Читать книгу Однажды - Глеб Васильевич Урванцев - Страница 5

На Цинковом в то утро был большой переполох – жуткий шум слышали все, но, из-за того что многие в этот момент работали в цехах, никто даже близко понятия не имел, что случилось. Рабочие недоумевали, что могло взорваться. Вариантов было много – как-никак, они находились посреди промзоны, и никто, включая высокое начальство, не знал, в чем дело.

Когда прогремел взрыв, старший ремонтник Петрович, сухонький мужичок пенсионного возраста, так и обмер. В следующее мгновение он выскочил из своей тесной, без единого окна каморки и побежал, обливаясь холодным потом, на склад, где его напарник должен был варить трубы газом. Редкие, обильно присыпанные сединой волосы на голове Петровича встали дыбом, и ему казалось, что они копошатся и извиваются, подобно противным белесым червякам.

Когда прогремел взрыв, в этот самый момент Петрович осознал, что жизнь его поделилась на «до» и «после». «До» остались привычные, ежедневные радости и печали, которые теперь казались мелкими и незначительными. Какая теперь разница, найдет он оригинальную хромированную решетку радиатора для своей старой волги или нет, проработает он на заводе еще год-другой или пойдет на пенсию – все это в одно мгновение стало неважным. «После» поместились лишь тоска и безысходность: плакала теперь его пенсия, плакала спокойная старость!

Это утро началось вполне мирно, но затем стремительно полетело под откос, так что Петрович толком и сообразить не успел, как все произошло, не говоря уж о том, чтобы что-то предпринять. Что ж, лавины и камнепады в горах тоже начинаются с малого – тут полетит вниз небольшой камушек, там сползет с карниза тяжелый снеговой пласт – постепенно набирают силу и превращаются в ревущих монстров, остановить которых не под силу никому из людей.

Вот и сегодня все началось еще, как только Антоха ввалился в их каморку. Во-первых, он опоздал. Более высокое начальство такого не любило, и требовало сурово наказывать «опоздунов», но Петрович никогда не шпынял своих подчиненных, если они приходили минут на пять-десять позже положенного. В конце концов, он и сам когда-то был молодым (по крайней мере, он постоянно твердил, что еще помнит, каково это) и понимал, как хочется, бывает, доспать утром лишние полчаса. Кроме того, первые час или два от смены работы обычно не бывало, так что ребята никого не подводили. Однако опозданием Антоха сегодня не ограничился.

Во вторых, едва парень вошел в каморку, Петровичу ударила в нос жутчайшая перегарная вонь. Он поморщился и оторвал взгляд от экрана своего рабочего компьютера. Напарник с видимыми усилиями втаскивал себя в тесное помещение, на припухшем круглом лице его густо колосилась темно-каштановая щетина, а в глазах читалась неизбывная мука.

– Антошка, ты что, блин, пил, что ли? – спросил Петрович с наигранным удивлением.

– Угу, – промычал тот и тусклым, пустым голосом добавил. – Что, сильно заметно, ага?

Язык плохо его слушался, так что слова выходили медленно и тягуче, да и сам он едва стоял на ногах: его покачивал незаметный для окружающих, но, видимо, очень сильный ветер, ледяные порывы которого к тому же заставляли парня трястись от холода.

– Ну, еще бы, блин, не заметно! – усмехнулся Петрович. – Что пил-то, спрашиваю? Пиво, водку?

– Водку, – прохрипел Антоха.

– Ха! – воскликнул Петрович. – А что ж воняет так, будто антифриз с одеколоном мешал? Не мог, что ли, нормальную купить?

Петрович продолжал зубоскалить, одновременно весело и зло поглядывая на незадачливого напарника, который с трудом залезал в форменную спецовку и рабочие штаны.

– Ты ж знал, что на работу надо – на кой черт бухал? – старый мастер перешел на серьезный тон. Шутки шутками, а это не дело – что толку от хмельного на заводе? Еще, не приведи господь, поранится где-нибудь, потом отвечай за него. По-хорошему Петрович должен был написать на подлеца докладную и отправить домой, но, благо прежде за Антохой такого не водилось, и старый мастер решил на этот раз обойтись малой кровью – уж он-то найдет способ вынять из мальца всю душу, не подвергая опасности его зарплату. – Ну, чего молчишь-то?

– Да я это, к друзьям ходил, там не отвертеться было никак, – вяло оправдывался Антон.

– Тю, друзья заставили! Ешкин кот, ты что как маленький, ей-богу! А ну как я тебя заставлю пальцы в розетку совать, тоже, скажешь, отвертеться не смог, мол, Петрович велел? Сейчас вот позвоню начальству да расскажу все, как на духу, и все, гуляй, Антоша! Будешь знать, блин, как бухим приходить.

В мутных глазах Антохи мелькнул страх. Ему было прекрасно известно, что легко завод расставался с работниками, пойманными под мухой вовремя смены.