Читать книгу Юность Богов. Книга первая: Огненная Чаша - Геннадий Сергеевич Горчаков - Страница 5

Ра и Ур на берег моря прилетели, на камень мшистый сели, на волны бирюзовые глядели и меж собою тихую вели беседу. А рядом плавниками рыбки шелестели, что плавали по воздуху не хуже, чем в воде, и Богами любовались, их дивной Краса-той, которая сияла и искрилась сама собой.

– Ур, – сказал Бог Солнца Ра, – сегодня я заглянул во времена пространств далёких, и тревога лёгкая в меня вселилась, когда я мыслями объял планету Явь и нашу Ладу увидал, которая творит там Краса-ту.

– Ты говоришь про девушку с планеты Фа, где шли у нас сраженья с восставшими Стихиями? Она сражалась храбро там.

– Да, не сами подняли восстание они, – сказал Владыка Ра, – наш старый враг –ужасный Карагот за тем событием стоял. И ты в той битве крепко отличилась, как мощно молнии Огня метала в лохмотья Тьмы извечной, что наползала Ужасом великим на Светлые Поля. Ах, как прекрасна ты была в своём светлейшем гневе!

– А сейчас что, не прекрасна я? – спросила юная Богиня.

Владыка Ра взор оторвал больших лучистых синих глаз от моря, в котором Солнце жёлтое тонуло, лучи прощальные бросая по небу голубому и волнам, и с любовью нежной посмотрел на спутницу свою: золото её волос сияло, глаза сверкали ярчайшим светом нежного огня. Ах, как любил он всю её – такую близкую, родную, свою единственную, дорогую, которую он воплощеньем Краса-ты считал, – и это было так, а не иначе.

Владыка Ра провёл рукою лёгкой по волосам её, как будто сотканным из солнечных лучей, и искры засверкали такою радугой огня, что рыбки прянули в испуге и булькнули в глубины вод. Там, дух переведя, вновь выглянули из воды и чуть не утонули: вместо двух Богов одно сияло Солнце над звонкой гладью вод!

А Боги далее свою беседу продолжали:

– Так в чём причина безпокойства, мой любимый?

Владыка Ра с глубоким вздохом отвечал:

– Сегодня свитки отдалённейших Миров читал. И вдруг заметил вспышку Чёрного Огня я в ауре планеты Явь.

– Что это означает? – Богиня заглянула в глаза супругу своему и в них прочла тревогу лёгкую за Явь.

– Хотел бы сам я знать, что это означает. Я думаю: не старый ли «приятель» Карагот пытается проникнуть в мир планеты молодой?

– Но там же Сатанэль – хранитель Яви Голубой!

– Давно не вижу я его на заседаниях Совета Содружества Миров. Встретиться мне с ним бы не мешало, предупредить его.

– Конечно, встретиться с ним надо, пусть объясненье даст: в чём дело? Лада давно уж намекает, что Сатанэль едва ли не измену затевает. Ты ему чрезмерно доверяешь, а он желает одного – лишь первым быть.

– В общем-то желанье неплохое… – Владыка улыбнулся Ра. – Давно пора ему самостоятельно уж жить и свои Миры творить.

– Да? – Ур даже поднялась в порыве удивленья, в глазах её сверкнула возмущения слеза. – Он не будет первым никогда! Не будет первым тот, кто Жертвой не живёт. Не верю я ему: он просто рвётся к власти. Станет он последним – вот путь его! Моё пророчество – такое! Ты Жертвою великою живёшь, а он живёт лишь ради славы и в жажде власти драконом станет – вот путь развития его!

Владыка Ра давно не видел гневной Ур: Краса-та её как будто тоньше стала, в глазах её больших сверкали молнии огня, а речь её, обычно нежным ручейком которая текла, взбурлила, как горная река, громадами-камнями на перекатах грохоча. Владыка Ра любовью нежной Ур окружил и пламя гнева в её сердце погасил.

– Не стоит гневаться, моя родная, – ей ласково сказал. – Сатанэль мильоны лет служением Добру живёт, он верен делу был всегда и первым шёл туда, где трудности любые возникали. И на Явь он первым вызвался пойти, когда у многих вдруг срочные нашлись дела на Радж-планете. Нет спору – здесь они нужны, но на Яви они ещё нужней. Сатанэль – мой Брат и Друг большой, мы с ним прошли огонь и воду, сквозь битвы многие, труды… Мне кажется, что ты к нему несправедлива…

Ур от Владыки отвернулась и низко голову склонила:

– Любить его я не могу, уж ты уволь меня!

