Читать книгу Причины поражения Белого движения - Георгий Аполлонович Цыппо - Страница 10

Офицерство бывшей Императорской армии после октябрьского переворота 1917г. проявило пассивность и элементы шкурничества именно в то время, когда требовалось объединение усилий всех патриотически настроенных людей для борьбы с кровавым большевизмом. Многие офицеры, несмотря на расправы, творимые солдатами и матросами, притаились в тихих уголках России, не желая подвергать себя опасности, а большое количество офицеров и младшего командного состава встало на сторону красных по разным причинам. Одни пошли служить в большевистскую армию по мобилизации, которую трудно и опасно было избежать, а также по той причине, что служба у красных позволяла в трудное для населения время обеспечивать себя и свои семьи средствами к существованию.

Другие офицеры и младший командный состав пошли на службу к большевикам по идейным соображениям, отравленные ядом ленинизма, или из-за возникших карьерных возможностей.

Так, будущий маршал Советского Союза Буденный С. М., бывший донской батрак, ставший во время 1-й Мировой войны унтер-офицером (вахмистром), подался в Красную армию, считая, что лучше быть генералом у большевиков, чем унтером у белых. Всего в Красную армию вступили 130.000 бывших унтер-офицеров.

Приспособившись к обстоятельствам, экс-офицеры, видимо, не понимали, что в стране происходят трагические события и какие невзгоды несет народу большевистский режим. Они даже не подозревали, что их ждут в ближайшем будущем кровавые репрессии и тысячи из них будут расстрелены.

В результате проведенной ОГПУ операции «Весна» в конце 20-х и начале 30-х годов ХХ века в Советской России погибли тысячи бывших офицеров царской службы, а еще тысячи – в 1937—38гг.

Офицеры, не спешившие вступать на тропу войны, собирались, в основном, в безопасных местах, не захваченных большевиками. Только в Киеве, в конце 1918г., скопилось около 20.000 бывших офицеров Императорской армии. В своем романе «Белая гвардия» Михаил Булгаков описал этот период: «Были офицеры. И они бежали и с севера и с запада – бывшего фронта, – и все направлялись в Город (Киев – прим. автора), их было очень много и становилось все больше».

«Одни из них – кирасиры, кавалергарды, конногвардейцы и гвардейские гусары – выплывали легко в мутной пене потревоженного Города…

Другие – капитаны конченых и развалившихся полков, боевые армейские гусары…, сотни прапорщиков и подпоручиков…, и поручики…

Вот эти последние ненавидели большевиков ненавистью горячей и прямой… Были юнкера». Большинство из них приняло участие в декабре 1918 г. в плохо организованной защите от петлюровских войск Киева и режима Скоропадского П., который, не веря в успех боевых действий, подло бросил своих сторонников и отправился в Германию.

Генерал-майор Врангель П. Н. прибыл в армию Деникина А. И. только в августе 1918г., а вице-адмирал Колчак А. В. активно появился на горизонте Гражданской войны лишь в октябре 1918г. Эта медленная раскачка патриотов России и внутренняя инертность основного офицерского состава способствовали укреплению Красной армии, которая в 1918г. была еще слаба и плохо организована.

Во время февральской революции 1917г. в Российской армии насчитывалось, согласно разным источникам, от 130 до 250 тысяч офицеров. Расхождения в данных возможно происходят из-за того, что подсчет производился с учетом или без учета вышедших в отставку офицеров. Кроме того, революционные потрясения 1917г. мешали осуществлению объективной статистики.

К июню 1919г. в Красной армии служило 27 тысяч экс-офицеров царской армии, а к концу Гражданской войны их насчитывалось уже 75 тысяч.

На стороне же Белого движения бились с большевиками всего 30 тысяч бывших офицеров Императорской армии. Большая часть из них происходила из дворянских и помещичьих семей, они отличались высокими образованием и культурой. Меньшую же часть составляли офицеры – выходцы из нижних слоев населения, добившихся своего положения в армии или за счет своего интеллекта или благодаря боевым качествам, проявленным на фронте.

Легендарный генерал Слащов-Крымский Я. А. писал позднее в своей книге «Белый Крым 1920г.»: «Кадровое офицерство было воспитано в монархическом духе, политикой не интересовалось, в ней ничего не смыслило и даже в большинстве не было знакомо с программами отдельных партий». Примерно такого же мнения о своих офицерах придерживался и Деникин А. И.: «Собственно офицерство политикой и классовой борьбой интересовалось мало. В основной массе своей в классовом отношении оно являлось элементом чисто служилым, типичным «интеллигентским пролетариатом».

