Читать книгу Смерть и дева. Эхо незнакомцев (сборник) - Глэдис Митчелл - Страница 3

Отель «Домус» стоял в стороне от главной дороги и оживленного движения транспорта. Подъехать к нему можно было по улице, идущей на юго-запад от широкой магистрали, переходившей в шоссе А33, прежде чем превратиться в главную дорогу на Саутгемптон, вынырнув из лабиринта второстепенных извилистых улочек за больницей Сент-Кросс.

«Домус» побывал мужским монастырем, елизаветинским поместьем, в котором сохранившие католическую веру хозяева прятали священников-иезуитов, подвергавшихся преследованиям во времена Тюдоров, городским особняком восемнадцатого века, женским монастырем века девятнадцатого и, наконец, стал отелем, сохранив следы всех своих перипетий.

Автомобиль миновал длинный сад, стены которого все еще несли на себе стигматы в виде маленького креста и даты – 1872, оставшиеся от женского монастыря, и остановился перед застекленным входом-вестибюлем, где виднелись плетеное кресло, металлический скребок для чистки обуви, два растения в горшках, придверный коврик, модель Уинчестерского собора и гостиничная кошка.

Дальние двери вели в холл отеля, а за дверью справа располагалась стойка портье. Высокий и бледный как мертвец швейцар, шотландец, судя по внешности, ткнул большим пальцем в сторону стойки и подхватил самый маленький из чемоданов, которые разгружал на кафельный пол Тугуд. Мисс Кармоди, сопровождаемая мистером Тидсоном, прошла к стойке, а швейцар поставил маленький чемодан обратно на пол, оглянулся вокруг, словно испытывая глубокое подозрение насчет данной компании, и скорбно спросил у Конни:

– Вы, без сомнения, остановитесь надолго?

– Не так уж и надолго, – ответила Конни, неуверенно глянув на Крит.

– На две недели, – сказала та.

– А… – протянул швейцар, словно это подтверждало его худшие опасения.

Голос из-за стойки произнес:

– Двадцать девятый, тридцать третий и седьмой, Томас.

– Двадцать девятый, тридцать третий и седьмой, – повторил швейцар с шотландским акцентом. – Следуйте за мной. Пятнадцатый, тридцать третий и седьмой – вот что мне было сказано сегодня утром, но вы устроитесь, не сомневаюсь!

Двадцать девятый номер, милую маленькую комнату в самой старой части дома, мисс Кармоди выбрала для Конни. Тридцать третий, с двуспальной кроватью и двойным гардеробом, отвели чете Тидсонов. Эти номера была на одном этаже. Номер седьмой располагался на первом этаже в пристройке – попасть в него можно было через застекленную террасу, ведущую в очень современное и приятное здание-бунгало. Седьмой номер мисс Кармоди взяла для себя и, убедившись, что это именно то, что она просила – ибо сия почтенная леди немного боялась пожаров и не любила спать в незнакомых домах выше первого этажа, – осталась крайне довольна. Крит же была недовольна и потребовала отдельный номер.

Все четверо встретились в коктейль-холле, и суровый Томас подал великолепный херес всем, за исключением Конни, которая предпочитала джин с вермутом. Очень скоро мисс Кармоди поставила свой бокал и решила выяснить, ждать ли к ланчу ее подругу миссис Брэдли. Она попросила Конни сходить и узнать.

– Да откуда им знать, – сказала Конни, – и даже если они и знают, я не осмелюсь спросить. Это место всегда нагоняло на меня страх, а этот Томас так на меня действует, что мне кажется, будто у меня лицо перемазано вареньем. Я бы назвала его жутким человеком.

– О, чепуха, – отмахнулась мисс Кармоди. – Я позову его и спрошу.

К восторгу своей племянницы, она вызвала Томаса звонком. Тот лишь усугубил первое впечатление о себе, поставив перед ними напитки с таким видом, словно доподлинно знал, что с каждым новым глотком гости губят свои бессмертные души. Однако Томас учтиво слушал, наклонив голову, и, как ругательство, пробормотал: «Очень хорошо» в ответ на просьбу мисс Кармоди узнать, ожидают ли миссис Брэдли к ланчу. Затем вернулся с сообщением, что гостью ожидают.

