Читать книгу Найти себя в эпоху перемен - Геннадий Волобуев - Страница 13

Часть I
«Вот в чём вопрос!»
Учитель – дар небесный!

Оглавление

В школе было два учителя, вернее – учительницы, которые оставили след в душе и памяти юноши, повлияли на его жизнь и принципы. Он часто потом цитировал их своим коллегам или сравнивал по тем или иным ситуациям, давая пример другим. Одна была средних лет, преподавала строгую дисциплину – математику. Звали её Зинаида Григорьевна. К математике Алексей не имел никакого влечения. Готов был убежать с уроков. Тройка или редкая четвёрка, а то и двойка за контрольную работу, не вызывали беспокойства. С появлением нового учителя не только в классе, но и в дневнике Алексея стали происходить изменения. Вначале незаметно. Зинаида Григорьевна тактично дала понять, что сидеть на уроках в валенках не только неприлично, но и неудобно. Через одну-две недели у всех появилась сменная обувь. Потом она намекнула парням, что их возраст уже требует более элегантного вида. Это у них-то, в шахтёрском городе, где начальников или какой-нибудь интеллигенции среди толп рабочих почти не видно… Тем более, рабочих – в галстуках. Пример подавали только учителя мужчины. Те почти всегда были при галстуках. Через месяц все ребята носили мужские галстуки. Стали следить за рубашками и брюками. Класс менял облик. Это были внешние изменения. Но как ей удалось проникнуть в сознание учеников? Однажды она объявила всем – будем проводить олимпиаду. Что это такое, никто ещё не знал. Что-то вроде соревнования по предмету. Та же контрольная, только вне плана, да ещё соревновательная друг с другом. Призом была обычная бумажная грамота. Это раззадорило Алексея. Выглядеть в соревновании совсем плохо было не просто обидно, а стыдно. За очередную контрольную работу – не стыдно, а за результат в олимпиаде-соревновании – стыдно! Всё, точка! Надо побеждать. А как? Значит надо готовиться». И пошло…

Ещё одно важное новшество поднимало ребят до уровня их галстука и сменной обуви. Зинаида Григорьевна стала обращаться ко всем на «Вы». Это совсем не походило на спектакль. Произносилось обыденно, просто, но со всей серьёзностью и неизменно, на протяжении всей дальнейшей учёбы. Класс сразу стал взрослее, серьёзнее и культурнее. Уже не хотелось кувыркаться на переменах или вытворять какие-нибудь злые шутки. Все заработали. Работой была учёба.

Но и это не всё. Не было бы полноценной классной и даже личной жизни, если бы в класс не вошла, а, скорее, влетела с лёгкостью балерины ещё одна нестандартная душа. Роза Усмановна – молодая выпускница Иркутского пединститута. Несмотря на свою национальность, она вдохнула русский дух русской литературы и языка в наши губчатые души, которые стали охотно поглощать всё новое, необычное. На волне политической оттепели, когда в Москве читали стихи Андрей Вознесенский, Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко, Белла Ахмадуллина и другие молодые поэты, она дарила ученикам своё вдохновенное отношение к классическим произведениям русских писателей, поэтов, публицистов. Снимая казённые бронзовые обёртки характеристик и сухость методических разборок, она раскрывала души героев, трагические судьбы самых знаменитых авторов. Она также устраивала литературные конкурсы сочинений, чтецов, литературные вечера, на которых Алексей читал наизусть рассказы Чехова и декламировал стихи Лермонтова…

Ещё она учила неуклюжих старшеклассников танцевать вальс, правильно приглашать на танец девушек, быть учтивыми и деликатными… Как хорошо, что не было тогда разлагающих телепрограмм, как и самих телевизоров. Настоящие нравственные и культурные ценности общения передавались напрямую от учителя. Воспламенить юную душу не так просто, она амбициозна, самолюбива, но если это удаётся, то ожидай результатов. В отличие от материального огня, который испепеляет ценности, пламя души, наоборот, порождает их. Добрые зёрна просвещения и воспитания рано или поздно, дают всходы. В чём они проявятся, зависит от обстоятельств и таланта. Главное – не сорваться, не потерять нить…

А вокруг была «объективная реальность, данная нам в ощущение» – как говорил великий философ. Всё та же толкотня в очередях, переполненные автобусы с руганью кондукторш и пассажиров, пьянство рабочих, скандалы в семьях. Алексей видел, как мужчины, а нередко и женщины, напивались «сучка» (из картофельного спирта – самая токсичная водка) и посиневшие, валились неподалёку в придорожную грязь и пыль. Их тут же, не стесняясь, обшаривали ушлые ребята, и забирали всё, что могло приглянуться. По вечерам люди боялись ходить по тёмным улицам: могли напасть и ограбить, или хуже того… Нельзя сказать, что процветала преступность, но много молодых людей попадало совсем в другую «школу». А когда выходили оттуда, то их боялись, сторонились, потому что та школа закрепляла не всё самое лучшее… Народные судьи тоже не отличались объективностью и приверженностью закону. Даже ребята слышали от родителей, как судьи брали деньги и смягчали наказания за тяжкие преступления. Все знали друг друга, и тайны семейные, или ещё какие, здесь не держались долго. Приземлённость, полудикая провинциальность многих горожан исходила из их собственных душ. Никто не строил им преград в получении знаний, в духовном росте, культуре – они сами себя опускали. В городе, хотя и мало, к концу 50-х годов было всё, что надо человеку для полноценной духовной жизни, И кто не терял времени даром, мог достойно жить. Таких людей тоже было немало.

Найти себя в эпоху перемен

Подняться наверх