве. Что это – творение неведомых нам существ? Куда и с какой целью оно летит? На эти вопросы нет ответов – это одна из тайн, которыми переполнена Вселенная.
В следующее мгновение всё изменилось. Теперь я наблюдал могучие белые облака, окутавшие меня со всех сторон, небесную лазурь в прогалинах облаков. Неожиданно привлёк внимание громадный цилиндрический объект с поблескивающей металлом поверхностью, который поднимался вверх. Верхняя и нижняя части были скрыты в облаках. Цилиндр поднимался, медленно ускоряясь. Наконец, открылась нижняя часть этого цилиндра, и я понял – это была ракета, стартующая в космос. Ракетные дюзы и пламя, низвергающееся беззвучно вниз, на миг показавшееся в разрыве облаков, сразу же прояснили картину.
Ещё раз всё изменилось. Я очутился в молочно-белом тумане и некоторое время ничего не мог там разглядеть, затем проступили смутные очертания какого-то помещения. Никак не удавалось четко визуализировать обстановку, но после некоторых усилий я, ухватившись за первичный, призрачный образ, возникший в тумане, можно сказать, волевым усилием сформировал вид помещения и тут же отчетливо увидел, что нахожусь в небольшой белой совершенно пустой комнате, без окон и дверей. Немедленно возникла угроза, исходившая со всех сторон, а вслед за тем приступы тошноты и головокружения вместе с волнами холодной вибрации. Появилось страстное желание покинуть это место как можно быстрее и, найдя выход за своей спиной, я немедленно ретировался. Интенсивность воздействия чужой энергии значительно уменьшилась. Своевременно вспомнились слова дона Хуана, что страх надо преодолевать. Переведя дух, я снова открыл дверь и вошёл в эту белую комнату, так напугавшую минуту назад. Снова холодный ужас заполнил всё моё тело. И тут же я увидел на противоположной стене, на уровне, примерно полметра от пола, две концентрические застывшие волны (одна в другой). Изображение имело размеры с небольшое блюдце, а походило на волны брошенного в воду камня, и даже отдаленно напоминало глаз, пристально следивший за мной. На некоторое мгновение, при взгляде на это образование, я оцепенел, но тут возникла агрессивная мысль, и я, исполняя её, пересилил свой страх, подошёл к этому «глазу» и с размаху ударил его правой ногой. Мощный ответный удар электрического тока мгновенно распространился через правую ногу, вверх по телу к голове и чуть не выбил меня из сновидения. Я отскочил от стены – глаз исчез и снова материализовался на прежнем месте, неуловимо изменив свой вид. Еще раз я преодолел свой страх, подошёл и повторил акт агрессии. Сильнейший удар электрическим током отрезвил меня окончательно. Испытывать свою судьбу я больше не стал и немедленно прекратил свои опыты.
Количество рано или поздно переходит в качество. Регулярные сновидения, а многие здесь не описаны, в виду их подобия, позволили теперь обозревать все их как бы с высоты. Сразу же значительно расширились возможности поиска общих черт, их анализа, а это в свою очередь привело к пониманию: в какой стадии практики осознания я нахожусь, какие шаги следует предпринять дальше, чтобы они соответствовали порядку, разработанному древними видящими. При освоении чего-то нового ученик всегда стремится следовать главной линии своих предшественников. В моём же случае быстро выяснилось, что я не могу строго придерживаться этой линии – мне требуются несколько иные подходы. Казалось бы, тренируйся, удерживай элементы сновидений в устойчивых формах, не давай им искажаться, и одна из многих задач будет решена. Однако такая возможность была предоставлена мне лишь в нескольких первых сновидениях, которых наберётся не больше десятка, а затем она попросту испарилась. Практически во всех последующих всегда присутствовали «потусторонние силы», и каждый раз, когда я предпринимал очередную попытку сновидеть, тут же подпадал под их сильнейшее воздействие со всеми неприятными для меня ощущениями. Болезненно-жуткие состояния, от которого даже при минимальном уровне волосы не только на голове, но и на всём теле, в буквальном смысле, вставали дыбом, сразу же перенастраивали мою программу поведения. В таких условиях мною всегда овладевала единственная мысль, как сохранить самообладание и контроль, как вытерпеть окружение, мягко говоря, не совсем приятных сущностей. И эта мысль вытесняла все остальные установки, связанные с сохранением форм и устойчивости элементов сна.