– И очень умная особа, – добавил он, величественно глядя поверх головы мистера Тидсона на красные герани в саду. – Очень умная особа. Именно так.

Это прозвучало как эпитафия, и все четверо невольно со всей серьезностью склонили головы. Церемонию прервало появление маленькой черноволосой и черноглазой женщины в очень ворсистом твидовом костюме сиреневого цвета и зеленой фетровой шляпе. Было в этой даме что-то от ведьмы, и свое появление она предварила резким хихиканьем, которое странно прозвучало из ее маленького, похожего на клюв, рта.

– Миссис Брэдли! – воскликнула мисс Кармоди, вставая.

Томас почтительно посторонился, пропуская вновь прибывшую, и по собственной инициативе вышел и вскоре вернулся с еще одним бокалом хереса.

– Ваш амонтильядо, мадам, – провозгласил он.

Поскольку до сих пор ни одна из других дам этого маленького общества подобного обращения не удостаивалась, получилось особенно впечатляюще. Когда Томас удалился, что он проделал, не обращая внимания на крик: «Официант!» со стороны молодого офицера в форме Королевских военно-воздушных сил, Крит Тидсон, которую, наряду с ее мужем и Конни, представили ведьме, поинтересовалась, часто ли миссис Брэдли останавливалась в «Домусе».

– Один раз, перед войной, – ответила миссис Брэдли. – Вы знакомы с парком Нью-Форест и его окрестностями?

Беседу прервал гонг, призывающий на ланч. Четверке гостей предоставили великолепный столик в обращенном к саду конце обеденного зала и принесли меню. Миссис Брэдли провели к столику на одного, у окна.

– Свиная голова! – восхитился мистер Тидсон, ознакомившись с меню. – В последний раз я ел свиную голову, когда был совсем маленьким.

Он принялся напевать что-то себе под нос, пока жена резко не ткнула его в бок. Официантка, милая девушка, уловив его восторг, проследила, чтобы мистер Тидсон получил щедрую порцию головы. Она приняла его заказ на бутылку пива и, посматривая из своей небольшой ниши между буфетом и сервировочным столом, решила, что этот маленький человечек ошибся с выбором жены и находится у нее под каблуком. Девушке захотелось сделать его пребывание в гостинице приятным, насколько это в ее силах. Он напомнил ей ее американского дядюшку.

– Мне здесь нравится. – Конни одобрительно оглядела великолепный холодный ростбиф и поданные к нему салат и отварной картофель. – Чем мы будем заниматься сегодня днем?

– Чем захочешь, – отозвалась ее тетка. – Крит? Эдрис? А вы что предложите?

– Я буду знакомиться с городом, – объявил мистер Тидсон, – и, возможно, попробую побеседовать с редактором местной газеты. Мне лучше всего будет в одиночестве.

– Я буду сидеть на застекленной террасе, там так тепло и хорошо, займусь вышиванием, – сказала Крит.

– Тогда мы с тобой сходим к больнице Сент-Кросс, – решила мисс Кармоди, – если тебе это по душе, Конни.

Конни сказала, что это ей очень даже по душе, а Крит спросила, что там такого интересного в этом Сент-Кроссе. Пока мисс Кармоди (часто прерываемая мистером Тидсоном, который перед отъездом из Лондона прочел о больнице в путеводителе) отвечала на этот вопрос, блюда поменяли, и компания получила рулет с джемом и заварной крем или, на выбор, сливовый пирог.

Допив свое пиво, прежде чем ему успели помешать, мистер Тидсон направился к столику миссис Брэдли и скоро уже увлеченно обсуждал сыр, ибо она выбрала сыр и крекеры вместо сладкого. Мистер Тидсон попенял ей за отказ от великолепного рулета, и они мило и вдохновенно побеседовали, а затем он вернулся на свое место.

После ланча миссис Брэдли приняла приглашение мисс Кармоди сопроводить их с племянницей до больницы Сент-Кросс, и никто из них больше не видел Тидсонов до ужина.

