Читать книгу Студент - Герш Тайчер, Герш Абрамович Тайчер - Страница 10

Всегда любил путешествовать. В юности меня тянуло за город, в леса, на речки и озёра, в горы. Я ходил в походы при первой же возможности: с рюкзаком или без рюкзака, пешком или на попутках, ходил на лыжах, сплавлялся по речкам, ездил поездами, летал самолётами.

Потом, с годами, стало тянуть в большие города, всякие страны, на разные континенты. И это прошло. Стыдно признаться, что, например, Индией сейчас предпочитаю наслаждаться по телевидению, вместо топтания по грязным улицам и обоняния доселе неведомых мне зловоний.

Теперь все мои удовольствия в путешествиях связаны со встречами с друзьями, родственниками, знакомыми, одноклассниками и сокурсниками. Я так путешествую, а другие пусть путешествуют, как нравится им.

В нашей средней школе каждый год в зимние каникулы проводят встречу выпускников. Многие приходят на эти встречи себя показать и на других посмотреть. В 1970-м году я не ходил. Мне нечего было показывать и, соответственно, я и видеть никого не хотел. В 1971-м году положение сильно изменилось. Все хотят меня видеть и, главное, мне есть что показать.

Пришёл я на встречу выпускников со своими близкими друзьями Серёжкой и Петей. Они очень разные, хотя учились в одном классе десять лет и всю жизнь живут в одном подъезде. Я между ними как клей. Я знаю точно, что их мамы любят меня и поэтому часто кормят. Люди никогда не забывают тех, кто их кормил в жизни. Это один из основных и фундаментальных законов жизни и природы. А отцы моих друзей разговаривают со мной, как со взрослым, с ними я чувствую себя взрослым, и я действительно повзрослел.

Мои друзья-одноклассники уже на втором курсе: Серёжка в военном училище, а Петя на хорошем счету на инженерном факультете престижного института в Ленинграде.

Сергей был моего роста, а Петя был выше меня на полголовы и более упитанный. Блин! Только сейчас я обратил внимание, что почти все мужики, которых я описываю, выше меня кто на полголовы, кто на голову. Пришло время признаться читателю, что у меня, в общем-то, небольшой рост, а точнее – 173 см. А если совсем честно, то 172 с половиной. Ну, если не с половиной, то заведомо со значительным запасом – и не за счёт причёски. Я живу в Сингапуре, но не потому, что считаюсь там выше среднего роста. Хотя в то же время, скажем, в Голландии чувствовал бы себя не совсем комфортно из-за роста.

Входим в школьный спортивный зал. Там много света, музыка играет громко. Спортивные маты аккуратно сложены в углу – значит, сегодня кувыркаться не будем. Ещё никто не танцует, все стоят небольшими группами, равномерно расположившимися по всему залу. Есть несколько человек, которые стоят одиноко особняком. На них никто не обращает внимания, на них никто и никогда не обращал внимания и раньше. Сегодня, может, впервые я обращаю внимание на всё. Я почему-то чувствую, как сильно изменился за последнее время.

Замечаю Анну. Она разговаривает с двумя подружками. Анна очень красивая, ещё красивее, чем была два года назад. Она меня тоже видит и бросает мне многозначительный кошачий взгляд. Уже в девятом классе Анна презирала одноклассников мужского пола. Парни из десятого класса и даже студенты были в её близком кругу. Интересно, прощу ли я это ей когда-нибудь? Но не сегодня. Сегодня целая стая девятиклассниц и десятиклассниц игриво посматривает в мою сторону. По крайней мере, мне так кажется. Я чувствую какие-то приятные вибрации и запахи, исходящие от них.

Вот и учителя вошли в зал. Они движутся группой, во главе которой Екатерина Алексеевна как флагман и знаменосец. Её стручковая грудь впереди всего шествия, вместо знамени. Фридриха Эдмундовича заметно не хватает в этой группе.