Владыка за плечи Ур ласково обнял и нежно ей сказал:

– Ты полное имеешь право на мнение своё. Я тоже вижу, что Сатанэль заносится слегка, но пребывание на Яви его немного отрезвит. Да и потом ничто нам не мешает Явь вместе посетить.

– Да, Ладу обязательно нам надо навестить, – Ур руку Ра пожала и далее сказала:

– Порой смотрю я на тебя и не могу понять: то ты такой большой, то вдруг мальчишкой кажешься ты мне. Я чую бездну Безпредельности в тебе. Ах, как мечтаю я познать тебя!

– Тогда тебе я скучен стану, – смехом рассиялись глаза Владыки Ра, – и ты непостижимость тоже для меня, – чуть слышно губами Ра коснулся глаз её. – Как хорошо, что ты моя…

Ур к груди Владыки Ра прижалась и слушала, как гулко бьётся его сердце, жар излучая, и вдруг увидела его – Шар Золотистый мерно колыхался, из него Любви струились светлые лучи, всю накрывая Радж-планету и дальше в Космос уходили.

Боги у тихого залива любовались радужной Красой, что три Светила в небе зажигали; и музыка звучала Сфер, восторг и трепет вызывая. Звук в цвет здесь превращался, а цвет вдруг светом нежным наливался и снова звуком ввысь вонзался и многоцветной радугой там разливался.

– Никак налюбоваться на Краса-ту я эту не могу, – сказала Ур. – Когда же Мир ты этот сотворил? Здесь всё пронизано Любовью – кого же ты тогда любил? Ведь ты меня тогда ещё не знал и где меня ты повстречал?

– Об этом как-нибудь потом я расскажу, – Владыка вновь за плечи Ур нежно приобнял.

Богиня Ур взяла горячую ладонь супруга своего и ласково погладила её.

– Насколько знаю я, ты тоже Ладу любишь.

Ра с улыбкой ей сказал:

– Такою же, как Лада, и ты эоны лет назад была. В ней духа моего частица. Душой она совсем ещё ребёнок, но если всё осилит и пройдёт, то ох как высоко она взойдёт!

– Так кто ж любимая твоя? Она иль всё же я?

Владыка Ра погладил Ур по волосам.

– Ты же знаешь: я всех люблю, но больше всех тебя. Ты – Солнышка моя, ты ярче всех на свете, ты – звёздочка огня, что светит мне во мраке ночи, ты – неба синего привет, ты – росная трава, листва звонкоголосая, ты – песня ветра вольного, ты – молния огня творящей Краса-ты, которой я живу, которой я дышу, которой я пою, и все те песни – про тебя, Искринка Светлого Огня, Богиня счастья моего, моя любовь, моя мечта и жизнь моя! Что б делал я, не будь тебя?

Богиня Ур к груди прижалася супруга, а он поцеловал её глаза, в которых звёзды искрами сверкали.

– Ты пахнешь Краса-той. Глаза твои – как солнца два, – сказал Владыка Ра.

– А у тебя глаза, как вход в Вселенную Огня, что Краса-той зовётся.

И оба глубоко вздохнули, друг с другом поделившись чувством, что Огнём Любви живёт в сердцах.

И засверкали Солнца лучами дивной Краса-ты на месте встречи той, и Звёзды-мудрецы, которые во все глаза глядели на эти существа Огня и Света, ресницами туманностей прикрылись: им тоже захотелося Любви, пусть не Богов, но Звёзд соседних, чтобы потом в глубинах звёздно-безпредельных водить планет весёлых хороводы.

Но Боги, сияя Краса-той, меж тем о важном говорили, что безпокоило обоих. И, кстати говоря, тот разговор был мысленный, безмолвный, и только искорки горели мыслей тех, что знать не должен был никто. А любопытных было много: и птицы, и жучки, и рыбки, и рачки, и ветер-непоседа крутые петли так и вил вокруг и около Богов, да мало что узнал, а всем поведать новости он очень бы желал.

А разговор опять вернулся к Сатанэлю:

– Владыка, ты любишь так учеников своих, – сказала Ур, – что им прощаешь промахи любые. Ты с виду лишь суров, а сердцем ты нежнее всех. Твой Сатанэль – любитель сладких песнопений, тщеславие его грызёт. Другие братья есть его не хуже. Они не говорят, а делают дела. Ты слишком отличаешь Сатанэля.

– Ты не права, родная.

– Скажу тебе, любимый, – Ур рассмеялась, – ты ослеплён любовию ко всем. Ведь ты – сама Любовь, и сомневаться в ком – тебе сплошная мука. Иль ты забыл, как предавали Служение Добру и исчезали многие во Тьму? А не из Тьмы ли вековечной твой появился Сатанэль?