– Надеюсь, вы поживете здесь подольше, – сказала Конни миссис Брэдли, к огромному удивлению своей тетки.

– Надеюсь пробыть здесь столько же, сколько и вы, – отвечала миссис Брэдли. – Я обожаю Уинчестер, и кроме того, нам с мисс Кармоди есть о чем поговорить.

– У вас будет еще больше тем для разговоров, если дядя Эдрис найдет свою речную нимфу, – заметила Конни.

С заинтересованным видом миссис Брэдли попросила объяснений, хотя мисс Кармоди уже рассказывала ей по телефону о речной нимфе. Сейчас она почувствовала, что Конни нуждается даже в большей помощи, чем мистер Тидсон.

– А… – протянула она, когда Конни, не чуждая остроумию и обладавшая талантом подражания, представила живую картину восторгов мистера Тидсона, – это объясняет выражение его глаз. У него ликующий вид – знак, которого я привыкла опасаться у своих пациентов. Но теперь все прояснилось. Прояснилось, как воды Итчен, – добавила миссис Брэдли, глядя на прозрачную водную гладь, они уже преодолели короткий путь от «Домуса» до улицы Колледж-уок.

– Вы не считаете Эдриса сумасшедшим? – с тревогой спросила мисс Кармоди. – Вообще-то мне все равно, но я совсем не хочу, чтобы он помешался прямо в отеле.

– Да, здесь такому не место, – серьезно согласилась миссис Брэдли. – Более того, такая мысль не приходила мне в голову. Я упомянула о своих пациентах, потому что, за исключением очень маленьких детей, занятых очень темными делишками, все ликующие люди, с которыми я сталкиваюсь, до какой-то степени ненормальные.

– Но дядя Эдрис и есть маленький ребенок, занятый темными делишками, – заявила Конни.

Миссис Брэдли с ней не согласилась и выжидательно посмотрела на мисс Кармоди.

– Да, боюсь, Эдрис действительно ненормальный. В течение тридцати пяти лет его окружали только лишь бананы, – с безграничной простотой объяснила мисс Кармоди.

– Понятно, – отозвалась миссис Брэдли и задумалась. – Сомнений нет, это могло наложить серьезный отпечаток, особенно на чувствительную душу. У мистера Тидсона чувствительная душа?

Конни посмотрела на собеседницу, желая узнать, не шутит ли та, но миссис Брэдли лишь благодушно разглядывала холм Сент-Кэтрин, возвышавшийся в полумиле от них, на другой стороне реки. Прочесть ее мысли по выражению лица не представлялось возможным. Но, о чем бы ни думала миссис Брэдли, по ее профилю трудно было предположить, что размышления носили юмористический характер.

Беседа перешла на земляные укрепления, а потом на архитектуру тринадцатого века и к теме странностей мистера Тидсона больше не возвращалась. Три дамы с интересом провели час в средневековой больнице, по которой их водил один из братьев, а затем вернулись в город той же дорогой, по которой пришли, и, по просьбе Конни, выпили чаю не в отеле, а в кафе-кондитерской. Частью кафе была единственная оставшаяся колонна норманнского замка Вильгельма Завоевателя – отголосок прошлого, который Конни посчитала романтическим.

В «Домус» они вернулись только в половине шестого. Крит отложила вышивание и читала вечернюю газету, принесенную молодым человеком, который уже влюбился в удивительный зеленоватый оттенок ее волос, стройную фигуру и (как он сказал) бездонные глаза. От мистера Тидсона не было ни слуху ни духу.

– Вы бы и сами могли быть наядой, Крит, – сказала мисс Кармоди, приветствуя ее. – Эдрис еще не пришел со своей прогулки?

Крит, пораженная упоминанием наяды, вновь надела маску отстраненности и легкой скуки и ответила, что Эдрис приходил на чай в половине пятого и съел все, что было на подносе, за исключением одного кусочка черного хлеба с маслом, который достался его жене. Она добавила, что потом он снова ушел.

– Он радуется Уинчестеру словно ребенок, – заметила она в заключение своего повествования.