Пробился я к Александру Григорьевичу. Он рад меня видеть, и я очень рад ему. Мы долго и крепко жмём друг другу руки. Я благодарю его за всё, что он сделал для меня, и он тоже благодарит меня за что-то.

Подходит ко мне Зинаида Фёдоровна и мягко кладёт свою пухленькую руку на моё плечо. Она смотрит мне прямо в глаза, и только теперь я замечаю, какие у неё красивые глаза и длинные ресницы. Глаза круглые, большие, влажные, а зрачки светло-зелёного цвета. Если честно, то я никогда не был в обиде на Зинаиду Фёдоровну за её донос на меня в десятом классе. Школа для меня была театром, и только. В нём Зинаида Фёдоровна играла роль учителя, а я озорника.

В тот вечер представилась мне ещё одна возможность обозревать прелести Екатерины Алексеевны. Не вблизи, конечно. Даже если я окончу университет с отличием, потом аспирантуру, защищусь, то никогда не найду в себе силы отважиться на что-то интимное с Екатериной Алексеевной. С докторской степенью могут появиться минимальные шансы. Представляю себе, как я, доктор наук и известный на весь мир учёный-физик, подхожу к Екатерине Алексеевне и приглашаю на медленный танец. И как одна из её стручковых грудей упирается мне прямо в сердце, а другая тоже куда-то рядом. Моя правая рука медленно сползает по её спине и мизинец обжигается близостью её упругих ягодиц. Даже будучи академиком, у меня не хватило бы смелости сделать следующий шаг – опустить руку ещё на семь сантиметров и дотронуться до святая святых.

Я ещё грезил назначением на пост президента Академии наук СССР и вытекающим из этого продвижением руки на последние семь сантиметров, как вдруг понял, что моя одноклассница Вероника приглашает меня на танец. Если между предыдущим и следующим предложением не будет хорошей связки, то это из-за того, что после предыдущего предложения я вынужден был сделать короткий перерыв, принять холодный душ и успокоиться.

С Вероникой я танцевал неоднократно, почти на всех танцевальных вечеринках, но всегда приглашал её я. Был у нас в классе неписаный закон, что с Вероникой можно танцевать только один танец за вечеринку. Потому что все парни нашего класса должны были успеть потанцевать с ней хотя бы один раз. Не надо думать, что Вероника была красавицей писаной и равных ей по красоте не было. Она была, конечно, симпатичная, но одно специфическое качество ставило её на самый высокий пьедестал в глазах парней нашего класса. В медленном танце Вероника просто прилипала к партнеру, как младенец прижимается к груди своей матери во время кормления. Другие девушки из нашей школы пользовались разными методами, чтобы не дать партнеру приблизиться к ним. Использовались для этого и локти, и вытянутые руки, и другие уловки.

А вот Веронику кто-то научил танцевать медленные танцы «в зажим» и тем самым внёс временем не стираемый вклад в общий кладезь мирового человеческого счастья.

На вечере я встретил Лёву-очкарика, и конечно же, он был вместе со своей интеллигентной мамашей.

– Слышала я, – обращается она ко мне, – что у тебя по всем предметам в университете «отлично».

– Правильно слышали. В следующем семестре я буду получать повышенную стипендию, – с нескрываемой гордостью сказал я.

– А зачётная книжка при тебе? – спросила она тоном контролера трамвая.

– Нет, конечно. Что же я со своей зачётной книжкой буду по всему городу шататься, – уверенно заявил я, хотя и почувствовал себя, как в трамвае без билета.

– Пойми меня правильно, Семён. Ты мне сначала должен показать зачётку, а потом можешь говорить, что хочешь, – с сильной долей ехидства сказала интеллигентная мама Лёвы-очкарика.

Если бы её нос не был бы так сильно напудрен, я прямо сейчас сбегал бы домой за зачёткой и ткнул бы его прямо в неё.

Однако много других встреч, более интересных и захватывающих, ждали меня в тот вечер, и затея с носом в зачётку сама испарилась из повестки дня.