Итак, инертность и аполитичность большинства российских офицеров негативно отразились на развитии Белого движения, результатом проявления которых явился тот факт, что в созданной Добровольческой армии служило относительно мало экс-офицеров царской службы. Напрашивается вывод: офицерство России после октябрьского переворота 1917г. не проявило необходимого для того времени единства. Одни попытались отсидеться «за печкой», другие отправились на борьбу с Белым движением, а третьи – самые искренние патриоты своей родины, начали борьбу с большевизмом.

Офицеры, составлявшие костяк Белого движения, в основном считали, что армия должна быть вне политики. Такого же мнения придерживались и Деникин А. И., и Колчак А. В.

Да, эта позиция была целесообразна в условиях борьбы с внешним врагом. В условиях же Гражданской войны она могла привести только к фатальному поражению и в действительности стала одной из главных причин катастрофы Белого движения.

Развитием данной позиции явилось отсутствие в рядах Белых армий крупной политической партии, которая была бы способна разъяснять населению цели борьбы Белых и суть проводимых ими реформ. Обстановка же требовала проведения широкой агитационно-пропагандистской работы среди бойцов армий как белых, так и красных. Для этого, как воздух, нужен был партийный аппарат. Эту работу могли бы успешно выполнять эсеры – члены Партии социалистов-революционеров, которые в 1918 г. вместе с Белыми воевали против большевиков. Но офицерство Белого движения, имевшее ограниченное мировоззрение, будучи аполитичным по своей сути, со своим заскорузлым монархическим налетом, с презрением и даже враждебностью стало относиться к своим союзникам, которых оно считало демократическими демагогами и очень близкими к большевикам. С приходом к власти Колчака А. В. произошел разрыв отношений белых офицеров с эсерами, которые превратились из союзников в серьезных врагов.

Этот факт явился самой большой ошибкой белого офицерства и крупнейшей причиной его поражения в Гражданской войне.

Ставка командования Белых фронтов только на военную силу и игнорирование возможных союзников, а главное – непонимание необходимости серьезной политической работы среди населения России и в войсках, привели Белое движение к печальному концу.

Известно, что в среде белых офицеров преобладали монархические настроения. Но, надо полагать, под этим подразумевалось не возвращение к власти обанкротившегося Дома Романовых, что было уже невозможно, а скорее стремление вновь обратиться к нравственным истокам Православия и Монархии, чему могло бы способствовать появление диктатора, который твердой рукой руководил бы Россией согласно вековым русским традициям. С таким настроем офицеры и совершили трагический и несвоевре-менный Омский переворот в ноябре 1918г.

Необходимо также отметить еще одну большую ошибку белого офицерства. В силу своего традиционного антисемитизма оно с озлоблением оттолкнуло от Белого движения лиц еврейской национальности, которые, как правило, обладали большими способностями и энергией, что было замечено большевиками и использовано ими в деле достижения победы. В 1917г. в России проживало 5 миллионов евреев. Большевики предоставили им человеческие права и они искренне оказывали им очень нужную в то время поддержку.

А белое офицерство отказывало им в доверии. Даже офицеры-евреи, которые хотели участвовать в Белом движении, удалялись деникинским командованием из рядов войсковых частей.

У. Черчилль в сентябре 1919 г. подчеркивал: «Крайне важно, чтобы Деникин не только сделал все от него зависящее, чтобы не допустить еврейских погромов в освобожденных областях, но чтобы он выпустил прокламацию против антисемитизма». В октябре 1919 г. он даже направил Деникину А. И. телеграмму, в которой убеждал его удвоить усилия, чтобы подавить антисемистские чувства и этим оправдать честь Добровольческой армии.

К этому можно добавить, что часто поведение офицеров Белых армий в захваченных городах и селениях не соответствовало принципам порядочности, что бросало тень на все Белое движение. Пьяные кутежи, разгул и разврат напоминали «пир во время чумы» и шокировали население, придавленного нуждой. Добровольческую армию в народе считали буржуазно-помещичьей, так как по социальному составу и имущественному положению относили ее офицерский состав к помещикам и капиталистам.

На самом же деле, согласно исследованию историка Кавтарадзе А. Г., изучившего послужные списки 71 офицеров, являвшихся видными деятелями Добровольческой армии, у 90% этих людей не было никакого недвижимого имущества как родового, так и благоприобретенного.

Добровольцы, сражавшиеся за Единую, Великую и Неделимую Россию, претендовали на главенство в антибольшевистском движении и рассчитывали на пополнение своих рядов за счет донских казаков. Но донские казаки создали свое правительство, свою армию и государственные символы, что вызвало недовольство в среде Добровольческой армии, поскольку все эти акты подтверждали стремление Дона к отделению от России.

Подобная ситуация сложилась и в отношениях добровольцев с кубанскими казаками.