– Не думаю, что Уинчестер особенно понравится бы ребенку. Я бы сказала, что это рай для взрослого человека, – задумчиво проговорила миссис Брэдли.

Крит бросила на нее тот же быстрый и испуганный взгляд, какой метнула в сторону мисс Кармоди при упоминании наяды, но миссис Брэдли продолжала отрешенно рассматривать алые герани, которые, в дополнение к гладкой лужайке, коричневой земле, дорожкам, посыпанным гравием, заброшенному курятнику и аристократическому кургану, скрывавшему старомодное укрытие от воздушных налетов, представляли главную достопримечательность этого сада, при создании которого проявили не слишком много воображения.

– Ну Эдрис во многом ведет себя скорей как ребенок, когда он доволен. Именно это я имела в виду, – пояснила Крит. – Вы уже пили чай? Нет ли поблизости книжного магазина? Не могу же я все время вышивать.

Конни объяснила, как найти книжный магазин, и добавила, что там же и библиотека у дальней стены зала.

– Нужно пройти магазин насквозь, – любезно добавила она.

– Нет, спасибо! – отрезала Крит. – Я люблю только новые книги. Под этим я подразумеваю книги, которые никто не держал в руках.

– Но, полагаю, их тоже держат в руках. В смысле, новые книги, – сказала мисс Кармоди. – Люди берут в руки новые книги, чтобы посмотреть, хотят ли они обменять на них свои талоны. Никто не знает, что делать с талонами на книги, как я замечаю.

– О, я знаю! – воскликнула Конни. – Все мои друзья дарят мне талоны на книги, и я тоже дарю им талоны на книги. Это избавляет от необходимости придумывать, что подарить.

– Но это не так весело, – сказала мисс Кармоди, которая придерживалась определенных устаревших устоев, хотя и не столь многих.

– Мне нужна книга, и это должна быть новая книга. Эдрису придется что-нибудь для меня найти. Он, несомненно, сообразит, что взять. Меня не так уж и трудно порадовать.

По возвращению мистер Тидсон был поставлен перед задачей поиска книги, которая должна быть легкой и одновременно занимательной. Он пребывал в отличнейшем настроении и пообещал сделать это утром, ведь таким поздним вечером магазин наверняка закрыт.

– Я куплю путеводитель, – решил он. – Это избавит тебя от необходимости посещать достопримечательности и займет больше времени, чем чтение романа.

Мисс Кармоди, которой такое применение путеводителя никогда прежде не приходило в голову, несколько изумилась, миссис Брэдли хихикнула. А Крит заметила, что иногда Эдрису приходят в голову очень хорошие мысли. Она добавила, что совершенно не собиралась осматривать достопримечательности, но человеку следует знать сведения культурной и исторической важности, и путеводитель будет как нельзя более кстати.

На этой ноте супружеского понимания и счастья муж и жена пошли к себе переодеться к ужину, а Конни, которая не слишком устала от дневной прогулки, отправилась, как она сказала, размять ноги. Мисс Кармоди с довольным вздохом присела рядом с миссис Брэдли.

– Так каково ваше мнение об Эдрисе и Крит? – осведомилась она.

– Они, кажется, хорошо подходят друг другу, – задумчиво ответила миссис Брэдли. Данное замечание несколько удивило мисс Кармоди. – Как вы думаете, им нравится их визит в Англию? – продолжала миссис Брэдли.

– Это не визит. Это постоянное жительство. – Мисс Кармоди, поколебавшись, прибавила: – Эдрис вышел на пенсию и покинул свою банановую плантацию, хотя, полагаю, не с таким богатством, как он надеялся. Насколько я понимаю, он понес убытки, и, думаю, торговля должна была пострадать во время войны. Мне кажется, у них не так много средств, а поскольку похоже, что они собираются жить за мой счет, это тоже не столь уж много.

Вежливость не позволила миссис Брэдли расспрашивать дальше, и она перевела разговор на Конни, которая казалась, по ее словам, интересной девушкой. Дурное настроение Конни, которое особенно бросалось в глаза со времени появления Тидсонов, на прогулке как будто рассеялось. Мисс Кармоди рассказала об этом и добавила, что очень любит Конни.