– Ты несправедлива, милая моя: ты слишком резко судишь. Эоны лет тому назад, когда со мною рядом не было тебя, когда кипели битвы с Хаосом в иных Системах Звёдных, Сатанэль в обличии драконьем предстал передо мной, и меч мне духа предложил. С тех пор мне не было верней ученика и друга, все самые тяжёлые задания – его, а сколько он сражений вынес?! А сколько раз он погибал, но не сломился он ни разу! Эоны лет сражения он вёл со мною вместе и в одиночку, порой не зная передышки, и первый ученик по праву – он. Мне кажется, что меня ревнуешь ты к нему. Да, он стремительно идёт, и радость мне, что он поднялся почти на ту ступень, где ныне я стою. Но до этого ещё эоны лет пройдут, а я уйду вперёд, и рядом будешь ты, моя любовь и нежность сердца моего.

Богиня Ур Владыку Ра за плечи обняла:

– Учитель, я не могу понять тебя: ты кто, Владыка? Откуда ты? Эоны лет мы вместе, а будто бы вчера мы встретились с тобой… Какую Тайну носишь ты в себе? Хочу с тобою жить одною жизнью, и сердцем быть твоим, и плотью звёздной, и духом быть одним, чтоб стали мы единым существом.

Владыка Ра губами жаркими слегка коснулся звёздных глаз её и рассмеялся звонко:

– Не спеши с познанием меня, а то я стану неинтересен для тебя. Ты для меня ведь тоже Тайна.

– Я Тайна для тебя?

– Ещё какая!

– Но ты же всё знаешь про меня!

– Допустим, знаю, но не всё.

– Вот как ты сотворил меня, ты это помнишь?

Владыка вновь рассмеялся звонко:

– Собственно, тебя я не творил. Ты искоркой Огня летела прямо на меня. Что оставалось делать мне? Тебе ладошку я подставил – и ты прижалась к ней, как будто к матери своей, и ни на шаг уже не отставала. Потом и всюду, и везде, была со мною ты.

– Но ведь другую Искру духа мог ты взять себе?

– Мог, но встретилась ведь ты – так было предназначено судьбой.

– А чем тебя я привлекала? – Ур с улыбкой нежною на Ра взглянула. Он был уже серьёзен, а потом ответною улыбкой просиял широкой, как будто солнце засветилось на лице его.

– Твой дух сверкал, как луч звезды игривой, весёлый, озорной, он долго в руки не давался. Он Краса-ту искал в любом явлении и жизни радовался так, что звёзды слепли от ауры твоей. А ты была быстрее света. Всем восторгалась ты! И стала мне любимой:

Ты – радость для меня;

Ты – солнышко души моей;

Ты – ласка ветра полевого;

Ты – синь небес

И звёздочка моя

Из дальнего далёка;

Ты – счастья нежная ладонь,

Моя Любовь, моя Мечта;

Ты – жизни нить,

И свет Огня,

Что Краса-той зовётся.

Ур головой тряхнула, рассыпав золото волос:

– О себе теперь ты лучше расскажи. Ты кто? Ведь ты – как будто Безпредельность. Ты Старец и Дитя, и Небо, и Земля, и Солнца Луч, и само Солнце! Как мне постичь тебя?

Владыка Ра ответил так на этот град вопросов прекрасной спутницы своей:

Кто я? – спроси у солнца ты;

Кто я? – спроси у звёзд,

блистающих ввыси;

Кто я? – послушай песнь ручья;

Кто я? – у ветра ты спроси,

что песнь несёт ручья;

Кто я? – спроси цветок,

чьим ароматом буду я.

Я – Космоса творенье:

Я был, Я есмь, Я буду!

– И как же остаёшься ты один, когда весь Космос отдыхает?

– Когда в Пралайе спит Космоса Душа, то я любуюсь Краса-той её и думаю над тем, как и куда направить путь Вселенский, чтоб в Краса-те он проходил.

– Но Безпредельность – это ж Бездна?

– А если воспринять её как восходящую вершину, где Свет один сияет Краса-той?

– Но ты же перед Бездной той один?! – едва не закричала Ур.

Владыка только улыбнулся:

– А кто сказал, что я один? Со мною девушка одна, нет, даже три.

Ур встревожилась слегка:

– И кто они?

Владыка рассмеялся звонко, и голос солнечным лучом его звенел:

– Истина, Любовь и Краса-та! Но думаю, что очень скоро – чрез мильон эонов – их будет чуть поболе.