Но и в этих жёстких условиях были получены значимые для меня результаты. Во-первых, произошла вынужденная переоценка ценностей, которая учитывала опасные реалии. Намерение вынести выпавшие на мою долю испытания привело к тому, что я ничего, кроме кошмарных сновидений, уже не ждал – они стали для меня естественной реальностью, а я, как воин, смиренно принял свою судьбу. Одновременно мне удалось развить осторожность – без особого труда я осознавал неестественную причудливость своих сновидений, постоянно был начеку, чтобы избежать опасностей. Со временем всё это привело к положительным следствиям – мой страх изменил свою природу, он перестал быть инстинктивным страхом животного уровня, заставлявшим меня выскакивать в свой мир в самый неподходящий момент, а всё больше приобретал форму рациональных опасений, но эта ситуация уже поддавалась контролю. И днём никаких следов от ночных приключений, кроме воспоминаний, не оставалось – повседневные заботы уносили прочь остроту пережитых ощущений. А это было важно, так как получить психическое расстройство в виде какой-нибудь фобии было для меня неприемлемым. Кроме того, я всегда помнил предостережение дона Хуана, что неорганические существа по каналу страха могут проникнуть в наш мир и преследовать, как чума, поэтому запрещал себе думать о них, чтобы не нагнетать излишние опасения. (Хотя, некоторых всё-таки притащил за собой). Так что очередные попытки сновидеть начинались в спокойной обстановке, без нервозности, с чёткой постановкой задачи.
Во-вторых, нельзя было не заметить ещё одну черту кошмарных сновидений – это странный прилив энергии, всегда сопутствующий им. Уровень моей энергетики после них был заметно выше, чем в обычные дни, и выражался хорошим настроением и удивительной работоспособностью. А к энергетическому состоянию своего организма я относился весьма ревниво, поскольку это определяющий момент в вопросе усвоения нового знания. Провозгласив в качестве первоочередной задачи увеличение своего энергетического потенциала, я готов был пойти на многое и постоянно наблюдал за собою. Поэтому факт возрастания энергии не мог не остаться незамеченным.
В-третьих, стремясь вытерпеть в своих сновидениях присутствие чужеродных сил, я, сам того не осознавая, попутно решал задачу удержания точки сборки в какой-либо новой позиции. Сновидения становились все более устойчивыми и невероятно реальными. А когда воздействия враждебных сил становились невыносимым, я легко менял позицию точки сборки на другую. Просто подпрыгивал и летел на огромной скорости сначала в туман, а затем в новое сновидение, правда, конечный маршрут мной не контролировался.
В-четвёртых, с уверенностью можно сказать, что мне удалось принять новые вызовы, и самое главное, удалось пройти точку возврата – «кладбище магов». Ту точку, где каждому, кто становится на путь Знания, предстоит делать свой выбор. И весь мой опыт означал, что я, не осознавая толком своё истинное положение, прошёл и первые, и вторые врата сновидения. Передо мной была открыта дорога, по которой я устремился дальше, не осознавая пока всех последствий принятого мной решения.
Обычные же сновидения, в которых отсутствовала чужеродная энергия, превратились в нечто мимолётное и недостижимое, словно из области грёз. Но они всегда имели одну приятную для меня особенность – в них не было ничего тревожного и опасного. Перед моим взором возникали сказочные картины: неестественно синее небо, потрясающие горы, луга и леса с буйной тропической зеленью. В них я чувствовал себя в полной гармонии с окружающим пространством и с самим собой – свободным и счастливым. Я мог обследовать окружающую обстановку, не беспокоясь ни о чём и не думая о последствиях. Эти сновидения были чрезвычайно насыщенными по цвету и яркими по освещенности, с восхитительными, необозримыми пейзажами. А невообразимое множество реальных деталей совершенно сбивало с толку. Иногда я терялся – сон это или явь – и по этой причине совершал глупые поступки, приставая к прохожим в сновидениях с нетактичными вопросами. Всё было там возможным – я волевым усилием поднимался над землёй, летал, с восхищением разглядывая сверху открывающуюся панораму, проделывал массу других невероятных действий. Если бы я был религиозным человеком, то сказал бы, что был в Раю.