– Она дочь моего двоюродного брата. Я взяла ее ради него, но теперь я делаю это ради себя.

Из этого разговора миссис Брэдли поняла, что мисс Кармоди содержит Конни, и удивилась, что такая с виду независимая девушка довольствуется жизнью с пожилой теткой.

– Формально она незаконнорожденная, – продолжала мисс Кармоди, словно в ответ на осуждающие мысли миссис Брэдли. – Очень печальная история. Мой двоюродный брат – Артур Прис-Гарвард – очень любил мать Конни. Там не было ничего бесчестного. Они собирались пожениться. Конни – первый плод нетерпения.

– А мать? – спросила миссис Брэдли, ощущая, что мисс Кармоди хочет продолжить беседу.

– Милая, милая девушка… Она, к сожалению, умерла, рожая Конни. Какое-то время у Артура было разбито сердце, и, разумеется, все это осложнило жизнь ребенка. Мне жаль, что она не ладит с Эдрисом. Они оба испытывают друг к другу сильнейшую антипатию. Временами это создает такие неловкие ситуации. Конечно, Конни пережила большие невзгоды и пострадала от некоторой несправедливости. Боюсь, это ее ожесточило. Я делаю что могу, но, конечно, это не то, к чему она привыкла. Крайне неправильно обращаться с ребенком несправедливо.

– Понимаю, – сказала миссис Брэдли.

Порожденные данным разговором мысли занимали ее все время, пока она переодевалась к ужину.

В половине седьмого компания вновь встретилась, чтобы выпить по коктейлю и приятно провести время до ужина, который подавали в семь. Мистер Тидсон, по его же словам, провел восхитительный день, исходив город от района Вестгейт до моста через реку и от ворот аббатства Гайд до дальних границ колледжа святой Мэри. Он пригласил миссис Брэдли за их столик, но она отговорилась документами, которые собиралась просмотреть во время ужина, и продемонстрировала внушительный чемоданчик, набитый какими-то бумагами, хотя ничего срочного или крайней важного в них не было.

Мистер Тидсон первым вошел в обеденный зал, сделал комплимент официантке, выдвинул стул для миссис Брэдли и даже весьма услужливо расчистил место для документов рядом с ее тарелкой. Затем он увидел, что его компания уселась, развернул салфетку, воскликнул: «Ха! Суп из бычьих хвостов!», и громко попросил винную карту. Сомнений не было, что он пребывает в прекрасном праздничном настроении, и не было сомнений, подумала миссис Брэдли, что вино затем появится в счете мисс Кармоди.

– Вам нравится Уинчестер, сэр? – спросила официантка, принеся бутылку и меняя блюда.

– Уинчестер, – заявил мистер Тидсон, – король городов. А вы, моя дорогая, королева Уинчестера.

– Я из Саутгемптона, – заметила девушка, решив, что хоть мистер Тидсон немолод, но с ним надо быть начеку.

Анекдотов о Саутгемптоне, Ливерпуле и Бристоле – из всех этих городов отплывали суда с бананами – хватило мистеру Тидсону до кофе, и официантка решила, что все же она ошибается и что бедный старичок на самом деле безобиден, что подтверждало ее первое впечатление о нем.

– Надеюсь, – сказал он, меняя тему, когда все впятером они сидели после ужина в гостиной, – что вы составите мне компанию, миссис Брэдли, во время моего знакомства с городом и его окрестностями. Я, как вы можете догадываться, немного подзабыл особенности английской архитектуры после столь долгого пребывания за границей. Вы не против присоединиться ко мне, возможно, завтра или послезавтра?

– С огромным удовольствием, – ответила миссис Брэдли. – Давайте завтра днем? Куда вы хотите пойти?

– Я бы хотел отправиться в Алресфорд, – решил мистер Тидсон, – но так как моей нимфы там нет, я перенесу свой визит в ее честь, и мы прогуляемся до Шофорда, если вы готовы.

– Алресфорд? – очень удивилась Конни. – Но вы не можете туда поехать!

– Именно это я и сказал, – отозвался мистер Тидсон. – Более того, я разговариваю не с тобой!