Ур дух перевела и рассмеялась звонко:

– И кто счастливые те будут?

– Так это будешь ты! Ты будешь бодрствовать в Пралайе, а я немного отдохну.

Ур головою покачала:

– Опять ты шутишь, мой любимый! А до меня с тобою были спутницы другие?

Владыка Ра двумя горячими руками взял её прекрасное лицо с вразлёт глазами – звёзд синих небесами, в которых Безпредельность отражалась, – и нежно любовался ими.

– Часть спутниц тех сидит в Совете нашего Кольца Миров, а часть отпала.

– Но их так мало!

– Ты ожидала полчища влюблённых? Увы, немногим путь Краса-ты по си-лам оказался: Подвиг, Жертва и Труды во имя Истины Добра и Краса-ты им показались грузом непомерным.

– И много огорчаем мы тебя?

Владыка усмехнулся:

– Мягко сказано, моя любовь. Вот ты – как если бы огонь и кипяток в придачу.

Владыка Ра вдруг загрустил слегка, понурив плечи: временами находила и на него тоска. Печальником великим тогда его звала Богиня Ур. Хотя Владыка Ра сам говорил, что печаль есть ржавчина души, но печаль его была не о себе – о человечествах, что жили волею свободной – дикой, ярой и крутой, Его не слушая Советов, тем самым скорби путь себе избрав.

– А почему, Владыка, порой ведёшь себя ты, как ребёнок?

– Чтоб не сойти с ума, – сказал он просто. – Ребёнок прост, он Солнышком живёт и вечной жизни рад. Я такой, а не другой.

Владыка Ра надолго замолчал. И столько было боли в нём, страданья и печали, что Ур взяла и обняла его, как мать, что утешает ласкою дитя своё. И так они сидели, как существо одно, лишь только искорки сверкали в единой ауре Богов.

Первой нарушила молчанье Ур:

– А со мной тебе не скучно? Ведь ты – Творец Миров!

Владыка Ра взглянул с любовью в распахнутую синь горячих глаз её. Ну как ей объяснить, что страстно любит он вот эту Звёздочку, что молнии быстрей и к Подвигу всегда готова и всю себя Служенью посвятила.

– С тобой скучать мне просто невозможно, ведь ты – моя Богиня, ты в шаге от того, чтобы творить Миры.

– А как мне сделать этот шаг последний?

Владыка Ра тихонько рассмеялся:

– О! Это будет лёгкий шаг, всего мильоны лет. Но, чтобы на ступень Творца взойти, надо через тернии великие пройти, на Яви, например.

– А почему на Яви?

Но тут беседа прервалась особ высоких: вокруг Богов крутилась стайка озорная морских коньков, что явно подслушивала разговор Творцов. А когда те замолчали, рыбёшки с плеском в волны ускакали. И стали там дурачиться, резвиться. В Конька вцепился Рак морской. Конёк со страху кверху взвился и там давай крутиться и метаться, чтоб сбросить с красного хвоста засевшего Рачка.

Но тот держался крепко.

– Отпусти! – взмолился наконец Конёк.

– И не проси! Ты мне понравился давно, и я хочу, чтоб ты со мной дружил.

– Ну вот ещё! Ищи себе ты друга среди рачков своих.

– А ну их! Тоска и скука мне от них. Им только ползать бы по дну, нет, я жить так не хочу. Хочу летать, как ты!

– Но ты же Рак, а я – Конёк! И всё же отпусти мой хвост, мне больно делаешь, дружок! А если хочется летать, то попроси Богов – они сидят вон там, на камне у воды. Они-то смогут превратить тебя в конька иль даже в птицу.

– Тогда ты подвези меня быстрее к ним, а я же попрошу, чтоб стали мы друзьями.

– А может, я не хочу с тобой дружить.

Морской Конёк вдруг резко шевельнул хвостом, и маленький Рачок упал у самых ног Богов, и там заплакал от жалости к себе: он не умел летать и даже плавать. Ур плач услышала Рачка. Нагнулась и взяла в ладонь рыдающего малыша:

– Ты кто таков и кто тебя обидел?

Рачок клешнёй вцепился в палец ей, чтоб снова не упасть, и вдруг оцепенел: над ним склонился Лик Прекрасный. И столько было в нём любви и нежной доброты, что вмиг исчезли слёзы.

– Так кто тебя обидел, мой маленький дружок?

Рачок протяжно всхлипнул:

– Наверно, я сам себя обидел.

– Ну как же это так?

– Вот так: другом выбрал я себе Конька морского, а он не хочет дружить со мной.

– Конечно, – от возмущения Конёк подпрыгнул почти что на вершок. – Вы сами посудите – он рыбкой хочет стать!? Вы видели когда-нибудь, чтоб раки превращалися в коньков?

– Если не было, так будет! – закричал Рачок. – Вот попрошу Богов и птичкой буду я летать!

– А я, а я, – завёлся Конь морской, – я тоже птичкой стану! – и весело за-танцевал пред светлыми Богами.

Владыка Ра с улыбкой их спросил:

– Быть может, вы людьми хотите стать?

– Такими же, как вы? – тут ахнул Конь морской.

– Хотим! – Рачок ответно запищал.

– Богами даже можно стать, – сказала им Богиня.

– И мы подружимся? – спросил Рачок.

– Конечно, – Богиня отвечала. – Но для этого вам надо в Мир другой попасть и там уже Богами стать!

– Богами стать? Вот это да! Мы это хоть сейчас хотим! А где тот Мир, где Боги радостно живут?

– Вон яркая Звезда сияет, – сказала Ур. – Там Новый Мир вас ожидает!

– Хотим туда! Хотим!

– Ну что ж, голубчики, летите!

Владыка Ра вверх поднял руки, и пламя голубое вспыхнуло меж ними, слившись в шар, который поглотил Конька с Рачком. Потом из пламени огня две искры вырвались… как молнии, сверкнули и в глубине небес блеснули.

– Счастливого пути! – им вслед сказал Владыка. – На Яви встретимся опять.

– Ты что, лететь туда собрался? – встрепенулась Ур. – Тогда и я с тобой!

– Я только лишь на миг. Там очень тяжко, в Мире юном том.

– Ну и что? Мне не впервой энергий низких тяжесть ощущать. С тобой я только быть хочу, как тот Рачок.

В глазах Богини Ур искрился свет далёких звёзд, горя огнём любви высокой – и навстречу любовью нежной стремились жаркие глаза Владыки Ра, что солнцем утренним сияли и нежность излучали.

Долго на голубых камнях сидели Боги, даря любовь светлейшему из всех Миров, в котором пело всё, искрилось и цвело, где все любили всех. Где даже камни подолгу могли шептать волнам о чувствах каменных своих, а те в ответ ласкали их солёными губами.

Со стороны кто видел тех Богов – Солнышко одно сияло и счастьем Радж планету наполняло.

А Две Искринки-золотинки (были то Конёк с Рачком) в Явь из чистой вышли сферы и от ужаса тут онемели: Явь кипела вся огнём; грохотали ярые вулканы, небо грязью поливали; громы-молнии сверкали; лавы тут текли рекой. Дух в материю входил, ором-стоном он трубил, надевая те вериги, что обманкою явились и давили, и теснили, чёрным мраком окружили. Где тот блеск, игра лучей, что манили и прельщали, много-много обещали безмятежной вольной жизни… оказалось, всё обман!?

Две Искринки-веселинки с тихим ужасом внимали дикой жизни тут разгулу, что рвалась из Нави в Явь, а оттуда в Навь и Правь, а потом обратно в Явь, в оболочки облекаясь поужасней, пострашней, чтобы быть сильней, грозней и сражаться меж собой, чтобы пожрать потом друг дружку.

– Делать нечего нам здесь! – так решили две Искринки, но замешкались слегка, засмотревшись, заглядевшись на игру пребуйных Сил, что резвились и бесились по всему простору Яви, сотрясая даже Навь, жизни жаждали они и отчаянной Любви. Столь велик был сей магнит, что Искринки растерялись и, опешив, всё глядели, как кипит вся Жизнь пред ними, во все стороны бросаясь, на саму себя кидаясь и сама с собой воюя. Это всё их захватило, с дикой силой закружило – захотелось им самим соль вкусить вот этой Жизни, испытать игру страстей.

– Ты куда? – одна спросила.

– Я туда, куда и ты.

– Может, всё же нам вернуться?

– Ну а что мы скажем Ра? Он же нас послал сюда!

– Так куда же мы пойдём?

– Нет, я в воду больше не полезу, по земле ходить хочу! Вон, смотри, луга и травы, я на них пастись хочу, травку есть и воду пить, мир весь этот полюбить!

– Ну и я с тобою буду!

И они с Небес упали: стала первая Конём, серебром в лугах горя, а вторая, громко лая, стала бегать вкруг него.

Что случилось с ними дальше, нам пока что неизвестно, но из Хроники Акаши мы сейчас узнаем и об этом вам расскажем.